С любой точки зрения, как ни погляди, это был отличный день. Весна наконец-то вступила в свои права. В "Короне" царило необычное оживление. Дело было в том, что постоянные клиенты данного заведения — пятеро хорошо известных демонам и читателям девушек — задумали пакость. Сегодня было первое апреля — день шуток и розыгрышей. Усаги и Минако решили попугать своих парней, и уже объяснили суть прикола всем знакомым, тоже сидевшим в кафе. Наряженные в бело-розовые платьица — одинаково кавайные, хотя по исполнению и разные с идентичным макияжем и украшениями, блондинки сидели на одном стуле, и из общей вазочки кормили друг друга тортом-мороженым в виде сердечка. Одним словом их внешний вид говорил: " Мы не рокеры, не панки, мы Харука и Мичиру". От такого зрелища Мамору просто обязан был поседеть, а Кунсайд, которому седеть некуда, — упасть в обморок. Все присутствующие с нетерпением ждали прибытия жертв первоапрельской шуточки. И вот, наконец-то их ожидания вознаградились — в "Корону" вошел Кунсайд. Спокойно уселся за столик к девочкам и заказал шоколадных конфет. На юрийных дальше некуда Усаги и Мину он даже не глянул. Недоумение росло. Когда две первых конфеты отправились в свое последнее путешествие по желудку Старшего Лорда в "Корону" вошел и Мамору. Подойдя к столику своей компании, он проигнорировал стул, который к нему пододвинул Зойсайд, и устроился на полу, положив голову на колено Кунсайда. Пока присутствующие истекали каплями, брюнет кавайно прищурился, и щекой принялся тереться о вышитые джинсы Лорда Севера, издавая странные звуки. Посетители узнали в этих звуках завлекающее мурлыканье! Кун невозмутимо взял одну конфету и принялся играть с Мамору, как играют с котенком при помощи бантика. Проблем была в том, что парень на полу, охотился не на конфеты, а на руки Старшего Лорда. Усаги и Минако от такого просто уронили челюсти в мороженое. Покормив земного принца с рук шоколадом, Кунсайд поднялся со своего места и отправился к стойке. Мамору тут же занял его место за столом, уделив внимание конфетам. Кун вернулся, поставил на стол коктейль с двумя соломинками, и пристроился у ног Эндимиона. Стоя на коленях, и опираясь локтями о ноги Мамору, Лорд Льда глядел на своего сюзерена с нескрываемым восхищением. Взамен принц ласково почесал своего первого Лорда за ушком, и теперь уже мурлыкал Кунсайд. Под непонимающим взглядом блондинок, парни точно так же уселись на одном стуле и принялись за коктейль, хихикая и хватая друг друга за разные места. Зойсайд наблюдал за ними с во-о-о-о-от такими глазами, а потом обернулся к Нефриту:
— И я же после этого еще и яой! — Кунсайд с Эндимионм тем часом, уселись, склонив головы и прижимаясь щеками, изображая абсолютную яойную идиллию и романтику.
Блондинки вскочили, опрокинув свой стул, и принялись, как две взбесившиеся землеройки, копаться в сумочке Усаги. Из нее они выковыряли ручку для перевоплощений и побежали в туалет, провожаемые непонимающими ничего взглядами окружающих. Примерно в это же время Кунсайд от чего-то загрустил, его голова оказалась на плече Мамору, и тот осторожно гладил пепельные волосы друга, — или как нам его теперь называть? Присутствующие, как загипнотизированные, глядели на это неподобство. Тут вернулись Усаги и Минако, о которых уже успели позабыть. Обе словно собрались на косплей: Усаги была в костюме Первого Лорда, а Минако — в смокинге, маске, цилиндре и плаще, то есть изображала Такседо Маска. Обе девицы ринулись на несчастных парней. Реакция у Мамору с Кунсайдом была очень хорошей — мигом перестав обниматься, они оказались под потолком, вцепившись в карниз.
— Куда?! — резко закричала Мина и, прыгая, пыталась зацепить беглецов. — Кун, если тебе нравится Мамору, то смотри, как я на него похожа!
— Мамо-тян, я буду отмораживаться по десять раз в день! — вторила подруге Усаги. — Нет, по двадцать! Я буду кормить тебя шоколадом!
Парни переглянулись.
— С первым апреля! — отозвался Мамору.
— Мы же просто пошутили, напугать вас хотели, и все! — добавил Кунсайд.
— Мы спустимся, если вы нас не растерзаете. — Девчонки поспешно согласились. И только вдоволь нависевшись на своих парнях, и не обнаружив никаких подозрительных поползновений друг на друга, блондинки поверили.
Успокоив всех присутствующих и пообещав быстро вернуться — только переоденутся — обе пары разошлись. Усаги с Минако домой ко второй, Лорд и его принц на хату к Мамору. Обернувшись в последний раз, Усаги с ужасом увидела, что ладонь Мамору распластана где-то в районе правой ягодицы Куна. Девушка душераздирающе вскрикнула. Но этот вскрик не шел ни в какое сравнение с тем воплем, который издал Кунсайд.
— Ты что делаешь, извращенней фонарный?!
— Да успокойся ты, у тебя там шоколадка лежала!
Кун и вправду успокоился, извлекая вышеозначенный продукт на свет.
— А ты откуда о моей заначке знаешь?
— Ну, ты даешь! — Мамору отобрал трофей. — Я тебя сегодня, где только не щупал, тут и старлайт бы догадался! — И вот, когда инцидент был вроде как исчерпан, появился демон. — Появился нагло, и сразу же нацелился на Минаку. Пока Усаги и ребята бегали перевоплощаться, демон ничего плохого ей не сделал, как, впрочем, и хорошего. Объяснять монстру, что он не прав, прибежали принцесса Серенити, подметая платьем асфальт, принц Эндимион и маркграф Кунсайд в фирменных доспехах.
Атаковать они боялись — как бы не попасть по своей подруге. Серенити обернулась к парням:
— Его надо чем-то оглушить, чтобы он ее выпустил!
— Зачем оглушать? — пожал плечами Кунсайд и направился к принцу. Тот удивленно на него уставился.
— Чего тебе?
Жалобно скрипнула сталь, когда Северный Лорд, сгреб своего сюзерена в охапку.
— О, мессир! Наконец-то Я Свободен, и никто нам не помешает! — Все присутствующие, кроме самого Куна уронили челюсти. А демон еще и Минако вдобавок, потому как яой в доспехах тоже видел впервые. Оказавшись на земле, девушка быстренько ретировалась, а парни, обнажив мечи, превратили демона в заготовку на салат.
— Уф, все! — вытер лоб Кун.
— Еще раз мне только такое устроите, — пригрозила Серенити жезлом. Парни переглянулись:
— Упаси Металлия!
— Яой нафиг!
— Вот и умнички. — И они разошлись с поля битвы, поменяв состав: Кун с Минако, а Мамору с Усаги.
А то, что было дальше, яоя не касается, и нам, стало быть, не интересно!