Преданность людей ему превосходила
лишь преданность его людям
(А. Парфенова «Город и ветер»)

-Неспокойно сегодня
Мужчина у окна оторвал взгляд от открывающегося перед ним вида.
-Да – помедлив, подтвердил он. И тихо повторил – Да.
Они снова затихли. Им было тяжело.
Страна Япония, 1992 год. Конституционная монархия. Уважение к древним традициям заложено в крови ее жителей. Все было хорошо… Все.
125-й император Японии эпохи Хэйсей Акихито обернулся от окна к своему премьер-министру. Он давно не верил в сказки. Думал, что не верит. Однако это оказалось преждевременным.
-Как, ты говоришь, они себя называют?
-Воины в матросках.
-Глупое название
-Не все ли равно?
-Действительно.— Император снова отвернулся. Он до сих пор не до конца верил во все происходящее, и подспудно надеялся, что глупая шутка рано или поздно кончится. Или что он проснется. Однако не происходило ни того, ни другого.
До окончания существования Японии оставалось ровно 24 часа.
Когда ему вчера вечером это сообщили, он решил, что, видимо, заработался, и вот теперь мерещится всякое. Оно, однако, приложило все усилия, чтобы доказать обратное… тронный зал, конечно, отремонтируют. Положат новый паркет, заделают дыры в стенах. Они ведь могли его убить. Прихлопнуть, как неважную мошку. Но им было интересно играть с людьми.
«Им»… Воины в матросках звали «их» не церемонясь – демонами. Акихито думал, что они не так уж и не правы. А на сегодня – подумать только! – в дворцовом распорядке черным по белому было написано: час дня, аудиенция с воинами в матросках.
Бред, бред…
-Идемте – напомнил о себе премьер министр. Действительно, уже пора. Он, словно во сне, поднял свое тело с кресла, и медленно направился к двери. 24 часа… Что же они могут сделать? Ничего. С Японией случится то же, что с его тронным залом. Люди. Миллиарды людей. Он видел перед собой их лица, он смотрел в их глаза, когда шел на аудиенцию. Он не знал, что скажет им всем.
Аудиенция была назначена в малом зале. Его уже ожидали – девять девушек пестрой шеренгой стояли у стены, тихо переговариваясь. Они стояли не потому, что обычай велит стоять в присутствии Императора, а потому, что волновались. Акихито невидящим взглядом окинул их. Девять девушек. Юбочки-сапожки, бантики-матроски… Блестящие побрякушки. Хорошенькие девочки. Милые. У каждой своя мечта. А у него – 24 часа…
-Не переживайте так!.. – протянула к нему руки блондинка с километровыми хвостиками. Ну да. Сейлор Мун. Он читал ее досье. Оказывается, все это время его верный премьер собирал на них досье… Куда катится этот мир?
-Мы обязательно что-нибудь придумаем!.. – жизнерадостно пообещала ему Сейлор Мун. Император устало опустился на свое место. Ноги отказывались держать его. В мозгу, как чудовищный молот, без устали долбило «сутки-сутки-сутки»… Одни, всего одни!.. И они идут!..
-Расскажите, кто к вам вчера приходил – поправив специальный вайзер, закрывающий пол-лица, обратилась к нему Меркурии. Она уже открыла свой мини-компьютер, готовая вводить туда новые данные
-Что вы можете?.. – слабо откликнулся Акихито – Я не против косплея, и вы очень милые девочки, но что вы можете?
-Мы делали подобное уже не раз – коротко стриженая амазонка смотрела на него прямо и без малейшего сочувствия – Полагайтесь на нас. И ведите себя достойно!..
-Не забывайтесь – сурово одернул ее незаметный до сей поры премьер. Амазонка смерила его взглядом
-Когда наша принцесса впервые взяла в руки свое оружие, ей было 14 лет – заявила она
– И она выглядела более мужественно, чем Его Императорское Величество – со всем моим почтением.
-Но что вы можете?
-Для начала, просто расскажите все что вчера произошло. Кто к вам приходил? Что они хотели? – Меркурии, как хороший психолог, простор источала мягкость. Император закрыл глаза, сосредотачиваясь. «Сутки-сутки-сутки»…
-Их было не менее полудюжины. Молодые, голоса звонкие. Юноши и девушки. В чем-то ярком, необычном. Говорили уверено. Вели себя вызывающе.
-Группировка как-нибудь называла себя?
-Они говорили «пустота в нас», повторяли это, часто, как мантру
-Пустота. Меркурии, что у нас по пустоте? – обратилась к водной воительнице бравая Уран.
-Это не потребуется – возразил негромкий голос, и Акихито вздрогнул. Он только сейчас понял, что все это время буквально в шаге от него, в густой тени портьер, стоял еще один человек. Сейлоры ему не удивились.
-Вечно ты, как черт из табакерки… — проворчала Марс, но, скорее, по привычке. Было видно, что для нее это – своеобразный ритуал
-Пустота в нас – слова, выбитые над входом в пещеру, где была заточена Металлия – продолжил голос. Ближе к свету выступил и его обладатель – единственный юноша в этой странной компании. Акихито привычно-цепко рассмотрел его. Его с детства учили подмечать все мелочи с одного беглого взгляда. По самым неприметным складочкам можно делать большие выводы… Но он не смог сделать ни единого при взгляде на юношу.
Тот продолжал стоять в тени, тонко улыбаясь, вежливо, но вряд ли весело
-«Пустота в нас» — девиз безумной секты, некогда поклонявшейся Металлии, и стертой с лица Терры, прошу прощения, с лица земли, за много сотен лет до того, как Берилл поднимала восстание.
-Как же тогда они оказались здесь? – Сейлор Мун задумалась, непосредственным движением приставив палец к губам. Ну совсем еще ребенок… Император покачал головой. Принцесса…
-Полудюжина – Такседо, наконец, стронулся с места. Он шел вдоль границ малого зала приемов, осторожно ощупывая воздух возле стен – скользил ладонью по невидимым следам
-Видишь, Плутон? – спросил он, не оборачиваясь – Ты ведь тоже это видишь?
-Да – каким-то безжизненным голосом отозвалась темноволосая, и, с виду самая старшая и серьезная из девушек.
-Это плохо? – деловито осведомился премьер
-Очень – кивнула Плутон – Те, кто посетил вас – не живые существа
-Ожившие покойники? – поморщился государственный муж
-Разумеется, нет – в голосе Плутон, идеально-вежливом, проскользнуло раздражение – Это воспоминания. Наваждения. Назовите как хотите.
-Что от этого меняется? – пожал плечами премьер
-Все. Во-первых, наваждение нельзя убить. Ему и повредить-то нельзя. Это ведь не иллюзия, которая перестает существовать, когда в нее прекращают верить.
-Не понимаю – Акихито поневоле увлекся спором. Что угодно, лишь бы не этот молот в голове…
-Нас посетили наваждения, так? А дыры в стенах и вывороченный пол – это тоже наваждение?
-Нет. Это – реальность. Для нас, но не для них. Мы для них словно бы не существуем. Они в нашем мире – как во сне, оттого и неуязвимы… — Плутон устало прикрыла глаза. Словно вспоминая нечто тяжкое, но нужное.
-Я бы хотела – произнесла она членораздельно – Оказать посильную в этом помощь, но не могу. У меня есть на то силы, но нет прав.
-Мы знаем – неожиданно серьезно сказала ей Сейлор Мун. Она, намного меньше и тоньше опытной подруги, положила той руку на плечо и улыбалась спокойной мудрой улыбкой все понимающей матери. Акихито на секунду даже успокоился от этой улыбки. Но в следующий миг опомнился
-Значит, вы можете нам помочь, но не станете этого делать? – тихо произнес он. В голосе послышался отдаленный гром.
-Есть много путей для достижения цели – Сейлор Мун обернулась к нему. Ее гром словно бы не задел. – Не бойтесь.
-Что значит «не бойтесь», у нас менее суток, вы это понимаете, нет?!
-Понимаю. Но вы все равно не бойтесь. Что изменится от вашего страха? – она обернулась к юноше – Любимый, ты что-нибудь нашел еще?
-Да – отозвался Такседо – Здесь много интересного, но увидеть можем только я и Плутон. Если очень постараются, то и Уран с Нептуном – потому что они воины границ
-Мы ничего не видим – покачала головой красавица Нептун.
-Значит, лишь я и Хранительница Врат – подытожил он. Плутон подняла на него тяжелый взгляд вишневых глаз – прекрасных и печальных. В них само время плескалось за край, заставляя задуматься о вещах, никогда прежде не посещавших голову.
-Есть путь – произнесла она – Но он не придется тебе по вкусу.
-Вот как – юноша остановился и обернулся к ней. Он двигался, как тень. Как бесплотный призрак. Как эльф из фильма про Средиземье. Ненастоящий, и слишком безупречный.
-Какой же, Хранительница?
-Не зови меня Хранительницей, принц – от чего я могу хранить тебя? – печально улыбнулась Плутон. Эти двое словно забыли, что они тут говорят не в узком кругу своих, и затрагивали странные темы
-Эти наваждения – сны самой земли – продолжила, тем временем, Плутон
– Их видит сама планета. Она как больной человек, которого терзают жар и бред – и наваждения.
-Продолжай – кивнул Такседо, и его слова были скорее приказом, чем просьбой
-Я не намекаю на твою силу хранителя – Плутон вздохнула – Один ты не справишься. Вернее, планета не справится. Вам двоим – тебе и ей – нужен хороший трансформатор…
-Нет!
-Да.
-Плутон, это безумие. Их срок еще не окончен. Я не сделаю подобного. Ни за что. – Слова падали, как камни. Тяжело, весомо, увязая глубоко в разуме слушателей. Совершенно точно – Такседо не станет делать того, что ему предлагалось. Он был неизменно вежлив, но очень убедителен.
-Ты сущее дитя для своего покровителя – девушка виновато опустила голову – Планете нет дела до твоих личных чувств. Ей нужна твоя душа и сила, и она их получит… Иначе сгоришь.
-Знаю
-Тогда к чему наш спор?
-Я не спорю. Я лишь отказываюсь от твоего пути. Никаких… трансформаторов. – Он впервые запнулся, и впервые в его голосе промелькнули самые обычные человеческие чувства, немного содрав покров безупречности. Это как старые афиши в гримерке театра, подумал Акихито, слушая. Как наслоение старых афиш. Сколько не отдерешь – внизу будет еще. И так и не узнаешь, какова же стена…
-О чем вы говорите? – очнулся, наконец, премьер — Я что-то ничегошеньки не уразумел из вашего разговора…
-Не вы один – отозвалась Марс. Иннеры на протяжении этой беседы вообще молчали, сбившись плотной кучкой в углу. У них вся эта авантюра не вызывала энтузиазма.
-Видите ли, — Плутон припомнила, зачем они здесь, и пустилась в пояснения – У всех нас имеется планета-покровитель, от которой мы и черпаем свои… как вы называете их? …паранормальные силы. Все воины в матросках – всегда девушки. Всегда хранительницы. Только у этой планеты произошел… гм… сбой системы. У нее хранитель – она кивнула на Такседо, а тот отвесил легкий шутовской поклон
-Это…мешает – Плутон явно затруднялась переводить для нее самой понятные и естественные вещи на человеческий язык. Слова не давались.
-Для общения с планетой-покровителем в этом случае были… приспособлены… другие люди. Исполнявшие роль своеобразного трансформатора между хранителем и его планетой.
-Ну и где они? – нетерпеливо огляделся премьер – Где ваши… трансформаторы?
-Мертвы – припечатал Такседо, моментально отбросив сдержанную вежливую личину. Глаза в прорезях маски горели таким хищным жестким огнем, что становилось жутковато.
-Они погибли очень много лет назад, защищая эту планету, и людей, которые ее предали. И еще сотни лет искупали их грех, служа нашему врагу. И снова погибли, сражаясь против тех, кого любили больше всего. И теперь вы предлагаете мне снова нарушить их срок? Выдернуть сюда, принудить нарушить правила? – он смотрел на Плутон, не двигаясь, но ощущение, что он приближается, нависая, над ней, пользуясь своим ростом, все равно оставалось.
-Лишить их шанса на прощение Хроноса, и спасение? Надежды на новую жизнь? Так, что ли? Мне без них хреново, но не настолько…
-Если ты позовешь, они придут – тихо отозвалась она – Лорды всегда приходили по первому твоему зову…
-Приходили – прошипел он – А куда бы они делись, скажи на милость, если они не свободны, связанные клятвой? И я не хочу пользоваться этой несвободой для…
-Для того чтобы спасти всех – просто закончила Сейлор Мун. Такседо бросил на нее короткий взгляд и отвернулся. Решение он принял, взяв себя в руки и оценив масштабы.
-Встаньте, пожалуйста, на стреме – обратился он к иннерам – Снаружи, хорошо?
-Почему снаружи? – не поняла Венера – Это ты деликатно нас выдворяешь?
-Именно. Только пускающих на вас романтические слюни бойцов мне тут и не хватало…
-Какая же ты сволочь!.. – с чувством произнесла Марс – Вот просто так бы и удушила!..
-Если тебе хочется кого-то ненавидеть, то ненавидь меня – пожал он плечами – Только сделай, как я прошу, ладно?
Иннеры, впрочем, не изъявили немедленного желания приступить к реализации указанной ненависти. Тихонько перемолвились с Ураном парой слов и вышли.
-Мы присмотрим за принцессой – в голосе Урана проявилась какая-то незаметная прежде нотка. Она почувствовала себя в своей стихии. Такседо кивнул, не глядя на нее.
-Можешь начинать – обратилась к нему Плутон – Помнишь, как? «Четыре стороны света, доли сферы, зов вам…»… Вспомнил?
-Четыре стороны света, доли сферы, зов вам да отзовется в сердцах, стуком, как ток крови, именем, человеческим и небесным… — слова, заученные как молитва в детстве, без чувства, без мысли об их значении, звучали ровно и безжизненно. Словно уловив это, Такседо внезапно остановился.
-Да ну его… — перебил он сам себя – Вы, четверо идиотов, сюда, быстро!
Акихито едва не поперхнулся. Начинавшееся было так чинно и добропорядочно действо совершенно внезапно вышло из-под контроля. Видимо, действительно, у их несчастной планеты все не по нормальному, не только пол хранителя, но и его разум…
Сначала Императору показалось, что ничего не произошло. Обычные слова не вызвали к жизни ушедших в небытие. Ладно уж, это ведь были просто слова…
Или.. нет?..
Поток ветра из ниоткуда, при закрытых, просто-таки задраенных окнах – это как, можно засчитывать за успех эксперимента?
Такседо стоял на своем месте, глядя перед собой – словно даже и не сомневался: вызванные им «трансформаторы» появятся точнехонько перед ним. Ни откуда со стороны они не придут.
Ветер усиливался, переходя едва ли не в ураганный – трепал полы плаща, рвал его с плеч, сметал бумаги со столиков, беспокойно трогал волосы. А потом этот вихрь как бы… Акихито сказал бы, что он… сгустился. Сконцентрировался. Примерно так же вчера в его тронном зале появилась полудюжина тех, кто твердил о пустоте. Из материального ветра.
Эта воронка-наоборот словно проход в другую реальность с другими физическими законами, притягивала взгляд, но невозможно было смотреть на нее прямо. А потом в проходе обозначилась тень. Мужчина. Воин. Гордо поднятая голова. Прямая спина. Еще шаг – и вот, совсем как привидения из сказок, бледно-серебристый, но, судя по всему, совершенно существующий, пришелец сделал шаг в зал. Его ноги коснулись плит пола. На мгновение он застыл, оглядываясь. Нашел глазами то, что искал – призвавшего его хранителя – и четко по-военному печатая шаг направился к нему.
-Здравствуй, Куня – тихо, и, как показалось Императору, с какой-то печальной нежностью произнес юноша в маске. Однако старинный друг то ли не понял, то ли не пожелал понять – чинно опустился на одно колено, отточенным движением подхватывая полу черно-алого плаща и поднося ее к губам
-Я готов служить Терре, мессир – глухо произнес воин – Приказывайте.
-Оставь это для глупых церемоний, хорошо? – попросил Такседо, кладя ладонь ему на плечо – Неужели же надо начинать встречу с этой дури?
-Как будет угодно мессиру – Воин встал и отступил на шаг, все так же держа голову склоненной. Он упорно не смотрел в глаза Такседо
-Кун, друг мой, прекрати — тот нахмурился – Ты же знаешь, что я этого цирка терпеть не могу…
-Хранитель призвал меня на службу – я пришел. Друзей так не зовут.
-Не дури. Ты по-прежнему мой друг и…
-Что желает от меня мой принц? – отчеканил воин, сталью загоняя каждое слово – Чего желает повелитель Терры? Зачем он вызвал из небытия лорда Севера, своего верного вассала?
-Кунсайд, я тебе сейчас морду набью…
-Как пожелает мессир.
Они смотрели друг на друга – один растерянно, а второй – холодно и непреклонно. В воронке вихря снова началось шевеление – оттуда вышел в зал еще один воин-призрак. Встряхнул кудрями, согнал с умопомрачительно, просто-таки неприлично красивого лица улыбку. Единым, явно отработанным за века движением повторил маневр Кунсайда – чеканный шаг, на одно колено, поцелуй плаща, склоненная голова. Сама покорность.
-Нефрит, хоть ты не безумствуй – в отчаянье обратился к нему Такседо
-Если мой принц пожелает, чтобы я лишил себя разума – я исполню его волю – отозвался Нефрит – Но как мне исполнить то, что не в моих силах? Я приму ваш гнев, мессир, карайте.
-Встань, придурок! – не выдержал тот – И немедленно говори человеческим языком, с какой мухи ты упал, и какой дуб тебя укусил?! Какого черта вы творите?! – Нефрит так же невозмутимо поднялся, и отошел к Кунсайду. Замер рядом – образец служебного рвения, просто хоть картину с него пиши, патриотически-поучительную… Такседо вглядывался в их лица, пытаясь обнаружить ответ на свой вопрос. Воронка, тем часом, исторгла третью фигуру. Акихито, к своему удивлению, его узнал – года два-три назад этот человек попадал в поле внимания служб безопасности, но очень ловко ушел. И вот, оказывается, кто он такой…
-Джед, если и ты сейчас бухнешься на колено, я не знаю, что я сделаю… — устало предупредил Такседо. Третий лорд с самым невозмутимым видом подошел, поклонился, процедуру с плащом провернул стоя и замер, дисциплинировано опустив эпизод с коленом.
-Психопаты. Что вы себе в голову вбили, хотел бы я знать… Встань в строй, Джедайт, и не маячь, сейчас Зой подойдет – Такседо говорил голосом обреченного если и не на смерть, то на вечную каторгу человека. Третий лорд невозмутимо встал в строй, как ему и было сказано, дополнив шеренгу. Появления четвертого лорда ожидали в молчании: лорды – равнодушно, Такседо – обреченно. Наконец, явился он. Изящно выскользнул из воронки. На его тонком, по-женски миловидном лице на короткое мгновение промелькнуло человеческое чувство – радость, и лукавство, словно он задумывал некую хоть и безобидную, но пакость. Но он тут же согнал неуместное выражение подальше. Такседо уже не пытался сопротивляться, пока четвертый лорд проделывал все, что от него требовалось уставом. Хоть по глазам парня было отчетливо видно, с каким бы наслаждением он послал все это по такому адресу, какой лучше не оглашать вслух.
-Все? – буркнул он, оглядев четверку.
-Так точно, мессир – отчеканил Кунсайд – Командное звено Террианской Гвардии в сборе, и в полнейшем вашем распоряжении. Приказывайте.
-Вольно. – Они не шевельнулись. Так и стояли истуканами – равнодушные, призрачные. Юноша в маске обернулся к Плутону
-Довольна? – процедил он
-Да – кивнула она – Я же говорила. До твоих чувств планете никакого дела нет. Не льсти себя надеждами. Приступайте.
-Приступим – несколько зловеще отозвался парень. Император наблюдал этих людей впервые, и, наверно, именно поэтому видел и понимал больше, чем они сами. Еще бы… Видимо, эти четверо – очень близкие для принца люди. Только очень дорогих людей можно ругать с таким вкусом и удовольствием. Видимо, и он для них не пустое место… был. Пока не призвал, нарушив, тем самым, их срок. Видимо, те решили, что их уже совсем не берут во внимание, и смертельно обиделись. Этот сейчас тоже недалек – он так ждал этой встречи, а на выходе шиш. Так и хотелось обозвать их глупыми мальчишками, ничего не понимающими в политике, если бы не одно «но» — все они намного, намного старше самого Императора, да и вообще всех людей на планете. И опытнее. Нет, здесь что-то глубже…
-Вы позволите воспользоваться соседним залом? Там есть очень удобный стол и карты. – Акихито не сразу понял, что обращаются к нему. Он кивнул, давая свое, надо понимать, чисто номинальное позволение. Такседо обернулся к своим лордам.
-Господа, извольте проследовать. – Господа изволили. Такой выправки Император не видел даже на показательных маршах. Каждое движение этих четверых так и вопило – они на службе, и подчиняются приказам беспрекословно. Прикажет хранитель умереть – умрут. Прикажет убить кого-то – выполнят и это. Но он не хотел приказывать. Ему не нужны были лорды, генералы, командное звено. Ему требовались его друзья – четверо бесшабашных парней, которые были ему дороже всех прочих людей. Его семья, которой у него никогда – даже в той, прошлой жизни — никогда не было.
Акихито отвернулся. Даже у сил Света есть свои беды.