Ада была в курсе всех планов Салазара, оставляя того злиться и посылать на смерть своих слуг только из-за того, что они не смогли поймать шпионку. Знала она и о том, куда отправили Эшли для ритуала, но не собиралась следовать этим же путем по нескольким причинам.
Во-первых, это не ее миссия. Образец Плаги по-прежнему оставался недосягаем, и Ада уже начала сердиться – больше на себя, чем на находчивых фанатиков, так хорошо спрятавших колбу. Пока она не нашла образец, Вонг не собиралась никуда. Она и так отдала этой миссии куда больше времени и сил, чем собиралась. Вескер был недоволен – учитывая то, что какой-то из его агентов провалился (а в этом Ада была совершенно уверена благодаря полученной от Трента информации), понятно, почему старина Альберт так нервничает. Ада получала некоторое удовольствие, глядя на напряженное лицо шефа, но сознавала, что может стать следующей жертвой неизвестного мстителя. Этого ей не хотелось.
Во-вторых, она твердо собиралась следовать избранному пути – стать тенью Кеннеди и следовать за ним, чтобы он добыл образец. Вонг не сомневалась, что Эшли Грэхэм и Плага в конце концов окажутся на острове, и Леон просто вынужден будет туда наведаться. Просто надо подождать.
Она испытывала чувство вины, когда рассуждала о старом знакомом, как будто он что-то должен ей.
Если уж кто-то и обязан кому-то – так это я. Но я не могу опять совершить ту же ошибку, что в Раккуне, поддаться своим желаниям и провалить миссию. Только не в этот раз. Даже ради тебя.
Шпионка мягко спрыгнула с галереи на пол, осмотрелась. Труп когтистого чудовища посреди разломанных предметов мебели лучше всяких слов убеждал в том, что здесь прошелся зимней бурей Леон Кеннеди.
Ада улыбнулась. Нет, с зимой его ничего не роднило. В нем не было ни холода, ни колючести, ни способности замораживать. Скорее уж, он – лето: теплый, доверчивый, способный отдаваться ситуации без раздумий, полностью…
Она тряхнула головой, сердясь на себя. Не время вспоминать прошлое, тем более что нет никаких шансов возродить его.
Женщина толкнула дверь, вошла в комнату. Рамон Салазар стоял спиной к ней, разглядывая картину.
- Входите, мисс, - он повернулся к ней, изображая улыбку, поклонился. – Мы вас ждали.
Ада заметила и стоявших на лестнице справа арбалетчиков, и вставших при ее появлении монахов с косами в дальнем углу. И конечно, нельзя списывать со счетов телохранителя карлика. Странно, а где второй?
- Не желаете присесть? – Салазар заложил руки за спину. – Нам есть о чем поговорить, не так ли?
Ада улыбнулась, опуская арбалет. Незачем тратить дорогостоящие стрелы, когда есть пистолет.

Кажется, старина торгаш решил на этот раз взять не качеством, а количеством. Во всяком случае, именно такое ощущение появляется, когда роняешь на ногу тяжеленный дробовик и на все лады костеришь судьбу.
Леон остановился передохнуть, заодно лишний раз оглядел потолок. Ничего примечательного или нового: все тот же серый камень, приобретающий в луче света фонарика необыкновенную, какую-то даже торжественную мрачность. Под ногами хрустела щебенка.
Так и клаустрофобию заполучить не проблема.
Для тебя – тем более, пробормотал внутренний голос, просыпаясь. Ты же готов ко всему – и к битве, и к приобретению новой болезни. Нытик и зануда.
Кто, я? Да ну, я же так крут!
Ну-ну…
Леон завернул за угол и нос к носу столкнулся с крестьянином, державшим в руке фонарь. Оба удивились и не сразу схватились за оружие: Кеннеди поднял пистолет, крестьянин – кирку. Первым оказался агент, но напарник безвременно усопшего шахтера вознамерился поджарить Кеннеди, дыхнув огнем, совсем как фокусник в парке аттракционов.
Леон избежал этой печальной участи, спрятавшись за углом, выждал момент и выстрелил в противника. Тот с жалобным стоном повалился наземь.
- Очень рад встрече, - Леон перешагнул через тело, отобрал фонарь у первого трупа и двинулся вперед – к шуму и ругани крестьян, ждавших его.
Как будем действовать? По стратегии, или как обычно – помчимся вперед, разнося все в пух и прах, чтобы, в конце концов, очутиться в ловушке без боеприпасов?
Агент встал на краю площадки, изображая из себя шахтера и оценивая ситуацию. Если верить интуиции (а кому еще верить?), ему надо было попасть на противоположную сторону, прямо к воротам, путь к которым преграждал огромный камень. Ну и, разумеется, десятка два крестьян, работавших внизу. Легко и просто.
Он спрыгнул вниз, неспешным, прогулочным шагом пошел к рычагу, кивая приветственно встречавшимся по пути шахтерам. Стратегия оправдала себя: его пропустили, не пытаясь напасть, а даже что-то говоря ворчливо. Кеннеди хмыкнул, опуская ручку рычага. Работать в таких условиях я согласен и без гонорара!
Крестьяне, наконец, заметили, что что-то не так. Один из шахтеров заорал: «Поймать его!», остальные рванулись выполнять приказ. Леон перемахнул через перила покосившейся лесенки, забрался наверх, взял дробовик. Он уже увидел приближающегося парня с бензопилой, перед которым почтительно расступались остальные. Ну, привет!
Первый же выстрел из ружья показал, что торгаш не зря дерет такие деньги. Леон пошатнулся, не ожидая такой отдачи, изумленно воззрился сначала на оружие, потом на отлетевших назад крестьян, и ухмыльнулся подбегавшему маньяку с бензопилой:
- Ты за близкое знакомство? – он спустил курок. – Жаль, что я против.
Несколько шахтеров решили порадовать его паразитами. Леону не составило большого труда расстрелять их – неспешно, прицеливаясь, как в тире. Сейчас он действительно чувствовал себя ураганом, способным снести все преграды на пути к цели, и очень хотел бы, чтобы это восхитительное ощущение продержалось до конца миссии.
Взяв из вагонетки связку динамитных шашек, он установил заряд на камне, загораживающем путь, поджег фитиль и отбежал назад, улыбнувшись стоявшим за камнем ребятам.
Взрыв разнес каменную глыбу на куски; двое крестьян с воплями упали в яму. Стало тихо; каменная крошка зависла в воздухе, создавая проблемы при дыхании.
Леон потер переносицу, чтобы не расчихаться, выбрался из укрытия. Перезарядил верный дробовик, оглядываясь по сторонам. Судя по карте и советам торговца, за этими воротами находилось нечто, требующее мощного оружия. Значит, «Каратель» пока можно оставить в кобуре. Ружье на плечо, в руку «Магнум» и вперед.

Звонок Вескера застал Аду в тот момент, когда она разбиралась с последним, самым живучим фанатиком. Брезгливо оттолкнув труп монаха ногой, Вонг вытащила коммуникатор.
- Доклад, - шеф выглядел довольным, что было довольно редким его состоянием в последнее время. Аду это заинтриговало.
- Стандартный ответ: почти. Я в замке.
- Знаешь, я начинаю подозревать, что ты уделяешь этому вопросу недостаточно внимания, - задумчиво сказал Вескер, разглядывая ее лицо. Ада улыбнулась – вполне искренней улыбкой, потому что она предполагала, что шеф скажет это.
- На каком основании вы делаете такие выводы? – беспечным тоном поинтересовалась она. Вескер хмыкнул.
- За полторы недели пребывания в секторе ты до сих пор не добыла образец.
- Ну, так добровольно мне его никто не отдаст, так?
- Я всегда считал тебя лучшим агентом, - заметил Альберт. – Не разочаровывай меня.
- Сделаю все, чтобы избежать этого, - откликнулась Вонг почти насмешливо. Вескер усмехнулся, отключил связь.
Ада опустила коммуникатор, беззвучно ругая Вескера. Недостаточно внимания?! А чем она тут, по его мнению, занимается, кроме как не ищет образец?
И чем это он, интересно, так доволен, что даже не считает нужным скрывать это?
Вонг нахмурилась, покусала губу, глядя в стену. Дела Вескера ее интересовали, прежде всего, потому, что полезная информация могла повысить ее рейтинг в Организации и в глазах Трента.
Ада не считала себя такой наивной и добродушной, чтобы поверить, будто Трент так сразу и поверит ей, услышав нечто интересное о бизнесе Альберта Вескера. Но она намерена была собирать все данные, до которых могла докопаться. Шефу это вряд ли понравится, но кто его будет слушать?
Одно из преимуществ работы двойного агента – то, что этот статус автоматически оправдывает любые предательства – хотя бы в твоих собственных глазах. Цинично, но так и есть. По крайней мере, она так считала. И жила по этому правилу всю свою жизнь…
Шпионка вышла из комнаты – осторожно, стараясь не ступать на каменный пол, а передвигаться по ковру: стук каблуков мог выдать ее местоположение, а тратить боеприпасы без надобности женщина совсем не хотела.
Однако для человека, стоявшего у окна напротив двери, достаточно было и малейшего шума, чтобы развернуться молнией с ножом в руке.
- А ты гостеприимен, - заметила Ада, опуская пистолет и окидывая мужчину равнодушным взглядом. Джек Краузер хрипло хохотнул:
- Кого-то ищешь?
Ада пожала плечами, разглядывая беспорядок в комнате. Краузер явно не сидел, сложа руки: трупы валялись вперемешку с тушками паразитов. Предпочитает работать ножом, как я и предполагала.
- С чего ты взял?
- Вескер не выходил на связь? – наемник поигрывал ножом, крутя его в руке. Вонг покачала головой, склонившись над поверженным монахом. Странно, раньше я таких не встречала. Придется быть поосторожнее.
- Нет. Саддлер?
- Забрал девчонку и считает, что выиграл, - наемник смотрел на нее изучающим, но и почти презрительным взглядом. – Все по плану.
Ада выпрямилась, посмотрела ему прямо в глаза. Чуть насмешливый взгляд зеленовато-карих глаз встретился с мрачным взглядом голубых; оба стояли так несколько секунд, не желая уступать друг другу. Краузер хмыкнул, сунул нож в ножны.
- Что ж, пора расходиться.
Вонг согласно кивнула, пошла к двери, не оглядываясь. Вслед ей донесся приглушенный голос Краузера:
- Тебе не противно играть роль уличной женщины?
Ада сжала зубы. Обернулась, выдавила улыбку.
- У каждого свои методы убеждения.
- Тебе совсем не жаль этого ученого? – Краузер прищурился, откровенно издеваясь над ней. – Или твоего давнего друга Леона?
- Давай не будем лезть в дела друг друга, - предложила Вонг, не в силах справиться с напряжением. – Тебе в какую сторону? Я пойду в другую.
Наемник фыркнул, толкнул дверь, у которой стоял и вышел. Ада дождалась, пока он уйдет, вздохнула. Самое неприятное, что он отчасти прав. Но иного пути добиться своего я не знаю.
И мне очень жаль Луиса…

Странное дело: меня никто не выгоняет, напротив, все даже рады… а я все равно хочу выйти, как только вошел. Непорядок. Может, хозяева на меня обиделись?
Он стоял в огромной пещере, верх которой тонул во мраке, а под ногами была металлическая решетка, сквозь которую слишком хорошо было видно булькающую внизу лаву. Кеннеди поборол желание сбежать и направился к большим воротам впереди. Запах чего-то горького…
Он вспомнил, где был такой же запах, и что случилось потом, остановился в десятке метров от ворот, раздумывая, стоит ли испытывать судьбу в третий раз. Но тут судьба сама вышла навстречу, да не одна.
Троллей было два.
Леон, не тратя времени и слов, побежал к виднеющейся неподалеку платформе. Ворота, в которые он вошел, захлопнулись за его спиной, и открыть их заняло бы много времени – больше, чем его собирались дать два монстра, наступающие на агента. Одинаково вонючие, опасные, они внушали нечто, очень похожее на страх.
Тебе не надоело бояться?
Леон забрался наверх, подскочил к веревке, тянущейся от платформы к какому-то механизму у стены, и окинул зал быстрым взглядом. Если бы удалось избавиться от одного тролля, со вторым он бы справился. Но куда девать лишнего игрока?
Вышеупомянутый игрок тем временем легонько толкнул платформу плечом, и Кеннеди едва устоял на ногах. Тролль негромко, вежливо рыкнул, и агент послушно заскользил вниз, уклонившись от огромной лапы.
Механизм открытия заслонки в самом центре зала заинтриговал Леона. Он обернулся, заметил, что один из монстров стоит как раз на заслонке, и дернул рычаг. Получилось: тролль упал в лаву и заревел так, что содрогнулись стены. Леон едва удержался, чтобы не зажать уши, и стал думать, как заманить второго тролля на ту же платформу.
Однако надежда избавиться от врага так быстро исчезла, стоило агенту понять, что механизм заклинило. Монстр приближался, с любопытством разглядывая человека, но когда Леон сделал движение в сторону, неожиданно злобно заревел.
Кеннеди отбежал к стене, прицелился из «Магнума» в голову монстру и выстрелил. На первый взгляд, эффект был нулевой – зверь все так же продолжал топать к нему, но Леон уговорил себя остаться на месте и сделать еще два выстрела – и был вознагражден.
Тролль упал на колено, схватившись за лысую башку и рыча от боли. Паразит вылез из рваного отверстия на его спине, впечатляя своими размерами. Леон мгновение смотрел на извивающийся отросток, скривившись от отвращения, потом прицелился в него и выстрелил два раза.
Монстр выпрямился, приходя в себя. Леон пересчитал патроны: два в «Магнуме», 12 в «Бабочке», глянул скептически на тролля, и тут вспомнил о гранатах.
Сорвать одну с пояса, кинуть в тролля – и на несколько секунд ослепнуть от белой вспышки. Противнику, судя по всему, пришлось еще хуже: он завопил, прикрывая лапами морду, а паразит вылез наружу.
Вспомним молодость? Кеннеди разбежался, прыгнул на спину троллю и, вытащив нож, принялся кромсать отросток. Тролль заревел и сбросил мучителя на землю – к счастью, Леон успел сгруппироваться и приземлиться на четвереньки. Если мне не изменяет память, первому троллю понадобилось три таких сеанса шоковой терапии.
Монстр разъяренно топнул ногой и помчался на агента сошедшим с рельс паровозом. Леон отскочил в сторону, но тролль все же задел его слегка, отбросив к стене.
Пока враг разворачивался, Леон сделал выбор между «Магнумом» и гранатой в пользу первого.
- Последний раз? – спросил он неизвестно у кого, прицеливаясь в глаз противнику. Тролль взревел, попытался схватить человека, но тут же получил второй выстрел в лоб и упал на колено.
На этот раз паразит чуть не откусил агенту голову – Леон в самый последний момент успел его нейтрализовать и соскочить на землю прежде, чем тролль, издав горестный звук, повалится на пол, устроив локальное землетрясение.
Кеннеди осторожно приблизился к нему, вытащил сидевший в отверстии синий камень, вытер его о штанину и сунул в карман. Начало клептомании…
Он обыскал зал на наличие ценных предметов, с радостью обнаружил коробочку патронов к «Магнуму» и поспешил загнать пули в барабан, после чего вышел, надеясь, что идет на свежий воздух.
Размечтался! Впереди опять была пещера, и знакомый уже звук трепетания крыльев. Леон вздохнул, взял ружье. Насекомые, чтоб их!
Не радовали и мостики над темной бездной, по которым Леону предлагалось прогуляться наверх и вниз – под вдохновляющее жужжание летающих тварей, уже поджидающих его. Кеннеди подошел к странному постаменту, на котором было начертано: «Два огня осветят новый путь», чертыхнулся. Опять придется побегать, разыскивая эти два огня!
Он тоскливо посмотрел вдаль – на запечатанные ворота, по обеим сторонам от которых виднелись какие-то знаки, и побрел по мостику вниз, прислушиваясь к жужжанию.
Первый жук обрадовал его, выскочив перед агентом. Леон выстрелил, не думая; тварь отлетела назад, но умирать так быстро не собиралась.
Кеннеди глянул назад, увидел, что еще три жука собираются почтить его близким знакомством, и бросился бежать к пещерке – хоть какое-то прикрытие со спины.
А заодно, как выяснилось, и один из огней отыскался. Леон дернул за переключатель на стене, покачал головой. Абсурд полностью заменил собой реальность, и противиться было бесполезно. Ну кто мог подумать, что в начале 21 века в Испании найдется старинный замок с кучей секретов, тайных ходов, ловушек, и сумасшедшим смотрителем в придачу? И что придется сражаться с такими противниками? Прямо как в психушке…
Жуки не собирались отступать. Парочка залезла в пещеру, нарвалась на заряд дроби, но третий жук, воспользовавшись тем, что Леон перезаряжает ружье, метнулся к нему. Леон пригнулся, но тварь, хоть и врезалась в стену, все же зацепила его.
Агент ударил жука локтем, попал по жвалам. Тварь взвизгнула, но захвата не ослабила. Леон извернулся, вытащил пистолет и послал пулю в подбегавшего бочком жука, а потом выстрелил в державшую его тварь.
Ну вот, опять весь в мозгах! Он высказал мертвому врагу все, что думал, отряхнулся от слизи. Взял ружье в руки, сунул пистолет в кобуру и двинулся дальше.
Мостик наверх он преодолел наполовину, и даже придумал, куда идти дальше, как вдруг налетевший откуда-то снизу жук скинул его вниз, на другой мостик.
Леон ударился плечом и локтем, взвыл по-настоящему. Вспышка боли затмила все на секунду, так что пришлось лечь, невзирая на опасность быть сожранным: все равно он ничего не видел. Черт побери!
Придя в себя, он тут же схватил ружье, к счастью, упавшее рядом, и со всей сила ударил подлетевшего довольного жука прикладом, отбросив тварь далеко от себя. Второй жук получил заряд дроби и больше не шевелился.
Кеннеди с трудом поднялся на ноги, выругался. Где-то внизу, в темноте, скрывались еще враги, но высматривать их было недосуг. Он побежал к пещере, с неудовольствием сознавая, что придется изображать из себя скалолаза под прицелом у этих тварей.
Будет крайне обидно – пройти телохранителя господина Салазара и оказаться обедом для его питомцев. Он хмыкнул, залез наверх, осмотрелся. Противник затаился, выдавая себя только жужжанием. Ладно, подождем. Не к спеху.
Он нашел второй переключатель в пещере, дернул. И как будто это был сигнал к наступлению, жуки атаковали его группой – штук 10, не меньше. Леон быстро понял, что в пещерке его просто завалят и затопчут, а потому пора выбираться отсюда. Хотя прогуливаться по мостикам тоже не великая идея.
Особо ретивые жуки, не обращая внимания на выстрелы, пытались сбросить его вниз, но Леону везло. Он бежал по мостику к расплавившимся от лазерного луча воротам, изо всех сил надеясь, что успеет, что его не свалят вниз громадные насекомые, не сожрут…
Он успел, к огромному разочарованию преследователей, которые почему-то не полезли за ним в пещеру, хотя ход был открыт. И очень скоро Леон понял, почему.
За поворотом ему открылась неприглядная картина, заставившая агента прислониться к стене и беззвучно выругаться.
Он стоял в узком туннеле, пути назад не было, а впереди были несколько огромных прессов, ритмично поднимающихся и опускающихся. Грохот при этом стоял невообразимый – Кеннеди сумел даже удивиться отдельно тому факту, что ничего не слышал раньше.
И что теперь, умник?
Он постоял перед первым прессом с минуту, тоскливо наблюдая за тем, как он поднимается и опускается, выбивая каменную крошку. Кровавое месиво тебе нравится больше?
Леон высчитал время, за которое ему предоставляется роскошный шанс проскользнуть под прессом, выдохнул и рванулся вперед, спиной чувствуя всю тяжесть камня. Первую «давилку» он прошел. Впереди было еще несколько.
Следующий пресс радовал еще больше: чтобы проскользнуть под ним, требовалось сначала залезть на возвышение, и тут же спрыгнуть. Две секунды на все про все.
Леон снял с плеча ружье, кинул его на ту сторону, мрачно надеясь, что сможет еще попользоваться им. Затем выбрал момент и прыгнул. Ничего, без ног люди тоже живут…
Странно, но он остался цел и невредим. Проверить наличие седых волос пока не представлялось возможным, так что он пошел вперед, отметив, что у него немного дрожат руки. Эй, ты же бравый агент, чего дрожишь-то?
Три пресса, один за другим. Никакого варианта обойти. Леон долго смотрел на это безобразие, зажмурился, открыл глаза. Наваждение не исчезло. Мда. Попал так попал.
Рассчитывая свои шансы оказаться на той стороне в более или менее целом виде, он облокотился о стену, и тут заметил какой-то рычаг. Не раздумывая, дернул его – и пресс в середине остановился. Теперь между «давилками» было немного свободного места.
Леон пробежал под одним, отметив некоторое повышение уровня коридора, остановился, выжидая момент. Есть!
Чтобы осознать, что он прошел весь тоннель и теперь стоит на площадке, ему потребовалась минута. Леон издал странный звук, удививший его самого – нечто среднее между истерическим смехом (дожил!) и вздохом, пошевелился. Легкие требовали дозаправки, поэтому он стал жадно глотать воздух, осматриваясь.
Если эта штука, на которой я стою, лифт, это знак свыше, что пора покидать эту скромную обитель.
Он встал (оказывается, он успел сесть на землю, не заметив этого), побрел к лифту, по пути подобрав парочку драгоценных камней.

Вечерний сумрак окутывал долину легким туманом и почти зимним морозцем. Леон поежился, в очередной раз пожалев, что остался без куртки, поправил ремень, на котором висело ружье, и пошел по дорожке. Готичный замок неподалеку вызывал смешанное чувство: если абстрагироваться от того факта, что это – обитель зла, и смотреть только как на архитектурный шедевр, можно и повосхищаться пару минут. Но я был там, и восхищаться совсем не хочется.
Только вернуться и показать Салазару, где раки зимуют!
Костер он заметил издали, стоявших вокруг него крестьян – позже; а уж парочка, притаившаяся за руинами, так и вовсе ввела уставшего агента в секундный ступор. В унисон забормотав, что пора умирать, они двинулись к Леону, с факелами в руках. Кеннеди быстро оценил ситуацию. Если бы удалось избавиться от этих двоих без шума, остальных можно устранить гранатой…
Сказано – сделано. Через минуту оба крестьянина валялись на земле. Леон вытер нож, с отвращением глянул на трупы и побрел дальше. Чувство было отвратительное – как будто он убивал ни за что ни про что, и даже попытка оправдать это зверствами Саддлера и его людей (взять хотя бы жестокую казнь полицейского в деревне, или смерть Луиса) не приносила должного облегчения.
Я убийца. Что бы ты там себе ни говорил, Кеннеди – ты убиваешь. Не людей, но это не имеет значения. Потому что зверь внутри тебя способен убить кого угодно…
Забравшись на возвышение, он долго смотрел на группу людей внизу. Крестьяне выглядели почти как нормальные люди – разговаривали на быстром испанском, шутили, хрипло смеялись. Только несколько нервные движения выдавали их принадлежность к слугам Саддлера.
Кеннеди вздохнул, отцепил от пояса гранату и выдернул чеку. Я просто не могу найти другой выход. Нет времени его искать.
Грохнул взрыв, толпу разметало вокруг костра. Послышались крики боли и ярости, кто-то тут же вскочил на ноги и бросился к агенту. Леон соскочил на землю, выстрелил в подступавшего парня с косой.
У ребят не было никаких шансов, и вскоре агент, внимательно обыскав местность и найдя в карманах убитых драгоценностей на пару коробок с патронами, сел у костра и стал смотреть на огонь. Обычно это помогало расслабиться, но только не сейчас. Ощущая, как напряжены все мышцы, он мрачно глядел на пляшущие в воздухе искорки, а разум метался между необходимостью выстроить хоть какой-то вразумительный план, и гнетущим вопросом, что делать со своей совестью.
Леон вздохнул и лег на землю. Он ненавидел собственную склонность к самокопанию в неподходящие моменты, но ничего не мог с этим поделать. На душе было муторно.
Они уже мертвы, и ты ничем не смог бы помочь этим людям. Саддлер – вот до кого надо добраться, пока он не устроил такой же беспорядок во всем мире. Я не убивал их. Это Саддлер и его культ…
Неужели ты хочешь обмануть себя, словно прошептал кто-то. Кеннеди вздрогнул, поежился.
Дело не в окружающем мире. Не в нем проблема. В тебе.
В этом диком желании убивать и крушить, которое просыпается каждый раз, когда ты берешь оружие в руки. То, что внутри тебя, страшнее того, что встречается на пути. Другая сторона души…
Леон резко сел, обхватил голову руками и закрыл глаза, испытывая жгучее желание забросить все оружие куда подальше и вернуться домой. Бросить службу, попытаться жить, как все другие люди…
Ты – не они. Чужие жизни – не точка отсчета, тем более что они не видели того, что видел ты. Не ощущали той безысходности, что ощущал ты, когда терял надежду в темных лабиринтах канализации Раккуна, и вновь обретал ее – ради людей, которых должен был спасти. Они не посылали пулю в голову боевому товарищу, заразившемуся смертоносным вирусом. Не сталкивались с липким ужасом, который захватывает и не отпускает…
Он глухо выругался. Черт, что за… Почему я не могу просто выполнить миссию, не вдаваясь в ненужные подробности и не покопавшись в себе самом? Никогда не могу…
- Ты другой, - словно прочитав его мысли, заметил человек, незаметно появившийся из сумрака и севший напротив агента. – Смирись уже.
- Ты еще и психолог? – огрызнулся Леон, глянув на торговца. Тот помолчал.
- Нет. Всего лишь торговец оружием.
Кеннеди вздохнул, кинул ему пистолет, не отрывая взгляда от огня. Небо стало почти черным, ветер усилился, завывая в вышине. Леон очень хотел просто лечь и заснуть, но понимал, что их с Эшли время уходит, и надо торопиться, пока паразит не проснулся.
Отдохнуть я всегда успею. Под ивами…
Он поднялся на ноги, повесил ружье на плечо, взял заряженное оружие у торговца и отдал ему изумруд.
- До встречи, - произнес торгаш ему вслед. Леон кивнул.
Впереди его ждал путь, полный ловушек и разномастных тварей, но Кеннеди не испытывал ничего, кроме усталости. Страх отступил, сжавшись в комочек где-то глубоко внутри, но всегда готовый развернуть лепестки…