Эндимион ко мне явился неожиданно. Я даже и не думала, что у него хватит сил протопать до моей комнаты. Волосы у него были еще влажные, да и одет "подомашнее".
— Не спишь? — спрашивает.
— Как видишь, — говорю с подоконника, — На Землю твою любуюсь. Красиво.
— Съездите к нам, еще не так понравится. Я чего пришел… "Лунную слезу", помнишь, обещал тебе? Вот, держи, — и он протянул мне что-то размером с пудреницу и в форме звезды. Я неизвестный предмет покрутила, потрясла, даже понюхала.
— Что это? — спрашиваю.
— Шкатулка музыкальная, — и крышку у нее открыл. Действительно, полилась музыка.
Это ж надо, отправляясь на отвоевание королевства, не забыть привезти эту безделицу… Или не безделицу? У нас, на Луне, такой музыки не было. Она заставляла плакать и смеяться сразу. Я взглянула на принца.
— Спасибо, — почему-то шепотом.
Он уселся рядом со мной, неловко подобрав длинные ноги. Мы молчали. А что говорить? На Земле начались какие-то вспышки.
— Что это? — не выдержала я.
— Празднуют, — пожал он плечами.
— Мама говорила, что ваша победа — это и победа Луны. Наверное, тоже что-то устроит.
— Она говорила, к тебе народ свататься ходит толпами.
— Ага. Рядами и колоннами. Каждый день с девяти до пяти с перерывом на обед.
— В добровольцы записываются?
— Ага. Тоже колоннами.
— А где?
— Да ну тебя, не смешно уже.
— А я и не смеюсь. Может, я тоже хочу!
— Ну вот, теперь ты прикалываться начал.
— Знаешь, я настолько за сегодня устал, что не знаю, хватит ли у меня сил заснуть. Так что не до приколов.
— Но ты же сюда дошагал!
— Да. Иначе не хватило бы нервов для сна — и все на полном серьезе.
— Давай, предлагаю, теперь я тебе спину помассирую.
Он молча стянул рубашку и принял горизонтальное положение — пришлось, правда, согнать его с пола на кровать. Я, если честно, никогда подобными делами не занималась, и понятия не имела, что нужно делать. Но попытка — не пытка.
— А сильнее можно? — спрашивает.
— А тебе больно не будет? — и осторожно начинаю ему плечи массировать.
Парень глаза закрыл, я вижу, что ему нравится. Совсем про эти чертовы царапины забыла, которые на нем. Были.
— Серенити, — зовет.
— Да? — он глаза открыл, на меня смотрит.
— У тебя любимый есть?
— Ну… Есть, наверно.
— Что значит "наверно"? — удивился он, — Ты не уверена в его ответных чувствах?
— А я что, говорила, что они есть? — вопросом на вопрос ответила я. Эндимион вывернулся из моих рук и сел. Глаза горят не хуже прожекторов.
— Я люблю тебя, Серенити. И именно поэтому я к тебе пришел. Потому что ты дорога мне, как никто и никогда не был дорог, как никто и никогда не будет, — я чуть рот не открыла, но вовремя сообразила, что это как-то не в тему.
— Продолжай.
— Ты хочешь, что бы я тебе признался по всей форме? Тогда подожди до завтра, мне на Землю надо сле…
— Да нет! Ты же еще что-то хотел.
— Да, — кивнул он, — Но это — если только ты согласишься.
— На что? — ой, что-то романтика действует на меня отупляюще…
— Если ты не счастлива, то и я не буду.
— За компанию? — ой… нечаянно вырвалось.
— Я хочу. Что бы ты стала моей женой.
— Прямо сейчас? — он, кажется, в шоке.
— Серенити!..
— Тогда двигайся. И имей в виду — я щекотки боюсь!
Я забралась к нему под бок, сворачиваясь калачиком. Так хорошо и так тепло мне еще никогда не было. Эндимион осторожно обнял меня, словно боясь, что я возьму и исчезну. Хэ, не дождешься, дорогой…
— Ну? — шепчу, — Меня тут обещали нежить и ласкать, так я жду.
— На Земле, — шепчет мой принц, — сначала нужно жениться для этого.
— В чужой монастырь со своим уставом не ходи, — отзываюсь, — кажется, так у вас говорят.
— Все-то она знает, лишь бы с мужем спорить… А у вас не так?
— Знаешь, у нас это делают только с теми, кого любят. А женаты они или нет… Пара считается супругами, когда у них ребенок родится.
— Мне нравятся ваши законы, — мурлыкнул Эндимион, распуская мне волосы, — Серенити?
— Да… милый? — он остановился.
— Меня так еще никто не называл, — признался он.
— Жениться надо было, — вздыхаю, — раньше. На мне!
— Конечно. По-другому и быть не может.
— Продолжай, чего встал? — и я сделала то, чего мне так давно хотелось — обняла его и прижалась к широкой мужской груди.
— Я целоваться не умею, — зачем-то сообщил он.
— А я-то думала, ты меня научишь… — улыбаюсь ему, — Ну да ладно. Буду твоим подопытным кроликом. Тренируйся.
— А я думал, ты будешь сантименты разводить, — прошептал он.
— Век живи — век учись, — и он меня поцеловал.
Ну как вам это объяснить? Кто не пробовал, тот никогда не поймет. Как объяснить слепому, что такое красный? — нас прервали громкими пинками в дверь.
— Потише! — Кунсайт, — Вас слышно в конец коридора! Чертовы кролики!
— Что, — Эндимион орет, — завидно?!
— Да ну вас, я по-хорошему, а вы… Ми-ина, они меня обижают!
— Штаны одень, обиженный! — это уже Неф.
— Народ, займитесь своим делом! Молча! — ага, и Джедди, — Как я, например. Тут Энди не выдержал, распахнул дверь настежь, высунувшись по пояс, и заорал:
— Всем спать!!!! По койкам живо!!! — потом вернулся ко мне, — На чем я остановился?
— Не помню, — говорю.
— Ну ладно, — без особого разочарования, — Тогда придется начинать с начала…

P.S. Мда-а…Вот это исцеляющая сила Луны… День сражаться, пол ночи не спать, еле ползать, но доползти до любимой девушки и провести у нее ночь… Измельчали нынешние земные парни, изнежились…