Предисловие.

Это первое мое законченное произведение по Тихому Холму... не знаю, удалось оно или нет (знаю точно - могло быть и лучше) - судить об этом вам. История его создания проста но интересна - у меня была теория по произошедшему в SH2, но у мне не доставало образа... его я получил совершенно неожиданно, как-то возвращаясь домой часов в восемь вечера. Я увидел маленькую девочку с лопаткой... она черпала ей снег, а потом поднимала лопатку над головой и снег белым облаком разлетался по воздуху... видимо, в этот момент в моем мозгу что-то переклинило, но к тому времени, как я добрался до дома, идея рассказа уже примерно сложилась в моей голове. И только после того, как я написал два абзаца, на экране появились слова "Тихий Холм", совершенно неождиданно для меня самого...
Надеюсь, чтение досавит вам удовольствия и даст пищу для размышлений... Добро Пожаловать в Тихий Холм, как говорится!

He refused to give in
To the town that takes all.
?Hometown?

Он так и не отступил перед городом,
Который отнимает все.
?Родной город?

С утра на улице метель. Где он мог слышать эту фразу? Она прицепилась к его сознанию, словно муха к скотчу, что вешают на лампах в третьесортных магазинах. Она крутилась и крутилась в его мозгу, и избавиться от нее не было никакой возможности. С утра на улице метель. И даже не важно, что это правда, . ведь, действительно, первым, что он увидел, проснувшись, был снег, гонимый ветром куда-то вдаль. Туда, где за горизонтом кончались леса, моря и города; там оставались лишь одни поля, бесконечные поля снега. И посреди этих полей стоял человек.
Этот образ исчез так же неожиданно, как и появился. Так всегда бывает по утрам, когда ты еще не достаточно проснулся, чтобы воспринимать реальность, . твой сон просто не успевает раствориться полностью. С утра на улице метель. все, что осталось от ночи, было заключено в этой фразе. Марк поднялся с постели и, покачиваясь, побрел в ванную. В голове он неосознанно прокручивал одни и те же пять слов.
Снега на улице и в помине не было. Приближалась осень . как и на все времена года, для осени у города был припасен свой облик. Тихий Холм терял свой солнечный летний облик и начинал готовиться к унылой и однообразной зиме. Процесс подготовки был серым, дождливым и долгим . такова и осень в Тихом Холме. Окрестные леса преображались неузнаваемо, особенно к октябрю, когда желто-красная листва опадала и устилала дорогу к городскому кладбищу влажным разноцветным ковром. Именно осенью Марк любил там гулять. порой он доходил до смотровой площадки и подолгу стоял там, любуясь озером Толука.
С набережной открывался совершенно другой вид. Когда туман над Толукой становился настолько густым, что северная часть Тихого Холма была еле различима за ним, казалось, что над озером парят призраки домов какого-то древнего города. Этот вид завораживал, но и пугал Марка. Он никогда не любил так подолгу стоять на набережной, как на смотровой площадке.
А сейчас ему оставалось лишь жалеть о том, что в ближайшие дни не будет времени сходить ни туда, ни в парк. Вчера позвонила Триша из Исторического Общества (Марк работал там уже несколько лет). Она сказала, что некий Томас Гридли обнаружил рядом со своим домом странную вещь. Триша, правда, не уточнила, что именно. ?Завтра приедешь . узнаешь?, . все ее слова по этому поводу.
Марку, как любому человеку, работающему в Историческом Обществе да и вообще как-то связанному с историей Тихого Холма, было безумно интересно узнать об этой находке. в конце концов, не так уж и часто люди обнаруживают что-то странное и идут с этим в Историческое Общество. Если та вещь, что обнаружил этот Томас, действительно стоит внимания, у Марка намечается интересная неделька.
Он приготовил себе завтрак . пару сэндвичей с сыром и кофе. С утра на улице метель. никак эта метель не хотела его оставлять. Вроде бы, и особых неприятностей мысль не доставляла, но, с другой стороны, когда что-то постоянно жужжит у тебя в голове, это начинает надоедать и раздражать. Точь-в-точь как муха, подумал Марк. Он глянул на часы . восемь сорок пять. Через четверть часа Общество начинало свою работу. За пять минут Марк покончил с сэндвичами и, захватив свой портфель, вышел из дома.
Марк жил в квартирном доме Вудсайд, на пересечении улиц Катц и Монсон. Отсюда до Исторического общества было как раз десять минут ходьбы. Иногда, если с утра у него было много времени, Марк по дороге заходил к Питу в боулинг. Конечно, в половину девятого утра заведение пустовало . только добродушный ирландец Пит О.Рама мыл дорожки и проверял, все ли механизмы работают нормально. С утра Марк любил перекинуться с Питом парой слов, это поднимало настроение. Однако сегодня он решил не задерживаться . и так почти опаздывал.
Утро выдалось прохладным и туманным. Марк с трудом различал дорогу уже в нескольких метрах от себя. Ветра не было, но из-за густой висевшей в воздухе белизны ему казалось, что он идет, все время чему-то сопротивляясь. Марк часто задумывался о городском тумане. из тех исторических хроник, что пылились у них в архиве, пять или шесть упоминали о тумане как неотъемлемой части города. Некий метеоролог начала двадцатого века в одном из своих пытался объяснить это климатом здешних мест, но, откровенно говоря, у него мало что получилось. Спроси его, почему в Чикаго, что в пяти километрах от Тихого Холма, туман по утрам бывает не чаще пяти-шести раз в год, а днем там его в жизни не видели, он бы перечеркнул все свои труды жирной линией и оставил бы листы для растопки камина.
Так, в своих обыкновенных размышлениях о тумане, Марк дошел до Исторического Общества Тихого Холма. Это было небольшое на вид одноэтажное (тоже на вид) здание, стоявшее на берегу озера. Само историческое общество располагалось на цокольном этаже, обыкновенный же посетитель мог увидеть лишь музей истории города, который находился на первом этаже здания. Музей по сравнению с самим Обществом занимал довольно небольшую площадь . всего лишь четыре комнаты, каждая посвященная своей тематике.
Подходя к зданию, Марк различил у входной двери две фигуры. Одну он сразу узнал . это была Триша, его коллега. Она звонила ему вчера, чтобы рассказать о находке. Однако человек, стоявший рядом с ней, Марку знаком не был. Худощавый мужчина лет пятидесяти с темными, но уже почти поседевшими волосами. Одет он был в черный плащ, а в руках держал того же цвета зонт с изогнутой оформленной под дерево ручкой. Марк отметил, что мужчина оказался более предусмотрительным, чем он сам, . темно-серые облака действительно предвещали дождь.
. Доброе утро, Марк, . поприветствовала его Триша, доставая из своей сумочки ключ от входной двери. . Вот, знакомьтесь, . сказала она, подняв голову, . это Том Гридли. Том, это Марк Рэймер.
. Очень приятно, . задумчиво произнес Марк, протягивая Тому руку. . Триша сказала, вы обнаружили что-то странное.
Гридли, ответив на рукопожатие, еле заметно кивнул.
. И что же это?
. Скоро увидите, мистер Рэймер, . голос у Гридли был низким и напоминал церковный орган.
Они все, наверно, сговорились, с легким раздражением подумал Марк. Они хотят меня помучить, да?
. Неужели эта вещь так необычна, что о ней даже рассказать нельзя? . с улыбкой поинтересовался он одновременно у Тома и у Триши. Те в ответ лишь покачали головами.
. Пошли, Марк, . Триша, открыв дверь, первой зашла внутрь. Марк жестом попросил Гридли пройти в здание, а сам зашел последним.
Она включила свет. Лампам дневного света потребовалось около двух секунд, чтобы разгореться и осветить музей. Удостоверившись, что все лампочки работают нормально и ничего менять не надо, они пошли к той двери, что вела из зала для выставок картин непосредственно в Историческое Общество. Эти два помещения соединялись небольшим коридорчиком, наклоненным под углом вниз.
Вообще, в этом здании два века назад располагалась тюрьма. Как и озеро, тюрьма носила имя Толука. Она занимала огромную площадь . большую часть составляли камеры для заключенных, вход к которым теперь был замурован. То помещение, где сейчас находилось Общество, раньше предназначалось для охранников. О тюрьме Толука в Тихом Холме ходило множество слухов и легенд. Говорили, например, что призраки заключенных до сих пор живут по ту сторону стен Исторического Общества. Марк не мог сказать, что слышал за стенами какие-то звуки или стоны, но почему-то и ему не очень хотелось видеть, что представляют из себя камеры для заключенных теперь, спустя полтора века после закрытия тюрьмы Толука.
Марк, Триша и Том спустились вниз.
. Она в моем кабинете, . сказала Триша, улыбнувшись Марку. . Ты наконец-то увидишь.
. Надеюсь, она заинтересует вас, мистер Рэймер, . подал голос Том Гридли. . Лично я ума не приложу, что бы это могло быть.
. Скажите, а почему же вы тогда решили прийти с этим к нам? . поинтересовался Марк. Гридли не ответил ему.
Они зашли в кабинет. Когда зажегся свет и Марк наконец-то увидел находку Тома Гридли, он в первые секунды потерял дар речи. Посреди комнаты на стуле стояло полотно размером примерно полтора на два метра. Но поражал не столько его размер, сколько фигура, изображенная на нем.
. Это. это он? . было первым, что сказал Марк.
. Не знаю, Марк, . ответила Триша. . Ты у нас спец по легендам, поэтому я тебя и позвала.
. Но ты могла. сразу сказать, что это связано с ним?
. И испортить весь сюрприз?
. Но это же. послушай, это же бесценно. Такого четкого изображения у нас еще не было. Да мы вообще плохо себе представляли, как он выглядит.
Том следил за этим разговором с видом учителя математики начальных классов, попавшего в общество нобелевских лауреатов. Глаза его бегали от Рэймера к Трише. наконец он прервал их беседу:
. Так вы знаете, кто это?
. Мистер Гридли, вы слышали историю о Пирамидоголовом? . Марк опередил Тришу, которая тоже собиралась что-то ответить.
. О ком?... То есть, об этом?... . Том запнулся, не найдя подходящего слова, чтобы описать изображенную на картине фигуру. Это был человек в длинном грубом балахоне, заляпанном ржавчиной и, судя по всему, кровью. Его голову скрывал довольно странный головной убор . громадная ржавая шестигранная пирамида без дна. В руках человек держал массивное копье, а за его спиной можно было разглядеть свисающие откуда-то вниз головами тела. Все тела были заключены в железные, не менее ржавые, чем пирамида, клетки. Картина была нарисована в мрачных черно- коричневых тонах, а все фигуры окутывал бледно-серый туман, какой часто бывает в Тихом Холме. Центральная фигура . Пирамидоголовый, по словам Марка Рэймера, . в сочетании с этим туманом нагнетала непонятный страх. Очевидно, у художника, рисовавшего картину, был талант. Но был ли у него вкус? . Нет, никаких подобных историй я не слышал.
. А вы из города? . с сомнением спросил Марк.
. Нет. Я приехал буквально на днях . дело в том, что мой сын попросил меня пожить в его доме, пока его самого не будет.
. Тогда ясно. Дело в том, что почти каждый горожанин знает эту легенду. Она довольно длинная, но если в двух словах, то сводится к следующему: однажды (точное время никогда не указывается; где-то век назад, судя по всему) в Тихом Холме появился странный человек. Выглядел он точь-в-точь, как вот он, . Марк показал на картину. . Только вместо копья в руках у него был огромный нож. Говорить о нем не любили . горожане боялись его. Он, правда, никогда не появлялся в людных местах, но вот вечером в каком-нибудь переулке вы бы обязательно его встретили. Он ни с кем не разговаривал и эту свою пирамиду никогда не снимал. В один великолепный солнечный день Пирамидоголовый появился в Парке Розовой Воды, где как раз отмечался день города. Горожане заметили его, но слишком поздно . он уже запер все ворота, ведущие в город. В тот день ни один, из бывших в парке, не выжил . Пирамидоголовый всех перерезал своим ножом. А потом исчез и больше в городе не появлялся.
. Жутковатая легенда, . заметил Том.
. Да уж, . согласился с ним Рэймер. . Этот Пирамидоголовый упоминается во многих книгах. Уж не знаю, кем он был на самом деле. Но то, что этот персонаж существовал в реальности, отрицать не приходится.
. Это один из основных предметов изучения Марка, . перебила его Триша. Она-то знала, что если Рэймер начал говорить о легендах города, то это надолго. Марк мельком взглянул на нее, а потом, словно что-то вспомнив, спросил Тома:
. Скажите, а если вы не знали эту историю, почему вы пришли сюда? . уже задав вопрос, Марк понял, что спрашивает Тома об этом второй раз за день.
. Посмотрите сюда, . Том подвел Марка к обратной стороне полотна и показал на нижний правый угол. Там было что-то написано, судя по количеству и форме строк . четверостишие. Только вот прочесть ничего нельзя было: большая часть букв стерлась, разобрать можно было только число 1900 и слова ?останки правосудия. туманный. день? на третьей и четвертой строчках. Слова первых двух строчек стерлись полностью. . Видите? . удостоверившись, что Рэймер прочитал все, что осталось от надписи, спросил Гридли. . Здесь стоит дата . 1900 год.
. По-моему, это дата создания картины, . предположила Триша.
. И краски так хорошо сохранились? . возразил Марк. . Не может быть.
. Ну почему же? Например, надпись, так та совсем стерлась.
. А полотно? . Марк провел по Пирамидоголовому пальцем. . Как будто нарисовано на прошлой неделе. Может быть, это репродукция? Кстати, Том, а где вы ее нашли?
. А это не я нашел. Мой сын . я вам говорил, он как раз недавно уехал. Вот, перед отъездом и попросил меня отнести это в Историческое Общество. он вроде бы еще сказал, что будет лучше, если я отдам ее лично вам.
. Странно, . проговорил Марк. Затем он повернулся к Трише: . Ты не помнишь, когда последний раз нам кто-то что-то приносил?
. У-у, . протянула она. . Давно это было, Марк. Кому сейчас нужна наша история?
. Как видишь, кому-то еще нужна. А ваш сын. ваш сын, он не историк случайно? . снова обратился он к Тому.
. Нет. Он полицейский. Здесь в участке работает.
. Здесь? . удивился Марк. . Ах, Билл Гридли!. это он?
. Да-да, он самый, . обрадовался Том. . А вы что, всех здесь знаете?
. Ну. городок небольшой, . Марк переглянулся с Тришей. Билл Гридли имел в Тихом Холме не самую хорошую репутацию: поговаривали, что он сильно пил и почти ни с кем не общался. Еще говорили о каких-то его странных гостях. понятное дело, упоминать об этом при его отце было бы неблагоразумно.
. Я вас отвлекаю, наверно, . спохватился Том. . У вас работа.
. Да что вы, у нас ничего срочного, . поспешила успокоить его Триша.
. Ну, я думаю, я все равно пойду.
. Только свой телефон, пожалуйста, оставьте, мистер Гридли, . попросил Рэймер. . Вдруг нужно будет вам позвонить.
. Да-да, конечно. не возражаете, если я вырву листок? . Том показал на блокнот, лежащий на столе Триши. Та кивнула. . Вот. звоните в любое время.
. Спасибо. Поблагодарите своего сына от нас.
. Конечно, мистер Рэймер. Было приятно познакомится, . он пожал Марку руку.
. Давайте, я проведу вас до выхода, . предложила Триша. . А то здесь у нас и заблудиться можно, . они вместе с Гридли вышли из кабинета.
Марк посмотрел на часы . почти десять. Из коридоров уже слышались обычные утренние звуки . шаги, стук дверей, приветствия. Мрачная картина с Пирамидоголовым казалась чем-то лишним в этом светлом, хотя и подземном помещении. Марк еще раз внимательно взглянул на нее, и вдруг в голове промелькнуло: с утра на улице метель. Он думал, что эта мысль оставила его, но нет . она опять была тут как тут.
Рэймер решил отнести картину к себе в кабинет. По крайней мере, у него она смотрелась бы лучше. Вздохнув, он обхватил полотно руками сверху и снизу, перевернул, поставив на более короткую сторону (в таком положении картина была как раз с него ростом), и потащил к двери. Так, короткими перебежками под одобрительные реплики коллег, Марк перенес картину к себе в кабинет, где к его приходу скопилось уже пять или шесть друзей Рэймера, жаждущих узнать, что это за произведение искусства.
. Это нашел Билл Гридли, . объяснял Марк, устанавливая картину у стены. . Ну, знаете этого парня, . присутствующие в кабинете дружно кивнули. Марк почувствовал это, даже стоя к ним спиной. Уверившись, что картина не свалится, он обернулся и продолжил: . А притащил это сюда его отец . Билл его попросил, а сам уехал куда-то из города. Вот и все. больше об этой штуке ничего не известно, . о надписи на обратной стороне Рэймер промолчал. Нужно самому сначала разобраться, что это такое.
. И что ты собрался с ней делать? . спросил Фрэнк-Джеральд (все его звали Эф-Джи). Он работал в Историческом Обществе недавно, но уже успел со всеми войти в хорошие отношения.
. Для начала: разобраться, что это такое. только у меня сейчас работы много . ребят, давайте, вы попозже зайдете. Да и у вас дела, наверно: слышали . в начале сентября намечается большой заезд туристов?
Дело в том, что Историческое Общество занималось не только историей и легендами (на этом много денег не заработаешь; как правильно заметила Триша, история города была мало кому нужна). Тихий Холм был туристическим городком, и Историческое Общество выступало в нем в качестве маленькой туркомпании. Оно организовывало экскурсии, благо Тихий Холм был городом довольно старым и о нем можно было много чего рассказать. Оно же предоставляло места в отеле Лейквью. Так что основной доход Историческое Общество получало именно от туристов, а легенды и история города . это как хобби отдельных работников вроде Марка Рэймера.
Когда все ушли, он начал свою обыкновенную ежедневную работу: просматривал предложения от туристических компаний других городов, составлял списки поселившихся, выехавших и собирающихся поселиться в отеле. но мысли его то и дело возвращались к картине, прислоненной к стене. Она стояла за его спиной, так что его все время так и подмывало повернуться и вновь взглянуть на Пирамидоголового, а иногда даже подойти и прочитать четыре слова, написанные на обратной стороне полотна. И к тому же еще в голове то и дело звучало с утра на улице метель. Марк решил, что под конец дня он сойдет с ума.
Он решил повесить картину перед собой. Так будет лучше, да, Рэймер? Лучше не стало. он каждую минуту поднимал глаза на полотно и пытался разглядеть то, чего там не было. И все время ему казалось, что чего-то на этой картине не хватает. В конце концов, он понял: недостает надписи. Марк вырвал из блокнота чистый лист и большими буквами написал на нем: ?Туманный день. Останки правосудия?. Затем вставил этот лист между рамой и холстом так, чтобы надпись было видно ему с его рабочего места.
Теперь вроде бы все было как надо.
Через полчаса Марк Рэймер понял, что сила воли у него отсутствует напрочь. Ты можешь думать о чем-нибудь еще, кроме этого Пирамидоголового? Рэймер, судя по всему, не мог. Отбросив все бумаги в сторону, он полез в нижний ящик стола . там у Марка хранились материалы по легендам Тихого Холма. Он начал перебирать стопки связанных книг и всевозможных копий. Каждая была подписана: ?Религия. Древние Боги города?, ?История о Кровавом Болоте?, ?Тихий Холм и карты Таро?, ?Легенды об обратной стороне города?, ?Легенды о тюрьме Толука?. вот, наконец, и нужная Рэймеру стопка . надпись на ярлыке гласила ?Пирамидоголовый?. В который раз Марк выложил у себя на столе все эти истории. нет, по сути, это была одна и та же история (как раз та, что Марк рассказывал Тому Гридли с утра), но в разных вариантах. Везде Пирамидоголовый описывался как ?неизвестный в странной одежде с огромным ножом в руках?. О его происхождении нигде ни слова. Был, конечно, рисунок, но скорее, схематичный и гораздо худший, чем та картина, что висела сейчас перед Марком.
Кто же он? Сегодня этот вопрос мучил Марка как никогда. Спокойно, наконец сказал он себе. Сейчас с этими документами ты ничего не выяснишь . ты уже раз пятьдесят их все перечитал и прекрасно знаешь, что там написано. Тебе остается только одно: доработать до вечера, а затем еще раз поговорить с Томом Гридли. может, удастся выяснить, где его сын откопал это сокровище.

Вечером, перед тем, как уйти, он позвонил Тому. Дома никого не было. после четырех гудков Марк услышал: ?Здравствуйте, вы позвонили в дом Билла Гридли! Его сейчас нет дома и не будет в ближайшие дни . пока здесь живет его отец. Если у вас ко мне какое-то дело, я буду дома завтра после пяти . а пока можете оставить сообщение?. Би-ип, раздался гудок. Марк вздрогнул . этот гудок показался ему каким-то слишком резким и неожиданным.
. Здравствуйте, Том. Это Марк Рэймер из Исторического Общества. Я хотел встретиться с вами, но раз сегодня не получится, тогда. м-м. . он прикинул, во сколько сможет уйти завтра. . Завтра в половине шестого, о.кей? Всего доброго, Том.
Он положил трубку и бросил еще один, последний за сегодня, взгляд на картину с Пирамидоголовым. Тот все так же стоял, мрачный, давящий силуэт с копьем в руках. Глаз его видно не было, но казалось, что чувствуешь на себе взгляд этого. существа. Кто он? Что значит ?останки правосудия. туманный. день.?? Что значит число 1900 на обратной стороне? Где вообще Билл Гридли мог найти эту картину?
С одними вопросами в голове Марк выключил свет в кабинете и пошел к выходу. Он брел домой, раздумывая, как обычно, над туманом города, над легендами города и над историей города. В ней было так много странного и загадочного, что даже опытному историку было бы сложно отличить ложь от правды. Взять ту же странную религию, которой некоторое время следовал весь город. это было совсем недавно, в девяносто седьмом году. Марк же приехал в Тихий Холм годом позже. Так вот, у сектантов, что распространяли религию, была своя Библия, своя история, свои культы, взявшиеся ну совершенно ниоткуда . ни в одном из соседних городов ничего похожего не происходило. Марк не верил в потусторонние силы. но еще он не знал, как объяснить, что город потерял связь с внешним миром больше, чем на полмесяца, а этого вроде бы никто и не заметил. Тихий Холм больше двух недель пустовал, а в пяти километрах люди в Чикаго спали, ни о чем не подозревая. Пирамидоголовый, религия, Древние Боги, призрак тюрьмы Толука: ни во что из этого Рэймер не верил. но и объяснить множественные свидетельства очевидцев, книги и документы он тоже не мог. В таком маленьком городке такой богатый набор ?городских легенд?, как их называют. но откуда?
Понятия не имею. может быть, эта картина разъяснит хоть что-то. Эх, дождаться бы только завтра! Он дошел до своего дома, поднялся на второй этаж и зашел в квартиру. Рэймера тянуло в сон. Поужинав безвкусной пиццей, он собрал остатки силы воли, чтобы дойти до кровати и заснуть до завтрашнего утра.
Марк Рэймер брел по огромному снежному полю. Его ноги утопали в рыхлом снегу, который лежал по земле на многие километры вокруг. Марк знал это, потому что прошел эти километры, чтобы оказаться здесь, в самой середине снежных полей, где.
Да, вон он, тот силуэт вдали. Это человек, который стоит посреди поля. Отсюда Марку не видно, что он делает, но это ничего. потому что он скоро дойдет до человека и узнает, что с утра на улице метель и ветер за окном.
Да, человек уже рядом. До него не более десяти метров, и Марк уже видит, что он делает. Он берет одной рукой с земли горсть снега, затем поднимает руку высоко над головой и ждет. он ждет порыва ветра, чтобы разжать руку, и снег летит вместе с ветром огромным белым облаком. когда снежинки рассеиваются, человек снова берет с земли снег и снова рассыпает его над головой. Так он делает уже много лет, и Марк знает это, потому что человек стоит к нему лицом, и Марк видит.
Да, он видит: лицо этого человека . это лицо Марка Рэймера. А у ног человека темная дыра, к которой Марк неумолимо приближается. Он не хочет туда идти, но он должен, потому что только упав в нее Марк узнает тайну снега, ветра и человека. Только падая в черную бесконечность, Марк может услышать этот голос.
Да, этот голос, он твердит ему: ?С утра на улице метель. И ветер за окном. С утра на улице метель. И ветер за окном?.
Марк проснулся. Опять. Снег падал и падал, словно в недавнем сне, но Марк знал, что теперь все по-настоящему, как прошлым утром. С утра на улице метель. И ветер за окном. Он тряхнул головой, расставаясь с ночными видениями. Затем поднял голову и опять посмотрел в окно.
Но. снег? Это правда? Снег действительно шел. И это был не сон. А ведь еще даже не закончилось лето. Но этого не может быть. Марк вскочил с постели и кинулся к окну. Открыв его, он высунул руку наружу . снежинки, касаясь его ладони, тут же таяли. Марк еще раз помотал головой, чтобы убедится, что не спит. Удивительно. Первый раз в жизни вижу снег в августе.
Он закрыл окно и отправился на кухню.
Позавтракал он все теми же традиционными утренними сэндвичами с сыром и кофе.
Когда Марк выходил из дома, на часах было восемь двадцать. Он решил, что еще успеет зайти к Питу О.Раме. Интересно, он видел когда-нибудь снег летом? Идти по улице было как-то непривычно. с одной стороны, он видел зеленые деревья, свежие газоны; а с другой стороны, туман и снег создавали атмосферу зимнего утра. Мозг не знал, чему удивляться, . зеленым кустам или белым снежинкам.
Боулинг оказался закрытым. Это ну совсем никуда не годится. сегодня день что ли какой-то особенный? Пит всегда приходил на работу в семь часов утра. Он вообще не любил поздно вставать. Марк постучал в дверь.
. Пит! Ты там? . крикнул он. Гробовая тишина. . Ладно. . сказал Марк про себя.
По дороге в Историческое Общество ему не встретилось ни одного человека. Туман, по сравнению со вчерашним утром, стал, казалось, еще гуще. Тихий Холм замер, словно ожидая чего-то. И все-таки, что происходит?
Походя к Историческому Обществу, Марк уже был готов к чему угодно. по большому счету, если бы на месте здания вдруг возник тоннель на другую сторону земли или, скажем, портал в параллельный мир, это бы только подтвердило закономерность. но нет, с Историческим Обществом ничего не произошло. Только входная дверь была открыта. Напрасно готовился, Рэймер, усмехнулся он.
Свет внутри зажигаться не захотел, хотя Марк прекрасно помнил, что вчера утром работали все до одной галогеновые лампы. Входную дверь он прикрывать не стал, чтобы свет с улицы проникал внутрь. Он спустился вниз, к кабинетам: там была абсолютная темень. Отлично, Марк. Он пошарил по карманам в поисках зажигалки. все-таки, какой-никакой, а свет. Так, полу-наощупь он добрался до своего рабочего места. Обзвоню всех, спрошу, что, черт возьми, случилось, думал он, доставая ключ. Он опустил зажигалку на уровень пояса, чтобы осветить себе замочную скважину. Справившись с дверью, Рэймер наконец-то зашел внутрь.
В его кабинете свет, как это ни странно, был. Светилась картина. точнее, от нее исходило какое-то тусклое сияние. Если бы сюда зашел посторонний человек, не знавший, что это всего лишь рисунок, он бы решил, что фигуры Пирамидоголового и повешенных позади него настоящие. Они даже казались объемными в этом слабом свете. Рэймера передернуло от такой реалистичности. Медленно переставляя ноги и стараясь не смотреть на картину, он подошел к столу. только теперь Марк заметил, что дисплей телефона высвечивает красное ?2?. Это означало, что на автоответчике были записаны какие-то сообщения.
Марк машинально нажал ?Прослушать?.
. Здравствуйте, мистер Рэймер, . как он и ожидал, первое сообщение было от Тома Гридли. . Я вернулся раньше, чем ожидал, так что вы могли бы зайти и сегодня. но на работе вас уже нет, а домашнего телефона я не знаю. Поэтому приходите завтра, как вам будет удобно. Мой адрес . улица Ренделл, дом 7.
Би-ип. Механический голос сообщил, что сообщение получено двадцать девятого августа в 9:16 pm. Но от кого второе сообщение? подумалось Марку. Раздался повторный сигнал.
. С утра на улице метель. И ветер за окном, . Марк отскочил от телефона. Мало того, что из динамика раздались слова из его сна. голос, произнесший их, был голосом Тома Гридли, но в этом голосе было столько страха и какого-то непонятного сумасшествия. . Что я наделал, мистер Рэймер! Вы не представляете, Боже, что я наделал! Уже идет снег! . вдруг он перешел на шепот. . Я нашел записи своего сына сегодня. приходите ко мне, Марк, вам интересно будет на это посмотреть. очень интересно! . Гридли захохотал. . Это не ваша легенда, мистер Рэймер! Он есть на самом деле. Он есть на самом деле. . послышался сухой металлический звук: Марк догадался, что Том Гридли взвел курок пистолета. . Прощайте, мистер Рэймер, . из динамика телефона раздался выстрел, а затем удар телефонной трубки об пол. Марк представил себе, как трубка от радиотелефона выпадает из мертвой руки.
Несколько секунд тишины. Би-ип. ?Тридцатое августа. 4:23 am?, . сообщил механический голос. Марк недоверчиво смотрел на телефон, словно тот еще не все сказал. Затем он поднял трубку и набрал номер Триши. Никого не было. У Эф-Джи тоже было пусто. Никого не было ни в полиции, ни в больнице, ни в магазинах, ни в доме Билла Гридли. Оставался только один адрес.
Улица Ренделл, дом семь. Именно туда он сейчас и собирался отправиться.
Снаружи все было по-прежнему, только после темноты Исторического Общества утренний свет немного слепил глаза. Твердым шагом Марк Рэймер перешел на другую сторону шоссе, миновал боулинг, бар ?Ночь в раю?, больницу Брукхэвен (все они находились на Кэррол) и, наконец, дошел до Ренделл. Седьмой дом ничем не отличался от остальных на этой улице: двухэтажное, не очень большое здание с высоким крыльцом.
Марк поднялся по лестнице и, сам не зная, зачем, надавил на кнопку звонка. Раздался звук, напоминающий низкий звон колоколов. и больше ничего. Тогда Рэймер слегка толкнул входную дверь . она поддалась. Он зашел внутрь.
. Есть здесь кто-нибудь? . крикнул Марк. Не дождавшись ответа, он пошел к первой двери в длинном коридоре. Она оказалось закрытой. Уходи отсюда, Рэймер. Тебе не нужно здесь быть. Тебе не нужно ничего узнавать. Лучше просто уезжай из города, надрывался какой-то голос внутри него. Марк слушал его и понимал, что если даже и уедет, то только после того, как узнает, что здесь произошло. Он проверял каждую дверь, пока наконец не дошел до нужной ему. скрипнув, она отворилась.
Посреди комнаты, в которую вела дверь, стоял стул. На стуле сидел Том Гридли. Он был мертв. На полу около него лежал пистолет. Рядом с пистолетом . толстая тетрадь. видимо, те записи, о которых говорил Гридли.
Стараясь не смотреть на мертвое тело, Марк поднял тетрадь с пола. На обложке черным фломастером было написано ?Дневник?. Марк раскрыл его.

?13 августа - Теперь я точно знаю, что он существует. Я видел его во сне. Он сказал мне, что придет, но для этого ему нужна моя помощь. почему моя? Как я могу ему помочь? Чем? Я не знаю, но если он так сказал, то я должен ему верить. Мне остается лишь ждать.
17 августа - Он рассказал мне свою историю. это ужасно! Он жил давно, еще в начале девятнадцатого века. Он был палачом в чертовой тюрьме Толука. о да, я слышал про эту тюрьму, еще бы. Там творились ужасные вещи! Он и его друзья. тоже палачи, они все были садистами. Они носили эти ржавые пирамиды у себя на голове, что бы все их боялись. это ужасно! Я не могу передать, что они делали со своими заключенными. И теперь я тоже боюсь его. боюсь, что он придет ко мне и сделает со мной то же, что и со своими заключенными. Нет, я не могу думать об этом!
20 августа - Он снова приходил ко мне. Теперь он называет себя Пирамидоголовым и говорит, что хочет освободиться. Он продолжил свою историю: один из его заключенных проклял его. Он нарисовал картину, на которой изобразил Палача и Жертв. И написал на ней стих. этот стих он запечатал дьявольским заклинанием. Перед казнью заключенный сказал: ?Ты будешь томиться в стенах этой проклятой тюрьмы. Но каждые сто лет картина вновь будет появляться, вновь будет возвращаться сюда, и ты сможешь выйти, чтобы покарать грешных. но ненадолго. Вскоре ты снова вернешься сюда, чтобы ждать своего часа следующие сто лет?. Так сказал заключенный, проклявший своего палача.
21 августа - Я знаю: мне не уйти от него. Если я не верну эту картину в стены Исторического Общества, где раньше была тюрьма, я погибну. Пирамидоголовый погубит меня. Он сказал, что даст мне знать, когда картина появится.
25 августа . Я нашел картину. Она выглядит совсем как новая. и на ней изображен ОН. такой же, как в моих снах. Он явится ко мне в следующий, последний раз и велит мне отнести картину.
27 августа . Я не могу!!! Нет! Только не это. но я должен, должен спастись сам. О Боже! Что мне делать? Я должен уезжать из города, потому что скоро из стен тюрьмы выйдет ОН. Но как. как мне отнести картину к этому. Марку, что ли? Я должен позвонить отцу . он принесет картину в Историческое Общество. да, я скажу ему, что мне нужно уехать и попрошу его пожить здесь какое-то время. А когда выйдет ОН, я уже буду далеко от Тихого Холма.
28 августа . Это нужно будет сделать сегодня. ОН сказал, почему картину нужно отдать этому Марку Рэймеру: в его кабинете в давние времена была комната пыток, изображенная на картине. Всего лишь одна ночь. Сегодня я уеду отсюда. ОН сказал, что перед ЕГО появлением город изменится. он говорил про снег в конце лета и про ночь в начале дня. я набираю номер отца. Я навсегда уезжаю из этого проклятого города, где кошмары становятся реальностью-----?

Дневник закончился. Марк с ужасом дочитал до конца. и никак не мог поверить. Но только написанное в дневнике объясняло случившееся с городом. А если это правда, то. это произойдет сегодня? Он пятился к двери, а его мозг осознавал, что сегодня с городом может произойти нечто ужасное. пусть ненадолго, но ему надо либо бежать, либо помешать этому.
Он бежал к Историческому Обществу, а в голове у него стучало: уезжай, Марк. это лучший выход! Ты ничем не поможешь, лучше уезжай и никогда не возвращайся сюда. Это ненормальный город, как ты не поймешь?! Но он упорно не хотел слушать этот голос. тот самый, который советовал ему уезжать из Тихого Холма еще тогда, когда он зашел в дом номер семь по улице Ренделл. Тяжело дыша, он добрался до музея и в темноте начал пробираться к коридорчику, ведущему вниз. он спотыкался, ронял что-то, ударялся об углы, но упорно шел к своему кабинету, чтобы вытащить. я должен вытащить ее оттуда, и ничего, ничего не произойдет. А потом я уеду, да. и никогда не вернусь и не вспомню про эту картину.
Ему чудились голоса призраков за стенами тюрьмы, ему казалось, что где-то вдалеке капает вода и кто-то идет. он слышал скрежет ножа, который Пирамидоголовый тащит по сырому каменному полу тюрьмы Толука. Ему казалось, что он навсегда заблудился в коридорах Исторического Общества.
давайте я провожу вас у нас и заблудиться можно
он слышал шепот
с утра на улице метель и ветер за окном
он наконец добрался до двери своего кабинета
слава богу я не закрыл ее
он ворвался внутрь, а в голове у него звучали сирены. они разрывали его череп изнутри, и хотелось схватиться за голову, зажать уши руками лишь бы не слышать этих сирен, но нет, он не мог. Его кабинет. нет, это был не его кабинет, эта была комната пыток, но здесь еще не было Пирамидоголового, хотя ОН уже почти явился. Марк сорвал картину со стены и побежал с ней обратно по тем же темным коридорам. Он представлял себе город. Ночь в начале дня. Он знал, что выйдет на улицу и поймет, что не успел, потому что на улице будет ночь и все по-другому.
С сердцем, готовым разорвать грудную клетку, он поднялся наверх.
Но когда он увидел свет, проникающий в музей сквозь дверной проем, он понял, что все обошлось.
Он вышел на улицу . шел снег и никого не было. но был день и картина уже не находилась в стенах бывшей тюрьмы. Марк знал, что нужно отвезти ее подальше от Тихого Холма. Он вернулся к своему дому и зашел в гараж. Там стояла его ?Ауди?, которой он почти никогда не пользовался. Марк закинул картину на заднее сидение, сам сел за руль и по шоссе Натан поехал к выходу из города.
Он ехал вперед. и так до вечера. В первом мотеле, который я увижу после девяти, я переночую. А картину выброшу где-нибудь в глухом лесу.
Так он и сделал. Первым мотелем, который он увидел после девяти, оказался некий ?Придорожный?. Полотно он оставил двухстами милями ранее в одном из лесов штата Иллинойс в надежде, что там оно благополучно сгниет и уж оттуда-то никак не попадет в Тихий Холм. Он припарковал машину на стоянке рядом с мотелем и пошел за ключом от своего домика.
Он заснул, не успев лечь на кровать.
На этот раз ему снились тюремные коридоры. Ему снилось, что он . заключенный, и Пирамидоголовый ведет его на казнь. Он видел себя со стороны. Видел, как вместе с палачом заходит во внутренний двор тюрьмы Толука, предназначенный для казней. Его кладут на стол, под которым уже насыпан хворост и приготовлено все для хорошего костра. Он ложится, ему связывают руки и ноги, а затем поджигают. но боли он не чувствует. Он видит, как горит его тело и от него остается лишь пепел. Пирамидоголовый следит за казнью. а потом забирается на обгоревший стол. Он берет в руку горсть пепла, поднимает ее над головой, а затем разжимает кулак, и ветер рассеивает темно-серое облако. Он делает это еще раз. И еще раз. И Марк слышит голос.
Он проснулся. За окном была ночь, и стрекотали цикады. Марк лежал в мотеле ?Придорожный? за многие мили от Тихого Холма . он точно знал это. Это всего лишь сон. Да. Это был сон. Но в этом сне Марк слышал то, чего слышать не мог. Это действительно всего лишь сон?

С утра на улице метель
И ветер за окном . тоскливо мне;
Останки правосудия покоятся на дне
В туманный этот день.

Марк Рэймер заснул в надежде, что проснется вновь. В надежде, что навсегда ушел от Тихого Холма.