Эта повесть о том, как Кребб и Гойл одной зимней ночью в канун Рождества решили сходить на промысел за едой, ибо их желудки ворчали так, что казалось, будто по подземельям бродит бешеный тролль. Ну что поделать, если никто никак не додумается покормить бедных детишек в тёмное время суток? А Кребб и Гойл как раз и были такими вот детишками, которые в ночное время навещают кухню, ведь их растущему организму нужно много пищи, даже несмотря на то, что детишкам было по шестнадцать лет и выглядели они, как «умные, красивые, в меру упитанные мужчины в полном расцвете сил».

Итак, жили-были Кребб и Гойл… Жили они и не тужили, если не считать того, что они были волшебниками, а как всем известно, у волшебников жизнь полна чудес и сюрпризов, которые иногда не приводят ни к чему хорошему. Но Кребб и Гойл никогда не унывали, они вообще считали себя счастливчиками, ведь у них был свой девиз по жизни: «Ребята, давайте жить дружно». Девиз должен был также распространяться и на волшебство с заклинаниями, но почему-то заклинания ни в какую не хотели следовать этому девизу и дружить с «упитанными мужчинами в полном расцвете сил». Но я повторяю, мальчики не унывали и не обращали внимания на то, что им присвоили статус «дубин стоеросовых». ХА! Да Кребб и Гойл знали больше, чем любой другой студент Хогвартса. Кто смог бы по одному только виду определить, из какого мяса сделаны котлеты или, понюхав, определить сорт яблок? Без сомнения, Кребб и Гойл — единственные и неповторимые в своём деле!

«Такому таланту завидовать нужно», — думали они самодовольно. Но почему-то никто не спешил обратиться к ним за советом, а ведь слизеринцы могли рассказать очень многое о применении пищи: что не следует кушать перед сном, какая еда хорошо влияет на умственные способности и т. д. В этой области они были очень начитанными и образованными, но, к сожалению, этого никто не оценивал по достоинству. Кребб и Гойл твёрдо решили, что когда закончат школу, поступят в обычный маггловский университет, чтобы там, спокойно и без хлопот, выучиться на шеф-поваров. Оба мечтали об этом с детства.

Тем не менее, это только присказка, а сказка, конечно же, будет впереди. Слушайте и внимайте.

В некотором царстве, в некотором государстве, а, точнее, на планете Земля, в стране, именующей себя Великобританией, в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс двое мальчиков факультета Слизерин тихонько крались по тёмным подземельям на кухню. Правда, тихонько красться у них не слишком-то и выходило, учитывая то, что они были «в меру упитанными мужчинами в полном расцвете сил». В данный момент Кребб и Гойл были так голодны, что одной левой (даже без применения волшебной палочки, которой за шесть лет обучения они так и не научились пользоваться) уложили бы самого Тёмного лорда.

«Нам никакие лорды не страшны! Главное, чтобы бешамели в лазанье было побольше!» — ещё один их девиз.

«Лучше не злите голодных Кребба и Гойла, дети, или быстро сыграете в ящик…», — подумала миссис Норрис, печально глядя им вслед. Грустно мяукнув, прозрачная кошка всочилась в стену, как говорится, от греха подальше, а точнее от двух очень голодных мальчишек: а вдруг они и мёртвых мочить умеют? Филч долго убивался, соскребая с пола свою кошку, вернее то, что от неё осталось, в то время, как Кребб и Гойл злорадно лыбились из-за угла. Теперь кошки не посмеют переходить им дорогу! Мальчики совершенно не обратили внимания на то, что кошка была дымчатого цвета в чёрную полоску … Филчу — горе, студентам — праздник, а нашим героям — большой пир. Они слышали, что завхоз даже хотел обратиться в организацию по защите животных, которая называлась Гринпис, но статус сквиба не позволил ему сделать это. Аргус всегда думал, что все, даже магглы, чуют сквибов за километр. Поэтому несчастному смотрителю оставалось лишь горестно вздыхать и по двухсот третьему разу перечитывать «Шерлока Холмса», в надежде стать таким же искусным сыщиком, как главный герой, и поймать преступника, который убил его любимую кошку. А ведь они с киской столько пережили вместе, только она и знала, какая сложная профессия — завхоз. Миссис Норрис была отличным напарником, но когда её не стало, Филч задумался о том, где бы найти нового.

Всё же дедуктивные методы в его случае почему-то не срабатывали, и он злобно скрипел зубами, когда в книге натыкался на слова Холмса: «Элементарно, Ватсон!» Хотя понимал, что для Ватсона, как и для него самого, ничего элементарного не было.

Так, кажется, мы опять отвлеклись. В общем, было уже три часа ночи, и Кребб с Гойлом легонечко громыхали по подземельям, предвкушая пир, который они себе сейчас устроят. Слизеринцы даже не догадывались, что этот поход за едой раскроет им много тайн ночного Хогвартса. Мальчики ни о чём не беспокоились — та, которая когда-то представляла для них реальную угрозу, сейчас покоилась под маленьким могильным холмиком на окраине территории замка. Кребб и Гойл точно знали: если объявится ещё кто-то, такой же настырный, какой была кошка Филча, то там можно будет смело устраивать кладбище домашних животных. Филч сейчас с горя зачитывался романом Артура Конан Дойля, следовательно, путь был для них расчищен. Оставалось только надеяться, что они не наткнутся на учителей, которые ночью рыскают по школе, каждый выискивая свою жертву, которая может «случайно» забрести не в тот коридор. А там уже всё зависит от быстроты реакции: или успеешь вовремя «испариться», или нет. Если, не дай Мерлин, нет, то придётся тебе обречённо плестись за довольным хищником, именующим себя преподавателем школы Хогвартс, к столу жертвоприношений, а, точнее, в кабинет собственного декана.

Внезапно над головами Кребба и Гойла зажглась яркая лампочка, означавшая появление умнейшей мысли, хотя это случалось крайне редко. Как бы эта лампочка не выдала их, иначе плакали их желудки, которым подарили надежду на скорейшее пополнение своих запасов.

Кребб и Гойл забыли учесть одно очень важное обстоятельство, которое могло разрушить все их планы. Это обстоятельство называлось профессором Северусом Снейпом. Несмотря на то, что он — их декан, он вряд ли поймёт их благие намерения. Так что теперь им придётся действовать вдвойне осторожно!

— Если что, прикроешь меня, Кребб? — раздался чуть слышный шёпот Гойла, хотя он и славился своим густым басом.

Кребб кивнул и с видом знатока начал оглядываться по сторонам, в поисках «ненужного объекта», который мог бы их спалить и накрыть всю их операцию по захвату кухни медным тазом.

— Ш-ш-ш… — прижал свой жирный пальчик к губам Гойл. — Видишь, Кребб?

Тот кивнул, не отрывая взгляда от яркой полоски света на полу, просачивающейся через щель приоткрытой двери кабинета зельевара.

— Ну и что будем делать, Винс? Дёру дадим, а?

Кребб в ответ наградил друга взглядом а-ля «Я — Бог, ты — червь».

— Ты о чём? Как там говорится? Слизеринцы не сдаются!!! Вперёд! Если не получится — войдём в историю, как первопроходцы, храбро погибшие за сохранность своих желудков!

— Ты уверен? — Грегори как-то не хотелось уходить, даже смертью храбрых. У него были такие планы на будущее! И если он умрёт, так и не воплотив их в жизнь, то все знания о кулинарии канут в лету… А ведь он так хотел стать таким же великим шеф-поваром, как Бернар Луазо… Ну уж нет! Он за свою мечту ещё поборется, и никакие зельевары ему в этом не помешают!

Решительно посмотрев друг на друга, слизеринцы медленно начали красться мимо двери, стараясь, чтобы их шагов не было слышно. Уж не сомневайтесь, в этом опыта у них было хоть отбавляй: Кребб и Гойл в тайне ото всех, помимо кулинарии, увлекались фильмами про бандитов, а в этих фильмах бандиты, кокнув кого-нибудь, только и делали, что прятались ото всех.

Но эти приёмы быстро позабылись, стоило им только взглянуть через эту щёлку. Разинув рты а-ля «булку просит бегемот», они вылупились на представшую перед ними комичную картину. Оказывается, не только у них есть скелеты в шкафу! Но чтоб такие скелеты…

Их удивлённому взору предстал их декан, хотя первые секунды слизеринцы сомневались, что это он: сейчас он ни капли не напоминал ту «злобную летучую мышь», которую они имели честь знать. Если бы они не боялись быть раскрытыми, то, наверно, заржали бы в голос.

Щёлка хоть и была небольшая, но этого было достаточно для того, чтобы видеть, что творится в кабинете. На одной из парт стояли два огромных котла, над ними поднимались зеленоватые пары. Вокруг этих котлов, словно ребёнок вокруг рождественской ёлки, бегал зельевар с безумным лицом. Его волосы, которые всегда висели длинными жирными сосисками, сейчас напоминали причёску «ёжик», из чего следует, что Снейп носится так уже не одну минуту.

«Что же он там такое делает?» — одновременно подумали Кребб и Гойл, и тут зельевар заговорил:

— Теперь он уж точно от меня не уйдёт, голубчик! Сколько можно от судьбы бегать? — особенно, если эта судьба признана лучшим зельеваром современности и привыкла добиваться своего любыми способами. — Скоро это зеленоглазое чудо будет моим! — мальчишки видели, как на губах Снейпа появилась счастливая улыбка, и Мастер Зелий радостно потёр руки.

Кребб и Гойл знали только одно зеленоглазое чудо, которое носило гордое имя: Гарри Поттер. От этой догадки их челюсти чуть не упали на пол, но слизеринцы успели вовремя поймать их, иначе грохоту бы было… Неужели их декан влюбился в Гарри Поттера, в эту чудь зеленоглазую? Куда мир катится?

— Так… — снова услышали они голос Снейпа: похоже, зельевар разговаривал сам с собой, ну, или с котлами. Кто знает, какой степени сумасшествия он достиг? — Со временем я определился: завтра, перед рождественским ужином я подолью ему в тыквенный сок… Амортенцию или Приворотное зелье? Или всё вместе? А вдруг он устойчив к этим зельям? Ведь Империусу он научился сопротивляться лучше всех. Что тогда?

Ушей Кребба и Гойла достигли глухие удары, сопровождающиеся словами:

— Думай, Северус, думай! — похоже, зельевар слишком расчувствовался и начал биться головой об стенку. — Да пусть меня дракон сожрёт, если завтра Поттер не будет моим! Пусть меня Альбус своими лимонными дольками закормит, но я добьюсь своего! Глядишь — через месяц в свадебное путешествие отправимся… Я, например, хочу на Канары. Ну, или ещё можно на Таити…

Слизеринцы смотрели друг на друга огромными глазами, размером с футбольные мячи. Нифига себе! Декан то у них, оказывается, романтик! Да ещё какой! Пляж, солнышко, и Северус Снейп с Гарри Поттером лежат в обнимочку на белом песочке… Красота!

Но всё-таки лампочка дала о себе знать, и Кребб с Гойлом решили больше не испытывать удачу и двигать дальше. ХА! Куда там! Внезапно порыв сквозняка, гуляющий по коридорам подземелий, проник в кабинет Снейпа и разогнал эти зеленоватые пары в разные стороны, которые, пройдя сквозь щель, приятно защекотали носы наших героев.

Амортенция… Мерлин, какое блаженство! Позабыв обо всём на свете, слизеринцы, словно загипнотизированные, пошли навстречу этому запаху. Эти пары хотелось схватить руками, прижать к себе и никогда не отпускать, а потом, где-нибудь в углу одному насладиться их благоухающими ароматами…

А аромат для Кребба и Гойла был один на двоих, на то они и считали себя «братьями по крови». М-м-м… Великолепный запах отбивных котлет, приготовленных по рецепту самого Мерлина! Слизеринцы были глубоко убеждены, что Мерлин — это не супер-волшебник, или, по другим источникам, какой-то там друид, исповедовавший магию дуба, пепла и шипа. Нет, Мерлин был гораздо выше этого! Кребб и Гойл знали, что магия для него — это так, всего лишь хобби, он занимается ею в свободное время, а его настоящим делом была кулинария! Вот так-то! И сейчас запах его фирменного блюда так заманчиво кружил вокруг них...

«Иди ко мне… Дай мне разорвать тебя… Дай съесть тебя, о чудо из чудес! Отбивные… Я чую отбивные…»

И вот, когда до двери оставалось всего лишь несколько сантиметров, этот коварный сквозняк захлопнул её, так и не дав им насладиться этим благоуханием отбивных… И слизеринцы, не успев вовремя затормозить, стукнулись лбами о дверь. Грохот был ещё тот! Но именно он и спас их от жестокой расправы втрескавшегося по уши Мастера зелий. Влюблённый Снейп еще страшнее, чем бесчувственный слизеринский ублюдок. Через секунду они уже сломя голову неслись дальше по коридору, не заботясь о том, какой шум создают. Впрочем, Снейпу на это было чхать с высокой ёлки: он тут же рванул к двери, надеясь, что это его любимый Гарри решил зайти к нему «на чаёк».

— Гарри?

Но за дверью никого не оказалось, и Снейп, понурив голову, побрёл обратно к своим котлам, и надеясь на завтрашнюю удачу. В это время напуганные до смерти Кребб с Гойлом пытались отдышаться, гудя, как два паровоза. Конечно, они побили рекорд по бегу с препятствиями! Причём, препятствия ещё и живыми оказались!

Чтобы всё было понятно, давайте вернёмся на пару минут назад. После того, как они чуть не спалились из-за ловушки, которую, сам того не подозревая, устроил им Мастер зелий, Кребб с Гойлом решились на небольшую пробежку, которую, как они уверяли, затеяли лишь для того, чтобы сбросить лишние калории. В любом случае, их хватило только на пару коридоров. Убедившись, что опасность миновала, они со спокойной душой направились дальше на свой промысел. Но, похоже, ночные приключения ещё не хотели заканчиваться, и мальчики едва не стали убийцами! Их жертвой оказалась… Кто, как вы думаете? Гриффиндорский декан, Минерва МакГонагалл. Не повезло старушке, но хоть жива осталась… В общем, идёт она в своём анимагическом облике и размышляет о своей неудавшейся жизни. Вроде, перспективный педагог, да и платят немало, но вот на личном фронте дела у неё, ну никак не хотели налаживаться. Поэтому Минерва, не в силах больше оставаться одинокой и никому не нужной женщиной, решила попытать удачу, будучи анимагом. У анимагов были свои преимущества, и Минерва решила воспользоваться ими для решения своей проблемы. И сейчас, довольно улыбаясь (хотя такая улыбка на морде кошки выглядела довольно-таки устрашающе), МакГонагалл радостно шагала на свидание с Живоглотом. Ее единственная конкурентка, которая доставляла кошке-профессору столько хлопот, сейчас могла лишь злобно наблюдать за тем, как её «рыжее счастье» изменяет ей с другой. Но поделать с этим ничего не могла, ведь призраки уже не в моде. И очень часто студенты Хогвартса слышали горестное, жалобное мяуканье, почти каждую ночь не дававшее им спокойно спать. Душа миссис Норрис не желала упокаиваться в Том Мире, ведь у неё здесь осталось незаконченное дело — месть этой старой драной МакГонагалл, посмевшей увести у неё её любимого косолапого Глотика.

А в это время, наша женщина-кошка, блаженно жмурясь, мечтала о маленьких рыженьких котятках, с коричневыми лапками и полосатыми хвостиками. Как они будут забавно бегать по замку и портить студентам жизнь. Но для начала МакГонагалл хотела подсунуть одного из них Альбусу Дамблдору — пусть себе ещё одну зверушку заведёт, фениксы нынче не популярны, они только и умеют, что в кучку золы превращаться и обратно. Фи! А киска, она преданная, да она под Аваду за хозяина бросится! А ещё может посоревноваться с фениксами за титул: «Лучшая песня года»! Ну и, помимо этого, Минерва надеялась хорошенько на этом подзаработать: по галлеону за котёнка, глядишь — скоро богатейшей женщиной станет! Ах, какие перспективы на будущее!

«Наверно, в следующей жизни, когда я стану кошкой, кошкой…»

— МЯУУУУ! — тишину ночи прорезал дикий кошачий вопль, сравнимый, пожалуй, только со звуком пожарной сирены. Ну, или с воем Плаксы Миртл, когда близнецы Уизли нагло стащили её любимый унитаз, который Миртл называла своими «американскими горками». Фред и Джордж не поленились, помимо крышки, унести с собой и всё остальное, тем самым лишив Миртл единственной прелести её загробной жизни.

Но не будем отвлекаться. В общем, как вы уже догадались, Кребб и Гойл совершенно нечаянно умудрились наступить на хвост нашей многоуважаемой профессорши; но ведь они были «в меру упитанными мужчинами в полном расцвете сил», так что Минерве ещё повезло, что они наступили именно на хвост, а не на голову. Слизеринцы — тикать в одну сторону, кошка с безумными глазищами — в другую. Через секунду раздался грохот, погромче вопля Минервы — это Кребб с Гойлом маленько не рассчитали угол поворота и втаранились в доспехи. Завтра они оба будут красоваться с большущими фингалами под глазами, ну а Минерва МакГонагалл будет ходить мрачнее тучи — ведь свидание так и не состоялось, и все перспективы отправились кошке под хвост. Но это всё завтра.

Так что не будем скакать, и вернёмся к нашим горе-героям, которые после "неравной" битвы с доспехами, не унывая, двинули дальше. Желудки уже катастрофически орали на все подземелья, так что медлить было нельзя.

К счастью, уже был виден свет в конце тоннеля, а точнее, выход из подземелий, так что осталось только подняться по лестницам, а там уже… М-м-м… Картошечка с куриными ножками, пирожные и тыквенный сок — слюнки рекой текут!

Улыбаясь, как два идиота, Кребб и Гойл продолжили свою операцию под названием «ЕДА!» Но эта операция опять подверглась риску быть раскрытой, на этот раз самим Гарри Поттером. С каких это пор Мальчики-которые-выжили гуляют ночью без присмотра?! Ведь есть такие злые дяденьки, именующие себя Тёмными лордами, которые охотятся на этих самых мальчиков, которые так безответственно покидают в ночное время свои кроватки. Какое жестокое несоблюдение Правил безопасности жизнедеятельности! У мальчиков-то была уважаемая причина, а вот у Поттера… Интересно, что он опять задумал? Снова мир спасать?

«Похоже, он насмотрелся фильмов про Человека-паука или Бэтмена — те тоже любили погеройствовать» , — подумали Кребб и Гойл: мальчики увлекались и фэнтези.

Слизеринцы наблюдали за тем, как Гарри Поттер, боязливо озираясь по сторонам, направлялся туда, откуда они только что вышли: в подземелья. Что там забыл гриффиндорец? Впрочем, и на эти вопросы нашлись ответы, так как Поттер, похоже, забыл, сколько сейчас времени, и где он находится: он вполне беззаботно разговаривал в полный голос с кем-то невидимым. Или, как зельевар, с самим собой… Ну и что? Гарри Поттеры тоже могут быть сумасшедшими. Да им нужно быть сумасшедшими для того, чтобы победить Тёмных лордов, у которых так же «укатила крыша, не спеша, тихо шифером шурша». Причём, далеко и надолго.

Но гриффиндорец даже не подозревал, что совсем рядом находятся те, которые сейчас узнают его самую большую тайну. Тайну из всех тайн.

— Ох… Не спалиться бы… — донёсся до них голос Гарри. — Эх… Кто б знал… Что я ЖИТЬ БЕЗ НЕГО НЕ СМОГУ?! Его взгляд, его запах — это наркотик для меня… Он — мой личный сорт героина, который в данное время находится «вне зоны доступа». Ну, я это быстренько исправлю. Гриффиндорцы не сдаются! — Кребб и Гойл, услышав последнюю фразу, недовольно нахмурились: видать, какой-то гриффиндорский агент проник в их базу данных и спёр слизеринскую любимую фразу, а потом переделал на свой лад. Остальная часть «монолога» для них была пока не понятна.

— Я так люблю его уверенную походку, его волосы, блестящие при свете солнца, его бледную кожу… Я ЛЮБЛЮ ЕГО! О, Мерлин и Моргана, я люблю СЕВЕРУСА СНЕЙПА! — проорал Гарри во весь голос. Удивительно, что никто не сбежался посмотреть, всё ли в порядке. Хотя, наверное, некому было. Дежурными были Снейп и МакГонагалл, но они, как вы знаете, сейчас были немножко заняты. Точнее, Снейп сидел и молился, а Минерва оплакивала свой хвост и сорванное свидание.

И снова Кребб и Гойл ловили свои глаза, которые выскочили из орбит, пытаясь выдать слизеринцев. Дело принимает неожиданный оборот!

— Но он же меня ненавидит… — раздался еле слышный всхлип. — Что же мне делать? Может, серенаду спеть? Нет, пожалуй, это будет слишком — он не поймёт. Хоть какую-нибудь вещичку его стырю — будет она мне его напоминать… Раз уж он сам пока не доступен… Севочка мой дорогой…

Поговорив с самим собой и, видимо, набравшись смелости, Гарри направился дальше к подземельям и вскоре исчез в темноте. Ещё какое-то время до наших героев доносилось:

— Чёрные глаза! Вспоминаю — умираю! Чёрные глаза! Я только о тебе мечтаю…

Офигевшие слизеринцы вылезли из своего укрытия и уставились на то место, где недавно стоял гриффиндорец. Что будет? Что будет?... Похоже, Севочка сейчас поймает своё чудо зеленоглазое, или наоборот.

Всё это было ужасно интересно, но Кребб и Гойл не за этим сюда пришли. Личная жизнь студентов — она так и называется: ЛИЧНАЯ. А между тем их желудки, потеряв терпение, начали выражать свой протест громким воем. Слизеринцы не стали испытывать судьбу и пошли дальше: ибо до назначенной цели оставалось всего ничего. Теперь Кребб и Гойл более осторожно продвигались по коридорам, и, как оказалось, не зря. Их метод «Я тень своей тени» им очень помог, хотя даже если бы они шагали, как слоны, и разговаривали в полный голос, объект номер четыре под названием Альбус Дамблдор не заметил бы их. Но мальчики посчитали лучшим затаиться и понаблюдать за ещё одним любителем ночных походов. Но Дамблдор, кажется, даже и не любил их, так как…

«Лунатик» , — догадались Кребб и Гойл. Действительно, сейчас директор был очень далёк от реальности: вытянул руки, как мертвец, глаза открыты, но ничего не видят. Что-то жуткое было в образе Альбуса, несмотря на розовую пижаму с мишками и ночной колпак, усыпанный серебряными звёздочками. Может, лунатики все такие? Слизеринцы не знали, что Дамблдор не по своей вине стал лунатиком — иногда раздумья могут привести к таким вот плачевным последствиям, как лунатизм. Весь вечер директор ломал голову над… Как вы думаете? Над новым планом «Семь способов убить Волан-де-Морта»? А может, «Как стать величайшим волшебником за пять минут»? Или «Новый рецепт приготовления лимонных долек»? Нет, нет и нет. Дамблдор давно уже перестал забивать себе этим голову, ибо он узнал о более важной и великой науке, под названием физика. Он начал интересоваться этим не так уж давно, но успехи были налицо: он научился, как Ньютон, подкидывать яблоки в воздух и смотреть, как они забавно кувыркаются в воздухе, а потом смешно бьют тебя по лбу. Или Архимед: Дамблдор специально ходил в маггловскую баню, чтобы самому удостовериться в подлинности закона Архимеда. Как же интересно вытекала вода из тазика под весом директора Хогвартса!

Кстати Архимед и интересовал Дамблдора больше всего. Его фраза «Дайте мне точку опоры, и я переверну Землю» который день не давала покоя любителю сладостей. И вот, благородный Альбус, желая помочь маггловской науке, решил найти эту точку опоры. Он искал её уже два месяца, но так и не добился результатов. И вот, похоже, с горя стал лунатиком.

Дамблдор был не так то прост! Помимо физики, он обожал кататься на электричках в маггловских метро. Не зря же у него над левым коленом изображена схема лондонского метрополитена! Дамблдор так любил эти быстрые поезда, они были даже быстрее «Нимбуса-2001», а может, могли бы посоревноваться с самой «Молнией». Дамблдор так веселился, когда его гордость — длинную белую бороду зажимали двери поезда или турникеты. Директор, любопытства ради, решил не давать этому жадному аппарату монетку и посмотреть, что случится. Распространяется ли маггловская техника и на магов? Результат был налицо: ещё чуть-чуть, и директор Хогвартса остался бы без бороды. Какой позор! Альбус всегда гордился своим украшением — бородой, а тут её чуть не отобрали наглые роботы! Дамблдор где-то прочитал, что борода характеризует статус человека: чем длиннее — тем почтеннее был человек. Старик совсем не обратил внимания на дату выпуска и страну, где эта книга была напечатана. Для директора что русский, что английский — все значки на один лад. Но Альбус не зря так волновался за свою бороду: это доказывало его могущество и преимущество над Тёмным лордом: Том-то был не то, что без бороды, так ещё и лысый, как чупа-чупс. Из чего следует, что Том, по сравнению с Альбусом, даже на статус амёбы не тянул. Но, как говорится, всё впереди. Может, Том решит и себе бородку отрастить. Вот тогда с ним и можно будет на равных пообщаться, а пока… пусть развивается.

Но Кребб и Гойл даже не догадывались о том, что может скрывать директор Хогвартса, поэтому они лишь глядели на лунатика недоуменным взглядом до тех пор, пока тот не скрылся за поворотом.

Вот тебе и ночка! Оправившись от потрясений, которые навалились на бедненьких мальчиков за какие-то пятнадцать минут, они всё-таки смогли без проблем добраться до картины, изображавшей вазу с грушами, пощекотать одну из них и окунуться в мир ароматов и блаженства, ибо их желудки уже находились на грани истерики.

Ближайшие два часа из кухни доносилось смачное чавканье и довольное мычание: всё-таки великая вещь — еда! Какие испытания пришлось им пройти, чтобы насладиться вкусом отбивных, приготовленных по рецепту самого Мерлина! Но ведь слизеринцы не сдаются, а значит, всегда добьются своего.

И можно смело сказать, что операция «Еда!» была успешно завершена, несмотря на то, что несколько раз она подвергалась риску быть рассекреченной. Также, в ходе операции было обнаружено очень много познавательных и интересных вещей, которые не слишком-то и интересовали Кребба и Гойла. Не нужны им были эти компроматы, потому что для них существовала одна единственная вещь, которая имела отдельное место в их сердцах: ЕДА!