Нас с Сонатой поместили в небольшую камеру, напоминающую экспериментальную лабораторию. Повсюду висели какие-то провода различных диаметров, под потолком мигали люминесцентные лампы дневного света, возле стены располагался пульт управления с множеством кнопок и рычагов.
Нас и Стеценко с его лаборантами-учеными разделяла лишь прочная стенка из бронебойного стекла. Он, молча, смотрел мне в глаза с холодным каменным лицом, понимая, что поступает слишком подло, отправляя нас неизвестно куда и неизвестно зачем.
У нас отобрали почти все: комбезы, рюкзаки, счетчики Гейгера, противогазы и прочие нужные мелочи. Я понимал, что все это нам не поможет – Зоны там нет! В обмен на наше оружие выдали «калаш» с подствольником, СВД и парочку пистолетов Макарова с глушителями. Всю остальную экипировку составляли спецназовские маскхалаты, облегченные разгрузочные жилеты, рюкзак с водой и провизией один на двоих, несколько сотен советских рублей, на всякий случай, бинокли, патроны, ножи и гранаты. Несколько минут назад Стеценко вручил мне схему станции с расположением всех постов охраны. С первого взгляда я решил, что попробую проникнуть без боя, не хочется стрелять в граждан своей бывшей страны.
В комнате что-то загудело, вибрируя барабанными перепонками, свет ламп учащенно замигал, действуя на нервы.
Соната взглянула на меня грустным, немного испуганным взглядом. В ответ я лишь подмигнул ей, как бы говоря: «Все нормально, красавица».
Стеценко поднял руку, слегка махнув ей, отвернулся, не желая больше смотреть на нас.
-Ну-с, поехали!- шепотом произнес я, разговаривая сам с собой.
Соната закрыла глаза, делая глубокие вдохи, чтобы усмирить разошедшуюся нервную систему.
Я решил последовать ее примеру, тоже зажмуриваясь и погружаясь в приятные объятия темноты...

Я очнулся все также в темноте, только уже наступающей ночи. Вдалеке багровый закат продолжал нежно лизать края неба, прячась за горизонт. Еще немного полежав, я поднялся на ноги, увидел недалеко Сонату, усевшуюся возле дерева. Девушка с закрытыми глазами курила мои сигареты, даже, по-моему, получая от этого удовольствие! Чего-чего, но такого я от нее не ожидал! Мгновенно подойдя к ней, я резким движением вырвал сигарету из ее руки, бросая на землю.
-Эй!- выкрикнула Соната.- Обалдел что ли?
-Ты что творишь?- грубо спросил я, уставившись на нее.
-Курю. А что, нельзя? Ты мне папочка?..
-А ты мне не дочь, но сигареты мои не трогай. Усекла?
-Жадный?- обреченно покачав головой, спросила девушка.
-Заботливый,- шепотом ответил я, помогая ей подняться.
-Ладно, больше не буду,- виновато улыбнувшись, проворчала Соната.
-Сколько времени?
Девушка бросила взгляд на ПДА:
-21:23.
Я потер щетину на щеке, с горечью отвечая:
-Не многовато, быстрее действовать надо.
-Надо... если жить хочется...
-Не до разговоров! Бери ствол и пошли, сориентируйся по ПДА. Мы сейчас где вообще?
-Рыжий лес,- спокойно ответила Соната.
Я удивленно уставился на нее. Никогда не думал, что окажусь в Рыжем лесу без комбеза и счетчика Гейгера! Рассказать Еноту – не поверит!
Улыбнувшись, я прокомментировал обстановку:
-До станции километров пять, потом перебраться через озеро надо, а уж дальше... дело техники.
Соната подошла ко мне вплотную, коснулась моей щеки своей ладонью и шепотом произнесла:
-Ну, так чего стоим? Побежали.
Я вздохнул, выходя на тропу маршрута, Соната бежала за мной, стараясь повторять все мои движения. Это мы зону знаем хорошо, а здесь-то никогда не бывали. Успокаивало одно – сейчас из темноты не выскочит какой-нибудь кровосос и «птичья карусель» тебя не «покатает».
Шли минуты бега по пересеченной местности среди густых камышей. Я бежал и думал: «Через несколько лет это все станет Зоной отчуждения, мертвой Зоной»... Продолжало темнеть, сумрак окутывал и лес, и близлежащие болота, и озеро, и даже видневшиеся реакторы станции.
К берегу озера мы вышли часа через полтора, уже полностью запыхавшись под весом оружия. Я, скидывая с плеча автомат, улегся на мокрую траву, переводя дыхание; Соната упала рядом, отбрасывая в сторону свою СВД. Мы, молча, лежали, стараясь восстановить сбившееся дыхание, большими глотками ловили воздух, такой приятный и нежный, немного холодный и сырой. Оба уставились в темное звездное небо, рассматривая какие-то созвездия. Да нет, не рассматривали, просто думали о том, что с нами будет дальше.
Дыхание никак не хотело восстанавливаться, непривычно бегать по незараженной зоне, пот ручейками стекал по лицу, а мы продолжали лежать, не произнося ни слова. Затем я осмелился закурить, выпуская в небо струи серого дыма.
-Не кури, пожалуйста... И так дышать нечем,- запыхавшимся голос попросила Соната.
Я сделал последнюю затяжку, затушил сигарету в мокрой траве.
-Спасибо,- без особого энтузиазма ответила девушка, продолжая тяжело дышать и вытирать пот, стекающий по щекам.
Я хихикнул, представляя, что сейчас из кустов вылезет Енот и застанет нас здесь, а потом, подозрительно прищурившись, спросит: «Вы чем тут занимались?» Да уж, никто и не подумает, что бегали по темноте, а Енот и Муха с их пошлыми мозгами тем более. Хорошо, что их здесь нет.
Соната повернулась ко мне лицом, глядя в глаза.
Я на выдохе произнес в ответ на это:
-Ну, и?..
-Знаешь, я уже давно хотела тебе сказать...
Я резко прервал ее, указывая на дорогу, туда, где, ревя мощными моторами, двигались несколько военных «Уралов», светя в темноте яркими фарами.
-Потом, красавица,- прошептал я.- Сейчас есть возможность сразу попасть на станцию.
-В колонне?- удивленно ответила Соната.
-Ага. Либо в кузове, либо под днищем. Но, думаю, что тебе лучше в кузове. Будет очень жалко, если карданный вал... Короче, едем оба в одном кузове, поняла?
Соната обреченно кивнула, соглашаясь на все мои «условия».
Я прижал к себе автомат, снял с предохранителя, готовясь к броску на грунтовую дорогу.
Прошла минута, затем колонна остановилась, оставляя моторы на холостом ходу.
-Что там?- с волнением в голосе спросила Соната, высматривая на дороге силуэты военных.
-Проверка. Там пост,- шепотом ответил я.- Давай за мной...
Я вскочил и, пригнувшись, перескочил через бордюр у дороги, перебегая грунтовку и прячась за кузов машины, следом подбежала Соната. Судя по тому, что по нам не открыли огонь, наши действия остались незамеченными.
-Залезай,- прошептал я, продолжая оставаться наготове в случае внезапного обнаружения.
Девушка легко запрыгнула в грузовой отсек последней машины, за ней последовал я, сразу залезая под брезентовый тент, накрывающий какие-то массивные приборы. В кузове было темно и пыльно, только тихое дыхание Сонаты возле плеча немного успокаивало.
Спустя минуту «Урал» заревел двигателем и тронулся с места, взяв курс на Чернобыльскую станцию.
Я, молча, лежал под тентом, прислушиваясь к каждому шороху в кузове и кабине водителя. Нас с Сонатой заметно трясло на каждой ухабине и повороте – водитель довольно быстро и неаккуратно вел машину.
Еще минут через пять грузовик остановился снова. Колонну опять будут досматривать, наверное, это уже въезд на станцию. Вот сейчас начнется, вояки будут каждый кузов проверять на наличие диверсантов.
Я вытер капельки холодного пота со лба, изнутри била какая-то непонятная дрожь. Прекрасно понимая, что в случае обнаружения нас расстреляют без всяких разбирательств, я решил отбиваться, пока есть патроны.
Грубые голоса о чем-то разговаривали недалеко от нас, вокруг машин постоянно слышались тяжелые шаги армейских советских сапог. Шаги медленно приближались к нашей машине, слова военных стали отчетливо слышны...
-Открой эту. Миша, прикрой меня!- офицер или прапорщик, раздав указания, быстро подошел к машине.
Я взглянул на Сонату; она же, закусив губу, нервно смотрела на меня. Чтобы хоть как-то снизить уровень напряжения, я подмигнул ей и, улыбаясь, вытащил из кобуры ПМ с глушителем, мягко передергивая затвор.
Офицер отбросил в сторону защитный тент, свисающий с кузова, и поднялся на подножке, осматривая грузовой отсек. Мне даже показалось, что он видит меня, просто не хочет сдавать нас с Сонатой.
И какого хрена он полез в кузов?! Зачем? Что-то привлекло его внимание. Я не стал дожидаться напряженного момента обнаружения, просто ловя на мушку его голову. И тут, похоже, он заметил меня, пристально вглядываясь в темноту.
Щелчок затвора ПМ прозвучал тихо, а гильза, вылетевшая из окошка, упала на брезент у моих ног. Труп офицера плавно рухнул на колени, падая на пол отсека. Я мгновенно вытащил из «разгрузки» парочку «лимонок», уже собираясь устроить бойню на блокпосту у станции.
-Не вздумай!- послышался тихий шепот Сонаты.
Я бросил в ее сторону холодный взгляд, несколько мгновений думал, затем убрал гранаты в жилет. Подполз к Сонате, без лишних слов выхватил из ее кобуры ПМ, передергивая затвор. Что ж, придется стать диверсантом. Все когда-то бывает впервые, как говорит страус.
-Будь здесь,- прошептал я, резко выпрыгивая из кузова на асфальт.
Темнота, и только свет охранных прожекторов... Вот черт, не видно ни фига!
Я вытянул вперед обе руки, сжимая два пистолета с глушителями, и осторожно вышел из-за «Урала»...
Вы когда-нибудь видели глаза молодых, совсем еще зеленых, солдат, опешивших от того, что к ним из темноты приближается мрачный силуэт с пистолетами? Это было даже смешно!..
Они сразу побежали к дзоту пулеметчика, а некоторые остались на посту, сразу падая на землю.
Я слегка хихикнул, наверное, даже от нервной ситуации и внутренней истерики, которая начала медленно пожирать мое сознание. Нажал на два спусковых крючка одновременно, пробегая взглядом по площадке перед станцией, замечая все сектора обстрела. Солдат было семь человек, это я заметил сразу. Бойцы Советской армии не ожидали такого инцидента, поэтому просто прятались за любыми укрытиями, избегая летящих в них 9-миллиметровых смертей.
Отработав по солдатам оба магазина, я снова кинулся за грузовик, на ходу меняя обоймы. На эту процедуру ушли всего несколько секунд, удивительно, даже руки не тряслись! Я снова хихикнул, выглядывая из-за кузова «Урала». Солдаты быстро пришли в себя, открывая ответный огонь и начиная подбираться ко мне.
Я привстал на подножке, приказал Сонате:
-Спрячься!
Она тут же залезла под брезентовый тент с головой, подбирая и рюкзак, и оружие, и даже тело офицера.
А мне снова оставалось только сопротивляться... Я резко упал на землю, закатываясь под машину. Удобная позиция, я видел ноги бегающих мимо солдат, стрелял куда-нибудь в голень, а когда боец падал, то добивал еще одним выстрелом. И так я катался по асфальту под машиной минуты две, когда возле «Урала» не собрался небольшой бруствер из тел солдат. Затем резко выкатился, отбрасывая в стороны уже ненужные пистолеты, схватил АКМ мертвого бойца, обозревая местность. Все тихо... Это немного радовало и успокаивало... Даже свет прожекторов доставлял какое-то наслаждение...