- Вижу его! Бежит по параллельной улице. Сворачивай на следующем повороте.
Трина свернула в том месте, где ей посоветовал напарник, и едва не налетела на многодетную мамашу, второпях ведущую своих детей к подъезду, но вовремя сориентировалась и полетела дальше.
- Видишь его? Движется по левой стороне.
Трина сразу разглядела черную фигуру, стремительно удаляющуюся по направлению к перекрестку. Где-то недалеко завыла полицейская сирена.
- Похоже ситуация усложняется, - Грэм посмотрел на монитор. – Две патрульные машины. И это явно только начало.
Однако Трина никак не отреагировала на эту новость, и внутренне была также спокойна, как и час назад. Она неслась со скоростью гепарда, сохраняя ровное дыхание и биение сердца. Рюкзак за спиной из-за сильно стянутого ремня, практически не ощущался. Тоже касалось и пистолета под курткой. Объект передвигался с меньшей скоростью, но выигранное им время несколько усложняло задачу. Желая лишить его этого преимущества, девушка быстро прогнала в памяти карту района и приняла решение.
Грэм напрягся, наблюдая за тем, как полицейские автомобили неожиданно отключили мигалки, и прекратили погоню – вместо них в центр города стали стягиваться военные хаммеры, и ещё больше занервничал, когда увидел, что Трина сменила траекторию и исчезла из поля зрения камер. Обычно не поддающийся преждевременной панике оперативник стал ощущать легкую нервозность, причину которой понять не мог. Потому что не контролировал ситуацию? Был не властен над Триной? Не мог сейчас же выйти на улицу и лично словить этого гада? Взгляд вновь вернулся на мониторы, и Дженнингс понял, что в настоящий момент его волнует нечто другое. Беглец уверенно продвигался к краю города, а ведь там никаких видеокамер нет. Да, и устанавливать их там, не было никакого смысла. Но если беглец пересечет черту и доберется до тех районов, Грэм лишиться важного козыря. Конечно, у него остаётся картинка со спутника, но с ней шансов подстраховать партнера будет гораздо меньше. Операция начала выходить из под контроля. Правда, сообщать об этом в штаб он пока не собирался. Дженнингс привык доводить все до конца. Лихорадочно рассуждая, он решил ещё раз обобщить имеющуюся информацию.
Как и Трина, Грэм толком ничего не знал о личности объекта и зачем он понадобился Шестому управлению. Но в отличие от своего напарника, у него на руках имелись кое-какие данные, предоставленные руководством до начала задания, и с которыми Грэм уже ознакомился. Сейчас же он решил, что возможно, читая документы, что-то упустил. Чего-то недопонял. В них должен был содержаться, какой-то на намек на значимость этого человека. Грэм приподнялся и взял с компьютера четыре листа формата А4.

Не сбавляя скорости, Трина влетела в дверь подъезда, выскочила во внутренний дворик с развешанным повсюду бельём, пересекла его и оказалась на улице у опустевшего торгового ряда. Так она существенно сократила путь, преодолела ещё несколько метров, и достигла перекрестка, где в тот же момент появился и преследуемый ею человек. Мужчина выбежал ей на встречу и, увидев перегородившую дорогу девушку, тотчас остановился. Расстояние между ними было небольшим, но из-за бьющего в глаза солнца Трина не могла хорошо разглядеть его лица. Она могла узнать его лишь по грязной и изорванной военной форме. Он отступил на шаг, и Трина сразу же выхватила пистолет. Но спустить курок не успела. Непостижимым образом мужчина прыгнул на пожарную лестницу, которая находилась на высоте пяти метров, и ловкими движениями взмахнул на крышу пятиэтажного здания.

Грэм, ставший свидетелем этой сцены, держа в руках документы, замер от изумления. Он решил было, что ему это показалось. Такой прыжок человек просто не способен совершить.
«Только какой-нибудь мать его Гудини!»
Однако в досье, которое он держал в руке, значилось совершенно другое имя. Рошан Адайя Сет. 28 лет. Член особого батальона индийских правительственных войск.
- Да, кто же он такой, черт подери!

Рошан Сет с удвоенной скоростью несся по крыше пятиэтажного кирпичного дома. Не выпуская его из виду, Трина продолжила погоню снизу. Ошарашенный Грэм Дженнингс затарахтел ей что-то в наушник. Но в отличие от связного, обнаруженным способностям своей цели Трина нисколько не удивилась. Скорее наоборот. Решимость выполнить задание крепла в ней с каждой новой секундой.
В дальнем конце проулка, по которому она передвигалась, неожиданно затормозил военный хаммер. Из распахнувшихся дверей показались трое вооруженных людей. О чем-то перекрикиваясь, они показывали на крышу кирпичного дома. Трина мгновенно все поняла и не стала церемониться.
На ходу девушка выхватила свой пистолет и отправила по пуле каждому в лоб с такой быстротой, что их тела ещё не успели упасть, как Трина перемахнула через капот их машины и устремилась дальше. Беглец тем временем, достиг края крыши и, набрав приличную скорость, легко перепрыгнул на следующее здание.

Затаив дыхание Грэм наблюдал за марш-броском Трины по городским кварталам. Она уверенно преследовала цель, что уже внушало некоторое облегчение, поэтому Грэм вновь уткнулся в досье. Однако в нем не содержалось ничего такого, что могло бы пролить свет на экстраординарность происходящего. Из прочитанного следовало, что Рошан Сет служил в элитном контртеррористическом отряде индийских вооруженных сил. Пару дней назад он и ещё два его товарища дезертировали из военного гарнизона в Кашмире. На этом собственно все и заканчивалось. Ничто не указывало на то, что этот индийский солдат может как бабочка порхать между домами и взмывать в воздух, когда пожелает, и тем более, на то, что в погоню за ним отправят настоящую боевую единицу.
В задумчивости он поднял взгляд и чертыхнулся.
- Да, чтоб тебя! – Грэм смял листы. – Лань, приготовься! У тебя на хвосте автомобиль. Ещё один стремительно приближается слева. Через сорок секунд он выскочит из ближайшего поворота и перекроет тебе дорогу.

Трина отчетливо слышала рев приближающегося сзади хаммера. Но вместо того, чтобы сменить траекторию, она мысленно прикинула расстояние до поворота впереди и увеличила свою скорость.
- Раздави эту тварь! – произнес, сидящий рядом с водителем солдат.
Водитель усмехнулся и вдавил ногу в педаль газа. В тот момент, когда Трина ощутила, что хаммер буквально задышал ей в спину, она резко развернулась и, прицелившись, спустила курок. Лобовое стекло автомобиля окрасилось в красный цвет, после чего машину повело, и она пронеслась всего в паре сантиметрах от девушки, с такой скоростью, что порывы ветра взмахнули её волосы вверх. Пассажиры второго хаммера, вылетевшего из-за поворота только и успели, увидеть окровавленное стекло несущегося прямо на них автомобиля.
После чудовищного лобового столкновения, столп пламени подбросил обе машины в воздух. Разлетевшаяся по округе ударная волна в момент выбила окна во всех близлежащих домах, и активировала сигнализации у нескольких административных зданий. Стоя посередине дороги и переводя дух, Трина наблюдала за тем, как языки пламени пожирают искореженный металл. Её глаза ничего не выражали, но ощущаемый кожей жар, доставлял странное чувство удовлетворения и будил в памяти старые воспоминания. Где-то в мозгу начинал звучать голос…

За этой же сценой почти не моргая, наблюдал и Грэм. Теперь он не знал чему больше удивляться: способностям ускользнувшего Рошана Сета или напарника. Хрупкая на вид девушка демонстрировала исключительные боевые навыки и настолько редкую выносливость и расчетливость, что Дженнингс на мгновение ощутил себя в такой компании крайне неуютно. Он до сих пор не мог сообразить: просчитала ли она это столкновение, или же это была просто случайность? С другой стороны, какая разница? Она расчистила себе дорогу и может продолжать задание.
Воздух разорвали пулеметные выстрелы. Грэм перевел взгляд на другой монитор:
- Лань, тебе лучше поспешить, а то от нашего друга скоро ничего не останется.
Конвой из четырех военных джипов растянувшийся по широкой улице юго-восточного квартала открыл беспорядочную стрельбу по беглецу, в тот момент, когда тот сиганул на балкон следующего дома, и скрылся в глубине квартиры.
Трина рванула к углу улицы, прижалась к двери ювелирного магазина и осторожно выглянула. Военные медленно брали ситуацию под свой контроль. Они окружали дом, и рассредоточивались по улице, занимая позиции. Ввязываться с ними в бой было бессмысленно. Мозг стал стремительно вырабатывать схему дальнейших действий.

* * *
22 апреля 1997 года.
Остров Рокфорт.

Трине казалось, что чем выше она взбирается, тем отчетливее слышит грохот бьющихся о прибрежные скалы волн. Они заглушали и бешеные порывы ветра, и даже крики носящихся в воздухе чаек. Черные и угрюмые скалы, окружавшие военную базу на острове Рокфорт, внушали трепет в сердца даже многолетних жителей острова, и идея устроить на них восхождение едва ли могла прийти кому-либо из них в голову. Разве, что самоубийце, либо очень отчаявшемуся до острых ощущений альпинисту. Но для старшего инструктора Ханка подобное мероприятие было сродни утренней гимнастике. Легко и непринужденно, практически не пользуясь снастями, он взбирался вверх, сохраняя между собой и Триной, небольшое расстояние.
Не глядя вниз, девушка дотянулась до очередного углубления, и прижалась к стене, чтобы собраться с силами. Заметив, что его подопечная отстаёт, Ханк немедленно отреагировал:
- Держать дистанцию. До отдыха ещё рано.
Под началом Ханка Трина находилась уже четвертую неделю, и совсем позабыла о том, что такое отдых и продолжительный сон. Изнуряющая, и не знающая конца муштра заполнила каждую минуту её жизни. Рассвет она встречала, совершая многочасовые марш-броски, а закат жестоким спаррингом со своим инструктором. В полигон они возвращались лишь изредка, как правило, чтобы искупаться и сменить одежду. Но Трина не могла не признать, что все чему учил её Ханк, кардинально отличалось от тренировок в общем лагере. В его действиях, в его отношении к ней чувствовались индивидуальный подход, искренность и бескорыстное участие. Конечно, на первый взгляд это могло показаться странным. Он не давал ей послаблений, заставлял работать на пределе человеческих сил и возможностей, но всегда был внимателен к ней и в нужный момент подбадривал её. В нем не было фальши, притворства и той скрытой угрозы, которые Трина легко распознавала. Именно поэтому она и тянулась к нему. Кроме того, Ханк не отличался разговорчивостью. Впрочем, как и она. Но даже в тех редких словах, которые он произносил, чувствовалась забота. Он учил её многому и формулировал фразы максимально коротко и в тоже время содержательно, давая ей возможность в дальнейшем хорошенько обдумать услышанное. Уже после первых трех дней, Трина отчетливо поняла – обучение под началом такого человека, как Ханк – огромная удача.
В бою он стоил десятка солдат. Трина лично наблюдала его в рукопашных схватках против шести нападающих, из которых он всегда выходил победителем. Два дня назад все жители базы смогли стать свидетелями поистине зрелищной схватки. На остров вернулся один из оперативников отряда U.S.S. по прозвищу Белтуэй. Специалист по тяжелому вооружению, он был невероятно развит физически и при весе почти в сто десять килограмм походил на настоящий танк. Неизвестно кто подсказал эту идею, и в чем крылась причина, но руководство базы организовало поединок между ним и инструктором Ханком. На первый взгляд у 80-ти килограммового Ханка не было никаких шансов. Однако исход оказался иным. Белтуэй получил перелом голени, несколько сломанных ребер и десятки швов на лице. Ханк же ушел невредимым.
В спаррингах с ней он был также жесток, но всегда разъяснял, в чем заключаются её промахи. При таком подходе девушка быстро училась и относилась к своему обучению со всей старательностью…
Рука неожиданно соскочила с холодного камня, и Трина едва не сорвалась, успев ухватиться второй рукой за рукоять альпенштока. Заколотившееся сердце снова пришло в норму, когда она ощутила на себе пронзительный и спокойный взгляд инструктора.
- Чуть осторожнее.

Через час, когда они уже достигли вершины, инструктор нашел наиболее удобное для временного привала место и развел огонь. Он разделил с ней свой паёк, принес охапку сухих веток и только потом уселся рядом. Царившую между ними тишину нарушали лишь потрескивание костра и морской прибой где-то далеко внизу.
Ханк поднял глаза и внимательно оглядел свою ученицу. С ничего не выражающим взглядом она неподвижно сидела у костра. С её пораненных ладоней медленно струилась кровь. Он без слов протянул ей флагу с водой и взглядом указал, ей чтобы она обработала раны.
В исключительной степени молчаливая, старательная и выносливая девушка отвечала всем представлениям Ханка об идеальном ученике. За время своей карьеры он повидал немало достойных и способных курсантов. Но в их ряду Трина Райан занимала особое место. Помимо уже перечисленных качеств крылось в ней нечто такое, что не сразу бросалось в глаза. Какая-то внутренняя сила, стержень, который лишал её чувств, и будто, превращал в каменную глыбу. Она ни на что не жаловалась, не пререкалась и испытания, которые на его памяти ломали даже подготовленных мужчин, сносила без каких-либо эмоций на лице. Её отработанный за предыдущие годы инстинкт самовыживания был настолько силен, что она могла без колебаний лишить жизни кого угодно.
В ней удивительным образом сочетались те, качества которые Ханк ценил больше всего. Он не скрывал – ему нравилось её тренировать. Конечно, его симпатии никак не отражались на характере тренировок, но зато усиливали его мотивацию. Тем самым, он стремился заполнить образовавшуюся у неё за годы сломанного детства дыру в душе. Да, он знал о её прошлом. Знал немного. Но этих знаний хватило, чтобы сформировать представление о её характере. Она должна была получить свое призвание. Шанс стать грозным оружием. Таким же, каким когда-то стал и он.

* * *

Джек Краузер внимательно следил за тем, как индийские вояки неумехи сначала устроили бессмысленную стрельбу, а затем и вовсе упустили беглеца из виду. Их командир без устали отдавал гневные приказания, а после неудачного обыска дома разбил отряд на четыре группы и не жалея слов потребовал от них немедленно доставить ему «голову этого ублюдка». Пожалуй, с такой некомпетентностью, граничащей с откровенной тупостью, бывший оперативник US SOCOM ещё не сталкивался.
Краузер не без основания считал себя хорошим военным. На его счету числились боевые вылазки в Пакистане, Ираке, других неспокойных точках земного шара, а также участие в антитеррористических операциях на всей территории США. Имея за плечами такой опыт, военное командование уверенно относило его в ряды элитных солдат. Поэтому именно на его кандидатуру пал выбор при подготовке сверхсекретной миссии в Южной Америке весной этого года. Вместе с правительственным агентом Леоном С. Кеннеди ему предписывалось выявить связь между лидером преступного подполья Хавьером Идальго и распространением в регионе биоорганического оружия. Но то, что выглядело, на первый взгляд рядовой операцией, обернулось для Джека сущим кошмаром…
Он поморщился, убрал в карман передатчик и вновь принялся массировать локтевой сустав правой руки. Каждый раз, когда он вспоминал о полученной травме, по руке растекалась ноющая боль. Иной раз ему казалось, что он чувствует её днем и ночью. Ни таблетки, ни уколы, ни что не могло снять этого болезненного и навязчивого ощущения. На предположение, которое ему высказал, прикрепленный к медчасти психолог, о том, что эта боль – плод воображения травмированной психики Краузера, как результат пережитого ранения, Джек отреагировал вполне однозначно. Несчастному психологу вправляли выбитую челюсть сразу в нескольких местах. Эта выходка стала единственным фактом нарушения дисциплины, которое Джек допустил за все время службы, и последним в его военной карьере…
Стоя на балконе, Джек терпеливо выжидал, наблюдая за улицей. Вояки уже рассеялись по районам, и гудение автомобильных моторов становилось все тише. Когда на проезжей части не осталось ничего, кроем подгоняемого легким ветерком мусора, на углу ближайшего здания появился человек в грязной военной форме. Крадучись он прошел вдоль стены, осторожно осмотрел местность и, убедившись, что рядом никого нет, побежал через улицу.
Не каждый способен смириться с мыслью о том, что большую часть своей жизни посвятил служению ложным идеалам. В былые времена люди, разочаровавшиеся в своих правительствах и идеологии, в которую слепо верили, не колеблясь, расставались с жизнью. Джек не раз слышал о таких случаях. Но считал, что в этом мире нет ничего такого, что могло бы нарушить его уверенность в своих силах и в правоте выбранного дела. Когда же высшие чины из армии, ради приказов, которых он неоднократно подставлял грудь под пули и проливал кровь, вынесли решение об его увольнении из вооруженных сил по состоянию здоровья, Джек смог наглядно убедиться в том, что лицемерная система не делает исключений ни для кого. В том числе и для таких верных солдат, как он. Впрочем, к этому событию он успел подготовиться. Ведь самый страшный удар настиг его ещё до того, как начальство решило его судьбу. Там в густых и непроходимых джунглях Южной Америки истина открылась ему во всей пугающей полноте…
Краузер стянул бинт на руке, стиснул зубы и последовал за беглецом по пустынным улицам Канпура. С каждым шагом раскаты боли в руке усиливались. Он изо всех сил старался абстрагироваться от неё и крепко сжимал пальцы в кулак. Ничего не помогало. Сколько ночей подряд он ворочался в постели не в силах уснуть, и готовый лезть на стенку лишь бы унять сверлящую боль. Но успокоение все, же наступило. Когда Альберт Вескер провел свое обследование, он сказал Джеку ровно то, что он всем сердцем ожидал услышать: «Я могу тебе помочь». И Краузер ни секунды не сомневался, что Альберт говорит правду…
Слежка привела его в самый беднейший район города. Кругом стояли запущенные и обшарпанные домишки, покосившиеся столбы и покореженные автомобили. По углам терлись сомнительного вида личности. В центре этой разрухи высилось здание огромного по своим размерам склада, которое, судя по внешнему виду, уже давно не использовалось по назначению. Именно рядом с ним Джек увидел, промелькнувшего в военной форме человека. Краузер рассчитывал вернуться к Вескеру с добычей. Это был его шанс оправдать, возложенные на него ожидания и верность своему новому нанимателю. И чтобы сделать это Джек готов был на все.
Боль отступила, и Краузер незамедлительно последовал за мужчиной.

* * *

Грэм успел вовремя передать Трине последние координаты Рошана Сета, прежде чем связь оборвалась. Военные не на шутку развернулись и принялись сканировать эфир, заподозрив, что беглецу может кто-то помогать. Не желая быть замеченным, связной решил на время отключиться.
Трина бесшумно проникла на склад и внимательно, осмотрев несколько подсобок, оказалась у входа в главный зал. Занимающее внушительную территорию помещение находилось в крайне запущенном состоянии. Потолок подпирали массивные столбы, а все вокруг забито всяким хламом – покрывшимися пылью тележками, перевернутыми стульями и разбросанными кирпичными блоками. На балконе второго этажа виднелись ряды уже проржавевших и запачканных птичьим пометом контейнеров. Дневной свет проникал сюда из зияющих в потолке дыр и разбитых окон. В воздухе пахло сыростью.
Трина сделала несколько осторожных шагов и замерла, прислушиваясь к неожиданным шорохам. Совсем рядом послышалась какая-то возня, затем раздался негромкий стук, будто что-то упало на пол, после чего снова воцарилась тишина.
Через пару секунд из-за колонны появился мужчина. По настоящему исполинского телосложения, с коротким белобрысым ежиком на голове и агрессивным взглядом серых тусклых глаз. Он был одет в черную футболку с короткими рукавами, так что девушка без труда могла разглядеть вздутые дорожки вен на его мощных руках. При этом она отметила, что локтевой сгиб его правой руки стянут эластичным бинтом. Мускулистая грудь незнакомца плавно опускалась и поднималась. В ножнах на его поясе компактно разместились десятки маленьких метательных ножей, один их которых он вертел в своих руках. Из набедренной кобуры выглядывала рукоятка другого ножа. Трина без труда распознала в нем бывшего военного. Она покосилась на пол и увидела у ног незнакомца распростершееся тело в грязной военной форме.
Джек Краузер сразу же узнал девушку. Он видел её буквально полчаса назад, пулей летевшей по улицам Канпура. Худенькая и одетая, как обычная студентка, она не вызывала у него никаких опасений. Он заметил, как она стрельнула глазами в сторону его добычи и, не скрывая, усмешки произнес:
- Кем бы ты ни была, если уйдешь сейчас, возможно останешься жить, - произнес он своим хриплым голосом.
Ни единый мускул не дрогнул на лице Трины, и она продолжила стоять, устремив свой безжизненный взгляд ему в лицо. Джек хмыкнул и играючи, подкинув нож, метнул его в девушку. Он сделал это так быстро, что не сомневался, что следующим, что он увидит, будет её окровавленный труп, звучно рухнувший на пол. Но вместо желаемого произошло, то чего он никак ожидать не мог. Джек увидел, как его собственный нож стремительно летит прямо в него. Он едва успел отвести лицо, прежде чем лезвие вошло ему в голову. Он вперил свои бешеные от удивления глаза в Трину, и только потом понял, что произошло. Чертовка на лету перехватила нож и вернула его отправителю. С такой скоростью, что Краузер, едва не отправился на тот свет.
«Немыслимая реакция!»
- Очень неплохо, товарищ…
После этих слов Краузер потянулся за другим ножом, но девушка молниеносным движением подскочила к нему и замахнулась ногой. Джек поставил блок и контратаковал прямым ударом в лицо. Мимо. Он опять полез за ножом, но она перехватила его руку, рассчитывая вывернуть её. Джек пустил в ход локоть правой руки, и тем самым заставил её отступить. В следующие несколько минут между ними развернулась ожесточенная схватка, в которой каждый из соперников демонстрировал невероятную ловкость и мастерство ведения рукопашного боя.
Краузеру не верилось, что кто-то такой хрупкий и несерьёзный на вид способен вести себя столь безжалостно и решительно. Он даже позабыл, что дерется с девушкой, и в каждый свой удар старался вкладывать всю мощь своего тела. Но практически, ни один из них не достигал цели. Девушка передвигалась слишком быстро. Как змея. И на каждый удар отвечала эффективными и вполне ощутимыми комбинациями.
В какой-то момент Джек смог просчитать её движения и схватил Трину за горло. Сжав пальцы, и держа её на расстоянии от себя, как рыбу на крючке, он возликовал, и повалил её на пол, рассчитывая наконец-таки, раздавить её. Однако, оказавшись на спине, девушка быстро сориентировалась и, извернувшись, обвила шею Джека своими ногами и сомкнула замок. Он сразу же почувствовал, как лишается кислорода. Она сдавила хватку. Он тоже. Не отводя друг от друга полных ненависти взглядов, они продолжали душить друг друга. Первым не выдержал Джек. Он уже почувствовал, как теряет сознание, а глаза выкатываются из орбит, поэтому он убрал руки с горла противницы и, рассвирепев, взметнул её в воздух. Трина ощутила, как её позвонок встретился с холодной стеной. Потом еще раз. И ещё. Она поняла, что ещё чуть-чуть, и он сломает её хребет напополам. Трина разжала ноги и, раскрутив её словно тряпичную куклу, Джек отбросил девушку в сторону.
В образовавшуюся паузу Краузер принялся усиленно восстанавливать дыхание, жадно глотая ртом воздух. Когда Трина вернулась на ноги, её противник уже держал в руке боевой нож. Тот самый, что висел у него на бедре. Когда из-за пояса за спиной девушка вытащила не менее эффектный нож, лезвие которого блеснуло в отблесках, проникавшего сквозь потолок дневного света, губы Краузера скривились. Уже как несколько месяцев он страстно желал вновь проверить своё мастерство владения ножом. Ведь после ранения он учился работать левой рукой, и сейчас ему выпал прекрасная возможность оценить результаты своих тренировок.
Первым выпад сделал Джек. Их клинки встретились, выбивая искры. Через несколько секунд второго раунда Джек убедился, что его соперница, владеет ножом, также искусно, как и рукопашным боем. Она крепко держала нож, легко использовала обе руки и делала резкие выпады, целясь, все время в области кровеносных артерий. Она уже успела оставить на его теле несколько порезов, тогда же, как Джек в основном разрезал лишь воздух. В пылу схватки он совершенно позабыл, о своей ещё не зажившей травме, перекинул нож в правую руку, и сделал выпад. Трина воспользовалась этим, без труда парировала атаку и, прорвав оборону, замахнулась ножом снизу. Чтобы избежать встречи с устремленным прямо в подбородок клинком, Джек закинул голову так высоко, как только мог. Встречи с ножом он избежал, но сразу, же получил болезненный удар локтем в шею.
Бешено размахивая ножом, он отступил на шаг, рассчитывая сгруппироваться, но девушка настроенная быстро завершить поединок, не дала ему такой возможности. Она резанула его по запястью, в которой Джек держал нож, и сократила дистанцию максимально близко для финального удара. Краузер же, наконец, получил свой шанс. Он перехватил её руку и зажал у себя подмышкой, после чего нанес ей сокрушительный удар головой по лицу. Девушка обмякла, и он сразу же развернул её к себе. Но чертовка увернулась от его очередного удара и следующее, что почувствовал Краузер её локоть врезавшийся ему прямо в глаз. После этого она неистово заколотила его по лицу. Опасаясь, что она пробьёт в его голове дыру, он отшвырнул её от себя, как можно дальше.
Восстанавливая дыхание, Трина смотрела, как кровь брызнула из рассеченной брови соперника. Он явно не ожидал такого поворота, и глядел на неё, закипая от ярости. Придя в себя, он принял боевую стойку и поманил её пальцем. Она крепко сжала рукоять ножа и двинулась вперед. Но в тот момент, когда они собирались схватиться вновь, пол между ними рассекла автоматная очередь.
Громко крича на склад, ворвался отряд индийских военных из восемнадцати человек, сразу же открывший огонь по всем присутствующим. Их пули засвистели по помещению, поэтому Трина и Джек мгновенно укрылись за двумя массивными колоннами. Продолжая голосить, солдаты медленно рассеялись по складу и заняли позиции.
От бессильной ярости Джек сжал кулаки. Он был так близок, чтобы бесшумно и незаметно выполнить это задание. Он высунулся, чтобы посмотреть на месте ли его добыча, как тут же раскаленный свинец чуть не снес ему голову. В одиночку ему было их не одолеть. Он перевел взгляд и увидел, выглядывавшую из-за колонны девушку. Их глаза встретились. Её лицо по-прежнему сохраняло безразличное выражение, но Джек, кажется, прочувствовал, о чем она думает. Это походило на безумие, но иного решения он просто не видел. Секунду поколебавшись, он сорвал с пояса световую гранату и показал её Трине. Она кивнула.
Не получив ответа на призывы сдаться командир отряда отдал приказ на уничтожение, но прежде чем первая группа солдат начала движение у них под ногами разорвалась метко запущенная световая граната. Чудовищно яркая вспышка вывела из строя весь отряд. Ослепленные, роняя оружие, они беспомощно попятились назад, не в силах открыть глаза. В этот самый момент Трина и Джек покинули свое укрытие и принялись безжалостно расправляться с военными.
Орудуя ножом, Краузер без колебаний косил каждого оказавшегося на своем пути солдата. Холодное лезвие легко входило в тела, выпуская струи крови и внутренности на пол. Давно Джек не ощущал такого удовлетворения от обилия красного цвета. От такого легкого вкуса победы. Он вновь стал хозяином на поле боя, вновь контролировал свою жизнь и утолял свою самую страшную жажду. И он сам не замечал, как широко улыбался, когда очередная жертва, обдавала его лицо брызгами горячей крови.
Трина действовала не менее жестоко, но с той лишь разницей, что внутренне не ощущала ничего. Её действия носили исключительно механический характер, преследовавшие лишь одну цель. Она лишала противников жизни быстро, отправляя нож глубоко в сердце, либо сворачивая шеи, тем, что пытались оказывать сопротивление.
Один из солдат в отчаянии закатил беспорядочную стрельбу, скосив нескольких своих товарищей. Краузер мигом его урезонил, метнув ему в глаз маленький нож. В течение непродолжительного периода времени склад превратился в место ужасающей бойни, наполненной дергающимися окровавленными телами.
Трина добралась до командира отряда, продолжавшего что-то выкрикивать и, наконец, заставила его замолчать. В тот момент, когда она выпустила его безжизненное тело, её мозг пронзил электрический разряд. Опять. Она знала, что означает этот внутренний сигнал, и явственно ощутила приближение угрозы. Трина быстро повернулась, чтобы предупредить Краузера, но было поздно. Увлекшись резнёй они пропустили появление незваных гостей.
Джек громко хмыкнул и покосился на вонзившийся в плечо дротик. Он перевел вопросительный взгляд на Трину и выпустил нож. Через секунду здоровяк рухнул, как подкошенный. Трина успела увернуться от первого выстрела, и кувыркнулась к лежащему на полу автомату. Но прежде чем она успела его поднять, метко выпущенный дротик угодил ей в шею. По телу стала разбегаться непривычная слабость. Трина изо всех сил старалась сконцентрироваться и даже попыталась встать. Но конечности разом онемели и отказались ей повиноваться. Трина прищурилась, пытаясь рассмотреть нападающих, но увидела лишь смутные силуэты на балконе второго этажа, а потом мир померк.

* * *

07 июня 1997 года.
Остров Рокфорт.

Окутавшую лес ночную тьму, то и дело пронзал ослепительный свет прожекторов. Поднятая по тревоге группа оперативного реагирования, с помощью бешено лающих собак, тщательно просеивала каждый уголок, и стремительно продвигался вглубь дремучей чащи.
Оливер Джонс чувствовал, что от этой погони ему не уйти. Сломанные ребра и раненая нога сбавляли темп и лишали его сил. Дистанция между ним и напарником все больше увеличивалась, и в какой-то момент он понял, что в этот раз ему не сдюжить.
Трина повернулась и увидела, что состояние Оливера в конец ухудшилось. Он тяжело дышал, харкал кровью, но все ещё передвигал ноги. Она мигом очутилась возле напарника и закинула его руку себе на плечо.
- Брось ты это, – холодно произнес парень. – Ты мне ничего не должна.
Девушка не реагировала, продолжая тащить его на себе. В устроенной в этот раз тренировке, максимально приближенной к боевым условиям ей предписывалось работать в команде. Цель задания проста – проникнуть в лагерь врага, захватить требуемый объект и доставить его на базу. Трое из команды провалились сразу. Остались лишь двое: она и Оливер Джонс. Крепкий ирландский юноша, с которым она служила еще, в общем отряде. Вместе им удалось успешно разделаться со стражами и захватить объект, но теперь им требовалось уйти от погони и достичь точки сбора. Для этого предстояло преодолеть ещё с десяток миль. И Трина была решительно настроена, сделать это вместе с напарником.
Так, они прошли ещё минут десять, после чего стали отчетливо ощущать приближающийся лай собак и крики преследователей.
- Все, Трина! Слышишь, все! – он грубо оттолкнул её и облокотился о дерево.
Вновь ничего не говоря, она схватила его за куртку, но он вырвался.
- Послушай, - он положил ей руку на плечо. – Дальше идёшь сама. Ты сделала все, что смогла и я благодарен. А теперь иди и выполни задание.
Её черные и безжизненные глаза в царствующем мраке, казались двумя черными впадинами. Они не выдавали её мыслей, и лишь продолжали испытующе смотреть в лицо напарника.
Ханк внимательно наблюдал за этой сценой. Он не спускал глаз со своего отряда, и в частности с Трины в процессе всего задания. Так, он предпочитал оценивать результаты проведенных тренировок и способность ученика продолжить обучение. Ханк стоял неподвижно, ожидая от Трины решения. Вполне определенного решения.
- Ещё немного и они спустят собак, - Оливер отвернулся и посмотрел на мелькающие во тьме лучи света. – Поторопись.
Девушка не двигалась. Шестеренки в её мозгу стремительно работали. Она раз за разом прогоняла в памяти наставления своего инструктора. Все они сводились к одному – приказ должен быть выполнен. Не взирая ни на что.
Ханк выжидал. В какой-то момент Трина резко повернула голову и устремила свой взор в сокрытую тьмой точку между деревьями. В то место, где стоял Ханк. Она не могла знать, что он находится там, но несколько секунд пристально вглядывалась, так, что инструктор мог ощущать её пытливый взгляд. Потом она отвернулась и помчалась прочь.
Ханк удовлетворительно кивнул. Преследователи спустили собак, и следующие мгновения инструктор наблюдал за тем, как оставшийся в одиночестве Оливер Джонс схватился с разъяренными псами. Парень показал невероятную стойкость. Штыком он заколол троих зверюг, а затем весь искусанный и истекающий кровью залез в сугроб, вознамерившись устроить засаду противникам. Джонс определенно стоил внимания, но то, что Трина показала себя просто великолепно, доставило ему огромное удовольствие. Она усвоила главное – приказ должен быть выполнен. Приказ имеет приоритетное значение. Перед всем.
Он повернул голову и ещё долго смотрел, как её хрупкая фигура исчезает на лесистом холме.

* * *

Сознание пробилось сквозь туман, когда её уже тащили по какому-то коридору. Потом с неё грубо сорвали одежду, обмотали руки цепью и подвесили к прикрепленному к потолку крюку. Трина не помнила, сколько она пробыла в таком состоянии, прежде чем её стали поливать ледяной водой. Она не отмахивалась и не кричала. Все свои оставшиеся силы она направила на возвращение контроля над телом и полностью отреклась от происходящего. Правда, в ушах все время гремел чей-то отдаленный крик. Она никак не могла понять слышит ли она его на самом деле, или же это игра её болезненного сознания.
Когда купание было закончено, ей в глаза ударил ослепительно яркий свет. Голову пронзила раскаленная игла боли, она сильно зажмурилась и отвела лицо, насколько ей позволяло висячее положение. Вскоре свет погас, но пелена перед глазами не рассеивалась, и в какой-то момент ей показалось, что она ослепла. Раздались чьи-то шаги, и уже через минуту она смогла различить возникший силуэт. Какое-то время он просто смотрел на неё, потом вплотную подошел к ней и, схватив за волосы, запрокинул её голову вперед. Она уперлась взглядом в лицо мужчины и сразу же узнала его. Смуглое, покрытое оспинами лицо с крохотными глазами пуговками. Невысокий индиец, тот самый за которым она следила сегодня утром. Он смотрел на неё, не скрывая удовлетворения:
- Что такая красивая девушка забыла в нашем крае, - произнес он на ломаном английском.
Ответа не последовало.
- Впрочем, я должен благодарить судьбу за столь редкую возможность, - он провел рукой по её влажной груди. – Должны же быть и приятные моменты.
Его взгляд скользнул по обнаженному женскому телу, а губы преобразила похотливая усмешка. Он отпустил её волосы, на минуту скрылся во тьме и вернулся, позвякивая чем-то в руке. Этого времени хватило, чтобы Трина быстро огляделась. Определить где она находится было просто невозможно, и сколько времени она провела без сознания с того момента, как её поймали она тоже сказать не могла. Что она смогла понять точно, то, что сейчас её держат в кабине какой-то грязной душевой. Единственная лампочка, висевшая на потолке, освещала лишь её. Остальное помещение терялось во мраке. Она слегка приподняла голову. Цепь на руках обвязали на совесть, так что металл прочно врезался ей в кожу на запястьях. Избавиться от неё в таком положении было невозможно.
- Нам очень хочется знать, - произнес, вернувшись рябой. – Зачем ты и твой американский друг явились за нашим Сетом, и какое отношение вы имеете к операции в Кашмире. Мы пробовали поговорить с твоим другом, но он проявил редкую несговорчивость. Я же считаю, что с тобой будет больше толка.
Он вышел на освещенную часть, и Трина увидела в его руках скальпель.
- Только я работаю по принципу сначала дело, потом вопросы. Так у меня будет больше уверенности, что мы поняли друг друга, - рябой засмеялся, закрыв глаза. – Для любого художника нет лучше холста, чем человеческое тело.
Он погладил рукой её ступни, затем перешел к голеням и бедрам.
- Идеально!
Нащупав рукой длинный шрам на её левом бедре, он разочарованно отметил:
- О, значит у меня материал второго сорта. Но ничего, - он нащупал шрамики от ожогов у неё на животе. – Я придам тебе необходимую красоту.
Он посмотрел ей в лицо и неожиданно запнулся. Девушка улыбалась, глядя ему в глаза. Её губы растянулись и обнажили ряды белоснежных ровных зубов. Никогда ещё он не видел столь красивой и обескураживающей улыбки. А её взгляд. Её черные глаза. Они будто блестели, преисполненные какого-то дикого желания. Она слегка приподняла одну бровь и указала ему на свой живот. Внутри индийца все затряслось от возбуждения. Он расценил её жест, как призыв к тому, чтобы он продолжал.
«О, да!»
Рябой высунул свой язык и жадно поднес его к пупку девушки. В этот самый момент Трина едва заметно дернулась, и рябой ощутил, странный привкус во рту. Его рот стал стремительно наполняться горячей жидкостью. Он разжал губы, и на пол хлынул поток, почти, что черной крови. В призрачном свете он увидел на полу кусочек своего языка, и только потом до него дошло. Когда он жадно лизал её тело, она ударила его коленом в подбородок, да так сильно, что он откусил себе язык. От осознания этого шокирующего факта ему захотелось кричать. Он отчаянно замычал и едва успел раскрыть свою кровоточащую челюсть, как Трина обвила его шею своими бедрами и свернула её как курице.
После того, как рябой свалился без движений, девушка спокойно вздохнула и прислушалась, нет ли здесь кого ещё. Потом превозмогая боль в запястьях, ухватилась за крюк, подтянулась, сняла с крюка цепь и приземлилась на пол босыми ногами. Она тут же схватила лежащий в луже крови скальпель и медленно вошла во тьму.
Тело все ещё изнемогало от слабости, но вернувшийся самоконтроль, вместе с впрысками адреналина позволял ей передвигаться уверенно. Здесь было ужасно холодно, а на ней не было никакой одежды, но казалось, что сейчас её это волнует меньше всего. Прошлепав по бетонному полу при полном отсутствии света, и убедившись, что рядом больше никого нет, она принялась быстро разматывать цепь. Чей-то безудержный вопль все ещё продолжал греметь в ушах. Избавившись от тяжелого металла на руках, она решила выяснить, кому же принадлежал этот крик.

* * *

17 июня 1997 года.
Остров Рокфорт.

Трина с интересом рассматривала высокого голубоглазого блондина, одетого в парадный красный мундир и тихо беседовавшего о чем-то с Ханком. Блондина звали Альфред Эшворд. Он являлся хозяином острова Рокфорт и главой военной базы. Своего рода легенда Альфред жил в своем фамильном особняке в южной части острова и редко появлялся на публике. Лишь в тех случаях, когда лично инспектировал военный полигон и тренировки курсантов. Как правило, он появлялся в тех местах, где присутствовал инструктор Ханк, с которым у них сложились на редкость дружеские отношения.
Альфред уважал Ханка, считая его самым достойным и опытным бойцом не только на острове, но и во всей Службе безопасности «Амбреллы». Он неоднократно поручал ему наиболее важные и ответственные задания и всегда с удовлетворением получал известия об их успешном выполнении. Ханк же безмерно уважал своего хозяина, готовый выполнять любые указания и считая его своим покровителем.
- Это она? – спросил Альфред.
- Да. Трина Райан.
Альфред смерил девушку пронзительным взглядом, после чего напрямую обратился к ней:
- Инструктор очень высокого мнения о тебе, а он не имеет привычки ошибаться, - несколько секунд он смотрел ей в глаза. Потом вновь повернулся к Ханку. – Я вижу, что ты прав. В ней есть что-то. Жаль, что эти ублюдки из U.S.S. не оставляют нам таких бойцов. Мы бы гораздо лучше смогли ими распорядиться.
Они пообщались ещё пару минут, после чего Ханк прощаясь, произнес:
- Semper Fi!
Альфред благодарственно склонил голову и удалился.
«Semper Fi»
Это выражение врезалось ей в память, и весь последующий вечер Трина не переставала о нем думать. Она знала латинский язык. Больше того, он ей нравился. Но перевод этой фразы был ей неведом.
Проводя плановый осмотр Трины Райан, главный полевой врач Микаэла Шнайдер отметила, что обычно сосредоточенная и натянутая, как струна девушка, пребывает в легкой задумчивости. Её это крайне заинтересовало, однако задавать вопросы напрямую она не стала. Трина никого не баловала разговорами с кем-либо. Замкнутая и мрачная, на все вопросы она отвечала лишь кивками. Позднее Микаэла сообщила Ханку, что в поведении девушки есть определенные сдвиги. Инструктор принял это на заметку, но ничего предпринимать не стал.
Стоя на краю утеса Трина внимательно наблюдала за догорающим закатом. В лазарете ей сообщили, что Оливер Джонс, не смотря на полученные ранения, пребывает в стабильном состоянии и скоро сможет выписаться. Наведаться к нему в палату Райан не решилась. Она не сожалела о своем поступке, но что-то внутри не позволяло ей взглянуть в глаза товарищу по команде.
Ханк появился незаметно. Не оборачиваясь, она спросила его о значении фразы «Semper Fidelis».
- Это означает «всегда верен».
Трина обернулась и вопросительно взглянула на инструктора.
- Этот символизирует нашу безграничную преданность. Преданность какому-то человеку. Принципам. Идеалам. Делу. Имена эта преданность вселяет в нас силу, когда мы особо нуждаемся в ней. Она помогает нам выполнять свое предназначение, не смотря ни на что. Боль. Кровь. Лишения. Все отходит на второй планы, когда ты веришь. Именно это отличает нас от куска камня. Можно быть мертвым внутри. Но невозможно осуществить свое предназначение, не зная, чему служишь. В этом и состоит наша задача. Решить, чему мы служим.
Впоследствии Трина не раз прогоняла в память непривычно длинную речь своего инструктора. Она запомнила каждое слово, даже интонацию, с которой он их произносил. И каждый раз, вспоминая эти слова, она пыталась найти в них новый смысл. Понять, смогла ли она реализовать свое предназначение.

* * *

Джек Краузер не помнил, как оказался привязанным к стулу с заломленными за спину руками. Он с трудом открыл веки, и сразу почувствовал себя так, будто пару дней пролежал под прессом. Сил едва хватало, чтобы поворачивать шею. С него сняли все вооружение и оголили торс. Затем он увидел перед собой двоих худосочных индийцев, одетых в замызганные кожаные фартуки. Они что-то пробурчали на своем языке, на что Джек посоветовал отправиться им в задницу. Судя по тому, как засияли их рожи, он понял, что смысл его слов им, в общем-то, понятен. С трудом, повернув голову, он понял, что находится в выложенной грязной плиткой комнате, напоминающей чем-то большую душевую. Девушки, с которой он недавно схлестнулся, рядом не было.
«Интересно, что они с ней сделали? Та, ещё штучка…».
Джек посмотрел вниз, и заметил, что ножки стула вкручены в пол шурупами.
«Отлично!»
Он попытался высвободить руки, но быстро убедился в тщетности этих попыток. Во-первых, потому что был ужасно слаб. Во-вторых, привязали его действительно, крепко. Двое мужчин обменялись шуточками, после чего один из них взял в руки какие-то провода. Краузер устало покосился на них и хмыкнул.
Сначала они били его электричеством. Перед каждым новым разрядом, они о чем-то громко спрашивали, и не получая ответа продолжали пускать через его тело разряды. Джеку и раньше приходилось проходить через процедуры допроса. Только все они осуществлялись в рамках боевых подготовок, то есть носили фиктивный характер. За свою карьеру Краузер ни разу не попал в стан врага. Все миссии он выполнял настолько четко, что словить его было просто невозможно. И вот сейчас он сидит привязанным к стулу, в то время как двое больных ублюдков измываются над ним, как хотят.
Когда они закончили с электричеством и принялись разминать кулаки, дубася его по лицу, Джек понял, что ему не выбраться. Главный принцип любой пытки заключается в том, что она не имеет конца. Тебя буду пытать до тех пор, пока ты не расколешься, либо не подохнешь. Говорить он не собирался, так что ему оставалось только последнее. Тем более, эти двое работали с усердием. Джек видел, что кромсать его доставляет им искреннее удовольствие. Они улыбались, шутили, хохотали. Даже перестали задавать вопросы. Вот один из них ударил его телескопической дубинкой по правой руке, в место старого ранения.
Краузер застонал. Мучитель развеселился и продолжил колотить его по руке, искренне довольный тем, что причиняет американцу максимальную боль. Вскоре он потерял сознание, но они мигом привели его в чувство, окатив ледяной водой из шланга. Джек не помнил точно, когда начал кричать. Кажется, тогда, когда они вплотную взялись за его лицо. Сквозь заплывший глаз, он заметил, как в руках одного из них блеснуло лезвие опасной бритвы. Индиец широко улыбнулся и принялся беспорядочно резать ему лицо. Краузер ощущал, как раскаленная сталь входит в его плоть, рассекает её с такой силой, что царапает кости под ней. Жгучая, неописуемая боль проникала под кожу, растекалась по телу, и полностью поглощала сознание.
Странно, что перед своей смертью он снова видел Южную Америку. Джунгли, извилистую реку, жужжание насекомых… Он должен был умереть там. Во время задания. Так бы его похоронили с честью. Как и полагается настоящему воину. А теперь… а теперь он слышал лишь замедляющийся стук собственного сердца.

Оставив своего товарища «работать» с американцем, второй инквизитор, продолжая хохотать, присел на деревянную табуретку и закурил сигарету. Когда он затянулся в третий раз, кто-то схватил его за шею и скальпелем разрезал сонную артерию. Держась за фонтанирующую кровью рану, он медленно повернулся. Его убийцей оказалась обнаженная, испачканная грязью и кровью девушка. Та, которую они поймали вместе с американцем. Мужчина, что-то прохрипел, затем его глаза закатились.
Трина ногой пнула дергающееся тело на пол и на секунду остановилась, осматривая представшую перед ней картину. Что-то, ворча на непонятном языке, одетый в фартук мужчина змеей крутился вокруг Джека Краузера, разрезая его лицо, бритвой. Он был настолько увлечен пыткой, что даже не заметил, как в комнате появился посторонний.
Девушка схватила со стола провода, ловким движением накинула петлю на шею инквизитора, и удерживала его до тех пор, пока он не задохнулся. Затем Трина посмотрела на кровоточащий кусок мяса, привязанный к стулу. Если бы не могучий торс, и военные штаны, в которые он был одет, она бы ни за что не смогла сказать, что это был тот же, человек, которого она встретила некоторое время назад. Теперь же вместо лица у него была кровавая каша. Невозможно было различить ни глаз, ни рта, ничего. Только ключом бьющую кровь, стекающуюся на полу. Его правая рука, похоже, была сломана, и тоже кровоточила. Он больше не кричал и не подавал признаков жизни. Они сделали свое дело. Разворотили его не оставив ни единого живого места.
Трине срочно требовалась одежда. Она оглядела комнату и увидела в углу свой рюкзак, и стянутую с неё одежду. Кроссовки, джинсы и курточку. Она наконец-таки, оделась, взяла в руки рюкзак, убедилась, что пистолет все ещё в нем и уже собиралась уходить, как Краузер неожиданно застонал. В нем ещё теплилась жизнь. Девушка остановилась и в задумчивости уставилась куда-то в стену.
Она понимала, что ей следовало уходить. И чем быстрее, тем лучше. Ведь задание ещё не закончено и нужно было срочно разыскать беглеца. Тащить за собой раненого было бы глупостью. К тому же, он её противник. Он преследовал ту же цель, что и она. Поэтому его смерть только облегчит ей задачу. Но Трина не двигалась. Её раздирали сомнения. Чувство, практически ей неведомое. Активировался страховочный механизм и где-то в сознании начал снова звучать голос.
«Приказ должен быть выполнен… Приказ имеет приоритетное значение».
Потом перед глазами возник Оливер Джонс, которого она оставила на растерзание собакам. Тот самый Джонс, что поднимал её с земли, когда остальные просто ушли. Тот самый Джонс, что всегда вступался за неё. Тот самый парень, что выполнял с ней задание. Тот самый человек, которому не оказала помощи, когда у неё имелась такая возможность.
Сомнения постепенно перерастали в нечто большее. Идеальный, отработанный годами механизм начала сдавать сбой.
«Semper Fidels – Всегда верен».
Через мгновение она приняла решение. Трина развязала Джеку руки и освободила его ноги, после чего он сразу же беспомощно развалился на стуле. Она осознавала, что он потерял слишком много крови, но считала, что у него все ещё имелся шанс выкарабкаться. «Агентство» на случай серьёзных физических повреждений снабжало всех своих агентов шприцами с особым ингредиентом. «Антихистамин-C07», по слухам, даже умирающего мог вернуть с того света. Он реанимировал основные функции организма, стабилизировал кровообращение, обеспечивал приток необходимых сил, и в течение определенного времени позволял бойцу не чувствовать ни боли, ни усталости.
Трина засунула руку в рюкзак, достала маленькую коробочку, а оттуда уже заправленный жидкостью шприц. Она с ходу вогнала иглу Краузеру в шейную вену, затем взяла шланг с водой и смыла с него кровь. Здоровяк все ещё не приходил в себя. Трина не знала, сколько ещё нужно ждать, и вообще, получится ли, поэтому без раздумий закинула его левую реку себе на плечо, обхватила за талию и постаралась его поднять. Казалось, что он весит не меньше тонны, но девушке таки удалось оторвать его от стула. Как раз тогда, когда он открыл свой здоровый глаз и внимательно посмотрел на неё. Она кивнула ему и крепче обхватила его широкую талию. Джек слабо кивнул в ответ, после чего они побрели в коридор.