Это стало решающей картой. Мамору с неохотой (так и не успели ведь поковыряться!) отдал сверток с кристаллами стоящему рядом Джеду, а тот, не утруждая себя приближением на пару метров, просто перебросил его. Алмаз не сплоховал и сверток поймал. Развернул целлофан, разглядывая переливы света на гладких гранях. Взял один из кристаллов в руку, поднося к глазам — словно сомневался в их подлинности. И неожиданно резко сжал ладонь, раздавив его. Черная пыль без всякого ветра закружилась вокруг него, а за тем и по всей комнате. Ветер усиливался, трепал волосы и полы одежды, заставляя прикрывать слезящиеся глаза. А когда все закончилось, то четверки с черной луной на лбу уже не было. И Усаги тоже.
Четверо еще вчерашних элитных убийц как по команде уставились на пятого, готовые к громам, молниям, и прочей атрибутике гнева. Однако Мамору оставался каменно-
спокойным. Он никуда не торопился. Ничего и никому не сказал. Подошел к месту, где был открыт портал, и стал его исследовать. Сенши наблюдали за ним издали — мало ли, вдруг приближаться опасно? Вон коллеги же его не приближаются! — но любопытство взяло свое
-Что ты собираешься делать? — поинтересовалась Минако.
-Найду их и убью, — спокойно отозвался парень таким тоном, будто его спросили, что он будет делать после обеда, а он намылился в библиотеку.
-Всех?..
-Алмаза.
-Тебе за это не платили, — немедленно отреагировал Нефрит. — Мессир, успокойся, не нервничай...
-Я спокоен и не нервничаю, Санджойн. Я всегда спокоен на работе. Не мешай мне.
-Мы должны исследовать все вокруг, — внезапно спохватилась Ами. — Они наверняка оставили следы, хоть магические, хоть какие...
-Во-во, — поддержала ее Мако. — Валяйте тут со своими методами, а мы по старинке...
-В смысле? — не понял Зой
-В том же, с какого мы и начинали, — пожала плечами Рей. — Мы ничего не понимаем в сыске, а вы — в магии...
-Ну-у... — начал было Неф, но Джедайт остановил его жестом, и девочки, обеспокоенные пропажей подруги, заторопились на выход, десятой дорогой обходя Мамору, все еще занятого в своем углу. Он проводил их тяжелым взглядом, а затем поглядел на четверку коллег.
-Это у нас теперь называется «спокоен»? — скептически приподнял бровь Кунсайд. — На твоем лице я вижу выражение задумчивого озверения, а не спокойствия
-Значит, ты знаешь меня лучше, чем я думал — отозвался Мамору, не слишком задумываясь над своими словами. Он встал с корточек, и отошел к окну, где и закурил. Четверка его оппонентов смотрела на его действия скептически и совершенно молча. Выдержать это молчание было совершенно невозможно — как будто вся реальность вокруг относится к тебе с порицанием. Мамору и не выдержал.
-Что?! — рыкнул он
-Ничего, — пожал плечами Кун. — Просто ты сейчас, что называется, упорствуешь во грехе...
-Это моя работа, — был сухой ответ.
-Мессир, может, твоя работа заменит тебе лунную принцессу?
-Это тебя не касается!
-Меня касается все, связанное с тобой.
-Потому что я был Эндимионом?
-Потому что ты был — и остался — моим другом. Твое упрямство ничего не даст. Спасти Усаги сможет Такседо, а не убийца из некроотдела.
-Я не могу использовать магию.
-Ты запретил себе ее.
-Ребята, — прервал этот душевный диалог Джед. — Я вас обоих безмерно уважаю, что до ста грамм, что после, но время нынче дорого
-Ты что-то знаешь?
-Нет, Энд, только догадываюсь. Но раньше ты всегда доверял моим догадкам. Как и советам Кунсайда.
-И обрати внимание, ты больше не пытаешься нас выставить из своей жизни, — добавил Зой, по привычке накручивая конец хвостика на палец. — Как думаешь, почему?
-Потому, что у меня нет другого выхода, — Мамору снова успокоился. — Вы что же, думаете, разбитую чашку можно склеить?
-Вообще-то, можно, — снова подал голос Джед. — Для этого...
-Заткнись. Зануда.
-Ты не можешь смириться со своей слабостью, да? То, что ты не можешь простить нас четверых, это я еще способен понять. Ладно, дело твое. Но если откажешься признать очевидное, ничего не сможешь поделать. Ты сражаешься не на своем поле.
-Для убийцы любое поле — его.
-Ты не можешь просто пристрелить своего шефа. И не только потому, что с юридической точки зрения он сделал все по заданию. Просто ты не сможешь до него добраться. Да и не факт, что сработает.
-К тому же, ты и не убийца, — Кун внезапно улыбнулся, так, что Мамору внезапно ощутил время резко обернувшимся назад. На много-много лет назад.
У него ведь все это уже было. И эти глаза, и эти голоса — он их слышал в голове, пока не выгнал, вместе с мыслями о лунном кролике.
-Ты ставишь под сомнение мою квалификацию? — поинтересовался он.
-Ну что ты. С оружием ты обращаешься славно. Но больше ты не убийца — с тех пор, как снова прикоснулся к лунной принцессе. Разве ты не заметил?
-Чего?
-Значит, не заметил. Видимо, только мы такие глазастые...
-Я не хочу повторения.
-Эндимион, которого я знал, не боялся боли. Давай, скажи теперь, что ты не Эндимион.
Мамору отвернулся. Он ничего не понимал — в том числе и себя самого. Как было бы просто вернуться в свои четыре стены, снова закрыться, и ничего не ощущать. Только это действительно невозможно. Каждое слово этих четверых заставляло холодный пепел отвечать. Быть может, под пеплом еще что-то да осталось?..
-Что нужно делать?
-Доверься нам. Да, мы были врагами, но не ты ли говорил, что лучше поверить врагу, чем оттолкнуть друга?
-Я, — обреченно кивнул Мамору. Он закрыл лицо руками, радуясь, что сенши ушли и не видят его сейчас. Он не хотел всего этого. Или думал, что не хотел.
-Ну так как? — Кун все еще улыбался. Он сделал шаг вперед и протянул руку, будто для пожатия. — Какой выбор ты сделаешь?
-У меня нет, и никогда не было никакого выбора, — Мамору словно пришел в себя от этой последней фразы Кунсайда. — Никогда.
Он выпрямился, его слабость исчезла так же быстро, как и проявилась. Он резким движением отбил протянутую ладонь, развернулся на каблуках, невежливо демонстрируя спину, и снова отправился в злополучный угол.
-Можно открыть портал с этой стороны по их каналу? — донеслось оттуда.
-Можно, — отозвался Кун, потирая отбитую ладонь. — Открывай.
Мамору отвернулся, и больше не произнес ни слова. Видимо, решил, что его собеседники издеваются — им ведь прекрасно известно, что он нынче не способен к магии. Четверка его оппонентов переглянулась между собой, причем каждый имел такой вид, будто хотел сказать «ну я же говорил!..». Затем они направились в ту же сторону.
-Отойди, — вздохнул Джед, присаживаясь. — Так ты ничего не добьёшься...
Лорды синхронно положили ладони на пол, по контуру, и он немедленно засветился, словно бы признал их. Мамору наблюдал за этим с каменным лицом — даже по глазам невозможно было определить, какого рода чувства у него вызывает происходящее. Тем часом четыре пары рук обходились вовсе без слов своих обладателей — будто каждая знала, где ей быть в следующий момент. Они подняли светящийся проем, как закрытую дверь в иной мир, и он постепенно стал заполняться светом изнутри, пока не превратился в сияющий четырехугольник.
-Спасибо, — произнес Мамору, и, даже ни на минуту не задумываясь, шагнул внутрь. Кунсайд, только было открывший рот, чтобы что-то сказать, только глазами захлопал.
-Да, — усмехнулся Нефрит. — Еще кто-нибудь сомневается, что это чудовище — действительно наш принц?
-Надо идти за ним! — отмер белобрысый лорд. — Он же ничего не понимает в магии теперь... Вы втроем удержите проход между двумя точками?
-Как два вируса скачать, — заверил его Джедайт. — Можешь идти следом, но времени у вас в обрез, мы, все-таки, не железные..
-Спасибо! — запальчиво кивнул ему коллега, метнулся в угол, подхватил и сунул в карман что-то из своей сумки — и уверенно вошел в портал.
...Покои рода Черной Луны отличались оригинальностью в том смысле, что если злодей-дизайнер и помышлял о комфорте и уюте, то лишь в том смысле, чтобы напрочь изжить его в любом проявлении.
Уходящие в темноту темные стены были гладкими, холодными и скользкими. Пол сверкал под ногами, как зеркало под водой. Крученые и верченые коридоры заводили в углы и в самих себя. Кунсайд недовольно огляделся, оценивая этот кошмар, подумал, что на месте Алмаза давно бы повесил сенешаля этого замка, и направился по Маморинским следам. Оные попетляли по переходам, и, в конце концов, привели северного лорда в какую-то галерею. Он недоуменно огляделся, ища глазами источник своих проблем, и не обнаруживая его. В следующий момент недовольство на смуглом лице сменилось почти что блаженством. Он не просто обнаружил своего принца, но и разглядел его. Это было не просто — на фоне этих стен и этого пола он выглядел элементом декора — в мягкой черной коже костюма, так хорошо знакомого северному лорду Кунсайду, не единожды видевшему своего принца в этом прикиде. Правда, очень, очень давно...
Белобрысый лорд быстро приблизился, вставая рядом и чуть сзади — на прикрытие. Мамору обернулся на него с недовольной миной, но смолчал — не стоило лишний раз шуметь в стане врага. Кун ответил на это недовольство приветливой улыбкой — ничего сейчас не могло бы испортить ему настроения. И он так выразительно оглядывал собеседника, что тот, в итоге, заинтересовался — мало ли, может, у него беспорядок в одежде какой?
Мамору уставился на эту самую одежду с выражением безграничного изумления. Он понятия не имел, как это все на нем оказалось. За прошедшие годы привык, как к родным, «стилам», байкерским штанам и косухе — и где они, спрашивается? Хотя в чем-то обновки были даже лучше — в тех же «стилах» подкрадываться дохлое дело, тяжелы они для такого...
Махнув рукой на странности своего вида, Мамору снова устремился вперед, держась ближе к стене, и вжимаясь в нее каждый раз, когда вдалеке слышался шум. Обитатели этого неуютного места жили своей жизнью, и им явно даже в голову не приходило, будто кто-то может нарушить их покой.
-Куда мы идем? — едва слышно прошептал Кунсайд, оглядываясь на уже пройденный отрезок пути.
-К ней, — лаконично отозвался Мамору.
-А ты знаешь, где она?
-Я чую.
-Надеюсь, ты не заказ выполнять намерен?
-Мне, вообще-то, еще полагается неустойка за неверно заданные условия... — как бы между прочим заметил брюнет, и беседа прервалась, потому что неподалеку прошествовала зеленоволосая девица — не в умопомрачительном мини, как на встрече, а в халате, с огуречной маской на лицее, и полотенцем на волосах. По зеркальному полу прошлепали мягкие тапки в виде лягушек.
Их явно здесь не ждали.
Так, фактически, незаметно, они прошли довольно далеко — и уперлись в стену. Мамору приник к ней, ощупывая, будто надеялся найти скрытый механизм, откроющий потайной ход. Но то ли его не было, то ли надо было лучше механику учить, но стена осталась стеной.
-Она там, — прошептал парень, приникая к глухой стене еще сильнее. — Там...
Кун подошел к ближайшему окну — или, правильнее было бы сказать, иллюминатору — и выглянул. С тем же успехом он мог бы выглядывать из окон недавно взлетевшего самолета. Город еще видно, но если гребанутся — лететь будешь много, а останется от тебя мало. Северянин только было обернулся, чтобы сказать напарнику об этом печальном выводе, и едва не столкнулся с ним нос к носу. Мамору преспокойно направлялся именно к окну. Обошел Куна, резким движением распахнул иллюминатор — который не был почему-то задраен — и выглянул.
-Страховка, — безапелляционным тоном известил его Кун, даже и не пытаясь спорить. Спорить с Эндимионом — дело дурное, безнадежное, и крайне непродуктивное.
-Как? — пожал плечами Мамору. В ответ, Кунсайд сложил ладони лодочкой, будто поймав бабочку. Сосредоточился на ощущениях в кончиках пальцев. Разумеется, есть определенный риск того, что по магии их вычислят, но не отпускать же этого верхолаза вообще без всего?!!
-Вот, — между смуглых пальцев растянулись светящиеся льдистой чистотой нити
-Цепляйся...
Через секунду явно торопящийся Мамору уже ловко выбрался на узкую раму окна и аккуратно соскользнул на ближайший черный шип. Весь корабль Черной Луны выглядел, как кристаллизировавшийся морской еж. Стоя на одной из его «игл» под пронизывающим до костей ветром, Мамору внезапно припомнил, какое наслаждение было вот так же стоять на самой высокой, что удалось обнаружить, точке, так, чтобы ветер трепал плащ за спиной, и смотреть на город внизу. Как легко и естественно было быть Такседо Маском — легко и естественно по сравнению с нынешним положением дел. О том, как плохо быть убийцей — не за что ухватится.
Но он нашел, за что.
Усаги очень удивилась, услыхав шум со стороны окна. Она приблизилась, даже и не подозревая, какие чувства вызывает этим у Мамору. На девушке была все еще ночная сорочка, больше открывавшая, чем скрывавшая, и Мамору вдруг внезапно подумал, что, пожалуй, действительно пристрелит Алмаза — просто так, на добровольных началах.
В небольшой комнатке, где сидела Усаги, было чистенько, уютненько, и вообще она напоминала ее комнату на земле. Вот только Усаги ее совсем не обжила — судя по следам, сидела на кровати, обнимая плюшевого зайца, и... Нет, не смотрела она на стену. Не могла она смотреть.
Сейчас, с такого близкого расстояния, парень видел покрасневшую и шелушащуюся кожу вокруг глаз — но даже она не портила общего впечатления от приближающейся к окну Усаги. Он думал, что ничего прекраснее в жизни своей не видел. И не увидит.
-Ты демон? — непосредственно спросила девушка, подойдя вовсе вплотную.
-Что-то вроде того, — не стал отрицать Мамору, припомнив напутственное слово шефа при выдаче задания. Теперь ему останется лишь гадать, действительно ли Сейлор Мун так действует на сотрудников некроотдела, или это все сказки и лапша для его ушей?..
-На чем же ты, демон, стоишь там, снаружи?
-Слышала когда-нибудь об альпинистских шипах?
-Нет.
-Так вот на них я и стою.
Дальнейшую беседу Мамору посчитал нецелесообразной. Они теряли время, а он сам терял голову. Ощущения были странные и не сказать, чтобы неприятные.
-Открой окно, — попросил он только. Усаги открыла, даже не подумав о том, что пришелец извне может и не быть другом.
-Держись крепче, — посоветовал парень, легко подсаживая Усаги и вытаскивая из ее плена. Предупреждение было лишним — девушка и так намертво вцепилась и изо всех сил не глядела вниз. Мамору двинулся в обратный путь, раздумывая, почему, черт побери, он чувствует себя сейчас способным летать?
Мамору двинулся в обратный путь, раздумывая, почему, черт побери, он чувствует себя сейчас способным летать?
Пять лет назад он бы душу продал, за возможность вот так обнять эту девушку. И вот, он обнимает ее совершенно бесплатно, а души-то у него уже и нет...
Нет души! Нечего отдать ей, нечем согреть, нечего открыть, пустой он, и жизнь у него пустая, и глаза пустые, и руки тоже — вот оно, его счастье, так близко, и одновременно с этим, так далеко.... намного дальше, чем когда Усаги на него кричала и ругала всякими нехорошими словами. Намного дальше.
Она молчала всю дорогу, не проронила ни слова и тогда, когда Мамору снова перебрался через окно, первым делом передав свою ценную ношу напарнику. Кунсайд про себя отметил, что если бы ревностью можно было обжечь, он бы уже был горсткой пепла. Сама мысль, что кто-то увидит его Усаги в таком виде, и кто-то к ней прикоснется, вызывала в Мамору почти что бешенство. И самое странное — он этого даже не осознавал.
Наконец, и сам Мамору спрыгнул на такой надежный пол.
-Идем, — мотнул головой он. — Не будем задерживаться...
К сожалению, задержатся, все же, пришлось: у следующего перехода их ждали. Видимо, вышли, все же, по следу магии. Целый батальон каких-то странных существ, в которых образованный Мамору признал с трудом демонов. Что с ними делать он смутно помнил — обычно с этими товарищами дело имели сейлоры, ему перепадали более привычные враги. Но, вроде бы, они уничтожаются магией?.. В любом случае, прямо сейчас он собирался проверить их реакцию на экологически чистый свинец...
Мамору не успел. Светящиеся нити, о которых он благополучно позабыл, внезапно натянулись, как будто их дернули с другой стороны. Или — Мамору резко обернулся к своему спутнику — кто-то белобрысый что-то задумал...
-Извини, — пожал Кун плечами. — Но кто-то должен доставить принцессу...
Мамору только рот открыл, чтобы достойно ответить на этот пассаж, но, как говорилось выше, не успел — нити словно выдернули его из той точки пространства, где он находился, увлекая за собой — через светящийся проем портала, в знакомую уже комнату, где этот коридор держали своей силой еще трое воспоминаний прошлого...
Первым желанием было даже не свернуть Арадаме шею — нет. И не нарычать на троицу на полу, уставившуюся с незавидным интересом. И не о технике работы порталов. Мамору пристально вгляделся в лицо девушки, которую так и держал на руках. И ни за какие сокровища не спустил бы с них. Усаги молчала, а ее невидящие глаза были широко распахнуты. Она вцепилась в плечи парня, не зная, что происходит, но чувствуя, что сейчас следует вести себя тихо, и не мешать. Когда Усаги могла быть спасителем мира — она был им. Когда нет — нужен был кто-то, кто спасет ее саму. И этот «кто-то» снова нашелся — после того, как внезапно исчез в прошлом.
-Я должен вернуться туда, — безапелляционно произнес Мамору, быстро опуская Усаги на диван — он понимал, что еще немного, и он просто не в состоянии будет с ней расстаться. И поскорее отвернулся, чтобы не видеть этих глаз.
-Куда?
-К Кунсайду, вы, три придурка!..
-Если к Кунсайду — то конечно... Не к Арадаме — и на том спасибо...
Мамору еще подумал, что эти шастанья туда и сюда его сильно утомили. Он что, рейсовым нанялся — то на корабль Черной Луны, то назад, то опять туда?..
Впрочем, это ведь и не самое важное
Он почти бесшумно пролетел по знакомым уже залам — навыки, их не пропьешь и не прокуришь — пока не достиг места событий. Далее время немного сошло с ума. Для Мамору, увидевшего кольцо демонов, и отблески северного сияния в его центре, время растянулось, как резиновое. Для кольца оно шло, как и обычно, а потом внезапно рванулось вперед со скоростью курьерского поезда. Они никак не ожидали, что им на головы падет взбесившийся... Усаги бы сказал — блендер. Газонокосилка, хлеборезка, или любой другой кромсательный механизм.
Кунсайд, уже успевший попрощаться со своей жизнью, внезапно понял, что он поспешил — почти в самый последний момент, как в старые добрые времена, из ниоткуда взялся Эндимион, ткнул в ближайшего врага ножом-бабочкой, появившейся из-за голенища с профессиональной ловкостью уличного фокусника, сквозь зубы обругал своего первого лорда, и тесно прижался лопатками к его спине. Стало быть, не до бесед.
-Почему ты вернулся? — все же не удержался белобрысый.
-Что?.. — Мамору недовольно покоился на соратника. Они стоят в окружении толпы врагов, их будут пережёвывать на фарш, и тут ему задают, несомненно, самый животрепещущий вопрос... Потом перекинул нож в нижний хват, ловя себя на мысли, что ему даже в голову не пришло воспользоваться привычной винтовкой, и аккуратно «поснимать» всех противников.
-Ты разлагающе на меня действуешь, — сделал он парадоксальный вывод, но вместо ответной реплики Кун указал куда-то в сторону. Мамору поспешно обернулся — жизнь научила его, что если невольный напарник требует внимания, значит, оно того стоит.
За его спиной открылась дверь — высокая, двустворчатая — ранее незаметная в общем мрачном освещении. На ее пороге нарисовались четверо их знакомых, держащихся не в пример уверенней, чем при первой встрече... Да нет, не четверо, а пятеро! Пятый, с ног до головы закутанный в глухой темный плащ, держался за спинами остальных. У его плеча парил магический шар, а в руках он держал поднос со злополучными черными кристаллами.
Предводитель клана Черной Луны, кажется, много чего имел сказать всем собравшимся. Вид у него был очень пафосный. Он чувствовал себя победителем.
-Какие гости... — начал было Алмаз, но закончить не смог. Ни Мамору, ни Кунсайд не собирались его слушать. Их шеф, начальник некроотдела, всю свою рабочую жизнь посвящал тому, чтобы вырастить и воспитать хороших убийц. И у него это получилось.
Силовая волна магического заряда Куна и брошенный Мамору острием вперед нож по совершенно одинаковым траекториям пролетели разделявшее их расстояние — и выбили поднос, заставив его несколько раз повернуться в воздухе, роняя свое содержимое, и со звоном упасть на зеркальный пол — добивая остатки кристаллов. Получившийся от этого тонкий звук бьющегося стекла нарастал, переходя в свист, что нервировало.
Демоны вокруг начали немедленно таять, испаряясь, как сосулька на сковородке, только без шипения. Кунсайд сориентировался первым, совершенно верно предположив, что с Мамору станется задержаться и рассмотреть сей странный феномен точнее.
Северянин ухватил напарника за локоть, и поволок за собой, в сторону их портала — и в сторону спасения. Мрачные стены неслись мимо, сливаясь в однотонный коридор, рушились, гасли, исчезали. Они оба успели прыгнуть, опасаясь не приземлится — и все же приземляясь, скользя по такому обыкновенному, такому надежному, неровному бетонному полу. Последнее, что Мамору запомнил — пребольно врезавшуюся в бок крестовину меча, невесть как вернувшегося к своему хозяину.
О да, хозяину, в этом парень не сомневался...
Он пришел в себя от запаха сигарет. Открыл глаза, щурясь на свет, и поймал в фокус знакомые лица — общим числом четыре. Их обладатели вглядывались в него с таким энтузиазмом, будто он был, по меньшей мере, Джокондой. Смутившись от такого внимания, парень попытался спрятаться за привычной грубостью.
-Чего уставились?
-Ты в порядке? — не обратил на это никакого внимания Зойсайд, склоняясь ниже и едва не ложась на грудь. — Только скажи, с тобой все нормально?..
Мамору стало внезапно стыдно — что-то, чего он не ощущал уже давно. В голосе рыжего была тонна беспокойства, и ни следа фирменной отчужденности некроотдела. Он отвел взгляд, а когда вернул его, в глазах стало меньше темноты и больше синевы.
-Простите меня...
-Да мы и не сердимся, — пожал плечами Нефрит. — Что с тебя, дурня, возьмешь?
-Асассин хренов, — привычно ворчливо добавил Кунсайд.
Мамору почувствовал, как заныли мышцы лица — против воли, он пытался улыбнуться в ответ, и у него это скверно выходило. Отвык. Но он старался. А постаравшись еще сильнее, ему удалось даже сесть. И привычным жестом похлопать себя по карманам, в поисках никотина.
-Не это ищешь? — Кунсайд приподнял в руке немного смятую пачку. — Скажи им «прощай» вместе со мной. Дыхалку себе угробишь, а тебе еще армию в бой водить...
-И Усаги не понравится, — кивнул Мамору согласно. Потом что-то сообразил, сорвался с места, и рванул к дивану — разумеется, пустому.
-Где она?!
-Ее девочки увели. Поищи возле до... — договорить Джеду было не суждено. Вернее, он еще говорил, а адресата этих слов уже и след простыл.
Раз уж ему перепало резко изменить свою жизнь, то следовало это делать на всех фронтах. Чтобы не жалеть потом всю оставшуюся вечность — потому что, Мамору не сомневался, и после смерти он будет помнить об Усаги.
Мамору сбежал по ступеням, и уже на входе едва не столкнулся с той, о ком думал, как раз собиравшейся подыматься наверх. Слова куда-то улетучились — только что их было так много, а теперь не осталось ни одного. Мамору только смотрел в лицо девушки, которую чуть было не убил не так давно, не в силах больше ни о чем думать — только о том, что она в порядке. И что она, наконец, одета хоть во что-то, кроме ночной сорочки — видимо, подруги постарались.
-Что? — только и смогла произнести она, вероятно, напуганная этим неожиданным столкновением.
-Зачем тебе та фотография на полочке? — сам не ожидая от себя, выпалил Мамору.
-Ее разбил Алмаз, — ответила девушка, мгновенно погрустнев. — А она у меня была одна... — она подняла лицо, и на несколько секунд парень просто лишился дара речи.
-Мы просто не сделали шаг навстречу друг другу?.. — пораженно произнес он. — И всего-то?
-Ты пахнешь розами, — внезапно улыбнулась Усаги. — Наконец-то...
Парень ощутил слабое, но очень знакомое покалывание в кончиках пальцев. Полузабытым автоматическим жестом он встряхнул кистью, и увидел, как ему под ноги упало несколько темно-алых лепестков розы. Зуд нарастал, становясь все узнаваемей.
-Ты меня чуешь?
-И вижу, — только сейчас Мамору обратил внимание, с каким интересом следят за ним голубые глаза собеседницы. Видимо, в их отсутствие сенши взялись за подругу всерьез.
Он молча протянул руки, Усаги сделала шаг навстречу — и в следующий миг ее ноги оторвались от пола. Мамору ее поднял — как тогда, на корабле Черной Луны — и прижал к себе. К сердцу, которому сейчас стало невыносимо тесно и горячо в оболочке тела.
-Так просто? — произнес он, едва сам понимая, что говорит это вслух. — Вот так? — золотистая челка пушисто обласкала его щеку.
-Но ты же пришел, — прошептала ему Усаги. — Я до последнего тебя ждала
-Но ты не узнала меня!..
-Тебя я узнаю всегда. А какого-то постороннего убийцу — да, не узнала.
Мамору подумал, что еще немного, и он окончательно свернет последние мозги в попытке понять любимую девушку. И будет прав.
-Где твои сейлор воины?
-Как это — где? — аж удивилась Усаги. — Охмуряют твоих лордов, естественно...
-А ты, стало быть, охмуряешь меня, что ли?
-Именно.
-Не надо, Усако. Делаешь дурную работу. Куда я от тебя денусь...
-Конечно, никуда — я знаю.
И мир потерял свою значимость с первым прикосновением губ той, которая подарила ему вторую жизнь, и воскресила из пепла сердце. Мамору замер, но в следующую секунду отвернулся в сторону.
-Ты не хочешь? — Усаги обеспокоено попыталась заглянуть ему в глаза
-Это то, чего я хочу больше всего на свете, — горько откликнулся он. — Но ты подожди денька три, ладно? Никотин — не лучшее, что я хотел бы передать тебе с поцелуем...
-Мамо-чан... — внезапно девушка просияла именинницей, показывая ровный ряд зубов-жемчужинок в улыбке. — Ты вернулся! Ты действительно вернулся, и это ты!..
Она приникла к его плечу, и Мамору почувствовал себя так, как не чувствовал уже очень давно. Почти никогда. Счастливым, вот каким.
Наверху хлопнула дверь, и веселый голос их общего знакомого оповестил:
-Эй, вы, там, на которых я совершенно не смотрю и не вижу, чем они там занимаются!.. Собирайтесь, подберем сейчас девчонок, и отправимся в светлое будущее!..
-Нефрит, ты неисправим, — Мамору поднял голову, встречаясь глазами с красавцем-лордом, непринужденно облокотившимся о перила верхней площадки.
-Мессир, ты во мне сомневался? — еще радостнее заулыбался тот.
-В тебе усомнишься, как же... — проворчал Мамору, потом что-то припомнил, и бережно опустил Усаги на пол. Отпускать руки он считал излишним.
Их разношерстная компания спустилась к машине, действительно «подобрав» как выразился Нефрит, по дороге других сейлоров. Преимущество второй модели «Хаммера» заключалось в том, что ширина его салона — два с копейками метра, и даже сидя на руках у парней, сенши не испытывали неудобства. Нефрит, который, естественно, вел, всю дорогу ныл, что ему не досталось такой милой грелки на колени, и он требует аморальной компенсации. Под его жизнерадостное нытье как-то сама собой успела выплыть вся история сражения с кланом Черной Луны — теперь, в нынешнем изложении, она выглядела едва ли не развлекательной прогулкой. Мамору удивился сам себе — то, что ранее казалось ему таким важным и естественным, внезапно совершенно потеряло свое значение, отойдя в тень — или, как он надеялся, и вовсе исчезнув из его жизни.
«Хаммер» преодолел уже большую часть Токио на пути к особняку Нефрита, когда на дороге замаячил мост. Он выгибался радугой, как своеобразный символ перехода в другую жизнь. В этот послеполуденный час на нем не было почти никого — до конца рабочего дня еще далеко, а обед давно уже прошел. Неф внезапно обернулся, и, судя по тому, что на лицах остальной четверки отразилось идентичное ему лукавое безбашенство, они о чем-то договорились без слов.
Красавец притормозил у перил. Компания выбралась наружу, Джедайт открыл багажник, и на свет божий появилось такое количество смертоносной техники, предназначенной для уничтожения себе подобных, что девочкам стало страшновато. Однако их герои распорядились с ней весьма своеобразно. «За борт» полетели ППД, ППШ, ППС, ДШК, РБК, РДК, БДК, РБД, РПД, ПСВ, РДВ, УДВ, АТС, РПС, МДК, УПК, УЗК, ЗРК и еще пару-тройку финтифлюшек, оставив только ТЧК и ЗПТ...
-Вот теперь я чувствую себя свободным, — удовлетворенно кивнул Неф, захлопывая совершенно пустой багажник. — Теперь можем затариться печеньками и пробездельничать все выходные...
-Какое разумное распределение времени, от тебя не ожидал, — покачал головой Зойсайд, едва успел увернуться от дружеского тычка под ребра, а бегать вокруг «Хаммера» они с Нефом не стали только потому, что официально находились на проезжей части.
Усаги стояла немного в сторонке, наблюдая, как Мамору вытащил с заднего сидения чехол от гитары. Перехватил за «гриф» и приблизился к перилам.
-Тебе тяжело разжать руки? — мягко спросила она.
-Я люблю оружие, — покаянно отозвался Мамору. — Это плохо, я знаю.
-Все в порядке. Не делай этого, если не хочешь... — Усаги не успела договорить — парень протянул руку, и, ни секунды не сомневаясь, разжал ее.
-Все, что я хочу, у меня теперь есть. И это железо мне больше не нужно, — произнес он.
Прямо перед ними в гладкую воду погружался расплавленный солнечный диск, озаряя все вокруг медово-пурпурным светом. И все они знали, что теперь наличие или отсутствие его в их жизни — дело только их рук. Просто хватит держать в них оружие.
-Домой, — сказал Мамору тихо.
-Домой, — кивнула Усаги.
И они поехали домой, в сторону солнца. Колеса быстро сматывали километры, мимо проносились знакомые, но теперь какие-то чужие пейзажи.
Дом, куда они направлялись, находился далеко, почти за чертой города. Нефрит, известный любитель высоких скоростей, домчал туда за каких-то жалких сорок минут. Все эти сорок минут Мамору держал Усаги на руках, и ее ладони лежали поверх его. Он понятия не имел, где они едут, и пытался хоть что-то в себе понять. Это ему не удавалось и в более ранние годы, так что уж говорить о нынешних...
-На втором этаже полно комнат, — заявил Нефрит, пинком распахивая дверь, и гостеприимно приглашая широким жестом внутрь. — Так что, думаю, места хватит всем, и никто не пересечется...
Этот непрозрачный намек «не мешайтесь под ногами» все восприняли с улыбкой. Что уж дуться, если все окружающие — друзья?..
Мамору поднял взгляд, прослеживая лестницу, и тут же его отвел. Неизбывные привычки некроотдела: он не сомневался, что Неф по дороге автоматически отслеживал «хвосты», как он сам сейчас выискивал засаду...
Усаги молча взяла его за руку (ее до локтя пронзило резкое, уже знакомое ему ощущение) и повела за собой. Мамору пошел, думая при этом, что именно такого жеста не хватило им пять лет назад, чтобы быть сегодня нормальными людьми. Или почему он сам не повел Усаги?.. Впрочем, они оба знали, почему...
Усаги выбрала небольшую комнату в персиковых тонах — она показалась девушке уютной. Мамору же ощущал себя некомфортно — слишком много светлого вокруг, сложнее прятаться, а уж целится...
Усаги задорно запрыгнула на мягкую перинку, только хвостики мелькнули — и раскинулась на ней, как морская звезда. Зажмурилась, потягиваясь, и смешно наморщила носик. Мамору застыл на пороге, пожирая глазами эту картину. Он не смог бы отвернутся даже под угрозой расстрела. В голове проносилось, как он недавно еще забирался на дерево перед окнами любимой девушки, и смотрел, смотрел на нее, такую далекую, казалось бы, утраченную навеки — смотрел, и не мог насмотреться. Думал, что ее придется убить, что ее надо убить, потому что он «киллер на службе у родины», работа такая, задание такое... Он знал, что скорее бы убил себя, чем позволил хоть волоску упасть с ее головы.
Усаги тем часом приоткрыла удивленно один глаз, не ощущая рядом Мамору
-Почему ты там стоишь? — спросила она, и протянула руку — Иди сюда, здесь хорошо!..
-Я не знаю, что такое твое «хорошо» — честно отозвался парень — Но если ты зовешь, я пойду куда угодно.
Он приблизился, присел рядом — неловко, ибо он не привык к такой мебели, и она его настораживала. Усаги немедленно обняла парня за пояс, подтягиваясь на локтях, и кладя голову ему на колено. Мамору замер. Он опасался спугнуть это чудесное ощущение теплой близости любимого создания, сломать момент или сделать что-то не так. Затем немного пришел в себя и положил ладонь на золотистую макушку. Усаги немедленно снова задвигала носом, как принюхивающийся кролик.
-Что? — настороженно спросил Мамору.
-Розы, — Усаги поглядела на него снизу вверх, и ее лучистые глаза в обрамлении пушистых ресниц заставили еще вчерашнего убийцу позабыть, с какой стороны жать на гашетку. Мамору внезапно заговорил:
-Ты нужна мне, нужна, ты моя жизнь, и без тебя ее нет, и вообще ничего нет. Ты хоть понимаешь, что это значит? Я не живу, я не существую, ничего не имеет смысла. Так нельзя, но так есть. Все, что я хочу — это выбраться из стремнины на поверхность нормальной жизни, и ты даешь мне возможность держаться хоть за что-то. За тебя. Ты то солнце, по которому я ориентируюсь, выплывая. Вот почему ты мне нужна. Чтобы жить. Я не понимаю, почему ты до сих пор сердцем со мной, почему ты не ищешь того, кто будет тебя достоин. Что тебе в моей боли, кроме нее у меня нет ничего — ни памяти, ни тепла сердца. Только свою боль я могу дать тебе, но не хочу, понимаешь, не желаю тебе ее...
-Ты живой, — зашептала Усаги в ответ, приподнимаясь на локтях, а там и вовсе садясь. — Ты снова живой, как и прежде, Такседо Маск вернулся, и все, чего Я хочу от жизни — это утолить твою боль, утопить ее в тепле. Все, что нужно любому человеку — любовь и забота — вот что я собираюсь дать тебе и чем излечить. Это такой простой рецепт, который люди, почему-то, забыли.
Мамору привлек девушку к себе, снова и снова погружая лицо в ее волосы, а Усаги обнимала его в ответ, ничуть не будучи против. Когда она вынырнула из облака этих грез, то не узнала комнаты — постель, и пол под ногами, были засыпаны лепестками роз, алыми, как кровь — тривиальное, но самое правдивое сравнение. Особенно если учесть профессию ее избранника.
Мамору смотрел на свои руки так, словно видел их впервые. Впрочем, в некоторой мере так оно и было. Усаги подползла, и положила свои сверху — маленькие, такие маленькие по сравнению с руками парня — и улыбнулась. Мамору постарался ответить ей тем же — он только учился этому искусству, заново постигая его азы.
-Что ты теперь будешь делать? — спросила девушка. Она думала, что теперь кое-кому предстоит либо восстановление, либо заочный, либо поиск работы не по специальности.
-Как мне стоит ответить: то, что сделать надо, или то, что я хочу? — уточнил он.
-А оба варианта нельзя послушать?
-Можно. Если то, что надо, то приготовить тебе ужин, устроить поуютнее и охранять, опасаясь отойти.
-А то, что хочешь?
-Выбросить твое сейлор-фуку куда-нибудь подальше, чтобы не мешало, и перецеловать тебя всю.
-Мне больше нравится второй вариант, — Усаги изобразила на лице усиленную работу мысли, что вышло у нее невероятно забавно. — Приступай, милый.
-Ты уверена?.. Я имею в виду — тебе, скорее всего, не понравится, ведь...
-Хватит уже!.. — не выдержала Усаги. — Я люблю тебя, глупый, я ждала пять лет, так неужели не подожду еще три дня, пока не выветрится твой никотин, и неужели не подожду, пока мы оба научимся? Тебе тоже придется ждать!..
-Я всю жизнь ждал, — был ответ. — Но никогда не надеялся, что дождусь.
Россыпь лепестков приняла в свои недра пару, едва не смыкаясь у той над головами. Как будто так и надо было.
-Все будет хорошо, — как заклинание прошептала Усаги.
-Нет, — возразил ей парень. — Все уже хорошо.
И все действительно стало хорошо. Навсегда.