Если вы думаете, что хуже быть уже не может… — подумайте еще.

Руд не разговаривал со мной два последних месяца. Он даже попросил Ценга не назначать нас на совместные миссии. Я пытался как-то наладить контакт, но всем, чего мне удалось от него добиться, был пристальный, полный презрения взгляд поверх очков. Я понимаю, что то, что я сделал, было подло по отношению к нему, но я не мог поступить иначе. Не мог… Или не захотел? Та девушка была преступницей, но Руд любил ее. Это был нелегкий выбор для меня. С одной стороны, у меня был приказ. С другой – мой лучший друг, который доверял мне. Если бы я знал, чем все это обернется, я бы еще сто раз подумал… Но тогда на меня давило не только обязательство. С тех пор, как я узнал, что Руд влюблен в эту стерву, во мне поселилась дикая, неуправляемая, совершенно безумная ревность. Наверно, именно она заставила меня тогда нажать на курок… В момент, когда безжизненное тело упало на бетон, я чувствовал себя победителем. В то мгновение мне казалось, что я все сделал правильно. Возможно, тогда я просто не осознавал, какие последствия вызовут мои действия.
Я всегда говорил, что все проблемы из-за женщин. Но я никогда не предполагал, что это утверждение пройдет красной линией в моей жизни. Я ни в коем случае не скидываю с себя вину. Во всех своих ошибках виноват я сам. Но если бы не тот случай, все было бы иначе…
Мне было очень не легко смириться с мыслью, что Руд возненавидел меня. Вернее, я так с этой мыслью и не смирился. Но со временем, я бросил свои попытки наладить отношения, каждый раз натыкаясь на ледяную стену пренебрежения. Я думал, что время все исправит. Нет, я не ожидал, что он когда-нибудь сможет простить меня, но я надеялся, что он хотя бы перестанет игнорировать меня. Почти каждую ночь мне снились кошмары, и после того, как я просыпался в холодном поту, я сидел до утра на кухне моей маленькой квартиры в компании бутылки виски и сигареты, только чтобы не думать о нем. Мои показатели снизились, и Ценг даже грозился отстранить меня от работы, если я не прекращу столько пить. Но я не мог найти способ по-другому заглушить мою боль. Мне казалось, что худшее уже невозможно. Как же я ошибался…
О том, что Руд в больнице в тяжелом состоянии я узнал, когда был с парой новичков в Джуноне. Мы инспектировали только что отстроенную новую авиабазу, и не могли вернуться раньше назначенного срока. Но даже через два дня, когда мы вернулись в Мидгар, я все равно не решался появиться в Медицинском Центре. В течение четырех дней я каждый день собирался проведать Руда, но каждый раз меня что-то останавливало. Ценг и Елена уже неделю отсутствовали на секретном задании, поэтому Руфус загружал меня по полной. И я почему-то был даже рад, всякий раз находя причину, чтобы не идти в больницу. Мне было тяжело себе в этом признаться, но я очень боялся этой встречи. На пятый день я все-таки решился, поняв, что больше тянуть нельзя. Я пришел в Медицинский Центр ближе к вечеру, когда время процедур уже прошло, впрочем, как и время посещений. Но я воспользовался тем, что Туркам было разрешено практически все. Я узнал в регистратуре номер его палаты и долго стоял в коридоре перед дверью, прежде чем легонько постучать. Ответа не последовало, но я его и не ожидал. Я вошел в палату и застыл в дверях в недоумении. Палата была одноместная, повышенной комфортности, но кровать была пуста и аккуратно застелена. Я взглянул на номер на двери на случай, если я ошибся, но все было верно. Может быть, его перевели? Если бы его выписали, то Турки узнали бы об этом первыми.
— Сэр? Вам чем-нибудь помочь? – раздался приятный женский голос у меня за спиной. Я обернулся и уставился на женщину средних лет. На бейдже у нее было написано: Доктор Сандерс. Она робко улыбнулась и вопросительно подняла брови. Я моргнул пару раз, поняв, что она ждет ответа, и спросил:
— Это палата Руда Картера?
Она почти не поменялась в лице, только уголки губ слегка дрогнули, и, помедлив мгновение, она легонько кивнула.
— А вы..? – спросила она.
— Я его… — на этом я осекся. Я не смог сказать «друг», неуверенный в правдивости этого слова после прошлых двух месяцев. – Я его коллега. Рено. С ним все в порядке?
На этот раз Доктор Сандерс заметно изменилась в лице. Полуулыбка сошла с лица, и женщина немного нахмурилась. Она двинулась по коридору, призывая меня следовать за ней:
— Пойдемте в мой кабинет, — сказала она. Во мне зародилось нехорошее предчувствие, но я терпеливо шел за ней, пока мы не достигли нужной двери и вошли в небольшое помещение. Она жестом пригласила меня сесть, но я остался стоять. Поколебавшись немного, женщина остановилась напротив меня.
— Понимаете, сэр, — начала она, слегка охрипшим голосом, — его состояние ухудшилось…
— Его перевели в другое отделение? – уточнил я. А в груди у меня все сжалось.
Женщина побледнела, и когда она снова начала говорить, ее голос едва заметно дрожал:
— Н-нет. Часа полтора назад ему стало значительно хуже… и он… он… — Я отступил от нее и зажал руками уши. Я не мог услышать последнее, что она сказала, но слово «скончался» пронзило мое сердце, чуть не разорвав его. Я прислонился спиной к стене и сполз по ней на пол. Я сидел на полу, обхватив руками голову и уставившись перед собой невидящим взглядом, а по моим щекам катились слезы. Я не знаю, как долго Доктор Сандерс трясла меня за плечи и звала по имени, но когда я перевел взгляд на нее, она выглядела очень обеспокоенной.
— Рено, Рено, сэр!? С Вами все…
— В порядке, — выдавил я, пытаясь взять себя в руки. Она протянула мне стакан воды, и я принял его, но как будто не знал, что с ним делать. Так и сидел возле стены со стаканом в руке. В голове стало как-то пусто, ни единой мысли, ни одного образа, вообще ничего. Как будто я сам перестал существовать. И сердце, казалось, перестало биться…
Очнулся я от этого транса только когда понял, что сижу уже не на полу, а на кушетке, и в моей руке – игла капельницы. Я посмотрел налево, туда, где стоял стол Доктора Сандерс. Она изучала какие-то документы, но когда заметила, что я пришел в себя, отвлеклась и подошла ко мне.
— Скажите, — произнес я осипшим голосом, — он что-нибудь говорил?
Она внимательно посмотрела на меня, а потом со вздохом произнесла:
— Да. Мы сначала думали, что он просто бредит… — Она отвела взгляд и закончила: — Но теперь я поняла — он повторял одно имя… — Эти слова, как ледяной нож, вонзились мне в сердце. – Он все время звал Вас…