Гермиона нервно закусила губу, испуганно поглядывая на кусок пергамента в своей руке. Поднявшись на ноги, она подошла к огромному окну в библиотеке, из которого открывался великолепный вид на замерзшее озеро. На лужайках перед замком не было ни души, а небо было сплошь усеяно грозовыми тучами, готовыми пролиться ливнем в любой момент. Несмотря на то, что было всего около пяти часов вечера, на улице стояла темнота. Гермионе малодушно подумалось, что если бы дождь все-таки начался, крыша замка могла бы протечь, и это бы отвлекло бы на себя внимание директора Хогвартса.

Девушка вновь сфокусировалась на листке пергамента, стараясь удержать непрошеные слезы. Это была записка от профессора Дамблдора, который в самых вежливых выражениях просил ее зайти к нему в кабинет в пять двадцать вечера, так как ему есть что с ней обсудить. Гермиона прекрасно понимала, о чем они будут разговаривать. Малфой наверняка рассказал директору все о ее небольшом путешествии в Косую Аллею. Девушке внезапно захотелось убить несносного слизеринца , а затем скормить его внутренности Клыку, тот наверняка бы обрадовался лакомому кусочку. Это была бы достойная месть. Но, закончив фантазировать, девушка взглянула на часы: они показывали десять минут шестого.

Неохотно оторвавшись от завораживающего вида за окном, Гермиона забросила свою тяжелую сумку на плечо и направилась к выходу из библиотеки. У ней было чувство, что она идет на эшафот, и все ее внутренности как будто скрутило в узел, от чего гриффиндорке стало тяжело дышать. Что Дамблдор собирается ей сказать? И, что еще важнее, каково будет наказание? Она не сомневалась, что в лучшем случае ее отстранят от должности Старосты Школы, а в худшем – исключат. При мысли об этом на глазах девушки выступили едкие слезы, но она тут же их сморгнула – никто не должен видеть, что она плачет! Особенно мерзкие слизеринцы, которые тут же начнут язвить и всячески над ней издеваться.

Подойдя к горгулье, охраняющей вход в кабинет директора, Гермиона произнесла пароль «Кровавые леденцы» и подождала, пока статуя отъедет в сторону. Девушка прошла к спиралевидной лестнице и встала на нее, опершись о перила.

Через несколько секунд она увидела перед собой дверь, ведущую в кабинет Дамблдора. Набравшись смелости, девушка постучала. Практически сразу же дверь отворилась, и прямо перед собой Гермиона увидела профессора, который лучезарно ей улыбнулся.

- А, мисс Грейнджер! Входите.

Зайдя в красивый круглый кабинет, Гермиона первым делом огляделась. Прежде она бывала здесь всего лишь дважды, в начале пятого курса, на первом собрании Старост; и в начале этого учебного года, когда она и Энтони Голдстейн обсуждали с Дамблдором их обязанности как главных Префектов – все последующие собрания проводились в кабинете профессора Макгонагалл.

Комната была залита золотистым светом, источника которого Гермиона не обнаружила. Фоукс, любимчик Дамблдора, восседал в своей золотой клетке, невозмутимо взирая на гостью.

Дамблдор предложил девушке присесть, и сам уселся в кресло за своим столом, прямо напротив нее. Он молча рассматривал ее из-под своих половинчатых очков, стекла которых неярко поблескивали в мягком свете, заливающем комнату.

- Я должен заметить, что мы давно не беседовали с вами, мисс Грейнджер. Ах, как быстро летит время, если за ним не следить! Если я не ошибаюсь, последний ваш визит ко мне был в начале этого года? – Гермиона прилагала все усилия, чтобы не начать беспокойно ерзать под его всевидящим взором, сконцентрировавшись на хитроумном изобретении, стоящем на столике позади профессора, которое жужжало и периодически выпускало клубы дыма.

- Да, что-то вроде того, - пробормотала Гермиона, в сотый раз пожелав, чтобы он поскорее покончил со всем этим и перестал оттягивать неизбежное.

- Что же, вам, вероятно, интересно, зачем я пригласил вас к себе в кабинет, - продолжил он, - В субботу я получил сову от мистера Олливандера, который в своем письме сообщил мне, что вы навестили его и приобрели новую палочку, так как ваша перестала функционировать, скажем так. Он также рассказал мне о том, какую именно палочку вы купили и о вашей последующей беседе. Я не собираюсь оправдывать вас, так как вы намеренно пренебрегли школьными правилами, когда решились на путешествие в Косую Аллею. Но я также понимаю, почему вы это сделали. Вы , конечно, попросили профессора Макгонагалл, чтобы кто-то сопровождал вас, но не объяснили, зачем вам нужно туда попасть. Уверен, если бы профессор знала причину, она бы обязательно кого-то к вам приставила в качестве сопровождающего. Так как это первый раз за все семь лет обучения, когда вы нарушили школьные правила, я закрою на это глаза, но хочу вас уведомить, что вы были в большой опасности. К моему прискорбию, магический Лондон сейчас – не самое безопасное место для волшебницы с небольшим арсеналом заклинаний самообороны.

Гермиона взглянула на профессора и пролепетала:

- Простите , профессор, но мне действительно нужно было…Я имею в виду, что… - она остановилась, не зная, что сказать. Мистер Олливандер вполне доступно объяснил ей, что не стоит никому рассказывать об их беседе. Так насколько же много знает Дамблдор?

И хотя он явно прочитал все ее мысли, он продолжил:

- Интересная же вещица получается…- было что-то в его взгляде, чего Гермиона не могла объяснить, и какое-то время Дамблдор просто сидел молча, упершись взглядом в свою бороду, кончик которой он наматывал на палец. Спустя какое-то время, он вдруг словно пришел в себя, выйдя из транса, и уставился на Гермиону, которая нервно теребила конец своей мантии, - Простите, мисс Грейнджер, я отвлекся. Мистер Олливандер описал мне, насколько сильна ваша палочка. Могу я взглянуть на нее?

- Да, конечно, профессор, - Гермиона передала ему палочку.

Дамблдор приблизил ее к глазам и начал внимательно
разглядывать. Девушка обрадовалась, что отполировала ее сегодня утром. Теперь палочка загадочно мерцала при мягком свете комнаты, а ее магическая аура, казалось, была почти осязаемой.

- Интересно, - пробормотал профессор, возвращая палочку Гермионе. Поднявшись из кресла, он начал шагами измерять комнату, не сводя глаз с гриффиндорки, которая чувствовала себя все более неуютно с каждой минутой. Наконец, он заговорил, но то, что он сказал, заставило девушку неподвижно замереть.

- Обычно, я стараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы оградить моих студентов от всего происходящего во внешнем мире. Но, в связи со всеми этими обстоятельствами, я вынужден признать, что информация, полученная мною от Олливандера, в корне меняет дело. Мисс Грейнджер, я уверен, вы знаете об Ордене Феникса – это группа магов, объединившихся для уничтожения Волдеморта, и я ее возглавляю. Учитывая вашу любознательность, я не сомневаюсь, что вы знаете, в каком сложном положении мы сейчас находимся. Министерство есть Министерство, они оказывают нам незначительную помощь, и мы вынуждены бороться с Волдемортом в одиночестве. Я прошу вас о помощи , мисс Грейнджер. Ваши способности как Лестинции, несомненно, могут изменить ход этой войны.

Наступила тишина. Гермиона сидела молча, как будто набрав в рот воды. Вдруг тишина была нарушена, но не Дамблдором, а Фоуксом, который пролетел сквозь всю комнату и приземлился Гермионе на коленки. Девушка подпрыгнула, согнав тем самым удобно устроившегося феникса. Посмотрев в его яркие глаза-бусинки, гриффиндорка заинтересовалась, о чем же он думает.

После секундного размышления, она наконец ответила:

- Я не знаю, что сказать…Я имею в виду…Я, конечно, знаю об Ордене, ведь находилась довольного долго в его штабе, но стать одной из вас – я не уверена, что достаточно подготовлена…

- Это единственно, о чем вы беспокоитесь? – обернувшись к ней, профессор Дамблдор улыбнулся.

- Да. Я имею в виду, что все остальные члены Ордена – взрослые люди; отлично подготовленные волшебники. Если даже я и Лестинция, это не значит, что я умею управлять своими способностями, - девушка понадеялась, что в ее голосе не прозвучала паника.

- Да, вы правы. Но мы поработаем над этим. Я уверен, вы прекрасно осведомлены, что давно переросли свою палочку. Вы – очень могущественная волшебница, мисс Грейнджер, и поверьте мне, когда вы раскроете свой уникальный дар, вы не пожалеете об этом. И, как мне кажется, вам очень бы хотелось вступить в Орден.

- Конечно, профессор, в этом нет никаких сомнений. Все, чего я хочу – бороться с Волдемортом. Я просто не уверена, что оправдаю ожидания и не подведу всех вас.

- Я сильно в этом сомневаюсь, мисс. Все ваше время обучения в Хогвартсе вы проявляли свою силу и способности, а некоторые предубеждения насчет вас только закалили ваш характер. Думаю, при должной подготовке, вы станет одной из сильнейших волшебниц этого века. И я думаю, мне не следует напоминать вам, кто такой Волдеморт, и что останется от мира уже через десять или даже пять лет, если его не остановить.

- Да, я думаю, что, будучи лучшим другом Гарри, я по-другому взглянула на жизнь. Но что, если кто-нибудь узнает, что я работаю на Орден? – спросила она, поглаживая феникса, устроившегося на ее коленях.

- Я уверен, никто не узнает. Ведь никто же, включая Гарри и Рона, не подозревал о том, что вы используете Хроноворот, ведь так? – волшебник весело ей подмигнул.

- Да, но они не знали, потому что это был секрет…- Гермиона резко остановилась, проводя параллели между этими двумя ситуациями. По сути, они не отличались ничем, кроме того, что если вдруг Волдеморт прознает о ее способностях, это будет стоить ей жизни!

Улыбнувшись, девушка кивнула головой:

- Я принимаю ваше предложение. Надеюсь, ваша вера в меня оправдается.

- О, узнаю мисс Грейнджер. Не переживайте об этом – просто позвольте старику , у которого есть куча свободного времени, помочь вам в этом. Вам нужно всего лишь несколько занятий, и тогда ваши способности обретут полную силу!

- Что ж, я попробую! – сказала Гермиона, выжимая из себя улыбку. День, когда она перестанет переживать о чем-то только потому, что ей велели не волноваться об этом, будет днем, когда солнце встанет на западе.