Я сожму твоё горло страданиями.

- Ты... ты ублюдок! Змея, пригревшаяся под боком феи!

- А точнее, под её хвостом.

- Убью-ю!!!

Уворачиваясь от первого удара и блокируя ещё три меча, из ниоткуда появившиеся в воздухе, Химатсу подумал, что нужно было сначала мощно оглушить и обездвижить Эльзу, а потом всё рассказывать. Но также он помнил, что чем больше отдаёт своих эмоций и силы враг, тем больше энергии маг получит после поглощения.

В груди не болело довольно давно, однако уповать на это не стоило бы.

Расплавив занесённый для очередного выпада меч и часть доспехов на теле красноволосой девушки, Хи нанёс свой удар огненной кислотой прямо по глазам. От боли и неожиданности мечница завопила так, словно наступил её смертный час (это очень близко к праве), а затем сменила броню.

Два длинных острозаточенных меча, цветастые штаны до лодыжек, повязка на груди и глазах, поза и прочее - всё выдавало в Эльзе уверенность и упорство идти до конца, чтобы всё-таки победить.

Девушка, не колеблясь, повернулась туда, где по-прежнему стоял Химатсу, указала на него остриём правого меча и злобно произнесла:

- Ты лишил меня глаз и лучших друзей, однако мои мечи смогут заменить мне зрение, чтобы отомстить тебе. Даже если останусь одна, я смогу найти новую семью. А ты - не Нацу, ты - дьявол, который всегда будет одинок.

Огненный маг насмешливо улыбнулся в ответ слишком пламенной речи мечницы.

- Умница. А теперь давай сражаться.

Алая сорвалась с места, словно ошпаренная, и на бегу пронзила тело Хи сразу двумя мечами. Морок тут же распался огнём, оплавив лучшие мечи, а сам маг появился на два шага левее.

- Кажется, твои мечи тебя подводят, - ехидно отметил он и мгновенным рывком отсёк почти под корень все волосы Эльзы.

Шевелюра опала на землю тяжёлой волной и быстро вспыхнула, повинуясь воле мага. Девушка дёрнулась, ощутив прохладный ветер на своей голове, но опять не успела, рассекая мечами огненной царицы воздух.

Она была сильной и в физическом, и в магическом, и в духовном плане, но череда неприятностей и бед выбила из колеи привычной жизни даже её. И если смерть Нацу успела немного забыться, оставив изредка кровоточащий шрам, то смерть её самых близких друзей почти на её руках заставила бояться неизвестности.

Эльза сражалась храбро, меняя доспехи и мечи с такой скоростью, что колыхала возникающим ветром стебли низкой травы. Но потеря волос - самого ценного из оставшегося - сказалась очень быстро. Она выдохлась.

Химатсу заметил неловкое движение и быстро зашёл за спину мечницы, вонзая в тело короткий клинок, пропитанный парализующим ядом. Безвольное тело медленно осело на землю, мечи исчезли где-то в пространстве, а доспехи рассыпались золотистой пылью, не пытаясь противостоять самой крепкой стали в их мирке.

- Ну вот, а я надеялся, что игра будет продолжать немного дольше, - с притворным вздохом Хи присел около Эльзы и содрал повязку с её наполовину обуглившегося лица.

От глаз ничего не осталось, кроме чёрных провалов глазниц, где скопились сукровица и кровь, успев немного подсохнуть. Кончик носа тоже был разъеден кислотой, не пряча ноздри и кость черепа. Зато уцелели губы и подбородок.

Придерживая парализованную девушку, Хи перевернул её на спину и оттащил к дереву, усадив рядом с его мощным стволом. Облизнув пересохшие губы, он вытащил из подпространства моток крепкой нити и привязал Алую к крепкой древесине.

- Что... - запнулась немного Эльза. - Что ты собираешься делать дальше?

- Я? Хах... - Хи улыбнулся, оскалив белые зубы. - Я собирался немного повеселиться. Например, вот так, - он наклонился ещё ниже к обожжённому лицу девушки и крепко поцеловал её, буквально всем естеством ощущая брезгливость, переполняющую Эльзу. - Нравится, моя милая?

- Да пошёл ты!.. - ругнулась она.

- Как пожелаешь.

Химатсу начертал вокруг дерева широкую пентаграмму, чтобы пламя не вышло за её пределы, и вложил много сил в своё самое сильное огненное заклинание. Огненный смерч мигом охватил тело девушки, нити, которыми она была привязана, и само дерево. Дикий вопль разнёсся по округе, утонув где-то далеко.


Ну, что же. Я выполнил свою часть работы. И, возможно, я однажды ещё вернусь. Верно?