Несанкционированный бой. Что ж не в первый раз. Собачьи бои? Почти. Только кобели на двух ногах.

Какой-то дом на окраине города, большой полупустой зал и человек пятьдесят зрителей. Кто они? Да какая разница. Кто сейчас интересуется именами заказчиков. Платит посредник. Один бой и три месяца можно плевать в потолок, предварительно оплатив лечение. Соперник? Тоже значения не имеет. По ходу разберёмся где там больнее. Надеюсь не супертяж. Да и "запрещённые" в силе. Здесь не турнир по ММА проводится, а бой будет до тех пор, пока один не сможет подняться или... Нет, думать о плохом не стоит. К тому же для смерти сегодня не подходящий день. Вернее моей смерти.

Вот он. "Тайец". Как чувствовал. От них за километр снобизмом Муай Боран несёт. Стоит ко мне спиной. "Уай кру" читает. Ну помолись, помолись. Может о своём долбаном Кодексе чести вспомнишь. Ничего, от моего "грепплинга" ещё мало кто уходил. Видели и таких. Впечатлений тебе хватит. Не ссы, малыш.

Публика орёт, как бешеная. Словно на официальном турнире.

Выходит на импровизированный ринг и смотрит в глаза.
Что за на хер? "Дикий"? Ах, ты ж, педик подпольный! Никак не сдохнешь? Сегодня будет шанс. За всё рассчитаемся.
Стягивает футболку и джинсы. Погоди, сучонок, трахну тебя позже. Прям здесь. Чтобы вон та, толстая рыжая корова, кончила прямо в толпе.

"Раздевайся, милашка". Твоя ехидная улыбочка красноречиво намекает, глядя на одежду, что удушением не побрезгуешь.
Майку долой.
Ты опытный боец. С начала девяностых на ринге. И только на подобных подпольных мероприятиях. Сколько там "Дикий" покалечил народа? Улыбаешься? Такие белые зубы. Хватило денег, чтобы вставить. Начинай снова копить на визит к стоматологу.

Движения плавные, медленные, словно размытые. Но этот кошачий танец обманчив. Обходишь. Толпа орёт. Пытаюсь двигаться тебе в такт, но глаза, словно заигрывают со мной. Хочешь чтобы я тебе вставил? Как в тот раз, когда ты стонал, как шлюха, в туалетной кабинке. Что мы тогда курили... чёрт! Сука!

Пропущенный прямой удар локтем с разворота. Неожиданно. Он стоит мне нескольких секунд дезориентации. Голова, как на нитке, дёргается в разные стороны, но руки привычно ставят защитные блоки. Держи! Накладка на сжатом кулаке впечатывается в твою челюсть. Принял. Удачно. Даже чуть пошатнулся на ногах. Но следующий удар благополучно уходит в пустоту и твоё колено вбивается в правое подреберье так, что темнеет в глазах и перехватывает дыхание. Ну, нет! Слишком просто. Сконцентрироваться, занять исходную стойку и провести убойную серию в надежде перевести тебя в партер или захватить в клинч. Хотя клинч с муай тай - палка о двух концах. Нет, только бросок, партер, удушье и, если повезёт, добью ногами.
Но лёгкая неуверенность гнездится где-то внизу живота.
Страх. К чёрту!

Удары, подсечки, манёвры, пара рассечений и залитые кровью глаза. Тебе тоже досталось. С губ капают тёмные капли, как у Дракулы во время трапезы.
Интересно, сколько продлится этот бой?
Вперёд! Захват! Переворот. Ты почти на полу... Хрен. Оба на ногах в плотном клинче, всаживаем в друг друга локти и колени.
Добиваешь. Чувствую. Провались ты с твоей тайской техникой.
Смотрю в глаза сквозь кровавую пелену. Улыбаешься? Снова. Играешь со мной.
Тяжёлый болевой удар по затылку и через оттяжку уходишь на недосягаемую дистанцию. Все силы в кулак. Ладони размазывают по лицу кровь и пот. Предательская одышка.

Сегодня не мой день? Публика скандирует что-то типа:"Добей!" Вам тут что, гладиаторские бои? Встряхиваю головой и вперёд, чтобы тупо нарваться на "12-6" - нисходящий удар локтем. Будь ты проклят! Для тебя вообще запретов не существует?
Но тебе всё равно, потому что последующий лоу-кик в подколенную ямку и удар головой заставляют меня опуститься на колени. Впереди муть, всё плывёт. Пытаюсь встать. Но лишь протяжный стон. Мой, собственный...
Семь минут боя и нокаут. Джиу-джитса сегодня проиграла муай тай.

Веки открываются, будто это не плоть, а свинцовые задвижки. Голова раскалывается, в ушах монотонный звон и мутит так, что хочется всё вокруг облевать. Боль во всём теле. Даже не могу понять, где сломано. Кажется, всё. Попытка подняться оканчивается криком. Стараюсь хоть как-то сосредоточиться на окружающем. Но лучше бы и дальше оставаться без сознания. Условия договора с заказчиком вспоминаются лишь сейчас, и словно вопль души, который уже не в силах ничего изменить:
- Нет!
Боль, беспомощность, слабость, кровоточащие рассечения, переломы, растяжения. Тело словно провернули через мясорубку. Что ты со мной делал, сука! И что делаешь?
Мои лодыжки у тебя на плечах. И ты насилуешь так, будто снова в бою, нанося удар за ударом, жёстко, по-скотски. Унизить, сломать и окончательно победить. Если бы...
Такому, как ты, можно проиграть, но не под пристальным наблюдением двух любительских камер. Всё, за дополнительную плату...

Светлая больничная палата на одного. Так называемая VIP. За ваши деньги любая прихоть.
На функциональной кровати лежит человек укрытый, слепящей белизной, простыней. Синее опухшее лицо. Лоб и правую бровь стягивают два десятка швов. Нельзя понять сразу сколько ему лет. Лишь стриженый тёмный ёжик на голове рождает предположение, что это всё-таки мужчина.

Он открыл глаза. Тёплая серая радужка и белые склеры, залитые кровоподтёками. Обсохшие губы чуть приоткрылись, и слабый призыв прозвучал в сторону человека, наблюдающего за улицей из окна:
- Дикий, это ты?
- Нет, блядь, мать Тереза, - отозвался мужчина и обернулся.
На его гладко выбритом черепе красовался пучок длинных волос заплетённый в тонкую косу, а трёхдневная иссиня-чёрная щетина определяла, ни много ни мало, статус афганского моджахеда.
Мужчина подошёл к кровати.
- Очухался? - осведомился он.
- Ты заплатил за лечение?
- Нет, заказчик, - съехидничал тот.
- Ты сука, Дикий. Я тебя убью. Только вот встану, - сквозь зубы процедил больной.
- Пиздец, - раздался наглый хохот. - Какие светлые фантазии. Пока у тебя хоть что-то встанет, год пройдёт. Так что заткнись.
Он глянул на раздутую физиономию, то ли с пренебрежением, то ли с жалостью и направился к выходу.
- Никита, - услышал он уже у самых дверей слабый, почти умоляющий, шёпот, - не уходи.
- А я не ухожу. Хер ты теперь от меня отделаешься. В кафешку спущусь, пожрать, дорогая.

Быть не вместе, не значит расстаться навсегда. Дружба, любовь, бойцовский клуб, общее дело, рэкет, предательство, ссора, расставание и пять лет, чтобы понять и простить.
Середина девяностых. Мир изменился. Теперь, мне можно всё.