Оказывается, Хач уехала следующим утром, я не застала ее у моей машины в назначенное время. Нисколько этому не удивилась. Она очень непунктуальна. И для нее нет никаких обязательств. Вот такая она у меня…
Сев в машину, я поехала в институт. Коту же, как и обещала, оставила приличное количество еды в миске, чтобы не скучал. Естественно по мне этот злодей никогда не будет скучать. Только по сарделькам.
В институт приехала за полчаса до первой пары, и уже минут десять с упоением рассматривала два билета на каток. Суббота, десять утра.
Наконец звонок избавил меня от мучений, и как всегда опоздавший Мэтт тихонько прокрался на свое место.
— Я что-то пропустил?— спросил он,— где Хач?
— Тебе тоже доброе утро, дорогой,— с сарказмом отозвалась я, все еще изучая билеты.
— Доброе утро,— сказал парень.
— Хач уехала во Владивосток, похоже, до одиннадцатого февраля,— не отрываясь от билетов, протянула я,— вот так вот.
-Ясно.
— Как вчера погуляли?— вяло спросила я.
— Скучно.
-Что?— я повернулась к нему,— тебе не понравилось?
— Скажем напрямую,— ответил парень,— я не люблю Хач, и все тут.
— Что же… ясно…— я вернулась к рассматриванию билетов.
— Прости, что вчера не позвонил…— осторожно начал Мэтт,— у меня было очень много дел.
— Понимаю.
На самом деле, теперь позвонить мог кто угодно, ведь карта была извлечена из унитаза, высушена и вставлена обратно в мой телефон. Как ни странно работала. Мстительная зараза, не правда ли?
-Каток?— видимо Мэтт успел оценить мое увлечение.
-Угу… Я уже взяла билеты, а Хач уехала… давно хотела научиться кататься, да все никак не выходит… похоже придется ехать одной.
— Могу составить тебе компанию,— предложил Мэтт.
Я улыбнулась:
— Подержишь меня за руку и попадаешь со мной? Ну, ты смешной.
— Ну почему бы и нет,— уклончиво ответил тот.
Внезапно, ректор метко прицелился мне по лбу мелом, я тот час пискнула, и наклонилась над конспектом.
И опять же, чувствуя, что я поступаю неправильно, я тихо протянула парню один билет с датой и временем. Кажется, это был один из ужасных поступков, которые я совершила за месяц. Я была просто уверена, если об этом узнает Хач, подруга просто выпустит кишки без разбора. Нет, конечно, потом последует месяц депрессии, и пока я буду болтаться на ее люстре, вися на собственных кишках, Хачико будет обливаться слезами и точить тесак на мое вечное упокоение.
Это, правда, она ненавидит все человечество, для нее эта жизнь только, чтобы кушать и в туалет ходить…
Рано или поздно все должно было всплыть… Честно ей сказать я не могла, подруга обидеться. А вот собственно в чем проблема? Ей нравится Мэтт. Мне нравится Мэтт. Она на него имеет планы, а я выходит, только достойна дружбы? И если я буду продолжать с ним общаться, это зайдет куда дальше дружбы.
Вот в этом была проблема. И я опять и опять соглашалась, когда есть такая возможность.
Домой мне удалось добраться без конвоя, то есть я постаралась максимально быстро покинуть казенный дом.
Все же успела заскочить в магазин, купить поесть. Единственная проблема — я неудачно припарковалась рядом с байкерами, и со злобным лицом ждала, пока она уедут.
Короче домой прибыла только к шести вечера.
Все, как и полагалось, приготовила, есть, и, взяв горячую чашку кофе с орехами, села учить конспекты.
Вот в кои-то веки, пока меня никто не отвлекает, смогу заняться учебой. Я уже говорила, что Хач поверхностно учится? Нет? Тогда и не скажу.
Даже в школе она только и знала что бегать за мальчиками, обсуждать музыку на переменах… Не то чтобы я была ботаником, но… я нормально училась, чтобы хоть как-то закончить школу. Скажем так, перескок от троек до четверок. Редко в моем дневнике стояли двойки, редко, когда не из-за Хач не смогла подготовиться к тому или иному предмету.
Но думаю, Хачико простительна ее учеба. Она ведь умела гораздо больше, чем я, если не в плане мозгов.
Думаю, стоит немного рассказать о ней, что касаемо увлечений. Не знаю зачем, просто стоит.
Когда мы вместе с Хач в прошлом году ходили по музыкальному магазину, выбирая новый синтезатор, она влюбилась в гитару, обычную, стоила не дорого.
Сложились вместе и купили, чтобы научится. Конечно, подруге было проще, она знала нотную грамоту, я тоже была одержима новой гитарой.
Буквально месяц. Конечно, промучилась с ней, обрезала ногти на левой руке, чтобы зажимать струны. И что из этого вышло? Несколько песен из моих любимых фильмов в темпе черепахи, и я остудилась желанием играть.
Хачико же за год освоила гитару и теперь свободно наигрывала и подбирала мелодии к чему угодно.
Что касается дальнейшего, ее приглашали в школьную рок группу, Хач проиграла там, на шестиструнной несколько месяцев, потом интерес утих так же быстро как и появился.
Когда родители еще в мои шесть лет записали меня в художественную школу, Хачико ходила туда со мной целых пять лет. Потом все же психанула и ушла «икебанить»…
Вот так…
В то время пока я это рассказывала, успела выучить все на понедельник, грянула самостоятельная работа.
Покормила кота. Легла спать. Правда, скучно?

На следующий день проснулась в семь утра, истошно звонил телефон. Зевая, я подняла трубку:
— А-а-а-а-алло,— зевнула я, кажется слишком протяжно.
-Доброе утро, соня,— крикнула в трубку Хач.
— Ты слишком шумная,— скривилась я, потягиваясь на кровати.
— Да ладно тебе, я уже у отца!— на другой линии, кажется подруге было безумно хорошо,— представь, тут еще тепло… И снег тает очень быстро. А еще я зашла утром в магазин, и купила Мэтту подарок на день святого Валентина. Думаю, ему понравится.
— Что же это, сударь?— съязвила я, приподнимаясь на кровати,— очередной опус Майкла Джексона?
— Нет. Я была в сувенирном магазине, и подобрала очень красивый талисман на счастье. Черт, безумно дорого стоил мне, почти все мою зарплату за месяц.
— Это ж, сколько он стоил?— удивилась я.
Честно говоря, Хач было не так просто, и разорить, отец присылал ей деньги, и мать платила за чистоту в доме. Довольно неплохую сумму, вынуждена сознаться.
— Поверь, много,— тихо ответила Хач,— но ради Мэтта…
Кажется, подруга опять впала в нирвану.
— Эй, эй, эй! — крикнула я в трубку,— Хач, не умирай! У тебя уже любовная горячка!
Однако подруга уже сбросилась.
Вздохнув, я поднялась. Утро было очень снежным, засыпало примерно уже до колен, может даже выше. К слову, я узнаю об этом, как только буду разгребать от снега машину.
Позавтракала, тосты со сгущенкой заметно скрасили мою жизнь. Время подходило к девяти, я решила, что нужно собираться.
Уже в двадцать минут выскочила из подъезда, и заметила, что на лавочке, на которой не так давно сидела Хачико-сосулька, сидел Мэтт, играя, кажется в плейстейшен.
Кажется, его конкретно замело уже по колено и на голове, так же как и у Хач в преддверии дня рожденья — снежная горка.
-Мэтт,— осторожно начала я, аккуратно обходя парня,— ты тут давно сидишь?
— Час точно есть,— ответил тот, переворачивая во рту сигарету,— я уже успел пройти пять левелов.
— А….— я попыталась пройти к нему, и правда, мне намело снегу уже по пояс. Не то чтобы я была маленького роста… Но и коротышкой меня не назовешь. Во всяком случае, Мэтт был выше сантиметров на семь…
Без слов, парень поднялся, и, не отрываясь от игрушки, пошел к своей машине. Открыл переднюю дверцу рядом с водителем, и, подождав, пока я туда залезу, пошел садиться за руль.
В молчании прошел весь путь к катку. Я бросала случайные взгляды на Мэтта, пока он не смотрел, короче обменивались мы ими бесповоротно.
И когда я безуспешно одевала коньки, тоже тишина.
Наконец взяли свое нервы, и я впопыхах застегнула их на удивление правильно.
Мэтт уже стоял на льду, вполне свободно, будто уже умел кататься. Он спокойно подал мне руку, чтобы я безопасно вышла за ним. Один шаг, странное ощущение в ногах, я едва не упала, пришлось хвататься за Дживаса. Однако тот даже не был против.
— Помочь?— спросил он, и явно не дожидаясь ответа, плавно повел вперед.
Что-то пискнув, чудом не падая, я поехала следом. Непередаваемые ощущения. Конечно, вместе с Хач бы это было совсем по-другому. Ведь с Мэттом чувствовала смущение, хоть и довольно слабое, но все, же оно было.
С утра никого почти не было, несколько человек и мы. Однако это немного приуменьшило мой позор на льду.
Может, стоит про меня фильм снять?
Забавно, наверное, с моим именем и не люблю зиму.
-Ну, еще один круг,— не знаю, какой мы уже наматывали, Мэтт, похоже был одержим мыслью научить меня хоть как-то стоять на льду.
Я же на провокации не поддавалась, во всяком случае, пыталась не поддаваться. Однако его мимолетная улыбка заставляла проезжать круг за кругом. Еще несколько метров, я почувствовала, что случайно за что-то зацепилась, и полетела вперед в прямом смысле.
Кажется, упала на что-то мягкое, вернее на кого-то мягкого. Вместе мы проехали еще несколько метров по льду, я решилась открыть глаза. Да-да, я лежала на Мэтте, и мне было так неловко, даже о романтике не думала в тот момент.
Щеки медленно стали заливаться алым. Мэтту кажется все было все равно, даже когда на нем лежала девушка, коленкой упираясь в самое уязвимое место каждого мужчины.
Поняв этот казус до конца, я покраснела еще больше:
— Мэтт…— я попыталась приподняться на руках, но, только поскользнувшись, упала на парня снова. Лица были совсем близко. Мое, совершенно смущенное, глаза расширенны от удивления, и лицо Мэтта, пофигистичное.
Спокойно, он поднялся, кажется кроме мягкой улыбки, на его лице не дрогнуло ни одной эмоции.
Не без улыбки, он помог подняться мне.
— Спасибо,— я попыталась выдернуть руку, но оказалось, он держал крепко, и в момент притянул к себе.
Кажется, на катке было до такой степени холодно, что и дыхание его я тоже видела.
Холодные губы. Запах табака. Горький привкус во рту. Кажется, это было сном… если бы и правда я еще бы спала.
Прости, Хач.