Шкет очнулся лежа на животе около стены с небольшим дугообразным проломом. Голова невообразимо трещала, казалось, она вот-вот треснет, взорвется, в глазах летали разноцветные круги – в общем, у Шкета присутствовали все признаки контузии. Шкет застонал и перевернулся на спину. Стало трудно дышать, в горле першило, и Шкет стал откашливаться от пыли, которая попала ему в глотку. Откашлявшись, он приподнялся по стене, опираясь на небольшие выбоины, коих было предостаточно. Поднявшись, он взглянул на темную фигуру, также как и он прислонившуюся к стенке и с грустью рассматривающую Шкета.
- Вот мы с тобой попали, паря. – грустно произнесла фигура.
Шкету оставалось лишь пробормотать что-то неразборчивое. Грендель подошел к нему, присел перед ним на обломок стены и сказал:
- И надо же было нам сюда идти. Эххх….
Шкет лишь продолжал откашливаться. Грендель подошел к нему еще ближе и ударил Шкета по спине. Тот повалился на пол, но кашлять перестал.
- Не ранен? – спросил Грендель.
Шкет отрицательно покачал головой.
- Ну и то хорошо… Вижу, контужен ты сейчас. Слышишь хоть меня?
- Да. – каким-то тихим и хриплым голосом сказал Шкет.
- Мне еще повезло, я далеко от гранаты стоял… А ты помчался вперед… Эх ты, Шкет…
- Ну ладно, все, я оклемался, могу идти. – ответил Шкет, которому нетерпелось выйти на улицу.
- Иди. – С грустной ухмылкой сказал Грендель.
- Помоги встать. –попросил Шкет.
Грендель схватил его за плечо и рывком поднял на ноги. Потом сам сел обратно в стене.
- Эй, ты чего? – спросил удивленно Шкет Гренделя. – Ты что, сам не хочешь на улицу?
Грендель на это головой указал в направлении бывшего прохода.
Шкет резко обернулся туда, куда показывал Грендель и обалдел. Вместо нормального прохода теперь был завал. Причем Завал с большой буквы. В пяти метрах от Шкета проход преграждали несколько бетонных блоков, повалившихся друг на друга. Железные прутья из них торчали, некоторые были погнуты – по-видимому, это потолок здания провалился под взрывом гранаты. Глаза Шкета сильно округлились, его рот приоткрылся и оружие, которое он держал в правой руке, с грохот упало на землю.
- Черт… - тихо сказал Шкет. – Черт! Черт! Черт! – его крик становился все громче и громче. Сидящий рядом у стены Грендель, видя такую картину, лишь горестно вздохнул и отвернулся. Любой другой сталкер на его месте также ругался бы и сотрясал кулаками, как Шкет. Но Грендель, сам не понимаю почему, почувствовал какую-то легкость и спокойствие. Его не волновала его грядущая смерть, все стало каким-то безразличным, а дыхание ровным. Сейчас он думал не о завале, не о смерти, а о том, что он оставил на Большой Земле…
Шкет, вдоволь накричавшись, бросился к завалу и попытался отодвинуть хотя бы одну плиту. После первой же попытки он понял, что это бесполезно. Даже будь на нем экзоскелет – броня, которая во много раз увеличивала силу человека за счет металлических опор и соединений, из которых он состоял, он бы все равно не загреб бы этот завал. От злости и беспомощности Шкет попытался даже ударить по плитам, словно отомстить, даже замахнулся, но потом словно неведомая сила остановила его руку на замахе. На секунду он замер, все его тело представляло собой кучу мышц, усиленных злостью. И вдруг словно ветер дунул ему на лицо, и злость, и внутренняя напряженность, и желание мести словно улетучились вместе с этим ветром, которого на самом деле не было. Шкет в бессилии плюхнулся к стене рядом с Гренделем и закрыл глаза от усталости. Он был истощен, словно целый день таскал мешки с цементом, и физически, и морально. На его лице прорезались морщины, как у старика, и весь он словно постарел лет на пятнадцать. «Наверное, я сам выгляжу не лучше.» - подумал про себя Грендель и тоже решил отдохнуть. Его глаза словно сами по себе захлопнулись, и он погрузился в бездонную тьму.
Очнулся он, наверное, через несколько часов, по крайней мере, Шкет уже не спал, а сидел у стены и на его лице не было злости, которая прежде шрамом пересекала его лицо. На нем было только спокойствие и какое-то безразличие.
Увидев проснувшегося Гренделя, Шкет достал флягу из-за пояса и протянул сталкеру. Тот принял флягу и, отхлебнув несколько глотков, вернул ее обратно владельцу. Шкет принял флягу, сам отхлебнул пару глотков и сунул ее обратно за пояс. Пару минут сталкеры сидели в молчании, каждый думал о чем-то своем, пока Грендель не спросил:
- Сколько еды у тебя есть?
Шкет достал из-за спины небольшой рюкзак, заполненный наполовину, и, взглянув на него, сообщил:
- Консервов штуки три, две бутылки минералки, два батона. На пару дней хватит нам обоим. А у тебя?
- А у меня три батона и шесть банок тушенки. В-общем, дня на четыре-пять хватит.
- Угу.
- Воды маловато.
Сталкеры еще немного помолчали, потом Шкет спросил тихим голосом с небольшой хрипотцой:
- Как думаешь, кто это был?
- Ты имеешь ввиду, кто гранаты кинул?
Шкет кивнул.
- Бандиты наверное. Хотя может быть и наемники, но они в этих краях появляться не любят. Скорее всего бандиты. Только зачем? Если бы хотели нас обворовать, но зачем было нас заваливать? Мы же здесь со своим добром тут и сгинем, и не достанется оно никому. Наверное, заказали нас. Тогда это может быть кто угодно. Эх, - вздохнул Грендель, - Да не так это важно уже.
Сталкеры замолчали. Неподвижно они сидели наверное минут пять, пока вдруг в лицо Шкету не ударил солнечный луч.
Шкет захлопал глазами, словно не веря своим глазам, потом он вскрикнул, полный надежд, подбежал к завалу и… резко остановился. Свет пробивался из небольшого отверстия в правом углу, в это отверстие едва ли рука пролезет, не то что сталкер.
Шкет вернулся на прежнее место в печали. Вдруг его взгляд озарился и он сказал Гренделю.
- Дай КПК свой!
- Зачем он тебе – с небольшой ленцой сказал Грендель.
- Как зачем! Да я своему знакомому напишу, он народ приведет, и они вытащат нас!
Грендель лишь посмотрел на Шкета каким-то странным взглядом.
- Чего? – Шкет заметно нервничал.
- У меня КПК осколок от гранаты принял, спас меня. Вон он, там в углу валяется, можешь проверить. – сказал Грендель.
Шкет опять разразился руганью, ему несвойственной. Сколько разочарований пришлось ему перетерпеть за сегодняшний день!
Грендель смотрел на него некоторое время с безразличием, потом посоветовал ему:
- Да сядь ты, отдохни. От твоей ругани ничего не изменится.
Шкет, услышав это, резко обернулся. Его глаза были выпучены от удивления, перемешанного злобой. Но, когда его взгляд остановился на спокойном и безразличном лице Гренделя, то его яростная маска лица тут же стерлась, перейдя на обычную.
Да уж, тут было чему удивляться! Раньше всегда Шкет был спокойным и размеренным, можно сказать даже в некотором роде пофигистом, а вот Грендель как раз закипал нередко. Теперь же они словно поменялись местами. Мозг Шкета не готов был обрабатывать столько новой информации, поэтому он сел на прежнее место и схватился руками за голову.
Грендель посмотрел на него спокойным взглядом и сказал:
- Знаешь, Шкет, я с детства выработал такую интересную тактику: вот, например, разбилась дома ваза, я понимаю, что меня будут ругать, так я представляю, что было бы, если бы я разбил, скажем, стеклянный бар, и сразу на душе легче становится. Понимаешь хитрость? Это интересное психологическое свойство человеческого разума, которое можно очень успешно применять. Давай поразмышляем также. Мы, в худшем для нас случае, скончаемся от голода. Мучения будут не такими сильными, уж поверь, я медицинский окончил. А представь что было бы, если бы граната упала бы к нам ближе? Мы, может быть, лежали бы сейчас по разным углам и потихоньку истекали кровью. А если бы нас в итоге повязали и отправили к бандитам, которые из нас бы жилы по одной вытаскивали. Представляешь, какие муки? Или то, что реально с нами могла случиться – стали бы зомби из-за контролера. Все лучше сейчас чем так. К тому же, у нас есть еще несколько суток, за них и чудо может случиться. Так что не дрейфь, Шкет! Ничего еще не потеряно! Кроме моего КПК. – пошутил Грендель и сталкеры рассмеялись. Смеялись они долго, избавляясь от нервного напряжения, которое накопилось у них за время этого рейда. Отсмеявшись, Шкет с улыбкой повернулся к Гренделю и сказал:
- Знаешь, а ведь реально помогает. Спасибо.
Грендель кивнул, улыбнувшись. Некоторое время сталкеры сидели в тишине и лишь изредка посмеивались, вспоминая что-то свое. Потом Грендель резко посерьезнел и обратился к Шкету:
- А ты почему в Зону пошел-то, Шкет?
Шкет тоже посерьезнел и замолчал. Молчание длилось с минуту, пока наконец Шкет не заговорил.
- Мутное дело было. Хотел я купить себе квартиру на окраине Москвы, двухкомнатную. А я тогда работал учителем физкультуры. Сам понимаешь, на зарплату учительскую не купишь сразу. Пришлось брать в ипотеку, нашел хорошую фирму, с хорошей репутацией. Вроде бы договорились, цена более-менее приемлемая, ну я довольный пошел в квартиру заселяться. Прожил в ней две недели, горя не знал. Потом какой-то мужик ко мне в квартиру нагрянул, мол, это его квартира, а не моя, и бумажки свои сует. Ну я послал его. Я сначала это воспринял как шутку и забыл про него, но когда ко мне в квартиру нагрянули амбалы и выбили дверь, то я понял, что шутить они не собираются, и поэтому сиганул в окно, благо, второй этаж был, не десятый. А оказывается, меня внизу у входа в подъезд поджидали несколько его амбалов с пистолетами. В-общем, не знаю, как мне удалось под пулю не попасться, но в итоге я смотался. Я понимал, что от меня они просто так не отстанут, поэтому и решил дернуть туда, где они меня не найдут. А где же еще, кроме как не здесь, в Зоне? Сюда они побоятся заходить, кишка тонка. Вот с тех пор здесь я и живу. Вот такая вот история.
Грендель помолчал немного, нахмурясь, видимо, переваривая услышанное, затем спросил:
- Жалеешь, что в Зону пошел?
- Не знаю, - с небольшим вздохом сказал Шкет, - Там скучновато было, на Большой земле, но здесь уж опасностей слишком много. Вот жизнь наша – из крайности в крайность. Грендель, а ты почему в Зону попал?
- Да у меня история не лучше твоей будет… – с каким-то грустным безразличием сказал Грендель. - На Большой Земле я был обычным двадцати пяти летним парнем, как раз закончил медицинский вуз, уже нашел себе работу в одной престижной клинике, зарплата была такая, что можно было спокойно жить. И тут встретил я Её. Сам наверное знаешь, как это бывает. И полетело: цветы, свидания, поцелуи. Потом поженились, поехали медовый месяц в Турции праздновать, отпраздновали на славу, вернулись оттуда – а жена моя, оказывается, какую-то заразу подхватила местную, что-то связанное с нервной системой. С помощью своих связей я узнал, что это за болезнь, но на лечение такие деньги нужны, что о-го-го. А если учесть, что мы потратились на свадьбу, на поездку и так далее, то сам представляешь мое материальное положение. В общем, взял я кредит в банке, продал квартиру, и положил её в больницу под надзором моего приятеля главврача одной из клиник Подмосковных. Денег-то на операцию не хватало! Потом, от главврача этого же услышал о богатствах, которые выносят из Чернобыля. А что делать-то? Вот я и подался сюда на заработки. Хотя сейчас уже понимаю, что вряд ли я здесь нужную сумму наберу, да уж из Зоны вряд ли выберусь… Эх…
- Сколько денег собрал?
- Немного меньше половины. Около 500000$. Здесь же валюта – один чернобыльский рубль – один доллар.
Шкет присвистнул.
- Да на такие деньги себя можно такое снаряжение купить, что можно к Монолиту отправляться! – сказал Шкет.
- Бред это все. Не верю я в Монолит. Столько идиотов пытались дойти до Монолита, чтобы исполнить свои желания, и что? Все так и остались! Камни не исполняют желаний, Шкет! Лучше уж я еще полтора года буду по Зоне бродить, медленно, но верно зарабатывая деньги, чем поверив в эту легенду, пойду к черту на рога.
- В Зоне и так полно необычного, так что можно предположить, что и Монолит есть. Ведь принцип действий аномалий, появление мутантов и прочее не объяснишь научно. Так что все может быть, Грендель.
- И ты собираешься пойти к Монолиту? – с удивление спросил Грендель.
- Боже упаси! Мне еще пожить хочется! Хоть так, выползая из радиоактивной грязи в пасть к очередному мутанту, ну хоть так. Хотя что наша жизнь, Грендель? Быть может, после смерти лучше существовать, чем жить? Или наоборот? Никто не знает. Все боятся смерти, а на самом деле просто боятся неизвестности. Мы не знаем, что нас там ожидает – муки или радость, горе или счастье. Люди разделяются на три группы. Первая – это люди, такие как ты – они нашли себе цель достойную, не вымышленную, настоящую. Таких людей немного, а жаль. Будь их больше, наш мир стал бы в разы лучше. Вторая группа людей – это те, кто придумал себе цель, лживую, ненастоящую, корыстную. Это нехорошие люди, но и они могут встать на путь истинный. Они еще могут стать НАСТОЯЩИМИ людьми. А есть третья группа людей, таких как я – у них как бы нет цели в жизни вообще. Просто живем, проживаем свою жизнь, и мучаемся вопросами: почему так? надо оно нам? что делать? Эти люди уже не смогут найти истинный путь – вряд ли смогут. Они просто доживают свой век, они изгои, отбросы природы, не нужные ей. Вот так вот.
Грендель подпер рукой свою голову и призадумался. Он иногда задумывался над такими вещами, но в последнее время не до философии было: то на задании, там отвлекаться нельзя, иначе хана, а как из Зоны вернешься, то приходиться идти в бар и напиваться в хлам, чтобы постараться забыть все, что там увидел. Иначе нельзя, умрешь от нервного истощения. Кто-то скажет, что это вредно – пить вот так… Однажды одна компания провела опрос и выяснила, что средняя продолжительность жизни сталкера – это 9 месяцев. 9 месяцев с того момента, как человек ступил на отравленную радиацией, кровью и грязью землю Зоны.
За щелью в завале начало смеркаться, солнце садилось за горизонт, видимо, оно тоже решило спрятаться для того, чтобы отдохнуть от того кошмара и ужаса, что оно увидела на нашей Земле.
- Ладно, Шкет, давай отдыхай, - сказал Грендель и подтянул к себе рюкзак.
Шкет кивнул, и тоже стал доставать спальный мешок из рюкзака.
Достав спальные мешки, сталкеры общими усилиями очистили небольшой клочок пола для того, чтобы было более удобнее спать и развернули свои «кровати».
Шкет немного завозился с мешком, у него заело механизм разбора. Затем, когда проблема была устранена, Шкет с удовольствием влез в него и, лежа на спине, стал думать о сегодняшнем дне, о той череде событий, которая произошла сегодня. Судьба ли это? Да существует ли вообще судьба или же это лишь оправдание для слабых людей, не сумевших выполнить какое-то обещание или задание. Раздумывая таким образом, его мысли все больше вытеснял призрак матери - хотя призрак ли? Чертова Зона! Шкет вспоминал черты ее лица, ее взгляд, такой нежный и трепетный, как двадцать лет назад. Очень незаметно пришел сон, такой спокойный и безмятежный, как в детстве.
Маленький мальчик ехал на трехколесном велосипеде по парковой дорожке, вымощенной кирпичом – редкое явление для буйной России того времени. И вдруг переднее колесо велосипеда наезжает на большой камень, и велосипед заваливается на бок вместе с мальчиком. Мальчик падает на левый бок и ударяется о кирпич коленкой. Держась рукой за коленку, он плачет от боли, слабой, но чувствительной для маленького ребенка. К нему подбегает невысокая худенькая женщина, поднимает его с земли и осматривает коленку. Тут маленький Шкет посмотрел на эту женщину и увидел те же черты лица, те же губы, те же брови, та же челка…
Мама!
Шкет резко поднялся со спального мешка, судорожно вдыхая воздух. В нос ударил тухлый воздух подвала с небольшим запахом разлагающейся плоти – видимо, контролер уже начал разлагаться. Поморщившись от неприятного запаха, Шкет посмотрел на напарника и увидел, что тот тоже не спит.
- Эй, Грендель! Ты чего это не спишь? – почти шепотом спросил Шкет.
- Не спится, также как и тебе. – скупо ответил Грендель.
- Ясно.
Шкет лег обратно и попробовал уснуть, но сон обратно возвращался к нему. Проворочавшись с полчаса, Шкет решил, что лежать без толку, все равно уже не заснешь.
- Грендель. – позвал Шкет.
- Чего? – ясным голосом ответил Грендель.
- Ты снова не спишь? – спросил Шкет.
- Да сон что-то не идет. У тебя это, наверное, из-за контролера, а вот что со мной творится – не знаю. Наверное, с психикой проблемы начались из-за этой проклятой Зоны. – со спокойной злостью сказал Грендель.
- Да уж, тут крыша на раз поедет… - задумчиво протянул Шкет, доставая провиант из брезентового рюкзака.
На улице начало светать. Слабые лучи свинцового солнца приникали к сталкерам в их тюрьму, словно поддерживая и утешая горемык, попавших в западню. Внезапно вместе с лучами солнца ворвался ветер, не очень сильный, скорее даже бриз, прохладный и освежающий бриз. Этот бриз словно ласкал душу Шкету, и, когда он обернулся назад, то увидел Гренделя со странной миной на лице – спокойной и… он улыбался. Улыбался солнцу, ветру, забыв о том незавидном положении, в котором они оказались. Шкет понял, что Грендель испытывает сейчас те же чувства, что и он, он улыбнулся и вдруг вспомнил, что еще минуту назад он собирался позавтракать. Шкет тут же извлек из рюкзака небольшую консервную банку тушенки, половинку батона и пол литровую флягу воды. Достав все это, Шкет разложил свой завтрак перед собой и принялся за еду.
Грендель решил что ему тоже пора подкрепиться, пустой желудок уже давал о себе знать вибрациями, словно кто-то засунул туда телефон, стоящий на виброрежиме, и забыл его забрать. А кто-то названивает и названивает на него, быть может, мать, а, быть может, и любимая звонит, беспокоясь о муже, который уже как полчаса должен был вернуться с работы.
Грендель подтянул к себе рюкзак, который он заблаговременно положил справа от себя, и начал доставать оттуда еду. Взяв себе тот же рацион, что и Шкет, он ножом откупорил банку тушенки и принялся за еду, подцепляя плавающие в соусе куски мяса ножом, которым ему недавно пришлось кромсать контролера. Разумеется, заботливый Грендель протер его и почистил, так что если вы представили себе окровавленный кровью контролера нож с кусочками мутантской плоти, подцепляющий куски говядины, то вы крупно ошибаетесь. К вопросу приема пищи Грендель подходил основательно, тем более когда время позволяло. А спешить в данной ситуации, разумеется, было некогда, поэтому Грендель наслаждался приемом пищи в спокойной обстановке.
Шкет закончил свой завтрак первый и, вытерев рот тыльной стороной руки, спросил у Гренделя:
- Скажи, Грендель, если бы ты пришел к Монолиту, и у тебя была бы реальная возможность загадать одно желание, которое непременно сбудется, какое желание бы ты загадал?
- Не верю я в Монолит, Шкет, и я об этот тебе говорил. А вот желание… можно помечтать, почему бы и нет…
Грендель замолчал, видимо, раздумывая, а Шкет с вниманием смотрел на него ожидая ответа. Прошла минута, другая, а ответа все не следовало. Глаза Гренделя смотрели в одну и ту же точку, видимо, напарник серьезно призадумался. Наконец, Шкет дождался ответа:
- Знаешь, все мы в детстве мечтали иметь волшебную палочку, или золотую рыбку, не ту, что артефакт, или цветик-семицветик, в-общем – иметь возможность для исполнения желания. Причем почти все мы не знаем то желание, которое загадаем. Я думаю, что реально существует нечто, как волшебная палочка или близкое к этому. Может быть это и есть Монолит, может быть что-то другое, никто этого не узнает, а если и узнает, то уже вряд ли кому-то расскажет. А все потому, что когда человек осознает, какая сила ему сейчас может быть доступна, мол, вот: скажи, и все, что ты скажешь, исполнится, тогда в человеке просыпается его мерзкая сущность, его жадная, подлая натура, которая овладевает человеком и тот загадывает то, чему никогда не быть. Вот допустим – человек загадал, чтобы исчезла Зона, вроде как это Вселенское Зло. И желание его исполняется, он вроде бы попадает в прекрасное место: птички поют, солнышко сверкает, травка зеленеет и все, казалось бы в шоколаде. Однако на самом же деле выясняется, что этот человек просто ослеп, а может быть, и сошел с ума. Ты сейчас подумаешь, что, мол, вот хитрый Монолит, все по-своему сделал… Да, это так, не спорю. Но ведь это лучше, чем уничтожать целую систему, уничтожать всех обитателей – сталкеров, мутантов - из-за прихоти одного человека? Разумно ведь!
- А ты сам разве не считаешь, что Зона это по-настоящему Вселенское Зло, Грендель? Здесь постоянно гибнут люди, проливается кровь, десятки судеб рушатся, судьбы молодых ребят, которые сюда идут. Разве это хорошо? – с некоторым возмущением и даже азартом произнес Шкет.
- Взгляни на это по-другому. Знаешь, я во время своего подросткового возраста, когда мне было лет 14-18 любим размышлять, философствовать. Был еще один парень, который меня в этом стремлении поддерживал, и мы довольно много проводили времени вместе, делясь своими мнениями друг с другом. И знаешь, тебе это сейчас покажется смешно, мол, парням 14-17 лет – какая тут философия, но сейчас, когда мне уже за двадцать, я понимаю, что мы были вполне правы в наших главных мыслях. Когда-то мы решили провести анализ, он заключался в том, что мы решили сравнить количество преступности с начала XX века по наше время. Мы два дня провидели, ища информацию в интернете в книгах и так далее. И на самом деле, мы не потратили время зря. После долгих вычислений мы пришли к выводу, что преступность с каждым годом становилось все больше, точную цифру тебе не скажу, боюсь ошибиться. И вот ты сам подумай, к чему бы это привело бы? Могло привести к Апокалипсису, к Великому Очищению, к чему угодно, но в итоге у нас появилась Зона. Все корыстные и подлые люди бросились сюда, где они и погибали, попадая в аномалии и в пасть к мутантам. Вот такое вот маленькое Великое Очищение. Если рассмотреть с этой стороны, то Зона не Зло в мировом масштабе, а даже наоборот. Хотя тут, конечно, спорный момент, ты можешь со мной поспорить, но свою мысль я тебе огласил. Ты меня спрашивал, что бы я загадал, придя к Монолиту? Да ничего бы я не загадал, потому что никогда то, что получено нахаляву, не приносит счастья и радости. Мы исполняем свои желания, даже самые неисполнимые, нужно лишь найти себе правильную дорогу к исполнению желания и не отступаться от нее. И будет тебе счастье, хотя бы в том, что ты перед смертью будешь знать, что жизнь прожита не зря. А это, поверь, многого стоит.
Грендель наконец замолчал. Потом он протянул руку себе к поясу и достал свою обыкновенную армейскую фляжку. Открутив крышку, он приложился к ее горлышку и, наверное, с минуту пил не отрываясь. Напившись, он оторвался от фляги, убрал флягу на место и вдруг его словно ударили током и он замер. Его глаза вдруг узко сузились, морщины на лице стали четче и дыхание остановилось. Шкет, обескураженный поведением Гренделя, сначала тихо позвал его, затем решил подойти, но тут же нарвался на ладонь напарника, которая в одно мгновение закрыла ему рот. Шкет, не ожидав такого ответа, попытался вырваться, и ему это удалось. Встав на ноги, он уже собирался было высказать Гренделю все, что он о нем думает, не стесняясь в выражениях, когда сам услышал звук. Звук шагов…
Его рот, готовый выплеснуть ливень эмоций, вдруг словно скрутило судорогой. Его взгляд замер, глаза были неподвижны, все тело свела какая-то судорога. Похожая судорога у него была в детстве, особенно перед днем рожденья, когда родители обещали подарить сыну мотороллер. И Шкет стоял у двери, не дыша, вслушиваясь в темноту и ожидая – ну где же, где они. Сейчас Шкет точно так же стоял, вслушиваясь в темноту и… он слышал! Тихий звук, похожий на аккуратные шаги человека, который с осторожностью вступает в незнакомое место. Боже, не дай бог, чтобы это была старая газета, бьющаяся о холодный пол! Сталкеры в одновременно переглянулись и беззвучно направились к щели. Грендель, оказавшийся быстрее, вытянулся и заглянул в щель. Из-за поворота шла большая тень, мягко и осторожно ступая по полу. Кто это? Сталкер? Бандит? Монолитовец? Друг или враг? Отвернувшись от щели, Грендель схватился за голову и отошел в сторону. Он так устал от этого подземелья, ему так хотелось вернуться на улицу, подышать воздухом, неважно, что этот воздух отравлен, но все же! И сейчас он не мог решиться, сейчас он был снова вымотан, морально и физически. Внутри в нем снова боролись чувства и мысли, и неизвестно, чем бы это закончилось, пока Шкет, поняв, что пора брать дело в свои руки, не высунулся в щель и не произнес шепотом, стараясь не напугать незнакомца.
- Сталкер, помоги! Мы застряли в подземелье, нас завалило… - тут незнакомец, отойдя первоначального шока, схватил Гадюку в руки и направил ствол на щель. Его лицо было закрыто противогазом, правый бок куртки был изорван, видимо, слепым псом, а Гадюка была оснащена небольшим фонариком, очень удобным для… «Стоп. Я же где-то уже это видел.» - думал Шкет, падая на спину от щели, разумно предположив, что вряд ли незнакомец будет рассматривать, что за существо тут бормочет. «Да и рожа у меня сейчас как у снорка, наверное.» думал Шкет. Он лихорадочно пытался вспомнить, где же он видел этот ствол… Его мысли словно складывались в картину, словно давая ответ сталкеру на вопрос.
Вдруг Шкета, уже в полете к земле, словно что-то ударило в голову и он заорал:
- Митин!!!!!

Заключение.

- Ну вы, блин, ребята, и напугали меня. - счастливая, но жутко вымотанная троица сталкеров шла по Свалке. Точнее, шел только Митин, поддерживая под плечи двоих измазанных грязью бедолаг. От усталости они еле волочили ноги, шея уже не выдерживала тяжести головы, и они шли, словно испорченные куклы, лишь только тупо улыбаясь непонятно чему.
- И чего это вас туда занесло, а? Ведь все знали, что здесь контролер проживает, пару дней назад же инфу скинули всем на ПДА. – проговорил Митин, сгибаясь под тяжестью двух здоровых мужиков. – Вас в Баре уже все помянуть успели, все некрологи на вас получили. Эй, парни! Грендель! Шкет!
Ответом ему было, как прежде, глубокое молчание.
-Ну, не хотите говорить, расскажу я… Недавно Бармен рассказал одну интересную историю. В-общем, дело было так…