8 — У нас со склада 3 ящика лимонов пропало! — Небось волки у вас завелись лимонные: приходят по ночам, и как налимониваются!.. (повесть «25 профессий Маши Филиппенко»).
В два часа ночи Хрустальный Дворец ожил. Независимо друг от друга, влекомые одним лишь инстинктивным порывом встретились все Ши Тенноу. С оскаленных клыков капает слюна, а в глазах горит огонь жажды кисленького. Которого, кстати сказать, в Хрустальном Дворце не было ни грамма. Полуобезумевшие и захлёбывающиеся слюной, Ши Тенноу как стадо зомби устремились к ближайшему супермаркету. Что подумали продавцы, узрев их в дверях своего заведения, представить сложно. Даже если сделать скидку на то, что Эндимион пытался сдержать эту орду. Кажется, он был единственным, у кого в черепе ещё копошились остатки серого вещества. (Как выяснилось на утро, Усаги не очень-то любила кислое). Озверевшие Лорды дорвались до фруктового отдела и затарились лимонами – по два кэгэ на нос. У кассирши тряслись руки, когда она отсчитывала сдачу, не сводя испуганных глаз со странных клиентов. Выйдя за черту касс, Эндимион не выдержал. Выудив из ближайшего пакета, он впился в него, как в яблоко, урча аки вурдалак. Кассирша таки упала в обморок. Счастливые Шт Тенноу, радостно чавкая лимонами, потянулись обратно. Впрочем, их жажда кислого быстро испарилась, а что делать с десятью килограммами лимонов во дворце не знали долго. В конце концов отдали Икуко. Пироги любили все.
Ночь выдалась неспокойной для Усаги с Мамору. С её начала в них обоих бушевали страсти, словно у двух весенних кроликов, и супругам понадобилось немало времени, чтобы её утолить. А когда влюблённые уже почти засыпали, в коридоре раздалось ритмичное «Блям! Блям! Блям!». Сгорая от любопытства, король с королевой выбрались из постели, и, набросив халаты, выглянули в коридор. По нему шёл Кунсайт в обнимку с тремя тостерами и тащил за собой четвёртый за провод. Картина была на раз. — Ты чего это? – доброжелательно вопросил Эндимион. — В рекламе снимаюсь – буркнул Старший Лорд, придерживая гору бытовой техники подбородком. До утра король с королевой и думать забыли об этом происшествии. Пока в столовую не спустился Кун собственной персоной, в компании одного из вчерашних тостеров. — Ура! – явно обрадовалась Минако. Причём неизвестно кому больше, мужу, или тостеру. Кунсайт с убитым видом сунул вилку в рот и тостер заработал. Всё с тем же трагическим видом, со свисающим изо рта проводом, Лорд Севера взялся за изготовление гренок, которые с огромным аппетитом поглощала его жена. — Электрический ты мой – ласково поглаживала Кунсайта она. Тот с тем же кошмарно-серьёзным лицом покусывал вилку. Электричества Кунсайт не любил и не признавал – просто так, иррационально. Так Зойсат не любил крыс, Джед – реактивные лайнеры, а Нефрит – шоколадный пудинг. Минако жизнерадостно хрустела...
— Знаешь, милый – однажды сказала Серенити мужу, когда они вдвоём сидели в саду – Уже не так долго осталось. Надо бы подумать о его комнате. – Эндимион кивнул, задумчиво погладив жену по животу.
— Ты что-нибудь придумала по этому поводу? – поинтересовался он. Усаги кивнула.
— Думаю, рядом с нашей спальней, немного южнее. Голубенькая, со слониками... Ой! – молодая женщина вскрикнула, схватившись за живот, и немного виновато посмотрела на Эндимиона, который тот час её обнял, стараясь поддержать.
— Кажется, ему не нравиться...
— А что, — усмехнулся король – Серо-буро-малиновая в чупакабры тоже на тебя не глядит? – Это была шутка, и тем не менее теперь уже Мамору согнулся пополам, потому что боль от резкого толчка передалась от жены ему.
— И зачем я в юности карате занимался – проворчал он. – Всё в порядке, Усако. Он просто не умеет выражать по другому своё несогласие. А ты там полегче, молодой человек! – Молодой человек внял, и, методом проб и ошибок, родители выяснили желание своего чада.
— Зелёненькую, и в эльфийском стиле... – с сомнением протянула Серенити. – А ты точно не хочешь слоников? Ладно, ладно, молчу... – и королева вздохнула. А Эндимион молчал. И молча прикидывал, на какую стену повесить меч, потому что, какая же это эльфийская комната без меча?..
Вечером, после тяжёлого дня, Эндимион вошёл в их с женой спальню, и оторопел. На полу лежали: кусок батареи центрального отопления, немного приржавевший бампер, велосипедный коловорот, разводной ключ и ещё некоторая металоломная мелочь. Среди всего этого великолепия восседала его обожаемая жена, королева Серенити, и смущённо крутила зубчатые колёсики старинных часов без циферблата и задней панели. Бросив виноватый взгляд на мужа, она растерянно улыбнулась.
— Ты знаешь, — сказала она – конечно, извини, что я это всё сюда наволокла, но мне вдруг всё это показалось таким безумно важным и нужным, что я не смогла удержаться. – Представив себе как его хрупкая возлюбленная тащит все эти богатства сюда, Эндимион невольно шарахнулся, после чего снял с плеча здоровенный кус авангардно переплетённых арматурных прутьев.
— Ты знаешь, мне почему-то тоже...
Мимо по коридору, пыхтя, протоптал Джидайт, затаскивая к ним с Рей в комнату перегонный куб от непонятного устройства. Внизу Нефрит грохотал чем-то стеклянным, скорее всего – ретортами и колбами. Король с королевой дружно рассмеялись.
— Мальчишки есть мальчишки – заметила королева – А ты что к себе в комнату таскал?
— Запоротые части компьютеров – оскалился Мамору. – Правда, уборщица в приюте всё время их выбрасывала...
— Я выбрасывать не буду – великодушно изрекла Серенити. – Я хочу, чтобы мой малыш был счастлив.
— Посмотрим, что ты скажешь через пол года – усмехнулся король.


Глубокой ночью маркграфа Кунсайта разрубила нетерпеливый стук в дверь и взволнованный голос Зоя:
— Кун! Эй, Кунсайт! – Лорд Севера глубже зарылся лицом в волосы жены. Он хотел спать. Но Зойсайт не унимался.
— Кун-сай-то! Сенсей! – Сенсеем Зой не называл Старшего Лорда давненько, лет с 17-и. Значит, что-то важнее. Накинув на плечи простыню зевая, Кун приоткрыл дверь.
— Ну чего тебе ещё в такое-то время?
— Кун, Ами... То есть ребёнок... Она утверждает, что ребёнок играет с магией огня!
— Как это?
— Творит файерболлы. Ами их нейтрализует, силой Меркурия но... – Кунсайт посреди этой речи бросился к сладко спящей жене.
— Мина! Минако! Эй, ты там не простудилась? Ледяных торосов не намечается? Кстати – блондин опять обернулся к Зойсайту.
— А почему ты явился ко мне, а не прямиком к Эндимиону? – младший Лорд свекольно зарумянился.
— А они с Серенити... Это... Заняты...
— Вот коты мартовские – то ли с укором, то ли с восхищением заметил Кун. – Ну, пойдём тогда остальных предупредим. – Но предупреждать не пришлось. Рей уже вовсю занималась любимым делом: читала нотации.
— И имеет в виду, если ты своим телекинезом поменяешь местами мои внутренние органы, я тебе спасибо не скажу. И папа тоже. – А с соседнего балкона Мако добродушно ворчала, пока Нефрит закутывал её в тёплую шаль.
— Звёзды, звёзды... Дались вам эти звёзды.

Всё случилось ясным и морозным январским утром. Ши Тенноу дружно устроились в кабинете своего короля, и занимались своими делами. Кунсайт вместе с хозяином кабинета сводил дебет с кредитом. Нефрит с пером в зубах раздумывал в каком порядке принимать военных атташе, и листал книги на сходную тему. Джидайт закопался в расчёты по самые уши – госбюджет был одним из его любимых развлечений. Зойсайт страдал над каким-то инвестиционным проектом. В камине трещал огонь, за окном бушевал ветер. Кроме них тишину нарушал лишь скрип перьев. Лорд Севера встал со своего места со своего места и направился было к полкам с документацией, но по дороге вдруг оступился, побледнел, и с тихим стоном осел на пол. Эндимион и остальные Лорды поспешили к нему: Кунсайт шипел что-то сквозь зубы о рождении им ёжика и тихонько булькал. Остальные, уже наученные опытом за последние 9 месяцев, сразу попытались связаться с Минако.
— Не надо – просипел Кун, и, опершись о плечо Эндимиона, поднялся – у неё схватки начались... Точно, ёжик...
Разуметься, после таких сведений Минако тут же была отправлена в больницу, в родильное отделение. Под дверью сидел Кун, и провожал каждого входящего в палату врача недобрым и оценивающим взглядом. Остальные Ши Тенноу сидели вокруг: Кун был несколько невменяем. Длилось это долго – намного дольше чем хотелось бы. Казалось, словно время остановилось. Но вот из-за дверей раздался детский крик, и теперь никто и ничто не способны были удержать Лорда Севера на месте. Проводив взглядом чуть не вышебшее дверь торнадо, под названием маркграф Кунсайт, Мамору изрёк
— Интересно, я тоже буду сходить с ума в палате с мягкими стенами? – Нефрит смерил его оценивающим взглядом.
— Ты-то? Нет, вряд ли. Ты будешь буйствовать куда сильнее... – В этот момент из-за двери показался Кун
— Это засада, их там двое... – Это была концовка старого анекдота, но Ши Тенноу поняли, что их друг имеет в виду близнецов.
— Ну, поздравляю – улыбнулся Эндимион, хлопая друга по плечу. Кун тихо и светло улыбался...
Следующим номером программы была Мако, но уже в июне. Нефрит почти что и не бесился, а стенку коридора восстановили через два дня, и всё. Пока же дело не доходило до стен, Лорд Звёзд меланхолично обгрызал листья на букете. В августе рожала Усаги. Нефритовские предсказания сбылись – то, что роддом вообще устоял на месте, было исключительно чудом Божьим. Кун ещё обычно добавлял, что впервые за свои долгие жизни он видел в действии заклятие Апокалипсиса. Если даже это было и не оно, Эндимион его с успехом изобразил. Сентябрь был чреват Рей. Джидайт под дверью разглядывал пол и вполголоса читал на память «Божественную комедию». А начало октября порадовало Зойсайта. Он бегал по потолку и оплетал плафоны фенечками из разноцветных ниток, которые успел сплести, пока его удавалось держать на земле.
Все дети оказались мальчиками (кроме выводка Куна, у которого, как уже говорилось, были близнецы: брат и сестра). Вот тут-то сенши с Лордами и поняли, зачем их так долго тренировали на демонах. По сравнению с детишками все демоны выглядели жалкими и закомплексованными, с кучей недостатков и убогой фантазией, подмастерьями великого искусства вредительства.


Спать ночью – это такая роскошь, которую молодые родители позволить себе не могли. Самым беспокойным ребёнком оказался Тошио, будущий старший брат Чиби Усы. Уговорить провести его некоторое время спокойно было подвигом самурайского духа. Терпения, пожалуй, хватало только у Мамору, который вообще мог возиться с сыном часами, позабыв обо всём на свете. И ночью, обычно, именно он первым вскакивал – Усаги даже толком проснуться не успевала. Когда она садилась на постели, малыш уже почти замолкал. Усаги обреченно поняла, что, когда это маленькое чудовище научиться ходить, остановить его можно будет только двумя словами. И это вовсе не «мир погибнет» или «и никаких конфет», а обычное «папа сказал». Усаги вздохнула, глядя на мужа. Это ж надо, такой телячий восторг... Ради этого стоило помучиться эти девять месяцев. Когда Тошио долго не засыпал, Усаги советовала.
— Спой ему. – Песни Мамору – это было отдельная статья. Песен он знал достаточно, но к детям ни одна из них не относилась. Порывшись по закоулкам памяти, Мамору всё же вспомнил нечто менее кровавое, чем свой обычный репертуар. Зелёненький дракончик послушный на руках, Он хочет, тоже хочет резвиться в облаках. Он мирон пьёт из плошки, клюёт с руки овёс. Что делать, он немножко – совсем немножко не дорос. Дракончиков настоящих бояться все кругом: У них наряд блестящий и голос будто гром. Дракончик и синичку не тронет нипочём. Его берут как спичку, он фыркает огнём. Смущён дракончик очень, твердит который год, Что если он захочет, то тоже подрастёт. Он в детстве был упрямым, никак не мог понять, Что надо кушать маму, и кашу доедать.
Впрочем, когда Тошио дорос до каши, особых проблем у него сей продукт питания, не вызвал. Размазанный художественно по стенке он редко вызывал у мамы желание готовить еще кашу . И не доведи Господи овсяную


Прошло совсем немного времени, и шумная ватага принялась носиться по дворцу и его окрестностям, вызывая всеобщий ужас и зависть
Кунсайт с Эндимионом, знавшие друг друга с вот такого же младенческого возраста, и ещё помнившие, что они вытворили, постарались обезопасить окружающий мир от стайки юных бесят. Впрочем, бесята от этого только радовались. Владея магией с пелёнок, они с каждым днём тренировали свои естественные способности с помощью этих ограничений. Шт Тенноу наонец вернулись к нормальному образу жизни, забыв о меланхолии, тошноте, шоколаде и мелодрамах. Сенши коварно улыбались.
— Ну, — подначивала и провоцировала мужа Серенити
– Сколько пройдёт времени, пока ты решишься на второго? – Эндимион ответил улыбкой голодного волка, встретившего в лесу симпатичную Красную Шапочку.
— Не много. Я же мазохист.
— Садюга ты – вздохнула жена.
— Ну, и это тоже – признал её любимый.
... Через пару лет вакханалия с демографией повторилась, но на сей раз в мир пришли Чиби-Уса и следующие поколения иннеров. А когда Менезис всё-таки решил напасть,он очень долго ждал, пока дети разъедутся по своим детским делам: девочки отправились на тренировки к Харуке и Мичиру, а мальчики... Кто может, положа руку на сердце сказать, куда их черти носили? Только не несчастный замученный автор... Менезис напоролся только на Чиби-Усу. Но и её хватило. Какой Титаник, такой и айсберг.