"Кто я такой? Это сложно объяснить… мои глаза видят настоящее Зло. Оно гораздо глубже и миролюбивее, чем вы думаете. Но оно Зло, и если вы настоящий воин, вы должны видеть его повсюду. Есть одна простая пословица «Бойся друга, а не врага, ибо враг не поставит вам рога» (Если вы идиот, то поясню: это была шутка, никоим образом не относящаяся к расе тауренов, и никак не оскорбляющая чувства сей рогатой нации). Я вижу врага там, где его не ищут, и даже не пытаются искать, потому что это противоречит их чувствам. Этим я слабо отличаюсь от мертвеца из Подгорода, потому что всё хорошее во мне сдохло. Да, именно так. Жаль, что ты меня уже не слышишь… Да куда ты бежишь?!"

Керсаин Вас’хатарса, «Откровение перед убежавшей и уже не девственницей». Там же.

Я помнил слова Марты до самого конца, и теперь мне стоило бы рассказать об одном герое, логику суждения которого я никогда не понимал. Он не был дураком, вовсе нет. Но его методы… его отношение к жизни всегда удивляли меня. Он был очень странным, говорил непонятные слова на непонятном языке и очень цветасто ругался. Да и человеком его нельзя было назвать.

Стоило бы заметить, что еще год, проведённый в приюте, не был особенно хорошим. Я смотрел за тем, как одни ребята оставались здесь долгими годами, вплоть до совершеннолетия, а других забирали. Это было очень грустно, и я даже сам иногда думал об усыновлении, тем более, что я был одним из лучших вариантов для того, что здесь называют «усыновлением». Приходилось устроить пару сотен пакостей, чтобы новые папаши и мамаши не забирали меня отсюда. Да почему им вообще пришло в голову, что мне нужны новые родители?!

Меня никто здесь не слушает. Трижды я думал сбежать, но потом я резко понял: а куда я пойду? Мамы всё еще нет, но Джон мне ясно объяснил: когда она вернётся, она заберёт меня отсюда. А значит, лучше её не расстраивать своим исчезновением.

Никто так меня и не навестил. Джона я видел только один раз – он привёз меня в Штормград, отдал мне мои вещи и поговорил с воспитательницами в приюте. После этого он не появлялся. Мне обидно, но я уже терплю.

***

Я подслушал один интереснейший разговор поздно ночью, когда одна из наших новых управительниц разговаривала с подругой. Они обсуждали нас, «новое поступление», как они это называли. (Далее, вероятно, идёт сам диалог)

-Орсон? Да, бедный парень. Не он первый, не он последний. Кто-то говорит, что его мать убили дикие воргены. Вытащили из дома, представляешь себе?
-Ужас какой. А он?
-Ему повезло, он вроде как гулял, когда всё это произошло. Его маму утащили, а он ничего не знает. Мне даже кажется… (шепот) что он специально притворяется сорванцом, чтобы его никто не забрал. Он верит, что она его заберёт…

Я не знаю, в этот момент во мне что-то перевернулось. Мне хотелось заплакать… очень хотелось, но я побаивался товарищей – они отлично вышибают дух из тех, кто изображает из себя девчонок. Поэтому я лёг в кровать, натянул на себя одеяло и хорошенько постарался не зарыдать…

Почти получилось.

***

Жизнь стала истинным мучением. Я-то дурак… не понимал, что случилось. Весь этот разгром дома, стражники… моя мама… она…

Я не хочу в это верить.

***

…Я люблю сидеть на крыше своего же приюта. Это запрещенное место, мне зададут огромную порку, если меня там найдут, но… здесь так тихо. Отсюда видна вся Соборная Площадь. И Собор здесь кажется не таким огромным как там, внизу у фонтана. Я всё вижу ясно и хорошо: воспитательницы зовут всех на обед.

Интересно, как там Гари? Он обожает овсянку, а здесь он был бы просто счастлив! Хотя бы потому, что её здесь готовят каждый день.

И тут я увидел, что куда-то бегут стражники. Они что-то кричат, размахивая мечами, как будто ищут кого-то. Неужели меня? Ой, тогда я попал, мне надо слезать…

***

Но я не слез. Я рядом с собой увидел того, кого впоследствии назову Покровителем.

Для начала, хотелось бы заметить: живя в Штормграде, я узнал, что люди – не единственная раса Альянса. Я читал про дварфов, которые рассекали на огромных летающих птицах и громовыми молотами несли месть и разрушение подлым бойцам Орды. Я читал и про высших эльфов, грациозных и красивых, которые могли прострелить глаз орку с тысячи шагов. Я потом узнал, что таких осталось очень мало, а в основном в Штормграде я видел других эльфов, тёмных, таинственных, холодных, с фиолетовой кожей (Говорят, они прибыли из-за моря).

И мой Покровитель был высшим эльфом. Точнее, он похож был на них. Но он был другим. Я видел его в профиль, и он был достаточно мрачен и погружен в себя.

Тёмные длинные волосы, у него даже была небольшая бородка. Его черты лица мне напомнили один рисунок, сделанный Мартой. Он очень был похож на дикого ястреба, вот на кого. Его глаза горели неярким зелёным огоньком, и это тоже пугало. Поверх небольшого доспеха он накинул на себя тёмный плащ, видимо, чтобы скрыть себя от окружающих. Он был очень скрытный, этот эльф. На руках он носил черные перчатки с отрезанными кончиками на пальцах.

И что мне очень сильно запомнилось – это его ружьё. Я видел подобные штуки и у дварфов, но их «пукалки» не шли ни в какое сравнение с этим оружием смерти. Огромное черное дуло смотрело вниз, словно готовясь выпустить огонь на людей снизу. Прицел тоже был солидным, но главное – это большая металлическая штуковина с изогнутым лезвием, подвязанная к ружью. Она была украшена всякими символами, а в случае чего, ей можно было даже защищаться от меча и топора. Это удобно.

-Посмотри на них, парень, — сказал он, указав на стражников, — Они недооценивают противника. Это ужасно.
Я пожал плечами. Случайно я заметил, что на его плаще был выбит странный символ, похожий на красную неровную подкову.
«Орда», — понял я. И занервничал. Он это заметил, потому заявил:
-Только пикни. У меня здесь свои дела, и ты не имеешь к ним никаких отношений. Лучше ответь мне на такой вопрос: где детский приют?
-З…десь, — произнёс я. Эльф скорчил гримасу и выдал:
-Ну наконец-то. Видимо, я не зря уворачивался от огненных шаров по мою задницу. Следующий вопрос: ты не знаешь такого парня по фамилии Бейлик?

Я испугался. Даже не знал, что ему ответить. Но решил, что терять мне уже нечего и выдал:
-Это я.
Эльф повернулся ко мне. Он был несколько удивлён – видимо, не моим честным ответом, а моим присутствием здесь.
-Ну надо же, — выдал он, — впервые за пятнадцать лет так всё хорошо вышло. Где твоя мама, дружок?

Я сказал ему, что она пропала. Стража была очень близко, и время шло к обеду, и если меня не найдут, я попал. Эльф некоторое время оценивающе смотрел на меня.
-Парень, твоя мама пропала, а я её ищу. Поможешь найти – тебе мама, а мне лишняя пара ненужных наград от командования. Ну, если твоя мама будет молодой и красивой – в конце концов, ты когда-нибудь хотел себе братика или сестричку?

-Я… — я мало что понял. А поняв, покраснел. Ордынец мне предлагает отправиться вслед за ним на поиски моей мамы. Будь бы это день назад, я бы отшатнулся в испуге и позвал бы на помощь. Но если Альянс не мог мне помочь, почему же мне помогает именно он? Он знал про мою маму что-то, и хотел меня взять с собой. Я засиделся в этом приюте.
-Вы сможете мне помочь найти маму? – он в ответ только пожал плечами. Я кивнул.

-Как мне вас называть?
-Уж точно не «Папой». Кстати, меня Керсаин зовут. Это на заметку, — мой новый защитник поднял одной правой ружьё и взвалил его себе на плечи. И жестом указал мне спуститься вниз.

Это наши приключения. О том, как я искал маму.