Как удивительно и в тоже время паскудно стоять на коленях в грязи, под взрывающим нервы накрапывающим мелким дождем и смотреть в черное жерло гипнотизирующего тебя пистолетного дула. С туго стянутыми руками за спиной. Без оружия. Без шансов. Средь всего этого радиоактивного мусора, что кучами навален здесь неизвестно кем, неизвестно для чего.

 Казалось бы, вот сейчас пистолет дрогнет и раздастся глухой выстрел, уносящий за собой жизнь человека, но проходят минуты, а ты все также наблюдаешь за своими мучителями сквозь тонкую пелену дождя, капли которого, как назло стекают по невозмутимому лицу человека, гордо смотрящего смерти в глаза… Выстрел.

 Я отвернулся. На рукаве настырно завибрировал ПДА, оповещая о чужой гибели. Отдернув рукав, я смахнул с дорогой игрушки несколько капель дождя и прочел последнее сообщение, пришедшее на почту. «09.30.21. Илья «Ветер» Ветров. Свалка – Кладбище техники. Огнестрельное ранение. Статус – одиночка, срок в Зоне 2 недели». Так и есть – очередной некролог. Эх, жаль парня, подумал я и совсем выключил свой портативный компьютер. Не хватало еще, чтобы по его сигналу вычислили и меня.

 Я лежал в кустах на склоне, внизу были въезд, протараненный шлагбаум, старая железнодорожная насыпь и то, что собственно и называлось Свалкой. А если точнее – это были разномастные кучи всякого жутко фонящего барахла и такие же кучи свезенных сюда остатков старых построек, отгороженные от Кладбища техники забором из колючей проволоки. Немного в стороне, длинным стройным рядом уходила куда-то вдаль лесополоса. Дальше, на север, разбросали свои просторы завод Росток, Агропром и Армейские склады. Но сейчас конкретно меня интересовала именно эта территория.

 Я уперся ладонями в край склона и посмотрел вниз. Ничего хорошего, а тем более ободряющего в окружающем пейзаже не наблюдалось. Дождь, серость, грязь и радиоактивный мусор, много мусора, очень много... А еще куча поменявших свое «пастбище» блуждающих аномалий, возникших здесь, вследствие недавнего выброса, ударившего по Зоне со стороны громады ЧАЭС. 

 Беглецы, по всей видимости, уже давно закончили с трупом молодого сталкера и скрылись в неизвестном направлении. А это плохо. Теперь спускаться придется по-любому. Однако изначальный мой план давным-давно полетел ко всем чертям, и последние два часа я действовал лишь по обстоятельствам и по велению собственного чутья. Но делать нечего. Для того чтобы успешно разобраться со всеми своими делами здесь, придется немного попотеть, измазаться в грязи и потерять часть своего драгоценного здоровья. 

 «Что ж, раз уж назвался сталкером - не нуди, а будь добр, полезай в Зону, - вспомнил я слова своего приятеля, прозвище которого было Икабот. - Пристрелил бы сейчас, придурка за такое». 

 С ног до головы испачкавшись в мокрой глине, я все же с горем пополам преодолел спуск по склону и выбрался на покрытую лужами земляную дорогу, с разных сторон которой стройными рядами были выстроены насмерть проржавевшие автомобили, «БТРы» и вертолеты, число которых переваливало за добрый десяток. Метрах в тридцати лежал тот самый паренек.

 Я подошел к нему, крови уже почти не было. Дождь смыл ее. Дождь вообще смывает все на своем пути - что ему чья-то потерянная жизнь? Парень лежал на боку с точно выверенным пулевым отверстием между глаз - Гремлин стреляет хорошо, собака. В этом я уже не раз убеждаюсь. К счастью паренька, смерь для него оказалась мгновенной. Видно ведущий группы беглецов, все же нашел в себе каплю снисхождения, и не стал бестолку мучить парня. Хотя о каком снисхождении тут может идти речь?

 Три дня я гнал семерых предателей на Свалку. В день, убирая по одному из них и отправляя сообщение о каждой смерти на ПДА своему напарнику. Вестей от него не было уже довольно долго, поэтому я начал слегка беспокоиться за него. Не случилось ли чего...

 Семь сталкеров натворили больших делов в моем клане, а точнее предали его идеалы, перейдя на сторону другой враждебной группировки в самый разгар межклановых войн, и вдобавок устранили нескольких его лучших ветеранов. За что собственно и были отнесены к числу смертников, и уже почти стояли возле стены, когда Черный Сталкер распорядился их жизнями иначе. Конечно, после того случая Череп дернул меня и Лохматого, моего напарника, и направил за ними, чтобы привести приговор в исполнение. Так вот: три ПДА смертников уже лежали в моем рюкзаке навсегда выключенными. 

 Я склонился над телом и провел ладонью по его бледному лицу, закрывая остекленевшие глаза.

 - Ну что, брат? – спросил я у мертвого. – Нашел ты свое счастье здесь? Молчишь? Я так и думал. Сказать-то теперь нечего...

 С этими словами я начал шарить по карманам погибшего. Рассчитывать на что-нибудь ценное, я и не собирался, Гремлин со своими боевиками уже забрал все, что могло бы меня заинтересовать. Не сказал бы конечно, что люблю мародерствовать, просто сработала старая привычка, и я не удержался. А вот коммуникатором беглецы все-таки побрезговали. Да и зачем он им при таких обстоятельствах - только лишняя морока. Продать они его все равно не продадут, поскольку после смерти хозяина, ПДА отправляет последнее сообщение о его гибели всем в радиусе пяти километров и блокируется, оставляя активный доступ только к карте. Даже алармы из-за этой хреновины ПДА упорно отказывается принимать. Хитрая штука, придумал Радист. Блокировка предназначена для того, чтобы в случае смерти человека, несущего на ПДА сверх важную информацию, сталкеры из других кланов не смогли ее прочесть и применить в пользу для себя. Активировать в дальнейшем, коммуникатор можно только при полной замене внутренней электронной начинки, которую можно приобрести только со складов нашего клана, что само по себе для других непосвященных невозможно. Что касается, оставить себе на память – наверняка тоже не захотят; зачем им бесполезная неработающая вещица? Я снял комп с запястья старого хозяина и протер рукавом запотевший дисплей, шмыгнул носом. А вот мне она пригодится куда больше. Я-то в отличие от других знаю куда такой хабар скидывать.

Сунув коммуникатор в карман штанов, я распрямился и тут же почувствовал что-то нехорошее. От этого предчувствия даже в животе забулькало.

 Оп-паньки! 

 Я потянулся рукой к пистолету и...

 - Я бы не советовал тебе этого делать, - за спиной прозвучал мстительный голос Гремлина и щелкнул затвор автомата. На землю упал заранее досланный патрон. – А то я быстро в тебе дырок наковыряю. Будешь потом, как решето ходить.

 Черт! Ну надо же, попался как последний баклан! Видно старею. 

 - Привет, Гремлин! – Я медленно повернулся к нему лицом, держа руки в воздухе, показывая, что в них ничего нет. – Вот и свиделись.

 - Оружие на землю. Три шага, - вместо приветствия, диктаторски продолжил Гремлин.

 Я послушно снял винтовку с плеча и положил на землю. Вслед за ней туда же лег мой новенький «кольт».

 - И нож... - напомнил мне беглец.

 Интересно, почему он сразу не выстрелил? Никогда не понимал этого придурка. Ну да ладно, пусть делает все, что хочет - оно мне все равно на руку.

 Я отстегнул клапан ремешка, придерживающий мой клинок из отличной стали и кинул его к остальной куче своей амуниции. После этого отошел в сторону на три веленых шага.

 - На колени, – Гремлин явно не стеснялся присутствия одного из лучших убийц клана в моем лице. – Руки за голову. И дурить не вздумай.

 - Конечно, конечно, дорогой. Все ради тебя!

 Я опустился на колени. Тут же рядом появился Скетч и, собрав в охапку все мое барахло, оттащил его к остальным предателям стоящим неподалеку.

 Теперь, полностью утвердившись в своей позиции, Гремлин обошел меня с разных сторон, внимательно разглядывая, нет ли у меня спрятанного оружия. Мой бывший «брат» знал что делал, и поэтому не приближался ко мне слишком близко, опасаясь подлого удара или глупой смерти. 

 Дурак! Он думает, что если у него в руках оружие, то он правит балом. Как бы не так, наивный ты мой. Скоро ты умрешь. И я позабочусь о том, что бы твоя смерть была максимально продолжительной и страдальческой.

 - Ну что ты ходишь вокруг да около, кончай меня уже, - бесстрастно сказал я, подначивая его на необдуманное решение.

 В таких ситуациях, как, например эта, чтобы зацепиться за последние секунды своей жизни и возможно даже благополучно вытянуть себя из переделки, можно попытаться надавить на противника, обращая его мысли и скрытые желания против него самого. Достаточно лишь знать о них и не ошибиться, потому что второй такой попытки у тебя уже не будет: противник сразу тебя расколет, и медлить с выбором уже не станет, что для твоей шкуры впоследствии окажется весьма плачевно. В общем если попасть в точку с первого раза и заставить его задуматься, ты тем самым сможешь добровольно подтолкнуть его на действие, которое он хочет совершить больше всего исходя из своей сущности, нежели сознания ситуации. А дальше все просто. Твой враг поймет, что ты просто издеваешься над ним, и сделает все ровно наоборот тому, что задумал ранее. А это значит, поддавшись на провокацию и действуя неосознанно, он даст тебе достаточно времени на поиск лазейки, с помощью которой твои шансы на спасение увеличатся как минимум вдвое. Впрочем, слушать меня все равно бесполезно, потому что в психологии я ни черта ни шарю! Но вроде бы как-то так и должно быть... Наверное.

 Ведущий беглецов сел на корточки прямо напротив меня. В какой-то момент появилось жгучее желание сделать резкое движение рукой и вырвать ему кадык. Но Гремлин не настолько глуп, чтобы подставлять себя на добровольное самозаклание. Поэтому в нашей ситуации нашлось место небольшому компромиссу: три ствола направленных ровно в мою сторону.

 - Ты - необычный сталкер, - наконец задумчиво произнес Гремлин. – Ты гонишься за смертью? Нет. Ты ее не боишься, что ставит нас обоих в глупое положение.

 - Правильно думаешь, Гремлин, - спокойно сказал я. - Был бы я здесь, если бы боялся смерти? Только ты ошибся вот в чем, родной: это обстоятельство ставит в идиотское положение только тебя. И этих вот придурков. – Я кивком указал на троих в стороне.

 Гремлин внимательно посмотрел на меня, едва заметно улыбнулся и сокрушительно покачал головой:  

 - Ладно, Следопыт, - неожиданно согласился бывший член моего клана. – Пусть будет по-твоему...

 Он достал из-за спины большой армейский нож с широким лезвием, зазубринами в нижней части клинка и кровостоком. Задумчиво повертел им в руках.

 - Знаешь, Следопыт, - тоскливо сказал он. – Раз уж убить тебя будет слишком просто, я сделаю иначе. Я вот этим самым ножом заставлю тебя адски мучиться. Ты будешь молить меня о смерти, пока я буду разрезать тебе рот, выкалывать глаза и проделывать такие страшные вещи над твоим телом, какие любой отморозок из клана «Грех» никогда не додумается применить при пытке.

 Ага, вот и подействовала моя теория. Вместо того чтобы меня сразу и без разговоров кончить, он решил повыделываться, и покидаться пустыми угрозами. Значит, пока он не удовлетворит свою жажду мести, стрелять он не станет. Значит продолжим.

 - Что ж, – я безразлично пожал плечами. – Посмотрим, на что способна твоя извращенная сущность. Вообще-то я хотел проделать с тобой почти тоже самое... Ну да ладно, ты первый.

 Гремлин смотрел на меня полным уверенности взглядом, будто ничто не могло ему помешать сделать выше сказанное. Хорошо, пусть думает так, как ему хотеться. Мы еще посмотрим кто здесь самый главный тюлень на льдине. Только чуть попозже.  

 - Твои шутки здесь не помогут, остряк, - милейшим и в тоже время издевательским голосом проговорил он, сделав ударение на последнем слове. - На этот раз ты точно умрешь, даю тебе личную гарантию.

 Усю-сю-сю, кусок дерьма! Сдается мне, что ты слишком высокого мнения о своей гнилой личности. Ну подожди я до тебя доберусь. Не знаю пока как, но при малейшей возможности ты умрешь еще до того, как коснешься земли. И тогда я посмотрю на тебя, только уже сверху вниз – на твое безмолвное лицо. А пока я думаю, нужно потянуть время.

 - Раз уж в ближайшие часы мы будем активно веселиться, - сказал я безразличным голосом, будто мы сейчас мирно беседовали за кружкой горячего чая, - ответь мне, пока есть время, зачем ты того парня положил? Он тебе что-то сделал?

 Гремлин выждал паузу, вероятно обдумывая сказать или нет, потом покосился на труп и мерзко улыбнулся:

 - Он – мне ничего ни сделал. Абсолютно ничего.

 - Тогда зачем ты отнял у него жизнь? – презрительно спросил я. - Может быть, она принадлежала другому человеку или мутанту. Он же был одиночкой, новичком, не причастным к войне и кровной мести. Или ты уже забыл, что любой, не относящийся к войнам бродяга, встретившийся на пути, имеет право на жизнь? Убив его, ты нарушил правило, закон и клятву, которую все представители противоборствующих сторон обещали не нарушать, даже если бы от этого зависела их собственная жизнь. За это тебе придется ответить, - продолжал говорить я самым противным голосом, на кокой был способен. – И не только передо мной. Потому что с этого момента вся Зона записана в свидетели твоего бесчестия...

 Последняя фраза застряла у меня в горле, когда Гремлин одним резким движением ударил тыльной стороной ладони мне по лицу.

 - Заткнись! - внезапно взъярился он. Похоже, мои слова его задели. - И не строй из себя совесть клана! Я помню свою клятву, только это все чушь собачья! Моих парней она все равно не вернет. Которых, между прочим, убрал ты! Они ведь тебе тоже ничего ни сделали. И не смей это отрицать, понял?

 - Идиот, - сказал я устало, облизывая кровь с разбитой губы. - Ты сам подставил их на смерть, когда потянул за собой все глубже в эту задницу. Ты ведь и понятия, наверное, не имеешь, что тем самым заключил контракт с Зоной. А их кровью, за свои ошибки, ты расписался на нем три дня назад, – я помолчал. – Поэтому не я виноват в их гибели, а – ты. Думаешь, мне было приятно выдавливать курок? Сволочь, ты ведь тоже не пожалел Кострому, Удава и Гоблина! Тем более у меня приказ, и я выполню его, в отличие от таких слабаков как ты! Таких, которые ради куска пожирнее готовы продать собственный клан и друзей, убить человека, с которым не один раз отстреливался от врагов, стоя плечом к плечу. Каждый из них когда-то безоговорочно прикрывал твою спину и не давал какому-нибудь матерому кровососу схватить тебя за жопу! Да будь только моя воля, ты бы первый пошел под пулю! Может быть, тогда еще и удалось бы спасти ребят, а так... - я даже поперхнулся от распирающей меня ненависти. – За все это ты умрешь, выродок! И я не гарантирую, что твоя смерть окажется быстрой...

 После этих слов Гремлин медленно распрямился и перехватил нож поудобнее – лезвием вниз. Глаза его горели с такой злобой, словно у него в черепной коробке бушевал ужасный пожар, а огонь его лился наружу прямо через зрачки. 

 Краем глаза я заметил, как стоящие в стороне сталкеры тихонько начали переговариваться. Ага. Значит, все, что я сказал, заставило их о чем-то задуматься.

 Иногда поглядывая на Гремлина, Скетч что-то озабочено втолковывал Кайзеру. Флин его кажется, поддерживал.  

 - Да, да, да, только это все потом как-нибудь... - тяжелым голосом заявил предатель, склонившись надо мною. Острие его ножа с холодной злобой уткнулось мне в шею. - Не строй из себя крутого, сталкер! Пора с этим завязывать. Твое везение закончилось. И никто... Ты слышишь меня? Никто тебе не поможет...

 - Даже так? – удивился я. Холодная сталь обожгла шею, прочерчивая тоненькую красную линию на ней, устремляясь, все ближе к подбородку, и я чуть не простонал от боли, но сдержался, лишь чуть скривившись. - А как же Черный Сталкер? Как ты думаешь, на чьей он сейчас стороне?

 - Я не верю в Черного Сталкера, - равнодушно произнес Гремлин. Огонь пожара в его глазах поутих, но не прекратился. – А если бы он даже и существовал, то от тебя он отвернулся уже давно.

 На запястье под рукавом тихо зажужжал ПДА, предупреждая о нахождении поблизости мутагенных форм. Я сам настраивал свой компьютер, поэтому, даже не глядя на его маленький экранчик, мог определить это. Если ПДА зажужжал один раз – это означало, что датчик движения уловил что-то в непосредственной близости, два раза – приближение мутагенных форм, три – приход нового сообщения. На этот раз коммуникатор зажужжал ровно два раза, и решение проблемы пришло само собой.

 Вот она, эта лазейка!

 Обычно в стае слепых псов насчитывается более десятка особей. В крайнем случае, больше двадцати. Не считая самок со щенками, которые обычно не принимают участие в охоте. Ну и конечно чернобыльского пса или чернобыльской суки. Сейчас именно такая стая и наблюдала со стороны лесополосы, за пятью необычно ведущими себя людьми. Собаки пока не собирались нападать – видимо ждали чего-то. И, по всей видимости, под этим «чего-то» подразумевалась команда на атаку того самого чернобыльского пса.

 Как там сказал один мой знакомый? Если в стае один чернобылец – жди беды, если два – можешь смело стрелять себе в голову. Вот в том-то и дело - стрелять мне как раз не из чего, а в стае, видимо хоть он и один, а паниковать уже хочется.

 В противоположной стороне дороги, с треском из кустов вылез пес, постоял, вынюхивая воздух своим облезлым, мокрым носом и скрылся там же откуда пришел. 

 Итить-колотить! Сволочь, разведчика послал. Ну, все. Точно жди беды.

 В этот момент не только я заметил одинокого пса. В группе предателей тоже что-то почуяли и забеспокоились. Это я определил по озабоченному лицу Флина, который стоял ближе всех к скрывающимся в высоких кустах слепым псам. Отступать ему было некуда, поэтому он попытался дернуться в сторону, но тут же остановился. Псы начали заходить как раз с той стороны, где стояли все трое сталкеров. Еще несколько сзади. А отходить назад было невозможно – там расползлась здоровенная мясорубка, которую я заметил, еще, когда подходил к покойнику с дыркой в голове.  

 Сверившись с собачьим разведчиком, чернобыльский пес осмелел и начал помаленьку рассредоточивать свои силы по обеим сторонам дороги, сжимая нас в живые тиски. То там, то здесь начали мелькать безобразные морды клыкастых бестий. Некоторые из них стали радостно подвывать и поскуливать, в ожидании долгожданной команды атаковать. Но чернобылец тянул – слишком рискованно. Слишком много двуногих.

 - Ошибаешься, братец, - наконец сказал я Гремлину. – Сегодня не только Черный Сталкер, но и все духи Зоны на моей стороне...

 И вместе с этими словами, где-то рядом прозвучала автоматная очередь, которая в тот же миг захлебнулась.

 Флин даже взвизгнуть не успел, когда первая собака бросилась на него сзади. Вслед за ней еще две. Сталкер в отчаянной попытке скинуть с себя тварь, сделал последнюю очередь, но было поздно что-либо предпринимать. Брызнула кровь. Моментально перекусив человеку шею, уродливая псина прыгнула на следующего человека. Теперь вся стая бросилась в долгожданную атаку. И тут уже началось полное веселье-развеселье.

 Ошарашенный до глубины души таким ходом событий Гремлин, отпрянул назад, моментально вскидывая автомат и выпуская длинную очередь в летящую на него справа собаку. Только это и спасло его от пасти уродливой бестии. На долю секунды, Гремлин все же смог опередить зверя и прошить его очередью в прыжке. Собака упала на землю рядом со мной и задергалась на мокрой дороге, истошно скуля и корчась от многочисленных пулевых ранений в область облезлого брюха. Я мигом перекатился в сторону и оказался у ног Кайзера.

 - Бабах! – рявкнул я первое, что пришло мне в голову, и выставил руку вперед.

 Ну откуда этот болван мог знать, что моя рука пуста? Вероятно, он подумал, что я все-таки где-то припрятал пистолет и теперь, воспользовавшись случаем, захочу продолжить выполнение своего задания. Как бы не так, идиот. Для этого я выберу другой, более подходящий момент. А пока мне нужно выбраться отсюда самому.

 Чувство самосохранения у Кайзера сработало мгновенно. Он выпучил на меня глаза и мигом отпрыгнул в сторону, уходя с линии огня. И чем это дебил интересно думает? Вероятно, тем, на чем сидит. Я что, дурак из пальца стрелять? Перекатившись за старый остов проржавевшего «ЗИЛа», Кайзер там и залег, боясь даже нос высунуть, а я тем временем подхватил из кучи своего изъятого арсенала первое, что попалось мне под руку, и побежал к железнодорожной насыпи.

 А на мокрой дороге сзади, во всю бушевала битва. Гремлин, отводя большую часть врагов на себя, всаживал в собак рожок за рожком, при этом яростно выкрикивая на всю округу какую-то маловразумительную чушь. Сейчас слепые псы под предводительством опытного чернобыльца вели смешанную атаку. Поэтому малознакомые с повадками слепых псов смертники, были для них легкой добычей. Чего я собственно не мог сказать о Гремлине.

 Этот опытный сталкер не один раз сталкивался с подобными ситуациями. И зачастую выкарабкивался из них с наименьшими потерями. Я знал это, потому что Гремлин когда-то ходил со мной в одной упряжке. Не раз Череп ставил нас вместе, хотя четко сознавал, что Следопыт и Гремлин ненавидят друг друга, больше, чем всех тварей Зоны вместе взятых. Почему? Кто знает. Это ненависть идет на каком-то высшем, подсознательном уровне. А может это просто-напросто личная неприязнь. Бывает и такое. Я точно не скажу. Однако мы с ним как-то уживались, работали сладно и прикрывали друг другу спины. И не даст мне соврать Черный Сталкер, как я порой хотел выстрелить в эту самую спину.

 И вот, наконец, мне выпал такой шанс. Гремлин и его люди совершили непростительную ошибку ценою, за которую оказались их жизни – они предали клан. Как только я узнал, что именно мне предстоит охота за его головой, я не то что бы обрадовался, просто тот самый «черный звереныш» в моей груди неожиданно проснулся и потребовал его смерти. И он не обещал успокоиться до тех пор, пока голова Гремлина не упадет перед моими ногами.

 Нет, все же где-то глубоко в душе это задание мне не хотелось выполнять. Паскудно это и все тут. Конечно Гремлин полный отморозок, конечно он убил моих друзей, но ведь все заслуживают права на жизнь, неправда ли? И такие как он в том числе. Даже странно. Я говорю это, и не задумываюсь, что я-то ничем не лучше. Сколько невинных человек я убил за последний год? Сам не знаю. Но, наверное, достаточно, чтобы без лишних слов и сожалений продать душу дьяволу. И мне ведь от этого не легче, потому что обратной дороги теперь уже нет. Где тот бывший Алексей Астасенко: трудяга, ни чем не приметный сибирский мужичок, работающий на двух работах и каждый вечер забирающий из детского сада свою трехлетнюю дочь? Его теперь тоже не стало. Он мертв. Мертв с того момента, как только переступил через Периметр. Вместо него теперь есть хмурый, безжалостный сталкер Следопыт. Уже как шесть лет. Чья жизнь целиком и полностью принадлежит клану. Поэтому мне приходиться убивать, чтобы потом не убили меня. И ничего больше не остается, если в прошлом у меня одна кровь, а будущего возможно даже и нет. Когда ты находишься в Зоне, убивать приходится каждый день. И что самое главное: убить человека или нет, решаешь не ты. За тебя это делают другие.  

 Дебил! Кретин! Идиот! Я ругал себя, как только мог. Неужели такое вообще возможно? Из кучи того оружия, что лежало передо мной, я сдуру схватил именно нож. Не пистолет. Не винтовку. А долбанный, мать его нож! Я забрался на насыпь и плашмя рухнул между рельсов. Черт возьми! Ну все не как у людей! 

 Снова завибрировал ПДА на рукаве. «10.32.47. Максим «Флин» Дорожный. Свалка-Кладбище техники. Слепой пес. Статус – хантер, срок в Зоне – 2 года». Последнее сообщение стало некрологом. Ну что ж, так тому и быть. Заодно наспех отправив Лохматому, сообщение о смерти еще одного беглеца, я вновь выключил коммуникатор и чуть приподнялся оглядеть окрестности.

 Я судорожно вертел головой из стороны в сторону, ища взглядом путь к отступлению. Скоро те недоумки на дороге отстреляют большую часть стаи и оставшиеся слепые псы бросятся на утек с поджатыми хвостами. Тогда Гремлин поймет, как я лоханулся с оружием, после чего мне уже точно конец. Вот так попал, все – крышка! Без оружия, мне против троих опытных сталкеров будет трудно выстоять. Ладно, прорвемся, хоть нож остался.

 Я быстро прицепил ножны со стальным клинком на ремень за спиной, чтобы было проще передвигаться по кучам радиоактивного хлама на пузе. На рукаве зажужжал коммуникатор. Ровно дважды, но я не обратил на него внимания, посчитав, что система должно быть повторно уловила стаю слепых псов. Перекатившись через второй рельс, я с удивлением обнаружил, что с другой стороны проржавевших от длительных дождей шпал, насыпь уходит вверх, а внизу, под склоном, созданным необычным поведением скопленных там аномалий, под здоровенной копной рыжих волос, окутавших старое сухое дерево парит морской еж.
 Сам по себе артефакт этот очень редок и по сему запредельно дорог. Ученые и черные банчилы со всей Зоны готовы выложить за этот лакомый кусочек столько хохлобаксов, сколько лично мне хватило бы на новый, дорогущий «FN-P90» - мою давнюю, но до сих пор не сбывшуюся мечту. Имеющий округлую форму и множество длинных и тонких шипов, еж остается также и одним из самых опасных артефактов-аномалий в Зоне. Дело в том, что морской еж, при обычных условиях штука совсем, казалось бы