- Ну ты зажигал, красавец вообще.
- Да это фигня, вы Днюху Стаса вспомните. Правда, я вот как северного сияния въебал, как-то не особо…
- Ничего, камера всё помнит, хе-хе.
- Слышь, ты, камера, увижу где в интернете, глаз на жопу натяну.
- По-моему, цена за такое вполне разумная.
- И ты туда же?!
- Ахаха!
- Вот засранцы… ладно, куда теперь?
- Куда-куда, домой, время четыре утра, завтра хоть и воскресение, но спать всё равно охота.
- Да ладно вам, какой домой?
- В такой домой. Я вообще не понимаю, как ты живёшь? Сколько помню, ни одной вечеринки не пропустил, ни одной встречи, ни одного Дня Рождения, ты когда спишь вообще?
- А я не сплю, я терминатор. Слушайте, ну, может, реально куда-нибудь зайдём, а? Пожалуйста.
- Не, бро, хорош, я домой.
- Я тоже.
- Вот вы эгоистичные, а. Ай, ладно, чёрт с вами…
- Вот и молодец, тебе тоже спать надо, и терминаторам нужно аккумулятор заряжать.
- Гы, интересно, куда у него зарядка вставляется?
- В ж…
- Гусары, молчать! Приколисты, блин… ну, ребят, ну всё таки…
- Нет.
- Нет. Иди спать.
- Спать… ну и ладно, фиг с вами, пошёл я.
- Ага, давай.
- До скорого.
* * *
Ноги сами несут домой со скоростью, на какую они только способны, пальцы автоматически достают ключи и открывают дверь подъезда. В голове уже начал возрастать шумок, такой шуршащий, как салафановый пакет. Сначала несмело, тихо, потом напористее, громче. Зубы прикусили губу, настроение начало резко портиться, отчего ключи, которые никак не хотели вставляться в замочную скважину, несколько раз были со злости швырнуты на пол. Наконец дверь поддалась, и парень, не раздеваясь, ринулся в ванную. В голове уже шумело так, будто на него надели огромные наушники и включили белый шум, он начал задыхаться. Подрагивающими руками юноша открыл аптечку, быстро достал упаковку с таблетками, однако та выскользнула из пальцев и упала на пол. Выругавшись хриплым дрожащим голосом, парень рухнул на колени, затем, не удержавшись, упал на бок. Началась жестокая мигрень, когда создается такое ощущение, будто куском ржавой проволоки водят по внутренней стороне черепной коробки. Взгляд что-то искал по комнате, но не мог этого найти. Наконец, нащупав упаковку, юноша разорвал её и съел заветные пилюли. По идее их надо было запивать: они были жутко горькими, но сейчас этот противный гадкий вкус казался ему сладким нектаром. Постепенно тело начало приходить в норму, парень заулыбался.
И опять он победил. Сейчас снотворное подействует, и будет долгий спокойный сон. И не надо будет оставаться одному, предаваться каким-то глубоким мыслям, смотря в потолок, нет! Это ужасно: отсутствие того, кто будет рядом, с кем ты можешь поговорить. Это, как кислородное голодание, от этого просто физически плохо. А в толпе хорошо, с друзьями хорошо, без людей человек – никто, сошка, ноль, ему лучше умереть, чем оставаться одному! И он – человек толпы нового времени, это прекрасно знает. Одиночество равносильно смерти. Сейчас спать, спать… А завтра его ждёт очередная туса.


Как всё-таки сладок момент пробуждения, когда неземное удовольствие от сна ещё не прошло, но мозг уже может адекватно воспринимать действительность и наслаждаться этой кратковременной эйфорией, досматривая последние цветные картинки. Потом наступает сладкая истома, когда никуда не надо торопиться и можно ещё немножко понежиться в постели. Однако странно, темно, как ночью, что-то рановато я проснулся. И дышится тяжеловато, надо бы открыть окно и… что такое? Почему я не могу встать? Что?.. Как?.. Кто?.. Нет… Не может быть, я… я заперт?! Руки упираются в холодные доски, не в силах их сдвинуть, ноги отчаянно сучатся, упираясь в стенки небольшого ящика, где каким-то образом оказался я. Жутко тесно, ящик примерно метр девяносто в длину, шестьдесят в ширину и тридцать в высоту, сдвинуться физически невозможно. Как же так? Кто мог это сделать? А если попробовать… ну давай же! Начинаю часто дышать, это нехорошо, воздух уже спёртый. Как-то… страшно. Отчаяние медленно вползает в душу, я чувствую, как внутри где-то в области диафрагмы расползается сосущее давящее чувство, от которого сердце начинает биться быстрее, а пальцы уже не чувствуют боли от заноз, впившихся в подушечки и под ногти. Но самое страшное – это темнота. Хоть разум твёрдо понимает, что взгляд упирается прямо в доску, чувства всё равно заставляют глаза устремляться куда-то далеко, причём эффект не меняется, откроешь ты их или нет. Всё равно тьма, что тебя окружает, кажется бесконечной, а ты лежишь где-то в середине страшной чёрной бездны без начала и конца. И эта двоякость расстояний, это противоборство «то ближе, то дальше» начинает потихоньку сводить с ума и вгонять в дикую панику. Как-то перестаёшь верить голосу разума, это ужасно. Второй напастью является тишина. Уже специально шумно дышишь, ворочаешься, стучишь, в общем, делаешь что угодно, лишь бы осознавать, что вот он ты, что ты ещё никуда не делся, что ты живой и существуешь. Но долго так продолжаться не может, слишком устал. И воздуха не хватает. Отдохну…

А знаете, вот лежу уже час или минуту и думаю. А я всё-таки есть. Глаза ничего не видят, куда голову ни поверни: ни проблеска, ни лучика, тьма да и только. Уши ничего не слышат, я лежу без движения и как бы ни вслушивался, нету даже намёка на какой-нибудь гул или шум. Носом тоже ничего не чую, видимо, ящик закрыт или запаян так плотно, что никакие запахи не проникают внутрь. Язык во рту, и никаких вкусовых ощущений. Когда лежишь без движения, перестаёшь чувствовать одежду, она как бы сливается с твоим телом или исчезает, ты её… не осознаёшь, что ли. Такое и раньше случалось, если я долго сидел без движения в маршрутке или электричке. И как только начинал думать об этом, сразу же хотелось пошевелиться, не знаю, почему. Дискомфорт. Вот и сейчас… но не буду, из принципа не буду, мне почему-то нравится ощущение отсутствия ощущений. Как будто и нет тебя. Хотя философ сказал: «Мыслю, следовательно, существую», кажется, так? Наверное, он прав, не знаю.

Кстати, а ведь я сейчас совсем один. Со своими мыслями. И больше никого. Но почему-то никакого неудобства не чувствуется, как-то всё равно, даже забавно. Есть время подумать об интересных вещах, например, о том же банальном «Что ты есть?». И действительно, как соизмерить, чего в тебе больше, навязанных факторов извне или созданных умозаключений внутри? И как их отличить? Стоит ли выделять в отдельный класс те мысли, которые пришли к тебе из мира, но до которых догадывался и сам? Хе, моя девушка бы упрекнула, что я опять занимаюсь нуднейшим и ненужнейшим делом: самокопанием. И ведь действительно, многие знания приносят многие беды. Лавкрафт говорил, что как только разрозненные научные факты соберутся вместе, как мозаика, человечеству придёт конец от осознания некоей страшной истины, того Великого Знания вселенского масштаба, что несёт в себе безумие неокрепшим и неготовым для его понимания умам. А Никитин наоборот, утверждал, что как только мы этого добьёмся, то станем богами, и нашему Создателю наконец-то найдётся достойный собеседник, чтобы провести неплохой вечер в неторопливой беседе за чашечкой кофе. Утрирую, конечно, но суть такова. Интересно, чтобы сказал по этому поводу мой хороший друг? Наверное, что это бред. И человечество не сможет этого достичь просто потому, что тянет за собой огромный балласт ничего не хотящего делать быдла. Ох уж эта гордыня и юношеский максимализм: я велик, другие нет, я знаю, другие даже не догадываются, и вот я, всезнающий, сижу и смотрю на эту толпу ничего не понимающих серых лиц или теней или фигур. Узковатая точка зрения, но это пройдёт. Всё проходит, люди развиваются, хотят они этого или нет, кто-то быстрее, кто-то медленнее. А консерваторы отмирают, отлично исполняя роль тех, кто этот огромный пласт знаний и опыта держит на своих могучих плечах.

Хе, уже даже и не страшно, и дискомфорт пропал. Чего бояться-то? Мир, целый мир находится в твоей душе, твоей голове, исследовать его полностью невероятно трудно, масштабы сознания превышают размеры Вселенной, в которой ты живёшь. И почему люди так боятся остаться одинокими, не пойму. Да вообще, ещё столько не обдумано, столько неоткрытого и несделанного, а я здесь лежу. Пора развеяться, о, и руки спокойно проходят сквозь доски, пара мгновений, и я уже на свежем воздухе под открытым невероятно красивым усыпанным тусклыми звёздами небом. Интересно, что там? Дойду и до этого, а пока в путь, решать неразрешимые задачи здесь, на матушке Земле.


Итак, сумевшие прочитать предыдущие тексты, давайте немного порассуждаем о гораздо менее светлом, по мнению многих, но мною так любимом чувстве, одиночестве. Интересное для анализа явление, причём очень часто принимаемое за что-то ложное. Ведь по сути своей это даже не чувство, не эмоция. Это всего лишь ситуация, атмосфера, которая задаёт условия существования со своими правилами и принципами. А уж грустит ли при таких условиях человек, радуется или режет вены вилкой – зависит от самого человека и от первопричины одиночества. Ибо часто в силу определённых обстоятельств идёт отталкивание добрых и не очень людей. Из-за юношеского максимализма, трагедии или любой другой обычно негативной причины. И неподготовленный герой окунается в чужеродную опасную, по его мнению, среду, где никого, кроме него, нет. И это таких людей печалит.
Вообще мне очень импонирует точка зрения, что одиночество – это некое мерило твоего ума и развития. Как говорила одна героиня известного ужастика: «Если Вам не нравится быть одному, другим с Вами не понравится». И ведь действительно, человек, предоставлённый сам себе, будет искать занятие, и умный, начитанный индивид точно найдёт его, в то время как безалаберная личность будет метаться и не знать, куда себя девать, с тоской глядя на часы, минутная стрелка которых движется так медленно. Превосходная точка зрения, даже правдивая… почти. Для того чтобы она была полностью истинна, мне придётся взять автомат и перестрелять добрую половину Земного шара, хе. А может, и больше. Дело в том, что на многих этот принцип не действует. Лично я знаю одного человека, который многого добился в жизни: стал богатым, известным, важным. Успешная персона, в общем. Но вот чего она терпеть не могла, так это быть в одиночестве. На вопрос, как бы она себя чувствовала в роли библиотекаря, персона ответила: «Я бы сдохла». Печаль, вот так и ломаются такие хорошие концепции.

Так вот, подвожу к мора… к выводу. Споры об одиночестве бесполезны и бессмысленны по природе своей. Когда грустят, текут слёзы, когда смеются, растягивают губы и обнажают зубы, издавая смешные звуки, а одиночество – это не эмоция. Это комната, которая обставлена в определённом стиле, а вкусы у всех разные, у кого-то вообще клаустрофобия, хе. И не зависит это ни от чего, точнее, не так. Это зависит от стольких факторов, что вывести из них какое-то правило или хотя бы закономерность – задача не по плечу даже хорошему философу. Только отличному. =) Моё мнение – человек не одинок никогда. Вообще. От рождения до самой смерти. Его всегда окружает общество. Отталкиваясь от всеми любимого утверждения, что человек – это его поступки и деяния, я окружён толпой людей, чей труд внесён в создание окружающего меня мира. Даже Робинзон Крузо был не одинок, ему таки удалось стащить с корабля пару полезных сделанных людьми вещей. Другое дело – двустороннее общение желательно не с самим собой. Тут сложнее, как раз тут не действуют правила или закономерности на мой скромный взгляд. Засим благодарю за труд в прочтении этих строк и откланяюсь, с вами был Onix Stone, скучный человек.