«Она во власти потустороннего мира. Но мир кошмарных иллюзий у некоторых воплощается в жизнь»…

Клаудия никогда не отличалась такой проворностью и хитростью, как отец Винсент. Ей двигало совсем другое чувство. Она верила в наставления бывшей главы Ордена - Далии Гиллеспи, и верила в то, что когда-нибудь наступит Рай Божий, что некогда падший ангел возродится и переделает все. Не будет больше ни боли, ни слез, ни страдания. Все люди будут счастливы и будут жить по воле Бога. Миф легший в основу всей доктрины культа звучал таким образом:
В начале у людей не было ничего. Тела их болели, и не было в их сердцах ничего, кроме ненависти. Они все время боролись, но смерть так и не приходила. Погрязших в этой трясине, их настигло отчаяние. Мужчина принес в жертву Солнцу змею и молил о спасении. Женщина пожертвовала тростник Солнцу и просила о радости. Испытывая жалость к той печали, что покрыла всю землю, от этих двух людей была рождена Богиня. Богиня создала время и разделила его на день и ночь. Богиня указала путь к спасению и дала людям радость. И Богиня забрала у людей бесконечность. Богиня создала существа, чтобы привести покорных людей к Себе. Красного Бога – Ксучильбару. Желтого Бога – Лобсел Вис. Множество богов и ангелов. Наконец Богиня приступила к созданию Рая, где все люди были бы счастливы, просто находясь там. Но тут силы оставили Богиню, и Она покинула этот мир. Люди по всему миру сожалели об этом несчастливом событии. Но перед тем как вздохнуть в последний раз и вернуться к праху, Богиня обещала вернуться вновь. Так что Богиня не ушла навечно – мы должны молится Ей и помнить о нашей вере. Мы с надеждой ждем того дня, когда будет открыт путь в Рай.
Много воды утекло с тех пор, как первая попытка возродить ангела потерпела крах. Но Клаудия продолжала верить, что когда-нибудь Святая Алесса – ее подруга и мать Богини вернется, и за этим последует новое возрождение. Но нынешние члены культа не очень одобряли эту идею. Не очень-то она была перспективной, и к тому же опасной и не надежной, так как вера призывала сначала очистить мир от всего того зла, что есть на земле сейчас и заменить это на так называемый «Рай» - то бишь призывала устроить апокалипсис. Кто-то был за, кто-то против. За прошедшие годы они перессорились, а некоторые учения новые хозяева перетолковали по-своему. Вот например Винсент - он верит в религию культа, но совсем не стремится к возрождению Богини. Он ищет личную выгоду и средства для вовлечения в культ новых людей. Но Клаудия искренне верит в силу Богини и превратить мир в Рай стало целью всей ее жизни. И вот наконец она сумела найти Алессу. Еще немного, еще совсем немного и ее мечта осуществится. Но другие личности типа ее отца всячески пытаются ей помешать…
- Богиня, скоро, уже совсем скоро вы сможете подняться из глубин своего мрачного подсознания. Ваша плоть зреет в утробе избранной. Ждать осталось не долго. Нужно только разбудить в ее душе ненависть. И я знаю, как это сделать, – в глазах Клаудии замелькало отражение пламени свечи, освещавшей маленькое помещение для постов и молитв. – Нужно уничтожить самое дорогое, что у нее есть на свете. Я думаю это разбудит в ней гнев. Душевная боль - самый лучший способ. Подпитавшись ненавистью вы наберетесь сил и сможете появиться на наш свет во плоти!
Клаудия еще минут пять стояла сложив руки у груди, и закрыв глаза. Она ждала голоса свыше, ждала одобрения. Но в ответ получила лишь тишину.
«ПОРТЛЕНД, УЛИЦА БЕРГЕН, КВАРТИРНЫЙ ДОМ: ДЕЙЗИ ВИЛЛИЯ, КВАРТИРА 102» - промелькнуло у нее в голове. Да, это было то самое место куда ей надо было отправится.
Клаудия распахнула глаза, словно только что отошла от долгого транса. Она еще раз заворожено взглянула на герб Ордена - "Солнечную Корону", и поняла что отступать не куда. Как бы она не хотела причинять Алессе боль, она должна! Так призывает вера, а вера превыше всего.
Маленькая исповедальня наполнилась дьявольским светом. Клаудия Вульф медленно открыла дверцу и вошла в церковь.
23 года назад…
То, что послужило мечте о создании Рая

«Сегодня мой шестой день рождения. Я очень рада, ведь теперь я стала старше. Спасибо Господу за еще один подаренный мне год. Алесса поздравила меня, она сказала что любит меня так, словно я ее родная сестра. Как бы я хотела чтобы это было правдой! Я тоже очень люблю Алессу… Отец меня не поздравил. Он никогда меня не поздравлял. Он не любит меня и постоянно наказывает, говорит за поведение не соответствующее религии. Но я не понимаю, что я делаю не так? Почему он меня ненавидит? Так грустно, что хочется плакать. Но у меня есть Алесса, она мое единственное утешение…
17 октября
Клаудия Вульф»
Клаудия закрыла свой дневник и отложила в сторону ручку. Она поставила тетрадь на полку и еще раз не без улыбки взглянула на стол где лежала открытка от Алессы.
«Моей маленькой Клаудии…» - гласила надпись.
- Клаудия! Клаудия, ты здесь? – дверь распахнулась: на пороге стояла сама Алесса. Вид у нее был тревожный. Черные волосы растрепались на худеньких плечах, в глазах застыл холодный ужас.
- Что случилось? – Клаудия прижала к груди открытку.
- Клаудия, тебе надо скорее прятаться! Твой отец… Он ищет тебя. Он… - голос Алессы сорвался и слезы потекли по бледным щекам. – Он… Он хочет наказать тебя. Сказал что когда найдет тебя, то убьет!
У Клаудии словно душа в пятки ушла. Что опять не так? Что она опять сделала не так? Девочка поднялась с кровати. Выражение скорби и смирения застыло на ее лице. Она взглянул в глаза подруги и произнесла так, как только могла спокойно, хотя голос ее дрожал.
- Алесса, моя милая сестра. Ты не должна вмешиваться… А то еще и тебе попадет. Я сама виновата. Я сама расплачусь за свои грехи.
- Клаудия… Я не могу бросить тебя! Помнишь, как ты помогала мне спрятаться от матери, когда она меня била? Так и я помогу тебе. – с этими словами Алесса схватила ее за руку и вытянула в коридор. – Скорее! Я знаю где спрятаться. Наше с тобой тайное место, за картиной летящего в небо ангела. Он не раз спасал нас. А помнишь, как мы с тобой мечтали, что он заберет нас далеко-далеко к небесам? Помнишь, как мы хотели тоже стать прекрасными ангелами и помогать людям? – кричала Алесса на бегу.
Девочки бежали по темным закоулкам мрачного церковного коридора. Со всех сторон на них смотрели серьезные лики святых, пол не довольно поскрипывал под напором детских ног. Наконец они достигли своей цели. Картина была чиста и красива, она словно олицетворяла свободу и счастье. Совместными усилиями они сдвинули полотно в сторону. Вместо картины образовалась маленькая деревянная дверь.
- Лезь, – скомандовала Алесса. – Я закрою тебя с обратной стороны.
Клаудия обернулась.
- Алесса… - сказала она, и улыбнулась. – Спасибо.
- Не за что, сестренка. – Алесса одарила ее ободряющей улыбкой и закрыла дверь. Послышался треск рамы о деревянный пол. Картина вновь стояла на своем месте.
- Ангел спасет тебя, он не даст тебя в обиду. – послышалось за стеной. Затем быстрый стук каблучков и вскоре все стихло...
Клаудия опустилась на холодный каменный пол и заплакала, горько заплакала, по-настоящему. Она все еще сжимала в руке открытку Алессы. Сколько можно было терпеть страха и боли со стороны отца? Она ненавидела его всем сердцем. И поклялась, что когда-нибудь, когда она подрастет, то обязательно отомстит за все те страдания, что он ей причинил. Леонард считает себя религиозной элитой! Он считает что Рай наступит только для избранных, тех кто служит церкви и подчиняется ее догме. Леонард называет себя защитником печати…
Клаудия смахнула слезы и поднялась на ноги. Наказания ей не избежать. Не сейчас так после Леонард найдет ее и тогда… Тогда он снова будет ее бить. Не останется же она за картиной навечно. Рано или поздно ее обнаружат. Уверена, что Далия Гиллеспи знает об этом тайном укрытии, она знает все. А тогда еще и Алессе достанется! Нет. Клаудия не может так ее подставить. Лучше прямо сейчас вернуться в свою комнату и перетерпеть очередное наказание. И пусть завтра она опять проснется вся в синяках, зато Алесса не пострадает.
Дрожащей рукой Клаудия отодвинула засов и надавила на дверь. Картина упала. Девочка оказалась в мрачном темном коридоре. Она почувствовала, что замерзла, но не от холодного воздуха, а от страха.
Клаудия шла вперед по коридору, все еще сжимая в руке открытку Алессы. Каждый ее шаг отзывался зловещим эхом, каждое движение порождало пляску теней на стенах. Маленькие детские ножки осторожно переступали, сокращая расстояние до новой не детской боли, которую через пару минут она испытает. Когда девочка уже дошла до коридора, в котором располагались их комнаты, почувствовала самое большое потрясение в свое жизни… Возле ее спальни столпилось практически все население церкви. Во главе всех их стоял Леонард с ремнем в руках. Его лицо искривилась от злобы. Клаудия знала это выражение. Очень хорошо знала… Ее ожидало что-то страшное. А вдобавок ко всему она испытает позор. Это произойдет на глазах у ее друзей и учителей. Господи, за что?
Леонард озирался по сторонам и кричал:
- Где она?! Где эта тварь?!
Алесса чуть не плакала. Она держалась за платье матери и тяжело вздыхала. Далия развернулась и со всего размаху ударила ее по лицу.
- Говори! Говори где она, а не то и тебе достанется!
Алесса рыдала, но не произнесла ни слова.
Клаудия не смогла смотреть на это она выбежала из-за угла и крикнула.
- Не трогайте ее! Я здесь! Я здесь, не бейте ее мадам Гиллеспи!
- Какой позор! – закричал Леонард. – Как ты смела сбежать во время поста?! – потом, как показалось девочке, в глазах Леонарда сверкнул огонек гнева, но потом гримаса на его лице сменилась отвращением.
Отец накрутил на руку ремень и со всей силы ударил Клаудию по лицу. Та упала на каменный пол, но не показала какой слепящий удар он ей нанес. Но бьющего, от невозмутимости девочки еще больше захватила ярость и он обрушился на Клаудию с новой силой. Пока он бил её, дочь чувствовала все удары, всё тело горело, каждый новый удар отдавался гулким эхом по всему телу. Слезы брызнули из её глаз, она, сквозь боль, прижала к груди открытку Алессы. «Боже – думала она - дай мне сил устоять, за что Господи, за что ты меня наградил такой судьбой? В чем я провинилась?». В этот момент Леонард так сильно ударил её по руке, что открытка выпала из рук Клаудии. Кровь сочилась из ран девочки, она резко перевернулась на спину, и превозмогая боль потянулась за открыткой. Леонард же продолжал бить ребёнка по спине не щадя сил и времени. Теперь чувствуя боль на и так ноющей спине, Клаудия Вульф прокляла все, она еще тянулась к лежащей на полу открытке. «Ещё немного, чуть-чуть, есть взяла», - девочка опять прижала к груди открытку.
Вдруг раздался крик Алессы, она кинулась на пол заслонив собой Клаудию от очередного удара.
- Стой! Куда ты лезешь?! Далия, уберите ее! – закричал Леонард. Женщина подбежала к дочери и схватив за руку потянула ее к себе.
- Нет! – рыдала Алесса. – Не бейте ее! – ее слезы капали на лицо еле живой Клаудии. Она чувствовала, как крепко подруга держит ее за руку. Далия со всей силы дернула ее на себя и оттащила от Клаудии.
- Как ты смеешь?! Ты не можешь препятствовать наказанию! – разъяренно кричала она на бившуюся в истерике Алессу.
- Успокойтесь, Далия, мы сами виноваты, не надо было устраивать из наказания спектакль. А ну пошли все вон! Что вы тут столпились? – крикнул Леонард на зевак вылупивших свои глаза на эту жестокую сцену возмездия.
Уловив момент пока он отвлекся Клаудия, преодолев боль в ноющих ранах и мышцах встала и отперевшись о стену пошла к лестнице ведущей на чердак. Ей было больно пошевелить даже пальцем, но она шла, зная, что единственное ее спасенье это крыша ведь Леонард боится высоты. Кровь сочилась из ран девочки, застилая глаза. «Вот она лестница, мое спасение - думала она с какой-то не объяснимой радостью где-то у себя внутри, - я спасена». От этой мысли Клаудия забыла о ранах, она начала думать о том как ей будет хорошо там, на крыше, как ветерок будет обдувать её тело, а солнце согревать его. Но её вывели из мечтаний голоса Далии и Леонарда.
- Оставьте мистер Вульф, Алесса это заслужила! – с какой-то злостью проговорила женщина.
- Они обе это заслужили, но я не в праве бить вашего ребенка. К тому же в ней… В ней Бог… Для меня бить ее равносильно тому, чтобы я бил самого Господа! – возмутился Леонард.
В это время Клаудия еще быстрее продвигалась к лестнице. Вот её правая нога вступила на первую ступень, и вдруг она краем уха уловила шаги. Страх - это первое чувство сейчас испытываемое девочкой, страх и боль, она боялась опять испытать боль, поэтому она почти побежала по лестнице и приоткрыв дверь на чердак проскочила туда. На чердаке было много коробок и вообще разного хлама, валяющегося под толстым слоем пыли. Клаудия бросилась к другой лестнице ведущей на крышу. Прихрамывая, она добралась до неё и начала подниматься, но услышала шум открывающейся двери. Девочка оглянулась заметив движение, и от того, что она увидела душа в пятки ушла… она будто приросла к лестнице… Прямо перед Клаудией стояла какая-то девушка, она была бледна ее чёрные глаза были устремлены прямо на девочку… локон светлых волос спадал на правый глаз… Клаудия проглотила слюну, но та застряла в горле… Лицо незнакомки озарила печаль… Нечто родное было в ее взгляде. Вот она стоит прямо перед лицом Клаудии, что та даже чувствует ее дыхание… Потом она протянула руку и дотронулся до щеки девочки, она молчала то ли не зная что сказать, то ли просто не могла говорить.
- Ты предала меня, сестренка… - вымолвила незнакомка.
Проведя по щеке Клаудии, девушка убрала руку и развернувшись растворилась в воздухе.
В этот момент кто-то схватил Клаудию за волосы и потянул обратно, вниз, девочка упала на пол и потеряла сознание…
…
Этот день засел у нее в памяти на всю жизнь. Клаудия представляла мир, как мир страданий. Она хотела создать Рай, где людям будет хорошо, и никто не будет чувствовать ни боли ни страха… Но для этого неизбежны жертвы.

* * *

Хэзер распахнула дверь и уже приготовилась бежать со скоростью олимпийского чемпиона по бегу, но что-то ее остановило. Она прислушалась. Тихо. Так тихо, что она могла слышать собственное дыхание. Вдруг где-то в глубине здания пришли в движения огромные лопасти вентилятора. Девушка вздрогнула. Торговый центр наполнил дьявольский шум механизмов. Что-то должно случиться. Что-то определенно должно случиться. Будь Хэзер сейчас не здесь, а в школе, она бы обязательно начала грызть ногти вертеть что-нибудь в руках или переминаться с ноги на ногу. Это было похоже на то ощущение, когда ждешь пока учитель скажет оценку за экзамен, или когда сидишь в кабинете директора после того как написала на двери кабинета химии «Химичка - дура», или ждешь выговора от отца за разбитый сервиз. Нервное тягучее ожидание… Метание от страха к неизвестности. Что же будет? Шум все нарастал. Не заметив, Хэзер облокотилась о дверь медпункта, та с грохотом захлопнулась, щелкнув замком. Девушка отпрыгнула в сторону, уже готовая защищаться. Сердце бешено колотилось в грудной клетке.
- Уф-ф… - выдохнула она облегченно.
Опираясь о стену, в полумраке она побрела на не большой лучик света, исходящий из глубины помещения.
Хэзер было страшно… И вдруг почему-то она стала напевать песню Мелиссы Уилльямсон, которую несколько часов назад слушала в машине Генри. Генри… А что если снаружи тоже все поменялось? А вдруг с ним что-то случилось?! Папа! А вдруг что-то с папой?
- Вечно-синее небо над головой,
Нависло над колышущейся травой.
С тобой и со мной картина лучше б была.
Не встреть ты меня – без тебя б прожила.
Но как без тебя одиноко.

И что же теперь прикажешь мне делать?
Без тебя я ничто, мои нервы на пределе,
И тело болит, и незачем жить…
Твоя смерть смогла нас разлучить.

Ты всегда отдавал мне все, что мог, и больше,
И счастья моего так ждал.
Ты мне радость дарил, как дитя я смеялась,
Но я чувствую – ты устал.
Не знала, что любовь – сумасшедшая штука,
Но кто время на слезы нашел?
Не знала, что буду плакать по тебе,
Пока этот день не пришел.

Хэзер заметила, что текст песни как ни что другое сейчас описывает ее состояние. Только сейчас она поняла, как ей будет не хватать всех тех людей с которыми она жила… Папа… Не думай о папе, идиотка! Но было поздно…
Чем дальше тем холоднее. Хэзер обхватила руками плечи. Бр-р… В этот момент она пожалела, что надела жилетку без рукавов, а не теплую курточку или свитер. Хотя, что теперь досадовать… Постепенно становилось все холоднее, изо рта вырывался пар. Внезапно погасли все лампы и Хэзер оказалась в полной темноте… Но нет. Из под полки выбивается странный свет. Это фонарик!
Хэзер радостно подбежала к полке и взяв фонарик приспособила его в нагрудный кармашек своей жилетки, так по-моему гораздо удобней, чем держать его в руках. Тоже самое, что и люди работающие в шахтах надевают на голову специальный шлем с фонарем.
- Да… Это конечно лучший пример в моей ситуации… В этой дыре без фонарика, как без рук. Он здорово облегчит мне жизнь. - Хэзер остановилась на полуслове. Она оглянулась. Теперь все было прекрасно видно. Впереди горела витрина с телевизорами, причем один из них показывал помехи. Справа и слева эскалаторы. Те что слева спускались в пропасть… Хэзер решила держаться от них подальше. Ноги сами вели ее к витрине с телевизорами, внезапно в ней проснулось некое любопытство. Она подошла поближе и заглянула в один из них, тот что показывал помехи. Как вдруг перед ее глазами возникла очередная вспышка:
Маленькая девочка, жутко напомнившая Хэзер себя же саму в детстве, закричала: «Папа!»
Хэзер вновь очнулась лежа на полу, голова гудела, ее вдруг начало тошнить. Никогда в жизни ей не было так плохо. Телевизор продолжал показывать помехи.
«Что это было? – сквозь нарастающую боль подумала девушка. – Снова видение? Нет… Только не это…». Ее вырвало. В этот момент ей показалось, что все ее внутренности вывалились наружу. Хэзер раскрыла глаза… и от увиденного ее вновь чуть не вывернуло на изнанку. Ее вырвало вовсе не сегодняшним завтраком, а кровью, вперемешку с какой-то густой черной массой. Девушка закрыла лицо руками и отвернулась, не в силах смотреть на этот кошмар. С трудом поднявшись на ноги, она вбежала в комнату рядом с витриной, и закрыв за собой дверь упала на пол. В комнате было светло. Помещение оказалось ювелирной лавкой. Бывшей ювелирной лавкой… Витрины разбиты, драгоценностей, как правило уже нет.
Хэзер поднялась на ноги. Ей все еще было плохо, перед глазами все плыло, смешиваясь в сплошное смазанное пятно. Ее то бил озноб, то бросало в жар. Постепенно зрение возвращалось к ней. Девушка взглянула на одну из витрин с зеркальной поверхностью.
Хэзер была совершенно потрясена увидев свое отражение. Короткие светлые волосы спутались, некогда белая спортивная жилетка испачкана в грязи и крови. На лице читалась измученность… Она не узнала себя… Перед ней стояла не та веселая и жизнерадостная Хэзер, которую она когда-то знала, перед ней стояла Хэзер, которая потеряла все… Она потеряла своих друзей, отца, свою прежнюю жизнь, свое беззаботное детство, но обрела себя. И это самое главное.
Девушка стерла с губ кровь. И тут она заметила, что в одной из витрин лежит бархатная подушечка. И на ней что-то было. Хэзер подошла поближе и увиденное ее рассмешило.
- Грецкий орех? - улыбнулась она и взяла его в руку. – Видно кто-то очень хорошо пошутил.
Девушка подбросила орех вверх. Тот, описывая круги в воздухе, пролетел около двух метров и с треском разбился о каменный пол.
- Что?
Вместо мякоти внутри оказался маленький белый камешек. Хэзер подняла его и повертела между пальцев.
- Лунный камень. Точно такой же носила Эйлин на цепочке. – Девушка засунула его в кармашек.
Теперь ее интересовал только один вопрос. Как ей выбраться из этого дьявольского места. Лифт увез ее вниз, следовательно нужно идти наверх. Хэзер вышла из комнаты. Огляделась: вверх вели только эскалаторы. Идти по ним ей совсем не хотелось, но что делать? Эх, была ни была! Девушка начала подниматься. Эти дьявольские машины никогда ей не нравились. И вот она одна в темноте и идет по ним…Ни за что бы ни подумала, что это когда-нибудь с ней произойдет. Мужайся Хэзер… Самое плохое еще впереди…
Наконец она поднялась. Наверху все было так же ужасно, как и до этого. Ничего не изменилось. Все те же мрачные пейзажи из ржавых решеток и битого грязного кафеля.
Что это? Прямо перед Хэзер была очень красивая каменная дверь с рисунком в виде полумесяца а под ним какая-то надпись вырезанная на каменной плите:
«Собрав вместе все 300 дней и ночей… ты будешь кричать от боли… Доступна станет цель. Она осуществится из-за благословенного Начала»
Что это значит?… Очередная загадка? Кто черт побери их тут наставил? Кто-то пытается меня запутать? Или наоборот помочь? Не понятно.
Собрав вместе все 300 дней и ночей… ты будешь кричать от боли… Доступна станет цель. Она осуществится из-за благословенного Начала…
Это то о чем я думаю или же… Хотя с чем черт не шутит? На двери нарисован полумесяц, и внутри него маленькое отверстие по форме очень напоминавшее…камешек из грецкого ореха! Лунный камень! Полумесяц! Есть связь…
Хэзер вытащила камешек из кармана и вставила в отверстие – идеально подошел. Замок щелкнул: дверь открыта.
Хэзер вошла внутрь.
В комнате было темно, девушка настроила фонарик поярче, и Ужас выступил из тени на другом конце зала, остановив на ней свой взгляд, который было невозможно стерпеть.
Ужас пришел убить ее.

Хэзер упала на колени, охваченная невыносимым страхом, не до конца осознавая, что пронзительные вопли, наполняющие воздух, исходят из ее собственного горла.
Багровое, словно каменное, создание, чешуйчатое, как змея, двигалось вперед – адская карикатура на огромного червя.
Хэзер сидела парализованная безграничным ужасом, не сводя глаз с того, на что взглянуть невозможно.
Червяк тяжко полз вперед, десяти футов в длину, скользкий, со сверкающими клыками, которые обнажали гигантские жабры.
Капли пота выступили на лбу Хэзер, и все ее существо содрогнулось от безмерного усилия. Она медленно подняла пистолет, направив его на червя, тут же замерла, не в силах ничего больше сделать, - взгляд Ужаса остановился на ней, полностью лишая ее воли.
Червь прополз мимо Хэзер, не снисходя до пронзительно вопившей девушки. В воздухе запахло гадючьим ядом.
Когда червяк перестал прямо смотреть на Хэзер, она с отчаянным воплем, лишь на половину осознавая то, что она делает, выпустила из пистолета три пули подряд. Страшно заревев от боли, червь повернулся, стремясь дотянутся до Хэзер и разорвать маленькую девушку в клочья острыми клыками.
Хэзер уже приготовилась к смертельному удару, как вдруг послышался громкий хлопок и чья-то пуля угодила чудищу прямо в лоб. Червь взвыл и с диким грохотом повалился на землю. Не успела девушка и глазом моргнуть, как ее ослепила очередная вспышка яркого белого света…

- Что? – Хэзер стояла возле фонтана в центре пассажа. Но как это может быть? Все как прежде… В фонтане играют световые блики, вкусно пахнут цветы посаженные возле каменного ограждения. – Я вернулась? Или это просто был сон? – чуть ли не в истерике размышляла она вслух.
- Хэзер… - послышался за ее спиной знакомый голос. Девушка обернулась : пред ней стоял Дуглас. Тот самый детектив, от которого она пряталась в туалете.
- Это вы! – выкрикнула она с ненавистью. С одной стороны она была бы рада увидеть хоть одного нормального человека. Но не его.
- Что произошло? – Дуглас растерянно повел руками.
- Вы один из них! – Хэзер резко шагнула в его сторону.
- Что я сделал? И что ты имеешь в виду, говоря «один из них»?
- Вы заодно с Клаудией, верно?
- Клаудия? А что она? Она попросила меня найти тебя вот и все…
- А разве это не говорит о том, что вы с ней за одно?!
- Клаудия сделала все это?… Не понимаю…Каким образом? Послушай, меня просто наняли чтобы найти тебя. Я частный детектив, это моя профессия. Я ни на чьей стороне. Я ничего об ЭТОМ не знаю. Почему бы тебе ни рассказать мне о том что тут произошло?… Эти монстры… Какого черта? – Дуглас внимательно глядел на девушку, в руках он сжимал пистолет. Так вот кто застрелил этого гадкого червя… Не сводя глаз с оружия Хэзер продолжила.
- Мне известно не больше вашего! Все что я знаю так это то, что все здесь становится действительно ненормальным! Дьявольским! У меня странное чувство, словно все что здесь произошло, каким-то образом связано со мной… Может вы просто невинный очевидец, но я… Я не могу вам сочувствовать, поскольку вы втянули меня в это! Если бы вы меня не нашли, то ничего бы не было! – отчаянно воскликнула Хэзер.
- О чем ты говоришь? Что в тебе такого особенного? И с чего ты вдруг взяла, что все эти события связаны с ТОБОЙ?
- Если бы я знала… Но я знаю одно. Есть что-то… Что-то чего я избежала и забыла на долгое время. Я что-то припоминаю… У меня случаются видения… Не важно… К тому же, похоже кроме нас с вами и Клаудии здесь нет никого. – Хэзер схватилась за голову: опять эта боль. Снова перед глазами промелькнула картинка с девочкой кричащей: «Папа!». Нет, она больше не могла тратить время на пустую болтовню. Она должна поехать домой и убедиться в том, что с отцом все в порядке.
- Что-то не так? – вывел ее из раздумий голос Дугласа.
- Ничего. – Хэзер развернулась и побежала в подземный переход.
- Куда ты идешь?
- В метро. Я еду домой.
- А что мне делать?
- Черт, если б я знала…
«И правда если бы я только могла знать!» Хэзер смахнула со щеки слезу и прибавила шагу. В метро было темно и пусто. Но теперь ее уже ничего не удивляло. Жуткие мысли посещали ее… Что с папой? С Генри, Эйлин, Кэри?… Неужели они так же, как и она бродят по мрачным кровавым переулкам? Она стойко терпела, но сейчас больше всего на свете ей хотелось увидеть отца и Кэри, сказать им, что она любит их. И Генри… Куда же мне теперь? Ответа на этот вопрос у нее не было. От усталости и страха мысли путались. Теперь у нее было лишь одно желание, прислониться к грязной стене, и выплакать отчаяние и страх. Но это не ответ. Ладно, перестань пускать сопли! А не то совсем раскиснешь! Да-да, дорогая моя, бри себя в руки и отправляйся скорее домой. Хэзер взглянула на табло где красными буквами высвечивалось: Улица Хезел. А мне надо на улицу Берген. Да, моя станция Берген.
Метро представляло собой нечто кошмарное. Кошмарное – это даже не то слово. Однообразные пейзажи грязных обшарпанных стен, коридор за коридором одно и то же. Мусор, вонь и ржавчина. Хэзер погрузилась в свои мрачные раздумья, перестав обращать внимание на этот гротескный ужас.
По сути дела это метро и так частенько становилось объектом для запугивания весьма суеверных подростков, и служило материалом для тупых журналов вроде «Аномалии и НЛО», которые читали не менее тупые личности, не будем указывать ни на кого пальцем. У этого метро была своя собственная история, своя легенда, о которой не мешало бы поведать, пока Хэзер еще не спустилась к платформе и не стала свидетелем еще одного мрачного происшествия…
А началось это все так же, как и многие другие истории… Тихий Холм. Да-да, именно он, тот самый туристический городок не далеко от Чикаго. Возьмем в пример историю о свихнувшемся серийном маньяке Уолтере Салливане. Его злодеяния стали не менее известны, чем злодеяния Джека Потрошителя. И не приведи господь вам встретится с ним в темном переулке… А вся жуть состоит в том, что он родом из Тихого Холма… И частенько катался на этом метро… (в Эшфилд например). Но сейчас все считают, что он мертв, а его беспокойная душонка обитает в подземных переходах все того же несчастного метро. Помните историю о том, как он убил двоих детей, братика с сестренкой? А потом покончил с собой….
Около года назад произошел один странный случай. Роберт Валлерс – простой мужчина лет сорока, имевший семью, не плохо зарабатывал, работая редактором одной популярной газеты, вдруг ни с того ни с сего бросился под поезд. Причин для суицида не было. Как говорили очевидцы, он не был ни в состоянии алкогольного опьянения, ни в психическом расстройстве, просто сиганул под поезд. Что послужило тому причиной? Не понятно… Но нам известно одно… В тот день на платформе была и Хэзер Мэйсон. Ссора с бывшим бойфрендом, привела к ужасным последствиям… Давайте перенесемся на год назад, на ту же самую платформу на станции метро Хезел, и убедимся в этом…

- Прощай? А может до встречи?
- Нет Сэм, именно прощай…
Не выдержав Хэзер ударила телефоном по скамейке. «Как так может быть? Они встречаются уже два года, и только теперь она увидела его настоящее лицо, его душу… Он играл на неё…Но я… я то думала что он любит меня, а он… продал меня как проститутку, даже как-то дешево, всего за пятьдесят долларов…»
Она усмехнулась… Тут к ней подсел один симпатичный парень и она спросила, как бы невзначай:
- Я стою пятьдесят долларов? – парень остолбенело, уставился на Хэзер, да она и сама то не понимала почему её это так задело. Но ей теперь не хотелось ничего, может она так себя завысила, а зря… если её любимый променял на какие-то пятьдесят долларов? Где же здесь хоть что-нибудь хорошее?
Парень сидел смутившись.
- Ты наверное и больше стоишь…
- Спасибо, мне стало легче, хотя нет мне не стало легче! Ты поверишь мне если я скажу, что я Бог?
- Ага … а я принц Уэльский…
- Ну я рада за тебя! Желаю удачи в правлении…
- Спасибо, и тебе побольше смертных в Рай… - сказал он и отошел.
«Надо же! А я познакомилась с принцем Уэльским! Здорово!!! Надо будет им всем рассказать!!!»
И тут Хэзер осенило, «Я никогда не любила Сэма! Просто было гулять не с кем! Я ведь даже о других не думала! Нет! Зачем я обманываю сама себя… Я несчастная … я ненавижу свою жизнь я всех в ней ненавижу… Что теперь? Где искать в этом огромном море под названием Жизнь, тихую маленькую и спокойную Гавань? Где остановиться? Там где холодно и мрачно? Ведь то место где моему кораблю было тепло... оно ушло под воду… вернее его утопили… Как Титаник! Только там айсберг, а здесь Сэм!»

Роберт весело шагал по платформе и набирал на своем сотовом телефон Беллы – своей жены. Сегодня его повысили! Какая новость!
- Роберт? Это ты, дорогой? – послышался из трубки голос Беллы.
-Да родная, у меня просто отличные новости!…

Хэзер глядела на веселого мужчину, который оживленно болтал с кем-то по телефону.
«А кому-то сейчас хорошо! Вот какой он радостный! А я почему-то страдаю из-за какого-то олуха! Где здесь справедливость? Вот сбил бы его поезд!» - подумала Хэзер злобно. Это было не серьезно… Просто сболтнула лишнего… Но было поздно. Мужчина прыгнул под электричку…Как в замедленной съемке Хэзер наблюдала за его падением… Это было ужасно. Вот только что он так весело разговаривал со своей женой, а прошло несколько секунд и он лежит в луже крови. Почему-то в этот момент девушке захотелось кричать! Ведь это она пожелала ему смерти, просто со злости…И вот он мертв. Как она и хотела. Была ли в случившемся ее вина? Или это просто совпадение?…. Хэзер еще долго видела Роберта в своих снах… В кошмарах…

* * *

Хэзер сделала еще десять шагов по направлению к поезду. Как бы ей этого не хотелось она должна. Ради отца. Радио в кармашке тихонько издавало слабый статический шум. Девушка понимала, что это глупо, но ей вдруг почему-то показалось, что этот приемник реагирует на приближении монстров… И поэтому, услышав этот треск она насторожилась.
Поезд – самый настоящий поезд-призрак, какой мы могли бы встретить в самом страшном фильме ужасов. Битые окна, проржавевший корпус вагона разрисованный граффити. А темнота еще сильнее усиливала этот эффект призрачности и нереальности…
Так… Соберись. Это всего лишь поезд. Простой, старый и грязный поезд. Тьфу ты! Какая фигня. Подумаешь. Делаем шаг, видишь ничего страшного не произошло.
Через пару мучительных секунд она переступила порог и вошла в вагон. Двери за ее спиной резко захлопнулись. И причем без всякого там «Осторожно двери закрываются»! Поезд тронулся. Набирая скорость, он мчался все быстрей и быстрей. Хватаясь за поручни, Хэзер с огромным трудом перебралась в следующий вагон и в этот момент поезд резко затормозил. С диким криком девушка грохнулась на пол, сильно рассадив коленку обо что-то острое.
- О-о-о… Вот блин… - простонала она поднимаясь, и потирая ушибленное колено. – Уже второе ранение за день. Что я такая за неудачница? Нет, меня точно кто-то сглазил… Ну я и в дыру угадила… Подохнешь здесь, как собака, даже не заметят!
Девушка вышла из вагона. Нога, раненная уже в двух местах, ныла подобно полицейской сирене, отдаваясь гулким эхом во всем теле. Тем временем с потолка сыпалась промокшая от сырости штукатурка, один кусок свалился прямо у ног Хэзер, еще парочка сантиметров и сейчас бы он красовался у нее на голове. Повезло.
Она поднялась по каменной, покрытой плесенью лестнице и вошла в здание с табличкой: «Хиллтоп Центр». И вновь перед глазами вспыхнула яркая вспышка белого света…