Их было пятеро. И это была действительно хорошо вооруженная и организованная группа: монах, целитель, чародей, мошенница и могучий воин. Иначе и быть не могло, ведь их вел за собой Жуткогрыз.
Калинда узнала его, хотя никогда не видела. Зато ей приходилось часто слышать о нем. Он был подданным короля Бренора Боевого топора и участвовал в боях за Мифрилл Халл сначала против армий дуэргаров, а затем во время войны с темными эльфами из Мензоберранзана. Это был один из величайших воинов народа дварфов. Он поклонялся богу смерти. Во время боя он не просто убивал, он наслаждался каждым убийством и своим искусством. Он любовался, упивался смертью, считая ее прекрасной во всех ее проявлениях. На взгляд Калинды, до таких зверств не доходили даже дроу. А уж они как никто любили жестокие убийства.
Потом кто-то утверждал, что Жуткогрыза изгнали из Мифрилл Халла за его непонятную дварфам жестокость и жуткую философию, кто-то говорил, что он ушел сам, чтобы постигнуть вершины мастерства убийства. Говорили, что его видели в Невервинтере, когда там властвовала чума. Жестокий дварф хотел присоединиться к герою Невервинтера, пытавшемуся спасти город. Вряд ли он действовал из сострадания к умирающим. Скорее всего, Жуткогрыз хотел насладиться зрелищем корчащихся в муках людей и поучаствовать в боях, оттачивая свое мастерство. Насколько Калинде было известно, герой Невервинтера не позволил ему следовать за собой.
И вот теперь Жуткогрыз мертв. И душа его оказалась заточена в Кании.
– Кого я вижу! – Жуткогрыз широко улыбнулся, показывая выбитый зуб. – Оказывается, Безмолвный Лорд и до тебя добрался, Калинда! И ты оказалась в Преисподней? Какая неожиданность!
– Ты меня знаешь? – девушка была удивлена тем, что дварф назвал ее имя.
– Твоя слава бежит впереди тебя, – усмехнулся Жуткогрыз, переглянувшись со своими товарищами. – Впрочем, чего еще ожидать от дочери столь известного темного эльфа.
– Кто он? – шепотом спросил Вален, настороженно осматривающий группу вооруженных соратников Жуткогрыза.
– Бывший подданный дварфийского короля, – ответила девушка громко. – А теперь предатель и убийца.
– И тебе известна моя репутация, – отозвался Жуткогрыз. – Как и мне – твоя. При жизни я был слугой смерти. Мне известны имена и лица всех, кто доставлял души моему господину. И ты, девочка моя, из их числа. Скольких ты убила? Сотню? Тысячу? Ты преданно служила Безмолвному Лорду и стала хорошо известна в Ордене Долгой Смерти.
– Хватит разговоров, – перебил его мужчина с обезображенным шрамом лицом. – Она угроза для нас. Ее надо устранить.
– Маугрим, – Жуткогрыз обернулся к нему. – Ты поклялся в верности мне, когда могущество Древних покинуло тебя. Не забывай об этом.
Калинда внимательнее всмотрелась в лицо человека. Маугрим? Священник, предавший Невервинтер. Человек, по приказу королевы Ящеров распространивший в городе чуму.
А кто же остальные в этой компании? Полудроу посмотрела на широкоплечего минотавра, сжимающего топор, перевела взгляд на лича с посохом мага и дальше – на молодую женщину с арбалетом и повязкой на глазу.
– Знаешь, Калинда, – сказал Жуткогрыз. – Теперь, когда Мефистофеля нет, мы решили заполнить пустоту. Этой Преисподней надо управлять. Те, кто поклянется мне в верности, будут возвеличены. А остальных мы уничтожим.
Калинда почувствовала, как напрягся рядом Вален, слышала, как он дышит – не до конца вдыхая, не до конца выдыхая, краем зрения заметила, как беззвучно шепчет заклинание Наттира. Ладони полудроу легли на рукояти сабель.
– Я полагаю, вы еще не слышали, что Мефистофель оставил меня управлять Преисподней вместо себя? Нет? – Калинда хищно улыбнулась.
Клинки выпорхнули из ножен, и девушка прыгнула вперед.
Все вокруг завертелось в бешеной свистопляске. Пещера наполнилась звоном оружия и грохотом взрывов огненных шаров. От жара было трудно дышать.
Калинда была несколько раз ранена – кровь свободно текла по ноге, сочилась из пореза на предплечье, но девушка продолжала отражать атаки.
Выкрикивала заклинания Наттира.
Рычал Вален, сражающийся с минотавром.
Наконец удалось прорвать оборону дварфа, отточенная сабля нашла его горло, чиркнула самым концом клинка, перерезая артерию. В лицо Калинде хлынула кровь. Девушка развернулась, чтобы атаковать Маугрима, пытающегося заклинанием исцеления спасти Жуткогрыза, и увидела рванувшегося к священнику Валена.
Такого выражения лица у тифлинга она не видела никогда. Глаза его горели алым огнем, рот был перекошен злобным оскалом. Он перемахнул через сраженного минотавра, еще до того, как труп его упал на землю. Вален сжимал цеп в руке, но, кажется, начисто забыл о нем, потому что кулак второй его руки врезался в челюсть человека с такой силой, что голова Маугрима запрокинулась назад, и Калинда ясно услышала, как хрустнули позвонки.
Маугрим осел на пол пещеры, глаза его закатились, а тифлинг уже ища новую жертву. Заметив женщину с арбалетом, он покрыл разделяющее их расстояние одним сумасшедшим прыжком. Женщина не успела даже вскрикнуть.
Развернувшись, тифлинг стал озираться, высматривая нового врага. И не находил.
Наттира устало опускалась на пол пещеры рядом с поверженным личем. В луже крови распростерся Жуткогрыз. Уставился в потолок Маугрим со сломанной шеей.
Заметив движение рядом с собой, тифлинг собрался атаковать.
– Тише, – услышал он знакомый голос. – Это я.
Калинда подходила к нему медленно, вытянув руки ладонями вверх, показывая, что не вооружена.
– Это я, – сказала она неуверенно. – Ты меня узнаешь?
Вален несколько мгновений смотрел на нее, пытаясь взять под контроль собственную клокочущую внутри ярость. На лице девушки отражалась тревога.
«Она меня боится», – вдруг осознал тифлинг. – «Она боится меня. Меня».
– Ты в порядке? – тихо спросила Калинда, заметив, что из глаз Валена ушел этот жуткий алый свет.
– Да, – выдохнул тифлинг едва слышно.
Его повело в сторону, и он, наверняка, упал бы, если бы подоспевшая Калинда не поддержала его. Опираясь на ее плечо, он последовал за ней в противоположный угол пещеры, подальше от трупов поверженных врагов.
– Осторожно, – сказала Калинда, отпуская его руку и следя за тем, как он медленно садится на каменный пол.
Опустившись рядом, она достала из дорожной сумки бинты и принялась распутывать кожаные шнурки сбоку на своих штанах, чтобы заняться раной.
– Чудно это придумано, – пробормотала она, кивнув подошедшей Наттире. – Шнуровка вдоль всей ноги. Не нужно резать одежду, чтобы перебинтовать рану.
Вален некоторое время молчал, потом кашлянул и посмотрел на нее.
– Простите, леди.
– За что?
– За… это, – он неопределенно повел рукой.
– За бой? За то, что расправился с тремя врагами, прежде чем я успела бы произнести свое имя?
– За то, что я едва не счел врагом вас, – Вален замолчал, а потом, решившись, признался. – Я мог вас убить.
– Но ведь не убил же? – Калинда попыталась весело усмехнуться, но ухмылка вышла натянутой, и Вален ей не поверил.
Наттира достала из своего рюкзака книгу и, скрестив ноги, уставилась в нее, делая вид, что не слушает их разговор.
Впрочем, тифлинга мало беспокоило то, что они не одни.
– Я мог это сделать, – прошептал Вален.
На его лице появилось болезненное выражение. Глаза вновь на мгновение вспыхнули красным. Калинда вздрогнула.
– Я чувствую, чем дольше мы здесь находимся, тем сильнее зов моей крови, – продолжил тифлинг. – Кровь танар’ри во мне требует уничтожать все, что касается баатезу. И не только. Эта ярость… Ее трудно удерживать под контролем. А в бою это просто не возможно, – он вытер дрожащей рукой побледневший лоб.
– Все будет хорошо, слышишь, – Калинда протянула руку, чтобы коснуться его, но он отпрянул прочь.
Медленно вздохнув, он попытался взять себя в руки, и посмотрел на девушку виновато.
– Я так не думаю. Пока я еще могу контролировать себя, но не могу обещать, что… Знаешь, Калинда, – он посмотрел ей в глаза. – Лучше будет, если вы оставите меня здесь и дальше пойдете без меня.
– Что? – Калинде показалось, что она ослышалась. – О чем ты говоришь?!
Наттира подняла от книги глаза, но, встретившись с тифлингом взглядом, вновь отвела их.
– Я говорю о том, что возможно больше принесу вреда, чем пользы.
– И ты решил, что я на это соглашусь? Ни за что!
Вален посмотрел Калинде в глаза и увидел там упрямую решимость. Она не отступится. Не может быть и речи, чтобы оставить его здесь.
– Я… Прости. Я никогда не оставил бы тебя по собственной воле. Ты знаешь, – тихо сказал он.
– Знаю, – прошептала Калинда. – Мы выберемся, слышишь? Мы уже столько раз проходили сквозь тьму. И справились. Мы выберемся. Все будет хорошо.

*****

Они сидели у потрескивающего костра. Пламя заставляло плясать на стенах причудливые тени. Прежде чем двинуться дальше требовался отдых. Последний бой совершенно вымотал всех троих.
Наттира устроилась на своем дорожном рюкзаке около костра. Дроу что-то писала в своем дневнике, временами устремляя взгляд в темноту пещеры. Калинда сидела, прислонившись спиной к камню, Вален лежал, устроив голову на ее коленях. Рана в ноге еще беспокоила Калинду, но она не возражала. Перебирая пальцами рыжие волосы тифлинга, она улыбалась. Тифлинг лежал с закрытыми глазами и всем своим видом напоминал большого довольного кота, которого гладят по шерстке. Калинда даже усмехнулась такому сравнению.
Вдруг «кот» открыл голубые глаза и внимательно посмотрел на нее.
– Мне вдруг пришла в голову мысль, – сказал он.
– Это не к добру, – улыбнулась Калинда.
– Разумеется, – Вален ответил ей улыбкой. – Мне просто хотелось спросить. Что ты собираешься делать, куда хочешь пойти, когда все закончится?
Калинда несколько мгновений молчала, обдумывая ответ.
– Ну, королева Шаори приглашала нас навестить ее на Затерянных Пиках.
– А серьезно?
– Не знаю, – пожала плечами Калинда. – Домой? Не знаю, правда, – помолчав некоторое время, она сказала. – Я соскучилась по солнцу.
– А я никогда его не видел, – пробормотал Вален. – Я никогда не был на поверхности.
– Тогда у тебя впереди много интересного, – усмехнулась девушка. – Мы… – в ее взгляде мелькнула неуверенность. – Мы ведь отправимся туда вместе?
Тифлинг поймал ее ладонь, поднес к губам и запечатлел на ней поцелуй.
– Не сомневайся.
Калинда улыбнулась. Снова проведя пальцами по волосам тифлинга, она коснулась одного из его рогов. На мгновение прикрыв глаза, она вдруг запела. Вален затаил дыхание, слушая ее голос.

Пусть мне укажет звезда
Путь в края бескрайних лесов!
Дойти мечтаю туда,
В мир, где нет господ и рабов!

Где не бывает оков,
Нет темниц, тяжелых цепей,
Где нет кольчуг и щитов,
Свиста стрел и звона мечей!

Где ясная синева
Простирается над землей,
И шелковая трава
Убрана жемчужной росой.

Горят рубины цветов,
Рдеет зари алой костер!
И в кружевах облаков
Солнце выглянет из-за гор!

Ах! Как хотелось бы мне,
Ножны завязав ремешком,
Кольчугу сбросив и шлем,
В том краю построить свой дом!

Пусть мне укажет звезда
Путь в края извечной весны!
Дойти мечтаю туда,
В мир, где не бывает войны!

Сноп почти живых искр из костра взвился к потолку пещеры, увлекая за собой взгляды.
Завтра предстоял трудный путь.