Неудавшийся эксперимент похоронил под Зоной ещё одну лабораторию с индексом X-18. Проект «О-Сознание» потерял ещё одну крупинку себя. Гибриды контролёров и бюреров, так называемые полтергейсты вырвались на свободу, сея хаос и разрушение по всему лабораторному комплексу. Третий отсек, в котором и проводились главные эксперименты естественно пал первым.


Мне удалось выжить, так как меня отправили в морозильную камеру за пивом охранники. Эти идиоты прятали там всё, включая заработанные деньги. Морозилка находилась на два метра ниже третьего отсека, поэтому я прекрасно слышал крики, стоны, завывания, взрывы и прочие звуки умирающих людей и взбесившихся тварей. Я заперся на ключ и дополнительный внутренний замок, вжался в угол и ждал затишья. Адский мучительный холод, холод смерти уже через полчаса заставлял меня танцевать, лишь бы согреться. Но ещё через полчаса свет погас и холод, больше не подталкиваемый электрическим ветром из кондиционеров стал отступать.

Для чего была предназначена морозильная камера – неизвестно, ибо тут хранились только некоторые инструменты, ну, ещё и пиво. Еду нам поставляли из штаба на Генераторах, регулярными рейдами эм… не до конца зомбированные сталкеры, которые называют себя группировкой «Монолит». Всё принесённое съедалось и выпивалось в кратчайшие сроки. Поэтому смысла хранить в морозильной камере какое-то мясо или овощи не было.

Собравшись с силами, я оторвал от халата уже ненужный бейджик с моей фамилией «Калугин», зарядил патронами свой пистолет и открыл дверь. Первое чувство испытанное мной – это воздух. Он был гораздо свежее, чем в морозилке, но пахнул пылью, бетоном и кровью. Пройдя шаг, я случайно наступил на чью-то окровавленную руку. В ней хрустнула кость, и я почувствовал резкую головную боль, в ушах звучало странное гудение, в глазах всё то краснело, то синело.… Закружившись, я упал, прислонился к стене и стал себя успокаивать.

В глазах стало мутнеть, гудение ослабевало, голова переставала болеть. Уткнувшись взором во тьму, я старался успокоить ещё и сердце, каждый удар которого кратковременно возвращал все мучительные симптомы моего неудачного шага. Непроглядная, ужасающая тьма приняла в себя какой-то летающий предмет, но старалась укрыть его от моих глаз. Я подумал, что это свисающая лампочка или ещё что-то, но через мгновение чуть не убедился головой, что это на самом деле кусок бетона, резко влетевший в стену чуть правее меня, и осыпавшийся, как мозаика, случайно уроненная с доски на пол.

Сердце забилось ещё чаще, тело само в страхе оттолкнуло меня влево, и я упал рядом с трупом моего коллеги. Резко встав, я снова почувствовал ужасающую боль. Но я побежал наверх, в третий отсек, не пытаясь снова лежать, как уже вечно будут лежать мои бывшие научные товарищи. Прорезая своим телом проходы во тьме, я спотыкался об упавшие куски стен и арматуры, об хлам, который валялся тут везде, об тела, которые в живом состоянии пытались спрятаться тут от мутантов.

Не добежав двух метров до лестницы, в мои ноги влетела арматура, и адская боль повалила меня на пол. Голова закружилась, разум стал туманиться. В последние секунды своего сознания, я увидел летающую шаровую молнию невероятно большого размера, но мозг резко выключился, и я потерял сознание…


В глазах всё либо краснело, либо синело, либо вообще переливалось разноцветной радугой. Голова болела ужасно. Вдоволь отдышавшись, я осмотрелся по сторонам – всё такая же непроглядная тьма, которая сожрала всё вместе со мной. Из угла видно было голубоватое свечение – через пять секунд оно стало ещё ярче. Так происходило и дальше, пока сам полтергейст лично не вылетел из-за угла. Жадно сжирая тьму и мрак, он приближался ко мне, явно намереваясь поесть чего-то более вкусного. Такая перспектива меня не устраивала, поэтому в отчаянии я стал искать руками на полу свой пистолет.

Арматуры, пыль, какие-то деревяшки, куски ботинок – всё попадалось в руки, но это всё было ненужным, а тем временем, электронная тварь была всё ближе и ближе. Секунда, две – и пистолет всё-таки оказался у меня в руках, а от электронных искр уже начало жечь кожу. Я сделал выстрел. Молния качнулась и дёрнулась. Опять та же головная боль… опять те же мучительные боли. Я сделал ещё несколько выстрелов. Тварь отступала, но своими телепатическими силами впечатала мне в руку с пистолетом чей-то ботинок. Рука отдёрнулась, в ней отозвалась несильная боль, но я продолжал стрелять в электрический шар. Вдруг в воздух поднялось всё – арматуры, бетонные плиты, деревянные коробки, всё, что могло похоронить меня в этот же момент. На моём лице выступил пот, тело от страха задрожало, дыхание участилось, сердце забилось сильнее. Я чувствовал себя, как сильно провинившийся ребёнок, которого могли очень жестоко наказать.

Умирать не хотелось, но последние три патрона я всё же успел выпустить. Два улетели во тьму за молнией, но одна влетела точно в её центр. Тварь заискрилась и взорвалась. Из того места, где был полтергейст, на землю упало уродливое волосатое тело. Всё подлетевшее вверх разом упало, выдав очень громкий звук, от которого заложило уши. Одна коробка всё-таки умудрилась влететь в меня, причём прямо по голове.

От такого удара в глазах снова всё помутнело, но в этот раз я не дал слабины и не стал падать в обморок. Просто поднялся, улыбнулся, снова перезарядил свой пистолет, вставив в него последнюю обойму, и пошёл вверх по лестнице. Идя вверх по ступеням, я думал о том, что буду делать, если выживу. Подамся в сталкеры? Дойду до другой лаборатории, расскажу о том, что произошло здесь, и стану опять никчёмным лаборантом? А может, вступлю в группировку? Наверное, сейчас не время для таких мыслей. Главное – выжить.

Выйдя в помещение третьего отсека, я увидел разбитые капсулы, разнесённые стены, много мусора и трупов. Прямо у меня под ногами лежал труп охранника, как раз того, что и хотел попить пивка, за что ему видимо, нужно выразить благодарность. У него оказался дробовик и горсть патронов к нему, за что ему отдельное спасибо. Перевооружившись, я присел и стал думать.

Серые бетонные стены окружали меня везде. Все нервы чувствовали, что за каждой из них сейчас что-то происходит. И возможно, где-то там летают такие же твари, только не одна, а сотни, и они не выпустят меня из этих катакомб живым.… Но без боя не сдамся и я.


Исследовав весь третий отсек, помимо обезображенных трупов людей и мутантов, найти мне удалось малое. Большинство оружия, которым отбивались охранники, было сломано как минимум напополам, а как максимум – напоминало людской прах. Единственное то, что удалось найти в пригодном для использования состоянии – это пистолет Desert Eagle у главы лаборатории, который лично присутствовал на эксперименте, и тот дробовик, который я ещё на входе отобрал у охранника. Из прочих мелочей – коды доступа первого и второго уровней, аптечка, две банки с кониной и граната. Последнее было наиболее приятным. Оглядевшись вокруг, я не мог просто поверить, что когда-то всё здесь сияло, а то, что было в капсулах, могло стать великим открытием, а не бедой. Сейчас всё было в состоянии хаоса – побитые стены, местами лишённые самих себя, осыпавшийся отовсюду бетон, упавшие колонны, разбитое стекло. Мини-апокалипсис, одним словом.

Собравшись с силами, я покинул помещение. Дверь в отсек была закрыта, но в решении проблемы мне помог код доступа первого уровня. Вбив его на пульте, дверь открылась. В коридорах внутри горел свет от лапочек, которые каким-то чудом не сгорели и не разбились. Возникло чувство одиночества. Мрачного и жуткого, того, которое нельзя избежать. Но мрачные мысли сменились страхом сразу же, как глаза увидели очередные шаровые молнии, беспризорно летающие по лабораторным лабиринтам. Тихо захлопнув дверь, а заодно и выкинув уже ненужную бумажку с кодом, я, прислонившись к стене, медленно пошёл вглубь помещений.

На лице выступал холодный пот, в висках то и дело вибрировало всё тоже влияние пси-атак полтергейстов, но я упорно продолжал идти. Везде валялись вёдра, швабры и прочий мусор – похоже, мутанты решили пошвыряться из кладовой комнаты. Где-то внизу прыгало что-то тяжёлое, то и дело, устраивая небольшое землетрясение, и это что-то явно дружило с новой местной фауной. Дойдя до угла, я огляделся – вокруг были коридоры и ещё раз коридоры. Вспомнив по памяти расположение лестницы наверх, я пошёл влево тем же прибитым в стену шагом, потом свернул на первом же повороте направо и оказался прав.

Медленно переместившись на лестничную площадку, я стал также осторожно подниматься вверх. Почему-то уже после второй ступени я почувствовал, что примерно на два пролёта выше меня кто-то стоит. Посмотрев через щель между лестницами наверх, я увидел чью-то большую тушу в плаще. Судя по всему, это был бюрер, который не входил в список первого и последнего эксперимента. Он тоже чувствовал меня, но не мог понять, где я именно. Поднимать лишний шум не хотелось, поэтому я всё также стал медленно подниматься вверх, надеясь на кулаки. Это было глупо, но при стрельбе сюда могут все твари слететься. Даже если у них не было слуха – это было рискованно.

Ещё один пролёт и я уже вижу плащ, свисающий у меня над головой. Дрожа от ужаса и страха, я всё-таки решился продолжать ход. Холодный пот уже, наверное, покрыл бы меня тонким слоем льда, если бы здесь был хотя бы 0 по Цельсию. Развернувшись спиной, я стал шагать ступенька за ступенькой вверх, смотря наверх. Когда я увидел тварь полностью, я просто чуть не наделал в штаны – бюрер смотрел на меня блестящими глазами, подняв руку вверх. А над ним парили в воздухе десятки бетонных кирпичей. От такой неожиданности, я выхватил из-за спины дробовик. Пока я его доставал, в меня уже летели кирпичи, поэтому пришлось резко прыгнуть с лестницы обратно на пролёт. Падение оказалось неприятным – голова долетела и ударилась прямо об стену, рука оцарапалась о разбитый пол, на ногу упал кирпич. Но мешкать не пришлось – бюрер бежал с лестницы ко мне, держа руки перед собой – видимо, он тоже решил рассчитывать на кулаки. А учитывая их огромный размер, толстую кожу и какие-то зубы или рога из них торчащих – бокс ему не потребуется, чтобы убить меня с первого удара.

Выпустив в лежащем положении сразу весь запас дроби, находившийся в дробовике прямо в тварь, я, естественно, убил её. Но эта туша мало того, что забрызгала меня зеленоватой кровью, ещё и упала всем весом прямо на меня. Интимные отношения поддерживать я не стал, поэтому скинул с себя эту дрянь, которая весело покатилась от толчка вниз по лестнице.

Я не встал – нога слишком сильно болела. Похоже, у меня был перелом, хотелось орать, биться в конвульсиях, но я был напуган настолько, что ничего, кроме как продолжать обливаться потом я сейчас просто не мог…


Едва встав, я поковылял по лестнице вверх. На трупе бюрера не было ничего интересного, да я и просто побрезговал трогать его. Всё лицо его было покрыто глубокими морщинами и шрамами. Кожа была цвета чёрного, как будто бы его подожгли. Глаза огромные и выпученные. Такое чудовище когда-то было человеком – думалось с трудом и соболезнованием.

Самый верхний, первый отсек был защищён дверью. На самом деле, это второй отсек защищался дверью, но для меня было наоборот. Здесь мне пригодился ключ второго уровня. Его выкидывать я не стал – вдруг ещё вернусь. К сожалению, я точно не помнил местонахождение выхода, поэтому наугад пошёл вправо.

Здесь всё более-менее уцелело. Но пройдя несколько комнат, я увидел огненный фестиваль – коридор был заселён аномалиями «Жарка», а в соседней комнате летал огромный огненный ком. «Тесла» - вроде так его называют.

За «Жарками» прыгали снорки – ещё одни убежавшие твари. Но идти сквозь огонь ко мне они не решились, зато терпеливо наблюдали за мной, то и дело, пытаясь пройти. Но, когда «Жарка» приходила в действие, они отступали. Благодаря этому я легко убил одного из них. Остальные кинулись в дальние коридоры.

Подняв с пола гильзы, которые вылетели из дробовика при пальбе в мутантов, я стал выискивать маршрут сквозь «Жарки». Всего гильз было три, но этого хватило, чтобы понять, что идти надо зигзагом. Всего аномалий пять – слева три, справа – две.

Медленно ступая сквозь эти чёртовы порождения, я обжог себе руку и ногу. Пот сразу исправился с меня, хоть я и был в комбинезоне. Пройдя этот лабиринт, я обнаружил, что зашёл слишком глубоко. К туалету!

Я решил, зайди в одно из помещений. Тут тоже была аномалия. Я присел к стене и стал обдумывать свои действия. Нога уже утихла, хоть и после ходьбы напоминала о себе скачками боли. Вспоминая коридоры, повороты, я забыл про главное – про мутантов.

Вскочив от ужаса, я обнаружил, что три снорка уже окружили дверь. Они смотрели на меня сквозь разбитые стёкла своих противогазов. Когда-то они были военными сталкерами – тоже думалось с сожалением. Но меня они жалеть не стали – увидев страх, они, со своими животными инстинктами кинулись на меня. Одного я убил из дробовика, но второй ударил как по руке с ним, а третий сбил с ног.

Далее – только боль. Потом – муть. Размышления, память… былое. Я петлял в неизвестных лабиринтах, они изменялись по мере моего приближения. Я видел своё детство – детский сад, школа, университет. Потом армия… всё это плыло в одной куче, и со стороны было непонятно – что же это. Но всё аккуратно и медленно летело на полочки, раскладывая всё по местам. Всё это мне казалось сном, но пустота – внутренняя, необратимая словно давала намёк – это была смерть…


Медленно и тихо спускаясь вниз, Меченый думал о тех опасностях, которые он увидит в лаборатории. Не то чтобы он боялся – нет, он всего лишь думал. Ржавые трубы, стены с осыпавшейся краской навивали чувство мрака и одиночества, хотя он даже не дошёл до двери в X-18. Хотя, одиночество поглощало души всех тех, кто убивает других. А он только что в одиночку уничтожил базу бандитов, а также поубивал всех тех, кто охранял вход в лабораторию. В одиночку… и не более, чем за час…

Сталкер не был наёмником – он вообще не помнил, кто он такой. Наверное, поэтому, для него не было разницы между жизнями человека и мутанта. У него было задание – принести документы из лаборатории. Он его и выполнял.

Открыв главную дверь ключом, взятым с трупа главаря бандитов – Борова, Меченый шагнул в пугающую неизвестность. Тьма, сожравшая всё вокруг, неохотно отступала, когда из открытой двери на неё напал яркий свет. Но дальше, чем на один лестничный пролёт она не отступила. Внизу были слышны звуки – звуки тишины. Но необычной – тишина эта была пропитана смертью, ужасом и мраком. Шёпот тьмы, шёпот смерти – вот что это была за тишина.

Меченый, абсолютно равнодушный к ужасам Зоны, побрёл вниз, включив фонарь. Бармен продал ему очень качественный фонарь, который использовали в шахтах горняки. Его мощи хватало, чтобы выжигать тьму на расстоянии до 100 метров.

Насчитав около трёхсот ступеней, тридцати лестничных пролётов и двенадцати запертых намертво дверей, Меченый наконец-то обнаружил открытую. Она была в самом низу, но это ничего не значило. Такие двери ставили для бункеров – поэтому некоторое удивление всё-таки охватило сталкера – обычные железные двери были заперты так, что их невозможно было даже выбить, а здесь толстейшая бункерная дверь, защищаемая кодом, была просто распахнута.

Шагнув в комнату, сталкер увидел горящую лампочку. Всегда он спрашивал у себя – откуда в Зоне электричество? Но теорий для этого было много, поэтому через мгновение он забыл про этот вопрос. Комната была маленькой – слева, дверь – тоже открытая, и там тоже была лестница. Чуть правее – толстая труба, огорожённая решёткой. Правее от этой решётки лежал мёртвый сталкер – видимо, он и не закрывал за собой помещения. Из пола были выбиты некоторые плиты, стены – местами обвалены.

Меченому не оставалось ничего, кроме как пойти по другой лестнице вниз, но тут было всего тридцать ступенек. Внизу – опять открытая бункерная дверь. Подойдя к ней, у сталкера застучало в висках. «Вот же проклятье» - думалось ему. В глазах всё краснело. Но Меченый продолжал свой путь.

Войдя в большую комнату с множеством открытых дверей и коридоров, его внимание привлекла только бункерная дверь. Но она была закрыта и требовала код второго уровня. Намёк на улыбку на лице сталкера давал понять: «Вызов принят». В тоже время, голова его продолжала стучать. Обернувшись, сталкер увидел парящие ящики. Они парили, покачиваясь вверх-вниз, и их было около трёх. Спустя мгновение – они полетели в него. Сталкер не думая побежал вправо. Два ящика разбились об стену, третий полетел за ним.

Меченый миновал один коридор и пару комнат, пока ящик не влетел стену. Сталкер прекратил свой бег, и стал смотреть в коридор перед собой. Во тьме горели глаза – и глаза эти горели через стёкла. Без сомнения – это были снорки. Их было двое. Один взбесился и полетел на сталкера, но налетел на ряд «Жарок» и был упокоен. Второй, более спокойный, продолжал пялиться на Меченого.

Посмотрев друг другу в глаза, оба поняли – выживет только один. И одним оказался сталкер, так как автомату Калашникова не были страшны ни расстояния, ни аномалии. Пуля летела так быстро, что столбы огня не могли им ничего сделать. И снорк упал замертво.

Меченый нащупал в кармане болты и понял, что аномалии нужно проходить зигзагом. Петляя между ними, волосы сталкера то и дело пытались загореться. Между второй и третьей аномалиями сталкер нашёл артефакт «Огненный шар». Чувство дополнительной выгоды радовало Меченого.

Пройдя адский коридор, сталкер увидел туалеты. В одном из них лежал ещё один труп снорка и изорванный труп учёного в комбинезоне. В среде сталкеров их называли экологами. На комбинезоне его были порезы, следы клыков, местами дырки. Ноги не было – видимо, её сожрали твари. Исследовав карманы эколога, сталкер нашёл диктофон с какими-то записями, код второго уровня, пистолет. Сбоку лежал дробовик. Слушая диктофон, Меченый был в задумчивости. В конце записи были стоны, мучительные крики, рыки тварей и какой-то бред про временные коридоры и смерть.… Но сталкер понял смысл этих слов. И его впервые охватил страх…