В последнее время я часто вспоминаю один эпизод из детства, вернее… из того времени, что могло бы быть моим детством. Конец лета, после знойного дня, когда даже шиноби, если у них нет задания, запрещено покидать свои дома, приятный ветерок, прилетевший, должно быть, из самой Страны Вод, приносит долгожданную прохладу, небо окрашивается заходящим солнцем в самые прекрасные цвета, которые на человеческом языке и назвать то трудно. Где-то за каменной стеной цикады начинают тянуть свою песню, нет у неё ни слов, ни мелодии, но смысл её понятен каждому, кто живёт в наших краях, это песнь пробуждения и Жизни. Об этом же свидетельствует и гомон детских голосов, с каждой минутой всё громче доносящийся с улицы.
─ Эй, Сабаку но бака, иди к нам!
Эх, как же мне хочется, забыв о том, что в доме есть двери, прыгнуть из окна на ветку старого тополя, с ловкостью маленькой обезьянки спуститься вниз и сперва стукнуть обозвавшего меня мальчика, а потом бегать, играть, лазить везде, «где нельзя»! Но… я не могу этого сделать, ведь я ещё не закончила решать задачки. Потом, вслед за теорией, будет и практика (надо ведь навёрстывать упущенное после нескольких аномально жарких, даже для Сунны, дней), а затем, если до отбоя (который тоже будет раньше, чем у большинства других детей) ещё останется время, то мне, возможно, дадут поиграть… в сёги со всё тем же Баки-сенсеем, под руководством которого я занималась и теорией и практикой.
«Помни, Темари сан, ты старшая из детей казекаге-сама…», «…ты надежда всей деревни…», «… не должна быть такой, как он…», без сомнения, мой отец (хотя следует ли называть отцом того, кто убил твою мать, а младшего брата сделал жаждущим крови чудовищем?!) подобрал мне лучшего учителя, какого только мог найти во всей деревне. Ведь последний не только опытный дзёнин и старший в многодетной семье, но именно учитель, учитель прирождённый, если угодно, учитель от бога. Я не раз видела, как даже поверженным противникам, если им на вскидку ещё не было 20 лет, перед тем, как нанести решающий удар, Баки-сенсей объяснял, в чём были их ошибки и хвалил за проявленные в бою сильные стороны… Фактически, он и создал ту Темари, к которой прислушивался даже сам Гаара, так что я должна быть благодарна ему уже за то, что вообще существую физически, не говоря уж о многом другом… Я и благодарна. И пишу я это не для того, чтобы обвинить его или ещё кого-нибудь в том, что они «украли» моё детство, нет, я… просто хочу пожалеть себя. Воображаю, как удивились бы даже мои родные братья, прочти они это! Но, думаю, признаться себе в собственных слабостях ─ уже проявление силы.
Много лет после того дня, о котором я писала в начале, длилось это. Лет в четырнадцать мне показалось, что я, хоть отчасти, сумела вырваться из этого порочного круга. И лишь недавно до меня дошло: это не был выход из лабиринта, но просто переход в очередной его коридор, но тогда… Умный, красивый, талантливый шиноби, в 13 лет уже командир взвода АНБУ, сначала боевой товарищ (сдаётся мне, его добавили в нашу команду не только для её усиления), потом единственный друг, потом возлюбленный, потом… ублюдок и хладнокровная скотина, добившийся от девушки того, чего хотел и почти сразу бросивший её. Впрочем, я не держала на него зла, о чём и сказала так и рвавшемуся защищать меня Канкуро, его это успокоило, зато вот моего отца… И ведь послан на задание, с которого он не вернулся (и должен был, судя по всему), этот человек был не потому, что он меня обидел, но потому, что был попросту игрушкой, предназначенной будущей боевой машине для того, чтобы свойственные живым существам инстинкты не мешали последней, а затем попросту выброшенной…
Прошёл ещё год. Я уже почти смирилась с тем, что для людей, которым судьбой уготовано отличаться от серой массы едва подготовленных шиноби, нет и не может быть счастья, что кроме войны им ничего не нужно, что кроме неё они ни на что не годы… Но вот я познакомилось с мальчиком, судьбой очень похожим на моего младшего брата, и с ужасом для себя увидела, что он… счастлив… просто так, оттого что живёт и верит в свою мечту «рядовой шиноби, ─ почти сразу нашла я этому объяснние, ─ его хвалёную силу по-настоящему никто и не развивал!», но вскоре после этого Гаара, страшный демон селения Песка, стал очень похож на него, а потом… потом он, собственно, и перестал быть демоном, став полноправным шиноби, а затем и их общепризнанным лидером. На волне его популярности, пытавшийся спасти своего брата Канкуро тоже перестал восприниматься как наследник тёмного полузапрещённого искусства, став героем селения, пострадавшим за казекаге, а я… А я всё та же Сабаку но Темари, угрюмая, почти непобедимая шиноби-одиночка, лучшее место для которой ─ посол в дальних краях или ещё что-нибудь в этом роде…

Конец.