Анакин сморгнул, когда присутствие Совета ушло из его разума, и завершил историю вслух:
- Той ночью он пошел и освободил мою мать. Когда я увидел ее сходящей с корабля, Оби-Ван стал для меня величайшим героем во вселенной. - Он подошел к огромному окну, выходящему в один из множества садов Храма. Депа встала позади него, положив руку ему на плечо.
- Это прекрасное воспоминание, падаван Скайуокер.
- Видите вон то дерево? - Анакин показал на большую кальбу в дальнем конце сада, ее лоснящиеся листья сверкали в солнечном свете. Когда Депа кивнула, он продолжил - Это наше дерево, Оби-Вана и мое. Мы его обнаружили, по возвращении в Храм. Когда мы сидим на нем, мы не мастер и падаван, а просто Оби-Ван и Анакин, и я могу спросить его обо всем. Он все еще приносит мне даньялины.
- Скажи нам, как именно ты и твой мастер выражаете свою любовь друг к другу!
За словами Яраэля Пуфа Анакин почувствовал больше, чем просто вопрос. От этого подтекста у юноши поползли мурашки по коже, и его слова прозвучали резче, чем он намеревался их произнести.
- Мой мастер самый благородный человек, которого я только встречал!
- Хватит! - Сила, прозвучавшая в голосе Депы Биллабы, заставила подскочить даже Мейса Винду. - Мальчик прав, вопрос абсолютно неуместен без дополнительных доказательств. Мы подождем, пока мастер Кеноби не оправится настолько, чтобы дать нам ответ.
Анакин обернулся к членам Совета.
- Доказательств чего? Мой мастер болен, опасно болен; вы что, хотите сказать, что он сам в этом виноват?
Пуф отнюдь не готов был отступить.
- Интимные отношения между мастером и падаваном строго запрещены!
Потенциально опасная ситуация была разрешена появлением Плаг-Нал Хинна, главного целителя Храма.
- Отпечаток Силы может принадлежать падавану Скайуокеру, но гены не его.
- Чьи тогда? - прозвучал резкий вопрос Винду. Анакин переводил взгляд с лекаря на Советника, не понимая, о чем пошел разговор. Плаг-Нал медлил, и Винду подтолкнул его: - Скажи нам.
- Возможно, это следует обсудить в отсутствие мальчика.
- Если мальчик не будет присутствовать, целитель Хинн, тогда я буду настаивать, чтобы Кеноби привели в сознание для участия в этой дискуссии.
- Магистр Винду, - голос Анакина звучал неестественно, он изо всех сил боролся со страхом и яростью, что следовала за ним по пятам. - Здоровье мастера Оби-Вана не может быть поставлено под угрозу лишь для того, чтобы удовлетворить любопытство Совета. И я не уйду от этого разговора.
Громкий стук посоха мастера Йоды об пол привлек всеобщее внимание к его хозяину.
- Защищает он своего мастера, как и должен.
- От самого Совета, если потребуется. - В голосе Анакина явственно прозвучал вызов, когда он поднял взгляд на Винду и Пуфа. Когда никто из них не отреагировал, Анакин повернулся к главному целителю. - Пожалуйста, скажите мне, что с моим мастером.
- Это сложно объяснить…
- Тогда просто скажите. - У Анакина кончалось терпение. - Абсолютно понятно, что Совет уже проинформирован о состоянии здоровья моего мастера, теперь я прошу оказать ту же самую любезность мне.
- Хорошо, падаван. - Плаг-Нал глубоко вздохнул. - Твой мастер носит ребенка.
- Что?! - Анакин сел, где стоял, полностью промахнувшись мимо стула. В последний момент Ади толчком Силы подтолкнула под него упомянутый стул. - Беременность? Как может такое быть? Мой мастер мужчина, человеческий мужчина! Это физически невозможно, абсолютно невозможно! - Его взгляд отчаянно метался между членами Совета, смотревших на него с сочувствием. - Магистр Йода, Магистр Биллаба, я не понимаю.
Ни один Магистр не мог ему ничего сказать. Плаг-Нал прочистил горло, снова обратив внимание Анакина на себя:
- Недавно ты и твой мастер присоединились к мастеру Джинну на переговорах на Шрилууре, так?
- Так это Джинн? - удар посоха по голени пресек дальнейшие, безусловно, имеющиеся у мастера Винду, вопросы. Целитель проигнорировал его вспышку.
- Расскажи нам о взаимоотношениях между ними. Это было случайно или между ними возникла душевная связь?
- Я не предам доверие моего мастера, чтобы удовлетворить чье-то праздное любопытство!
- Сделать это мы тебя не просим. - Поднятый посох удержал членов Совета от имеющихся возражений. - Но в любом случае, ответы целителям нужны, ответы дать ты им должен. Требует того, здоровье твоего мастера. Проявлять пустое любопытство не будет Совет. Только Депа и я останемся услышать, доложим только самое необходимое остальному Совету.
При словах мастера мастера его мастера Анакин слегка расслабился.
- Благодарю вас, мастер Йода. Я расскажу вам и целителям все, что смогу.
Он повернулся к остальному Совету, ожидая их ухода. Мейс Винду почти целую минуту яростно смотрел на него, затем повернулся и практически вылетел из комнаты. За ним поплелся весь изгнанный из комнаты Совет. Как только за ними закрылась дверь, Анакин повернулся к целителю.
- Объясните мне, Плаг-Нал, каким образом человеческий мужчина может забеременеть.
Целитель Хинн устало опустился на стул, остальные уселись вокруг него.
- Когда-то, в очень далекой истории родного мира твоего мастера, разница между женским и мужским полом была не столь сильна, как на других планетах. Даже до сегодняшнего дня, организм каждого человека с его планеты содержит оба набора репродуктивных органов, один из которых относится к другому полу, скрытый и неразвитый. Это как раз случай мастера Кеноби. Я знаю это абсолютно точно, поскольку не раз обследовал его за годы жизни в Храме. Что-то произошло, что изменило обычное состояние организма, одновременно с внесением генетического материала мастера Джинна.
- О, Сила. - Анакин спрятал лицо в ладонях. - Что я наделал?
- Сказать нам, должен ты, что на Шрилууре случилось. - Уши Йоды поникли. - Ради Оби-Вана.
Когда Анакин выпрямился, Депа позволила проявиться своей жалости и постаралась облегчить ему признание, взяв юношу за руки, когда он собрался говорить:
- Твой мастер очень любит Квай-Гона, ведь так?
- Да, очень. Я думаю, что еще с тех времен, когда он был его учеником. Но он не мог признаться в своих чувствах, по крайней мере до того, как стал рыцарем.
- Потому, что это запрещено? - Депа не ждала ответа, она слишком хорошо знала мужчину, о котором они сейчас говорили. - А когда он стал рыцарем, он признался Квай-Гону?
- Квай-Гон заявил обо мне, как о своем падаване, перед Советом накануне Битвы на Набу. Когда Оби-Ван спас мою мать, он сделал это как для меня, так и для Квай-Гона. - Анакин вцепился зубами в подушечку большого пальца, пытаясь объяснить все натяжки и проблемы, что так усложняли их жизни. Депа взглянула на Йоду, прежде чем снова обратиться к Анакину.
- Для Квай-Гона? Я не понимаю.
- Чтобы защитить его от меня. - Голос Анакина дрожал от непролитых слез. - Если бы я повернулся к тьме, это разрушило бы его. Вы, Совет, восприняли это как знак, что Оби-Ван будет лучшим мастером для меня. И когда Совет принял это решение, Квай-Гон его не понял и был глубоко уязвлен. Он годами избегал Оби-Вана, но любовь моего мастера была так же сильна. И только когда мы все вместе оказались на Шрилууре, они объяснились в своих чувствах. - Анакин встал и начал ходить по комнате. - Их общение было личным, но мой мастер был слишком расстроен, и его ментальные щиты были не такими крепкими, как должны были быть. Квай-Гон признал свои чувства, но все равно отверг моего мастера.
Йода молчал, но у Депы остались вопросы.
- Твой мастер вообще говорил с тобой об этом?
- Нет, поэтому я и не хотел говорить официально перед Советом. Я знаю только то, что почувствовал через нашу связь до болезни мастера Джинна. Это все. - Почувствовав в своем разуме знакомый толчок ментального зондирования от старшего мастера, Анакин позволил им увидеть то, чему он был свидетелем в ночь, когда Квай-Гон метался в приступе лихорадки.