Ночь после Рождества

Но, может, черт возьми, нам снова?..
Выходишь здесь? ... Ну, будь здорова!
Привет!
(с) Секрет

Как и в любой хорошей школе, в Хогвартсе стоило учиться хотя бы из-за однокурсников. «Вот пожалуюсь однокурснику, - иногда говорила молодая Минерва МакГонагалл достававшим ее министерским работникам, - и он превратит вас в крысу». «А кто у нас однокурсник?» - обычно спрашивали министерские, начиная мысленно перебирать свою табель о рангах. «Лорд Вольдеморт», - с достоинством отвечала Минерва, и собеседник обычно бледнел и опадал как озимые.
С тех пор прошло немало лет, а потом еще не меньше. Со временем Минерва научилась справляться с хамами сама, и некоторые боялись ее побольше, чем Вольдеморта. Сам же Вольдеморт круто изменился, потом не пришел на двадцатилетие выпуска, потом изменился еще круче, и постепенно дошло до того, что за упоминание его в числе своих однокурсников можно было схлопотать срок. Но вечерами, сидя в одиночестве перед камином, Минерва все равно вспоминала своего однокурсника Тома Риддла. Том мог решить любую задачу, все школьные и нешкольные события характеризовал с немного черным, но очень метким юмором и даже на Хэллоуин не додумывался до безносой маски с красными глазами, с забавным тщеславием заботясь о своей постоянной неотразимости. А еще Том превосходно танцевал...
- Мисс МакГонагалл! – позвал камин, и Минерва проснулась, негромко всхрапнув.
- Кто там? – сонно спросила МакГонагалл, нашаривая на тумбочке очки.
- Лорд Вольдеморт, - иронично объявил камин.
- Десять баллов с Гриффиндора, - отозвалась МакГонагалл, забыв спросонок, что Фред и Джордж уже второй год как сбежали из школы.
- Ну тогда уж со Слизерина, - обиженно ответил камин. – Староста МакГонагалл, на субботнее дежурство шагом марш!
- Постой-постой, - МакГонагалл наконец нашла очки и даже тапочки. – Неужели в самом деле...?
- ... Салазар водил «Газели»? – закончил Том Риддл из камина. – Разбудил?
МакГонагалл накинула тяжелый халат и подошла к камину, в котором с театральной зловещестью светилась голова Тома Риддла. По сравнению с тем ужасом, который сотворил из него при возрождении двоечник Петтигрю, Том выглядел очень неплохо.
- Вот сейчас как перекрещу тебя, чтобы тебе там поплохело, - по-доброму проворчала Минерва, усаживаясь в кресло.
- Аюрведу мне начни читать, тогда мне точно поплохеет, - с издевкой предложил Том, и МакГонагалл обиженно поджала губы: в молодости она действительно увлекалась индийской магией и медициной, которая на поверку оказалась полным шарлатанством, как и предсказывал Том Риддл.
- С наступившим и с наступающим, - сказала голова Тома Риддла.
- И тебя, - ответила МакГонагалл.
- Как там мои протеже? – светским тоном осведомился Том.
- Кошмар в степени ужас, - честно ответила Минерва. – Что-нибудь толковое они могут сделать только под Империо.
- Попробуй еще Круцио, - предложил Том, - тогда они забегают.
- И всю мебель мне в школе переломают, - скептически хмыкнула МакГонагалл. – Вообще-то, это не наш метод.
- Да ну да? – провокационным тоном сказал Том Риддл из очага.
- А вот да ну! – ответила МакГонагалл и улыбнулась школьным воспоминаниям. – Алексис твой...
- Амикус, - поправил Том Риддл. – А она Алекто.
- Неважно, - отмахнулась МакГонагалл, - начал учить детей плохому, которого он сам, дубина, не умеет. В результате Круцио он смог наложить только на дверь.
- И что? – весело спросил Том.
- Заменили дверь, - вздохнула МакГонагалл. – Черт меня дернул отдать тебе хорошего маггловеда.
- Ну мне правда очень нужно, - сказал Риддл и выпустил сноп искр. – Слушай, а можно я в полном составе из камина вылезу? В моем возрасте и семейном положении как-то смешно столько времени поклоняться домашнему очагу. И спина уже болит.
- Ты в моем возрасте, нахал! – заявила МакГонагалл. – Двенадцатый час ночи! Конечно, нельзя!
- Ну Минни, - жалобно сказал Том. – Пожалуйста... дай списать?
Минерва улыбнулась, а Том озорно подмигнул ей из очага и словно нечаянно кинул несколько искорок на ковер.
- Ладно, - сдалась МакГонагалл. – Я только оденусь.

Спустя пятнадцать минут Том уже разливал по чашкам свой любимый зеленый чай с абрикосом, который он упорно именовал Слизеринский с абрикосом, чтобы подразнить школьную подругу. «И она будет мне врать, что не знает никаких косметических заклятий», - думал Том, тайком поглядывая на прическу Минервы и на ее руки. «Проклятый чародей! – ворчала про себя МакГонагалл, смотря на пепельно-седую голову Тома. – Наверняка, будь ему до меня дело, он бы мигом убрал всю эту седину, а не давил на жалость.»
- Елочка, - задумчиво сказал Том Риддл, глядя на небольшую искусственную елку на подоконнике. – Ты еще наряжаешь?
- А ты что, когда-нибудь наряжал? – немного резко спросила МакГонагалл.
- Нет, конечно, - тут же ощетинился Том. – На свой день рожденья я украшаю мое темное логово потрохами поверженных врагов.
После этой фразы МакГонагалл почему-то уверилась в том, что в никому неизвестном и разыскиваемом всеми аврорами доме Темного Лорда на подоконнике стоит точно такая же маленькая искусственная елка, с дешевыми игрушками на ветках и грязной ватой вместо подарков внизу. Минерве стало жаль своего однокурсника, и она украдкой погладила его по рукаву.
- Ах, Минни, - грустно сказал Том, продоложая изначально задуманную схему разговора, - а ведь я уезжаю. Вот и пригодилось – и маггловедение, и фальшивые паспорта. Меня на комиссию в Министерство вчера вызывали...
- На какую? – не удержалась Минерва, хотя и давала себе слово не подыгрывать этому хитрецу.
- На комиссию по магглорожденным, - ответил Том Риддл. – Сама знаешь, папаша мой, чтоб его черти в аду получше проворачивали, отнюдь не правнук Мерлина. Да и вырос я в маггловском детдоме. Сам не знаю, чем оправдываться буду.
- А комиссия эта – это разве не твоя идея? – с интересом спросила МакГонагалл.
«Клюнула!» - отметил про себя Том Риддл.
- А что сразу я? – возмутился вслух Том Риддл. – Если лампочку в подъезде вкрутить – Шекспир вкрутит, а если в стране беспредел творится – Вольдеморт виноват? Так, что ли? У самой в школе целый чистокровный факультет, а расизму, конечно, бой!
- Ну конечно, ты невиннее монашки, - хмыкнула МакГонагалл.
- Ну конечно, - согласился Том Риддл. – Что я сделал-то? Устроил погром в Министерстве, о чем ты сама всегда мечтала. Распустил дементоров, чтобы прекратить мучения узников. Два раза освободил из Азкабана своих друзей.
- А попали они туда за анекдоты про Министра Магии?
- Попали они туда, - с праведным возмущением заявил Том, - на основании незаконно добытых доказательств и с нарушением процессуальных норм.
- Вот ведь буквоед! – поразилась МакГонагалл.
- Не буквоед, а книжный червь, - поправил Том Риддл. – Тебя так в школе дразнили, а я тебя всегда защищал.
«Жулик и интриган!» - подумала МакГонагалл, с негодованием смотря на Риддла, который хрустел сушкой с невиннейшим выражением лица.
«Конечно», - взглядом ответил ей Том.
- Кто убил Амелию Боунс? – обрушилась на Тома МакГонагалл, допив чай.
- Несчастный случай.
- Седрика Диггори?
- Петтигрю, придурок, других заклинаний не знает.
- Кто замучил Лонгботтомов?
- Господи, я-то при чем? Я и сам тогда был еле жив.
- Кто Поттеров убил?
- Минни, это ниже пояса. Я тебе два покаянных свитка прислал. Кстати, именно о Поттере я и хотел поговорить.
«Тьфу ты, опять попалась!» - с досадой подумала МакГонагалл.

Том Риддл поздравил себя с дипломатическим успехом и извлек из плаща, висящего на вешалке, волшебное зеркальце и коробку маггловских конфет.
- Это лишнее, - строго сказала МакГонагалл, которая все еще сердилась на Тома за его фокусы и припомнившиеся ей его грехи.
- А конфетки такие вкусненькие, - улыбнулся Том Риддл, подходя к Минерве. – Конфетки такие сладенькие. Птичье молоко.
- Том, не искушай меня, - попросила Минерва. – Ты знаешь мои слабости.
- Я никому не скажу, - пообещал Том. – Ну вот укуси меня змея! Смотри, сейчас я тебе интересное кино покажу.
Том поставил зеркальце на стол и взмахнул палочкой, а МакГонагалл попыталась убедить себя в том, что она никогда не ходила с Томом в кино. «Три раза, и все на Унесенных ветром», - отметил в ее голове знакомый голос, и Минерва с негодованием посмотрела на Тома. Том, как ни в чем ни бывало, продолжал колдовать над зеркальцем. «Кстати, мы оба были тогда на стороне аристократии Юга, несмотря на рабовладение», - напомнил ей тот же молодой голос, и Минерва поняла, что это все-таки воспоминание.
- Готово, - объявил Том Риддл. – Свет мой, зеркальце, скажи, кто на свете всех прекрасней, всех волшебников ужасней...
- Том, не паясничай! – строго сказала Минерва.
Том послушно взмахнул палочкой, и в зеркале появились Гарри и Гермиона, устанавливающие защиту вокруг своей палатки.
- Медальон Слизерина, - пояснил Том Риддл. – А ведь как трудятся, бедняги! Вот, чары невидимости закончились, пошли чары неслышимости. Звук включить?
- Помолчи, ядовитый ты человек, - велела МакГонагалл, с умилением наблюдая, как в зеркальце Гарри подхватил под локоть оступившуюся Гермиону и как они встретились взглядом, почти соприкасаясь губами, а потом отпрянули друг от друга. – Боже мой, Боже мой! Какая прекрасная могла бы быть пара!
- И что удручает, - согласился Том, - вместо того, чтобы с толком провести молодость, они занимаются злостной порчей антиквариата. Этому медальону, может быть, цены нет! Ну или по меньшей мере я бы с вырученных денег пять лет в изгнании прожил. А они только и думают, как его разломать.
- А нечего было делать из медальона хоркрукс! – отрезала МакГонагалл.
- Ну что мне, сигнализацию туда ставить? – возмутился Риддл. – Дай я тебе все в пять минут объясню.
- Не желаю слушать! – заявила МакГонагалл.
- Ну вот, знать ты ничего не хочешь, а судить меня берешься, - посетовал Том. – Между прочим, при создании хоркрукса можно обойтись без убийства.
- Врешь, - заинтересованно сказала Минерва.
- Книжки почитай, - предложил Том, хитро на нее посматривая. – Я тебе оставлю одну букинистическую редкость, ладно?
- Давай сюда свой разговор, - потребовала Минерва, наблюдая за тем, как Гарри блаженно зажмурился, когда Гермиона мимолетно провела рукой по его волосам, уходя спать.
Книжку в рождественской обертке, которую Том левитировал на стол из-под своего плаща на вешалке, Минерва на пол так и не спихнула.
- Да ты сама все сказала, - ответил Том. – Я думал, что если они, скажем так, займутся друг другом, то наконец от меня отвяжутся. Или ты думаешь, что это у них все из-за общей миссии?
- Не трави душу, Том, - вздохнула Минерва, смотря, как Гарри сторожит сон Гермионы.
- Я прогнал от них этого проклятого Уизли, сделав так, что перед уходом он обвинил их в том, что и так всем очевидно, - продолжал Том Риддл. – Черт, у Шекспира это сработало безо всяких к тому предпосылок, а у меня, на такой-то благодатной почве, вышла какая-то тягомотина.
- Ну так Шекспир был гений, в отличие от тебя, - не замедлила съязвить МакГонагалл. – Ведь гений и злодейство несовместны.
- Прекрати, Минни, - устало сказал Том. – Я простой скромный Темный Лорд, если тебе угодно. Сегодня с утра у меня ноют ноги, что с ними ни делай, позавчера болело сердце. А к ночи я вообще чувствую себя сквибом, куда там гению.
- От ног ты это купи, - сочувственно сказала МакГонагалл. – Как его... ладно, я завтра с утра поищу, где оно у меня записано.
- Даааа, - протянул Том, разглядывая свое отражение в чайнике, - не думал я полвека назад...
- Да не расстраивайся, - подбодрила его МакГонагалл. – Лучше рассказывай дальше.
- В Сочельник я завалил снегом всю Годрикову Лощину, - продолжил Том Риддл. – Я так радовался этой своей выдумке! Ты бы видела, как прекрасно они смотрелись, когда в обнимку уходили с заснеженного кладбища или когда шли, держась за руки, по освещенной праздничными огоньками улице. Я звенел колокольчиками на крыльце старой таверны, я даже ветром дул в ту сторону. Я подкинул им с утра кошелек с маггловскими деньгами. Какого черта они забыли в доме Батильды?
- Я хотела тебе попенять, - мирно заметила Минерва, растроганная тем, как Гарри вошел в палатку, дуя на замерзшие пальцы, взял свое одеяло, а потом укрыл им Гермиону. – Сколько можно мистифицировать всех с Батильдой? Ну умерла бабушка (ни при чем ты, слышала сто раз), ну и Царствие ей Небесное, похорони ты ее уже по-человечески.
- Подожди ты, - отмахнулся Том. – Там у нее целая сокровищница. Вот объявлю я о ее смерти, налетят на наследство Гриндельвальды – они же даже серебряные ложки потырят, не говоря о ценных магических артефактах. Обидно ведь отдавать историю варварам. Там надо серьезно разобраться, прежде чем их туда подпускать, а я все никак не соберусь.
- Давай я разберусь, - предложила Минерва.
- Ага, спасибо, - кивнул Том. – Ты дальше слушай: я на ходу изменил все планы. Наш герой не в шутку занемог, она не спала над ним две ночи...
- Альбус, покойник, считал, что она относится к нему как к брату, - язвительно заметила Минерва.
- Ой, да он вообще доверял Северусу Снейпу, - отмахнулся Том. – Если он в людях разбирается, то я маггловский инженер.
- Ты снова переманил мальчика на свою сторону? – возмущенно воскликнула Минерва.
- Нужен он мне, - ответил Том. – Я ему не верю ни на грош, чего и всем желаю. Но ты подумай: Гарри очнулся у нее на руках, она очень мило его выхаживала. Он, моими усилиями, такое в бреду городил! И ничего! Ничего, черт их обоих возьми! Я не всемогущ, - в ответ на это Минерва с издевательским удивлением взметнула бровь, - я не могу создать любовь там, где ее нет. Но если она есть, почему я не могу ничего сделать? Почему? – Том с досады врезал кулаком по столу и отшиб руку.
- Значит, ты запутался, все твои планы провалились, и ты пришел к школьной подруге в расчете на ее педагогический опыт? – спросила с подначкой МакГонагалл, и Том с удовольствием отметил, что она с его помощью снова становится прежней Минервой, которую он знал со школы.
- Разумеется, у меня есть прекрасный план, - немного высокомерно сказал Том Риддл.
- Ты наглый, самоуверенный... – начала Минерва, когда пришла в себя от нахальства своего однокурсника.
- А еще стройный и красивый, - напомнил Том. – И всегда тебе нравился. Слушай, помоги мне достать меч Гриффиндора.