Мы расположились на небольшом утесе, откуда в миле от нас и находился научный лагерь. Здесь он был виден, как на ладони. Гетов оказалось меньше, чем мы предполагали. Они рассредоточились небольшими группами у дорог и важных объектов. Мы напряженно всматривались в бинокли, пытаясь оценить обстановку и выбрать наиболее безопасный маршрут.

– Я вижу их, – сказал Гленн, – на десять часов, с ними сержант Уильямс. Они направляются к лагерю.

Я тоже засек группу из трех человек. Они медленно двигались, по пути вступая в перестрелки с небольшими отрядами гетов. Эшли выдавал ее незабываемый скафандр.

– По-моему, я засек глушилку, – оторвав бинокль от глаз, произнес Джонс, – на два часа, там небольшой отряд гетов и какой-то механизм, видимо, передвижная турель.

– Гленн, думаю, нам надо догнать отряд и объединиться с ним, – сказал я. – Видимо, они тоже ищут маяк. Вместе у нас больше шансов пробиться в космопорт.

– Ни в коем случае, Сел! – отрезал он. – Нам надо обогнать их и первыми прибыть в порт.

– Почему, Гленн? – недоуменно спросил я. – Вместе у нас есть шанс отбить маяк у гетов.

– Я сказал, нет! – упорствовал он. – Их всего трое, помощь невелика.

– Кто знает, может у них есть полезная информация. Нельзя пренебрегать любой помощью, – я недоуменно посмотрел на друга.

– Капитан Ринол! – процедил он, сверля меня ядовитым взглядом. – Не забывайтесь! Я командую этой операцией, и я здесь отдаю приказы! Мы первыми доберемся в космопорт. Сержант Пауэлл!

К нам подбежал небритый человек в потрепанном скафандре.

– Я здесь, сэр!

– Переодевайся в гражданскую одежду. Пойдешь вперед, надо перехватить этот десант у выхода на платформы, – четко скомандовал Гленн.

– Простите, сэр, – замялся Пауэлл, – но как мне их перехватить?

– Придумай сам, сержант! – огрызнулся он. – Уболтай их как-нибудь. Задержи хотя бы на пару минут. Нам надо выиграть время!

– Слушаюсь, сэр! – прокричал Пауэлл и убежал.

Гленн перезарядил пистолет и засунул его за пояс.

– Я возьму своих людей и направлюсь в космопорт. Сел, ты берешь своих и идешь к глушилке. Нам надо восстановить связь.

– Приказ понял, капитан, – глухо произнес я. – Оставьте мне кого-нибудь из ваших людей, на всякий случай.

– Хорошо. Лейтенант Данилович, остаетесь с капитаном Ринолом, – Гленн развернулся и пошел вниз, спускаясь с утеса. За ним отправилась группа космопехов.

– Что будем делать, капитан? – спросил Джонс, провожая уходящих взглядом.

– Ты слышал приказ, капрал, – процедил я. – Надо обезвредить глушилку.

Антенну, подавляющую сигналы, геты установили прямо в центре небольшого поселения колонистов. Наш отряд засел за валунами, выбрав удобную позицию для обзора. Я внимательно обозревал в бинокль полуразрушенную деревню. Трупы валялись практически везде. Геты даже не удосужились сгрести их в кучу и поджечь. Они ходили по ним так, будто это были мешки с песком, а не когда-то живые существа. В центре стояла вращающаяся антенна, а вдоль главного проспекта медленно перемещался механизм, похожий на тот, что мы видели в лагере, только значительно меньшего размера. И окрашен он был в серый цвет.

– Вижу пятерых на два часа, – прошептал Джонс, – еще трое на одиннадцать часов.

– Они установили вышки, – добавил я, – по-моему, в них засели снайперы.   

– Это хреново, – сказал капрал, – отсюда их не достать. Если начать штурм, они могут здорово проредить взвод.

– Ты прав, надо вначале нейтрализовать стрелков. Лейтенант Данилович, – обратился я к молодому офицеру, – пойдешь со мной. Мы уберем снайперов. Джонс, это будет сигнал к атаке. Затем концентрируем огонь на ходячей турели. Снимем ее — выиграем бой. Убрать пехоту не составит труда.

– План ясен, капитан, – сказал Джонс.

Мы с лейтенантом кругом обошли деревню и заняли выгодные позиции за каменными насыпями. Два выстрела из «Богомолов» — и геты на вышках свалились вниз, как пластиковые куклы. Тут же вокруг шагающего танка заплясали молнии, повреждая щиты, и штурм начался. Все оказалось проще, чем мы предполагали. Массированный огонь из винтовок быстро обезвредил танк, а пехоту мы помогли уничтожить точными снайперскими выстрелами.

– Здорово мы их, а, капитан? – весело сказал Данилович. – Оказывается, выстрел в голову, или что там у них, тоже весьма эффективен.

– Точно, лейтенант, – подтвердил я, натянув улыбку на лицо, – весьма эффективен.

Я перезарядил свой М-51 «Удав», молниеносным ударом ноги выбил у него из рук винтовку и засадил кулаком в челюсть. Он охнул и повалился на землю. Я поднял его «за грудки», припер к камню, сдавив предплечьем горло и уткнув в щеку ствол своего «удава».

– А теперь мы поговорим, лейтенант, – невозмутимо сказал я. – На кого вы работаете?

Ошарашенный молодой человек непонимающе вращал глазами и хватал ртом воздух.

– Повторяю еще раз, лейтенант! – процедил я и повторил по слогам. – На кого вы работаете?

– Я вас не понимаю, капитан, – растерянно выдохнул Данилович, – мы служим Альянсу.

Я надавил стволом пистолета на его бедро и нажал на курок. Прозвучал глухой выстрел. На моем лице не дрогнул ни один мускул, а лейтенант вскрикнул и начал тяжело дышать, хватая воздух, как рыба, брошенная на берег.

– Мы говорим откровенно, лейтенант. Эта рана заживет, – я уткнул ствол пистолета в коленную чашечку, – а вот эта будет значительно больнее и не так безопасна.

Данилович продолжал тяжело дышать, закатывая глаза от страха и боли:

– Вы… вы не… вы не можете меня… так просто убить…

– А почему нет? Ты ведь мог погибнуть в перестрелке. Мне никто не будет задавать лишних вопросов. В лучшем случае, останешься калекой и будешь доживать свою никчемную жизнь в какой-нибудь дыре на военную пенсию. Тебе это надо, лейтенант?

– Я… я… не знаю…

– А ну говори! – я гаркнул ему в лицо. – Говори, мразь, на кого работаешь?!

– «Цербер», это все «цербер», – сломался лейтенант, – это их операция… они… они хотят маяк… не знаю… зачем…

– Ты врешь, сволочь, врешь! – красный от гнева, я заорал ему прямо в лицо.

Бедный парень не знал, куда ему деваться. Он уже был раздавлен, но я должен был убедиться, что он говорит правду.

– Нет… нет, – заскулил он, – это правда, поверьте.

– Капитан Миллер работает на «цербер»?!

– Да, он там большая «шишка», – Данилович почти закатил глаза.

Я развернул его и саданул рукоятью «удава» по затылку. Он мгновенно рухнул на землю, потеряв сознание.

Тут же раздался звон коммуникатора.

– Алло, алло, прием. Капитан, вы меня слышите? – в динамиках раздался голос Джонса.

– Я здесь, капрал, – тихо произнес я.

– Нам удалось наладить связь, капитан! – радостно отрапортовал Джонс. – У вас там все в порядке?

– Все хорошо, капрал. Оставайтесь в поселке и держите позицию, – сказал я и после небольшой паузы добавил, – мне надо тут закончить одно дело. Ждите моего возвращения. Если нагрянут геты, отступайте на юг.

– Приказ понял, капитан. Мы будем вас ожидать. Конец связи.

Коммуникатор заглох. Я перезарядил «удав», засунул в карман пару термозарядов и побежал вперед, надо было срочно перехватить Гленна до того, как он доберется в космопорт.

11. Новые разборки.

До бывшего рабочего поселка я добрался через пол часа. Немного восстановив дыхание, я огляделся. Видимо, здесь раньше жили строители той трассы, на пути которой сейчас и нашли протеанский маяк. Вокруг в беспорядке лежали свежие трупы гетов и космопехов. Скорее всего, Гленн очень торопил их, поэтому солдаты не смогли нормально окопаться, а с ходу пошли в бой. «Сколько бессмысленных смертей, – подумал я, – и все ради какого-то музейного экспоната. Что же с тобой стало, Гленн?» Я бродил среди пустых жилых и технических блоков, некоторые из них были повреждены в перестрелке. По периметру поселка стояли пустые вышки гетов. Прямо передо мной лежал солдат. Выстрелами ему разворотило грудь, остекленевшие глаза смотрели прямо на меня, а по щеке ползло какое-то насекомое. Я присел, чтобы закрыть их, когда боковым зрением заметил, как справа промелькнула тень и скрылась за ящиками. Я встал и, вытянув руку с пистолетом перед собой, направился в их сторону.  

– Я знаю, что ты там, – крикнул я, – выходи с поднятыми руками. Медленно, одно резкое движение, и я буду стрелять.

Из-за ящиков показалась азари. Она подняла трясущиеся руки вверх, широко раскрытые глаза были полны страха, как у загнанной в угол кошки. Она вся тряслась от пережитого ужаса.

– Не стреляйте, капитан, это я, – тихо пролепетала она.

– Тиана? Что вы здесь делаете? – не скрывая изумления, спросил я.

Она медленно шла вперед, не опуская трясущихся рук. Ее лицо перекосилось от страха, губы дрожали, а глаза мгновенно увлажнились.

– Я… я убежала… все бежали… и я тоже…

Я спрятал пистолет и взял ее за руку.

– Все хорошо, Тиана, все уже закончилось.

Она уткнулась мне в грудь и разрыдалась, не жалея слез.

– Они все мертвы, капитан, все, – в ее словах было столько боли и ужаса, – их убили… те… они не чувствуют ничего… они не настоящие… не живые…

Мне стоило больших трудов успокоить девушку. Я оторвал от рубашки более-менее чистый лоскут и вытер ей слезы.

­– Все хорошо, Тиана, все уже позади. Прошу тебя, не надо плакать. 

Мы присели на ящик. Она уже почти успокоилась, только иногда всхлипывая, и свернулась, как котенок, всем телом прижавшись ко мне. Я чувствовал, как ее сердце бешено колотится в груди. Я гладил ее руку и повторял, что все будет хорошо.

– Мне надо идти, – тихо сказал я, – надо завершить одно важное дело.

– Не оставляйте меня, капитан, – прошептала она.

Я включил интерком.

– Капрал Джонс, прием, ты меня слышишь?

– Да, капитан, слышу четко.

– Ты видишь мое местоположение?

– Так точно, сэр.

– Здесь есть выживший гражданский. Высылайте отряд, надо ее забрать. Сектор чист. Высший приоритет.

– Приказ понял, сэр. Отбой.

– Где-то через пол часа сюда прибудут мои люди, – я обратился к Тиане, – будь здесь. Они заберут тебя в наш лагерь. К сожалению, мне надо идти.

– Я вас понимаю, капитан, – всхлипывала девушка.

Она уже пришла в себя, периодически вытирая накатывающие слезы уже изрядно намокшим лоскутом рубашки. Я вложил ей в руку рацию:

– Вот, держи. Когда сюда прибудет капрал Джонс, он с тобой свяжется.

­– А как же вы, капитан?

– Я должен кое-что сделать. Это очень важно.

Она взяла меня за руку и посмотрела в глаза.

– Вы очень злитесь, капитан, я чувствую это. Вы преследуете своего друга, чтобы отомстить. Он был здесь. Но не впускайте ненависть в свое сердце, я не хочу, чтобы вы стали таким, как он. Вы очень добрый и сильный, а он слаб, поэтому и стал злым.

– Спасибо, Тиана.

Я поцеловал ее в щеку и направился вперед, догонять Гленна.

Я успел добраться до него на платформе подвесной дороги. Его отряду периодически приходилось вступать в перестрелки с встречающимися патрулями гетов, в результате чего, их осталось только трое. Один из них, видимо инженер, занимался починкой платформы, а Гленн стоял в стороне и нервно курил сигарету, постоянно подгоняя рядового. Я взобрался на платформу позади техника и огрел его по затылку рукоятью пистолета. Он тут же отключился. Другой рядовой тут же направил на меня винтовку, но сильный удар ногой выбил оружие из его рук. Он был неплохо подготовлен и тут же направил кулак в стальной перчатке прямо мне в лицо. Однако, я был ловчее, к тому же, не в таком громоздком скафандре. Легко увернувшись от удара, я заехал рукоятью своего «удава» прямо ему в лоб, а затем, боковым ударом ноги в грудь, скинул его с метровой платформы на землю.

– Что ты делаешь, Сел? – недоуменно спросил Гленн.

Я направил пистолет на него.

– Да вот, за тобой пришел, грязный ублюдок! – я сверлил его ненавидящим взглядом. – Я тут поговорил с твоим лейтенантиком, много интересного узнал.   

– А-а, так вот из-за чего ты так взъелся, – Гленн сохранял удивительное хладнокровие. Он бросил окурок на платформу и затушил его носком ботинка. – И что теперь? Убьешь меня?

– Ни черта! Ты не заслужил звезду героя посмертно. Я доставлю тебя в штаб, а там ты расскажешь о своих похождениях.

Он повернулся ко мне и сделал шаг. Ствол «удава» уперся ему прямо в грудь.

– Ну что ж, мне тоже теперь надо тебя кое-куда доставить, Сел. Давай здесь и решим, кто, кого и куда будет доставлять.

Молниеносным движением он схватил мою руку с пистолетом, точно вставив большой палец под курок так, что нажать на него я бы не смог.  

– Помнишь эту фишку, Сел? Я научился, – и он резко вывернул мою кисть. Пистолет упал на платформу. Но я не растерялся и ударил его лбом в лицо. Гленн попятился, закрыв его руками. Я хотел свалить его мощным ударом ноги в челюсть, но он не потерял координации и уклонился назад, носок моего ботинка не достал пары сантиметров до его лица.

– А ты не теряешь формы, Сел, – ботинком Гленн смахнул пистолет с платформы. Он медленно обходил меня по полукругу, на ходу расстегивая китель. Легким движением он скинул его и резко бросил в меня. Я уклонился, но Гленн предугадал мое движение и точным сайд-киком попал ребром стопы прямо в ухо. Я упал, но инстинктивно сделал перекат, увеличивая расстояние для подготовки к новой атаке. А Гленн, казалось, уже никуда не спешил.

– Ты многого не знаешь, Сел, – произнес он, медленно приближаясь, – тебе по рангу положено ненавидеть «Цербер». Однако, если бы ты знал, ты бы по-другому ко мне относился.

Я атаковал снова, но Гленн был ловчее. Он находился в прекрасной боевой форме, и, казалось, особо не напрягался. Захватив мою руку в перекрестном блоке, он ловко вывернул ее. Я вскричал от боли, но не потерял контроля над ситуацией. Я заехал ему коленом под ребра, что позволило освободить руку, и тут же атаковал снова. Он легко парировал мои удары точными движениями и блоками, сохраняя удивительное равновесие. Сделав обманный фронт-кик ногой, он совершил серию ударов кулаками по корпусу, а затем в прыжке со всего маху заехал мне полной стопой в грудь, от чего я тут же слетел с платформы и рухнул на землю.

– Знаешь, я был против того, чтобы привлекать тебя к этой операции, Сел, – Гленн неспешно подошел к краю платформы и спрыгнул вниз, – но Бериев, эта жирная скотина, никогда меня не слушал. Он с самого начала хотел тебя завербовать, но я противился.