Силу прогремевшего в подземке взрыва Крис смог оценить сразу, как только оказался на месте. Груды бетонных камней и железа, столпы пыли и дыма, брызги крови и человеческие останки повсюду. Невыносимое взору зрелище усугублялось и тем, что это царство ужаса продолжало изрыгать смертоносных существ, которые небольшими группами появлялись из перехода. Изуродованные и обожженные, некоторые без рук, без ног зомби толпились у места, где ранее стояли турникеты и будка контролера, откуда по одному направлялись к полуразрушенной лестнице, ведущей на улицу. В тумане густого дыма они походили на призраков.
Окидывая взглядом открывшуюся ему картину, Редфилд мысленно ещё раз поблагодарил своего напарника за противогаз. Без него он бы просто задохнулся, прежде чем изголодавшиеся твари заметили бы его присутствие. Ружье висело на его плече, а в руке он сжимал свой боевой нож, сохраненный ещё со времен службы в S.T.A.R.S. Не желая привлекать к себе внимание, он рассчитывал избавляться от возможных препятствий бесшумно. Используя окутавшую переход дымовую завесу, Крис незаметно проскользнул, не потревожив никого из инфицированных.
Оказавшись на платформе, Крис на секунду замер. В огромном зале, сошедший с пути, лежал охваченный огнем и разломанный пополам головной вагон электропоезда. Окна зияли пустыми глазницами, выпуская ядовитые языки пламени. Где-то потрескивая и выбивая искры, болталась разорванная проводка. Наколенный до предела воздух напоминал преисподнюю. Никому не суждено было выжить здесь.
На рельсах в глубине туннеля стоял сильно покореженный остальной состав. Слева от себя на расстоянии пяти метров Крис увидел огромную воронку, образовавшуюся на месте рельсового полотна и уничтожившую часть платформы. Осматривая её, Крис пришел к выводу, что заряд был установлен не в поезде, а здесь на самой станции.
«Значит, это не спонтанная, а тщательно подготовленная акция. Взрывчатка была установлена заранее, а затем приведена в действие с помощью дистанционного детонатора или же…».
Крис вздрогнул, когда некто, промычав, протянул к его лицу руки. Он мигом сориентировался, схватил мертвеца за голову и свернул ему шею. Обугленное тело тяжело рухнуло на пол. В этот момент прозвучали три выстрела. Крис расслышал их отчетливо и сразу понял, откуда они идут. Из туннеля. Убрав нож в кобуру, он вскочил в открытые двери неподвижного поезда и устремился в его хвостовую часть.

* * *

Леон бегом пересек Сен-Квентин, повернул налево и помчался по улице Сен-Клер в направлении нужного дома. Яркое солнце слепило глаза, пот скапливался на лбу и стекал на брови и глаза.
«Дом 5… Ага!».
Леон вбежал в красивую арку и оказался во внутреннем дворе. В выполненном в характерном европейском стиле жилом десятиэтажном массиве имелось шесть подъездов. Увидев на установленном возле огороженного палисадника красочном стенде расположение номеров квартир, Леон выяснил, что квартира 103 находится в третьем подъезде. Отыскав его без труда, он вошел на первый этаж, внимательно все осмотрел, не заметил ничего подозрительного и до пятого этажа решил добраться пешком.
Преодолевая тщательно вымытые лестничные пролеты, Леон не скрывал от самого себя, что понятия не имеет, что может его ждать в указанной квартире. Наводка в равной степени могла оказаться искусно расставленной ловушкой, или же действительно важной ниточкой к разгадке всех текущих событий.
Оказавшись на пятом этаже, Леон передернул затвор своего пистолета и бесшумно ступил на площадку. Здесь располагались всего три квартиры: две с левой стороны от лестницы и одна смежная за номером 103 с правой. Вслушиваясь в каждый шорох, и держа орудие наготове, Леон приблизился к двери, не заметив, отбрасываемый установленным в стене крохотным устройством лазерный луч и замер в ожидании.

* * *

Один из самых опытных сотрудников U.B.C.S. – силового блока корпорации «Амбрелла» Николай Зиновьев (оперативный псевдоним «Серебряная лиса») последние полчаса неподвижно сидел у окна и через щель в зашторенных окнах внимательно наблюдал за происходящим на улице. Нутром он чуял приближающуюся опасность, но оставить все и бежать вопреки приказу он не мог. Да, и не в его стиле было бросать дело на полпути.
Некогда работник советских органов контрразведки Николай Зиновьев оказался на службе в корпорации в начале 90-хх г., когда страна, которой он исправно служил, прекратила свое существование. Идеалы и ценности, во имя которых он и его товарищи жертвовали своими жизнями, объявили лживыми и недемократическими, а все понесенные жертвы напрасными. Неизвестно, насколько близко к сердцу Николай воспринял эти радикальные перемены, но именно тогда слова «вера» и «преданность» были приданы им забвению навсегда, и поступившее вскоре от старого боевого товарища и уважаемого в советской армии полковника Сергея Владимировича предложение он принял, не задумываясь.
Служба в «Амбрелле» вполне отвечала его требованиям: высокий заработок, и поручаемые задания пришлись ему по вкусу и уже в 1995 г. он занимает важную позицию в структуре Службы безопасности. Всегда сдержанный, в определенной степени язвительный и относящийся к окружающим с подчеркнутым пренебрежением Николай сторонился многих своих коллег и не пользовался у них особой популярностью. Но протектируемый лично руководителем U.B.C.S. его карьера быстро пошла вверх. Стартовой площадкой стали Ракунские события, в которых Зиновьев принял непосредственное участие, выступив одним из наблюдателей в рамках операции «Сторожевой пес». Впрочем, о тех событиях он вспоминать не любил.
Все больше Николая занимали другие мысли. Как и большинство других работников корпорации, он знал, что её дни сочтены. «Амбреллу» рвали на куски, и окончательное падение было лишь вопросом времени. Неоднократно он уже подумывал, что пора бы и ему позаботиться о своём будущем, но мешал один немаловажный аспект – покровитель Сергей Владимирович, некогда поддержавший его и подаривший крышу над головой. Полковника Николай, действительно уважал, и расставаться с ним, не отплатив долг, не собирался. Для человека давно отстранившегося от норм морали и прочих известных общечеловеческих ценностей, такое поведение могло показаться более чем странным. Но противоречивость своего характера, очевидно, волновала Зиновьева в меньшей степени и свое «увольнение» всячески задерживал.
- Командир, эфир все ещё молчит! – негромко произнес, возникший на пороге комнаты помощник.
Николай задумчиво закрыл штору и молча кивнул. Тревожное предчувствие усиливалось.
Командированный прошлой ночью в Париж, Николай получил особое задание. Три дня назад из шестого европейского научно-исследовательского центра «Амбреллы», расположенного в ЗАТО на юге Франции были украдены образцы Т-вируса, а вместе с ним и важные материалы исследований. В результате быстро проведенного внутреннего расследования стало ясно, что выкрасть объекты подобной важности удалось лишь потому, что похитителями оказались сами члены исследовательского отдела – далеко не рядовые работники корпорации. Совет директоров дал жесткую директиву во, чтобы ни стало вернуть похищенные ценности и наказать виновных. На фоне всех бед обрушившихся на компанию, проявление откровенного неповиновения в одном из стратегически важных подразделений, ни шло, ни в какие рамки. Дело приобретало принципиальный политический характер. В то время как специалисты из «White Umbrella» взялись за безжалостную чистку научных кадров европейского центра, руководитель службы U.B.C.S. Сергей Владимирович приказ о незамедлительной поимке предателей доверил своему наиболее ценному сотруднику - Николаю Зиновьеву. Тот выступил со свойственным ему профессионализмом и рвением.
Уже в первые сутки его команда вышла на след беглецов и обнаружила их тела в одной из гостиниц в Ницце. Т-вирус и другие материалы исчезли. Николай сразу же пришёл к выводу, что двух высокопоставленных чинов корпорации, вознамерившихся разжиться за счет продажи биологического оружия, откровенно надули и вместо обещанных денег, всадили по пуле в голову. Но на этом Зиновьев не остановился, и его ищейки мгновенно взяли другой след – неустановленной группы лиц, двинувшейся в Париж. Задействовав все свои возможности, Николай получил неподтвержденные сведения о планируемой крупной сделке. Некто собирался перепродать украденное третьим лицам. Если бы речь шла о каких-то преступных элементах или какой-нибудь новоявленной террористической группировке, Николай бы не исключал реальность полученных сведений. Но, что-то его настораживало. Что-то, по его мнению, в этой истории не сходилось. Все выглядело слишком просто.
Ещё сутки ушло, прежде чем команда Зиновьева смогла выяснить, где состоится сделка, после чего Николай передал сообщение в центр о результатах расследования и своих намерениях. Получив добро, он отправил оперативную группу из пяти человек к дому №18 на Сейн-стрит. Ещё четверых определил в качестве наблюдателей и расставил на стратегических позициях у того же дома. Сам Николай в последний момент отказался, присоединиться к своим подчиненным, и остался вместе со своим связным на конспиративной квартире на улице Сен-Клер, слушая отчеты по рации. Инстинкт самосохранения работал у Зиновьева, как часы и, повинуясь ему, он замер в ожидании. Как выяснилось не зря.
Сначала пропала связь с оперативной группой, а через считанные минуты прогремел первый взрыв на Сейн-стрит – в том самом доме, где должна была состояться предполагаемая сделка. Четыре наблюдателя поочередно тарахтели, что-то бессвязное о панике, о невозможности оценить обстановку и прочее в таком же духе. Затем один за другим они отключились. Эфир замолчал, словно и не существовало никаких агентов.
Когда станция метро Сен-Лоран взлетела на воздух, все это время сидевший с непроницаемым лицом Николай Зиновьев, наконец-то решился озвучить, предательский для себя вывод. Его обвели вокруг пальца. Причем сделали это так искусно, что он даже восхитился. Его вели, (вернее он повелся) и пустили по ложному следу с самого начала. Чтобы, на самом деле, ни происходило в Париже, и кто бы ни стоял за этими взрывами, ясно было одно - «Амбрелла» здесь абсолютно ни при чем. Услышав из местных новостей, что на улицах появились первые инфицированные Т-вирусом, все части головоломки сложились в одно целое и Николай отметил правильность выдвинутой им гипотезы. Кто-то собирался превратить Париж во второй Ракун-Сити, а подставным лицом сделать корпорацию «Амбрелла».
«Хитрые твари. Хитрые…».
Никогда он ещё не попадался в столь мастерски расставленные силки, и пока связной, все это время докладывавший обо всем в центр, ожидал новый приказ, Николай все больше приходил к выводу, что пора делать ноги.
Совершенно неожиданно сработал датчик движения, установленный в коридоре и Николай, вскочив с места, включил монитор. Мужчина, с пистолетом в руке замер у двери, прислушиваясь к тому, что происходит в квартире. Зиновьев кивнул связному, и тот, вытащив из кобуры пятнадцати зарядный SIG-029, отправился в коридор. Сам же командир остался на месте, что-то усиленно продумывая.
Двадцативосьмилетний связной Уилли Абрамс, недавно попавший в отряд и изрядно истосковавшийся по оперативной работе, был полон решимости избавиться от нежелательного гостя. Страстное желание притупило его бдительность, когда он небрежно вошел в прихожую, оказался рядом с дверью и громко передернул затвор своего пистолета. В эту же самую секунду, две пули разнесли дверной замок и на пороге распахнувшейся двери, показался вооруженный мужчина. Уилли не успел направить свое оружие и получил прямое попадание в плечо и ногу, взвизгнул от боли и рухнул на пол.


Леон стремительно влетел в прихожую, ногой оттолкнул пистолет от раннего паренька и обвел комнату напряженным взглядом.
- Кто ещё с тобой? А? Отвечай? – спрашивал Леон, не отводя глаз от двух запертых комнат.
Ответа не последовало, и Леон, выбрав, наугад дверь справа, пошел к ней, держа вытянутую в руке Беретту наготове. Внезапно половицы под его ногами заскрипели.
«Вот черт!»
Кто-то выстрелил через дверь, и Леон едва успел прижаться к стене. После ещё двух выстрелов, послышались громкие шаги. Стрелявший удирал.
«Не уйдешь!»
Кеннеди ворвался следом и оказался в спальне. Его взгляд сразу же уперся в обилие заставленной в комнате техники: портативные компьютеры, мониторы, переговорные устройства, антенны и прочее.
«Похоже на чей-то штаб. Видимо, человек по телефону не соврал!».
Но медлить было нельзя и Леон ломанулся к следующей двери, за которой исчез незнакомец. Не успел он переступить порога, как получил удар ногой в грудь такой силы, что его отбросило обратно в спальню. Едва приземлившись на кровать, Леон увидел высунувшееся из-за двери дуло пистолета. Рывком он перекатился через кровать, сгребая одеяло, и упал на пол, прежде чем раскаленный свинец вонзился, в место, где он только что лежал. Кеннеди заполз под кровать и хотел произвести ответный выстрел, но стрелявший уже скрылся. Парень поднялся на ноги и невольно взглянул на экран включенного монитора, на котором увидел, нечто подозрительное. На фоне знакомого до отвращения красно-белого логотипа отсчитывался таймер. Десять секунд, восемь, семь…
«Амбрелла…».
Удивительным образом, совладав со своими гневными эмоциями, Леон автоматически схватил с тумбочки, явно брошенный кем-то из прежних обитателей коммуникатор и рванул прочь из квартиры. В прихожей все ещё, истекая кровью, лежал раненный им молодой парень. Поравнявшись с ним, Леон не останавливаясь, схватил его за рубашку и потянул за собой к входной двери.
В следующее мгновение раздался слабый хлопок, а за ним столпы огня в момент сожрали пятикомнатную квартиру. Обдав сильным жаром, ударная волна выкинула Леона на лестничную площадку.
Очнулся он спустя пару минут от протяжных и жалобных стонов, которые испускал лежащий рядом Уилли Абрамс. Преодолев легкую контузию, Леон сразу же отодвинул раненного от горящей квартиры и мысленно удивился, тому, как он вообще остался жив, после такого взрыва. Стали сбегаться соседи и, завидев, первых из них Кеннеди, сразу потребовал, чтобы они вызвали скорую, – подстреленный им парнишка получил сильные ожоги и начал впадать в состояние шока.
С верхних этажей раздались недовольные голоса и чьи-то громкие шаги. Леон инстинктивно метнулся к лестнице, увидел, чью-то удаляющуюся наверх фигуру и незамедлительно последовал за ней.