Из раздумий меня вывел хлопок по плечу:
— Слазь, приехали!
Я слезла, больше всего на свете мечтая хоть в этот раз не упасть.
— Куда приехали?
— В волшебную страну Вандерляндию! – заржал он.
— И все-таки?
— Не скажу.
— Ты меня похитил!!!
Он обернулся и наигранно округлил глаза:
— Да ну нахуй!
— Да! Статья 126 уголовного кодекса США, пункт первый, наказывается лишением свободы на срок от четырех… — тут, видимо от переизбытка ярости, я потеряла равновесие, но устояла, вцепившись в его плечо. – До восьми лет.
— Ты, блондинка, молчала бы, а то тебе походу ходить и говорить одновременно противопоказано.
— Прекрати называть меня блондинкой!
— Молчу, молчу…
Мы поднялись на седьмой этаж. Он пинком открыл дверь и крикнул:
— Ме-етт, ты дома?
В ответ тишина.
— Ну и где эта сволочь шляется?!
— Кто вообще такой этот Метт?
— Мой сообщник! – заржал этот чувак… Как его, кстати зовут? А, ладно, потом.
— Это уже пункт второй, за него от шести до пятнадцати лет!!!
— Не колышет.
— Ну, раз ты меня похитил, давай хотя бы познакомимся. Как тебя зовут?
— «Раз я тебя похитил»? Прости, а где связь между похищением и знакомством?
— Прощаю. Я должна знать имя своего похитителя.
— Нет, не должна. Каким идиотом должен быть похититель, чтобы спалить жертве своё имя?
— Ну, ты можешь сказать своё ненастоящее имя.
— Да, это идея.
— Ну?
— Что ну?
— Говори.
— Не-а.
— Почему?
Он на секунду задумался.
— Не хочу.
Я снова начала задыхаться. Нет, ну что за хрень?
Я была в совершенно не понятной мне ситуации. Обычно Я всегда главная, Я королева, и все исполняют МОИ желания. Я капризничаю, Я истерю, Я веду себя как пятилетний ребенок. Но, кажется, пришло время меняться ролями. И мне это время определенно не нравилось.

Я прошла за ним в большую комнату. Выглядела она так, будто там собирались делать ремонт – голые стены, вещи по углам в пыльных картонных коробках. На полу стоят несколько ноутбуков, рядом с каждым по пепельнице, единственная мебель – большой кожаный диван, на который он тут же сел, положив локти на спинку и зажав в руке шоколадку. Пожалуй время действовать. Разум истерично кричал о моей безрассудности, нелогичности и безмозглости, пока я, хлопая ресницами, кошачьей походкой подошла и села к нему на колени и зашептала максимально сексуальным голосом:
— Я не знаю, что тебе от меня нужно, но раз мы всё равно ничего не делаем, ты можешь извлечь из моего тела максимум удовольствия…
— Это ты ничего не делаешь. А я жутко занят. Я ем шоколадку.
Моя челюсть больно отдавила мне ноги. Мало того что он ведет себя как неизвестно кто, так мне что, еще и секс обломиться? Хотя, это на самом деле не так уж и страшно, страшно то, что он ведет себя совершенно не предсказуемо. Мой разум, обычно просчитывающий все на пять ходов вперед, походу не поддерживает формат его мыслей. Я даже не знала, что сказать и задумчиво повторила:
— Ешь шоколадку.
— Ага, как ты только заметила?
Ладно, вернемся к изначальному плану. Я снова напрягла горло для воспроизведения сексуального шепота:
— Может быть тебе помочь?
Попробуем совладать с этим непредсказуемым ребенком. Я взяла его за запястье и поднесла шоколад к своему рту. Он тут же с силой отдернул руку и пихнул меня в плечо.
— Не наглей, шлюха, шоколадка – моя!
— Во-первых, я не шлюха – у тебя нет повода меня так называть! Во-вторых, надо делиться!
— Во-первых, ты – шлюха, и чтобы у тебя не было вопросов, процитирую, — он немного задумался. — « Ты можешь извлечь из моего тела максимум удовольствия…». Во-вторых, делиться надо было в песочнице, а сейчас мы взрослые люди, и каждый обеспечивает себя сам!
— Взрослые люди? И мне это говорит мальчик с девчачьей стрижкой, который истерит из-за шоколадки!!
Кажется слова на тему стрижки были лишними – настала его очередь задыхаться от злости. И я бы наверно была искалечена, если не мертва, но послышался звук открывающейся двери и голос:
— Мелло, ты тут?
— А где мне еще быть, сволочь ты недоделанная, я в отличии от тебя невесть где не шляюсь!
— Мелл, успокойся, взорвешься же! ОМГ, ты опять телку притащил? Я же тебе говорил, ко мне в квартиру шлюх не водить!
Еще один!
— Молодой человек, если с детства родители не привили вам хорошие манеры, думаю не следует выставлять на показ свое невежество. Держите свою грубость при себе.
— Да, Метт, и она не шлюха, — он засмеялся. – У тебя нет повода ее так называть!
— Ну естественно! Эмм, прости, а то что она в юбке до пупка сидит у тебя на коленях – не повод?
— Над этим надо подумать… — они хором заржали.