Он знал, что это случится. Будучи ребенком, Ноктис получил дар от Богини Этро: видеть свет смерти. Когда его глаза пристально изучают ночное небо, он видит легкое сияние у края темных небес. Никто больше не мог это видеть.

Никто, но она… и она оказалась Стеллой Нокс Флерет.

Этот подарок примирял его и Стеллу. Ноктис помнил ночи, когда эта маленькая принцесса с повадками сорванца ходила туда и сюда своими изящными ножками по выступу его балкона, чтобы навестить его. Испачканная, но эта грязь не могла скрыть ее вредной улыбки.

Она была единственным источником уюта, которого он не имел, а свет, наряду с этими небольшими посещениями, был их маленькой тайной. Это была игра Ромео и Джульетты, и Стелла хотела себе роль Ромео.

Его «Ромео» вскоре стала прекрасной молодой девушкой.

— Ты ведь можешь видеть этот свет? – спросила она, когда шла вместе с принцем на прием.

— Да, как и ты, — ответил он, — Может быть, мы одни из тех, кто умрет.

Стелла посмотрела на него, и Ноктис видел правду в ее глазах. Сколько бы они ни хотели притворяться, что не все было неправильным, оба знали, что они не предназначены для встречи без оружия в руке. Их семьи враждовали, и только кровь сделала бы их обоих мгновенными врагами.

Ноктис хотел бы рассеять это проклятие, хотел освободиться от этого безумия. Стелла все еще была другом его детства.

Даже когда Стелла вонзила острый край своей рапиры в его шею, когда он лежал при смерти, промокший от дождя, в гравии, его сердце не считало ее врагом. Стелла это знала.

В печали «Ромео» направила кончик своей рапиры в сердце, и присоединилась к «Джульетте» в его вечном сне.