Под ярким, переливающимся всевозможными цветами, сиянием, названным людьми «северным», простирались острые пики черных скал, будто целая армия выстроилась и по команде ощетинилась ими. Среди этих мрачных вершин, торчащих в разные стороны, словно клыки какой-нибудь мерзкой твари, извивалась гладкая дорога, ведущая к поселку блочных зданий, окружающих археологическую находку пятнадцатилетней давности.

От технологически развитой величественной цивилизации остались лишь черные каркасы строений, продуваемых ветрами и две высокие колонны. Когда-нибудь исчезнут и они; время — единственное, что одолеть пока никому не было по силам. Обычно эти каркасы, наверняка таящие в себе какую-то тайну, были окружены тысячами огоньков, некоторые из которых двигались. Создавалось впечатление, что вы темной ночью среди угрюмого леса набрели на полянку с весело резвящимися светлячками — потрясающее зрелище. Но сейчас все было иначе.

Сейчас останки цивилизации окутывала ночная тьма. Выделялись лишь две черные колонны, казавшиеся немного мрачнее темноты, и красным пунктиром светилась вдалеке радиолокационная вышка. Корабль приземлился очень удачно — прямо на одной из больших платформ, которые ученые-азари используют для перевозки разнообразных товаров в места раскопок.

До поселка пришлось идти пешком. Но были и исключения. Похваставшись своей дальновидностью, Дарм распаковал самую большую коробку, в которой оказалась антигравитационная платформа — очень удобная штука. Турианец вскочил на платформу, и та недовольно зажужжала, загудела, но все же, к зависти и огорчению наблюдателей, взлетела. Всю дорогу СпеКТР разбрасывался шуточками на тему пешеходов, а один раз даже начал ныть.

— Вы и представить не можете, как мне сейчас плохо... — жаловался он. — Вот я просто стою и смотрю на всех свысока, а вам идти приходится, усилия прикладывать. Мне вас так жалко становится, что самому хочется слезть на землю, но я себе твердо говорю, что вынесу такую муку! Мы ведь еще и не такое проходили и это пройдем!

— Ага, — хмыкнула Кейти, — ключевое слово здесь — «пройдем».

Неожиданно в голову этой наивной девушки пришла уникальная идея, коей не воспользоваться было невозможно.

— Я тут слышала недавно, что СпеКТРы теперь должны быть джентльменами...

— Кем-кем?

— Ну, они места должны уступать дамам, за обеды в ресторанах расплачиваться, вперед пропускать... — список был бы очень длинным, но турианец быстро смекнул, что до добра это не доведет, поэтому поспешил прервать опасный для здоровья, по собственному мнению, перечень.

— Я, кажется что-то вижу... Слетаю на разведку... — и СпеКТРа как ветром сдуло.

Так как атмосфера планеты была непригодной для дыхания, всей нашей команде пришлось напялить громоздкие неудобные шлемы. Выкрутилась лишь Кейти, откопав в своей сумочке прозрачную маску, неизвестно как, но работающую.

Кэйрон молча осматривал окрестности. Полюбившуюся ему ящерку пришлось оставить на корабле. Во-первых, существо так мило дремало, что будить его никто не решился, а во-вторых, дрелла терзала тревога, предчувствие беды. Это же чувство начало его донимать, как только он сел в корабль, но сейчас оно стало еще сильнее. Кэйрон предложил и своей возлюбленной остаться на корабле, но девушка отклонила предложение гневной тирадой с резкими жестикуляциями. При этом в руке у Кейти был пистолет, поэтому все оставили попытки переубедить девушку, спрятавшись, для надежности, за машиной.

Смит также помалкивал. Он вообще с момента приземления стал очень мрачным и угрюмым. На подколки Дарма он никак не реагировал, что турианец счел крайней степенью оскорбления и обиделся. Еще бы! Турианец даже прокомментировал это: «Какое удовольствие прикалываться над бетонной стеной, которая тебя даже не слушает?»

И вот, наконец, дружная компания оказалась в окружении белых домиков. Когда Кэйрон или Смит заглядывали в здания, внутри сразу же включалось освещение. Зловещая тишина царила в этом месте, которое, как могло показаться, пустует уже давно.

— Куда все делись? — прервал радиомолчание Драм, сверху донеслось гудение его летающего средства передвижения.

— Увидели тебя, перепугались и сбежали, подумали, что это СпеКТР Сарен вернулся в мир живых! — тут же нашлась Кейти. — Мне Кэйрон рассказал, что у этого мятежного турианца тоже была такая платформа. Так что ты вполне издалека можешь на него быть похож.

— Почему это «могу быть похож»? Может я и есть Сарен Артериус, вернувшийся к жизни, чтобы двухкилометровые креветки захватили мир! — защелкал мандибулами турианец. — А что, меня устраивает эта биография!

Компания без помех добралась до центральной площади, над которой величественно возвышались две колонны, упирающиеся в ночное небо, подернутое переливающейся различными оттенками цветов пеленой.

— Мне не нравится это место. Будьте тише, — попросил друзей Кейрон, но эта просьба по большей части относилась именно к Дарму.

Турианец, пока его спутники обыскивали ближайшие здания, подлетел поближе к одной из колонн. Инструментрон ярко засветился — вот и пригодилась эта, казавшаяся ненужной, функция «фонарик». На шершавой поверхности были высечены глубокие символы — язык утерянной цивилизации.

— Странно... — произнес Дарм, поняв, что таинственные символы ему знакомы. Турианец залез в память своего инструментрона, открыл какие-то записи, начал читать. Потом решительно извлек из-под пластины брони небольшую странную конструкцию — шар, на котором были неведомым образом закреплены несколько пирамидок, грани которых сверкали золотом. Это был странный артефакт с увлекательной историей — за ним гонялся дед Дарма, его хранил, как оберег, отец нашего турианца. СпеКТР нашел нужный символ, к счастью, все они были размером не меньше метра, и их было крайне мало. Что-то внутри обелиска заскрежетало, когда турианец надавил на символ, открылась небольшая прореха, в которую очень удачно поместился странный артефакт. Скрип, жуткий скрежет — и вот в прорехе появляется черный обруч. Дарм бросил последний взгляд на оранжевые прозрачные записи, зависшие над инструментроном, и решительно нацепил обруч на правую руку.

Удивительно. Все эти вещи, приборы, или как их там могут назвать ученые — артефакты, не должны были функционировать. Пятьдесят тысяч лет — слишком долгий срок. Но даже время не смогло сломать механизмы древней цивилизации, остается лишь один вопрос: что же тогда смогло ее уничтожить?

Обруч тем временем запищал, и вдоль руки выдвинулись тончайшие полоски, на черном покрытии которых отразились голографические записи, до сих пор висящие над инструментроном. Затем на обруче вспыхнула серебристая линия, о чем-то возвещавшая, и рука турианца начала покрываться синими и фиолетовыми прозрачными пластинками, так напоминающими обычные голограммы, хотя что-то подсказывало, что здесь все устроено совсем иначе. Над тыльной стороной ладони завис яркий серебристого цвета прозрачный нимб. Даже сквозь плотную кожу перчаток ощущался малоприятный холодок. Турианец бегло проглядел выученные когда-то давным-давно строчки голографических записей, выключил инструментрон, внимательно рассмотрел новую необычную «перчатку», а потом вытянул руку в сторону второго обелиска и резко сжал пальцы. Поперек колонны пробежала жирная зеленая полоса, а потом верхушка обелиска беззвучно сползла с положенного ей места и устремилась к земле.

«Будьте тише» — припомнились слова Кэйрона и срезанная глыба рухнула с жутким грохотом, подняв клубы пыли.
***

— Потрясающе. Ты это специально, да? — как всегда, невозмутимость и спокойствие Кэйрона вовсе не соответствовали ситуации: после грохота, вызванного падением срезанной части колонны, по поселку прокатились жуткие стоны, от которых мурашки по коже прошли победным маршем. Из различных уголков домов, казавшихся покинутыми и пустыми, побрели ужасные создания, отвратительные и страшные. Имя им — хаски. Впервые хаски появились после вторжения гетов на Иден Прайм, но когда здесь успели побывать геты и где группа хваленых десантниц-азари?

— Что? — не понял Дарм.

— Когда я прошу вести себя потише, ты специально начинаешь что-нибудь взрывать или... опрокидывать! Это чтобы меня разозлить?

— Если бы я мечтал тебя разозлить, то застрелился бы, так как эту мечту в жизнь воплотить невозможно!

— Да? — Кэйрон сделал умное лицо и тут же согласился с другом. — Ты прав.
***

Наша веселая компания медленно отступала под натиском хасков. Ну а Дарм... Дарм отступал бы быстро, ведь у него была летающая платформа. Но турианец проявил удивительное великодушие и стал отвлекать гостей на себя.

Толпа хасков, злобно сверкающих синими глазами-угольками, с диким воем носилась за неуловимым СпеКТРом по всему поселку, как фанаты за своим кумиром. Эти «электрические зомби» не оставляли попыток дотянуться до ненавистного турианца, специально зависающего над их головами. Ему доставляло истинное удовольствие дразнить хасков. Закидывать их гранатами с краской самых разных цветов, превращая в этаких нелепых клоунов, сводя тем самым на нет всю их жуткость. Порой турианец совершал фигуры высшего пилотажа, начиная поливать преследовавших его хасков-фанатов из «Защитника» и заканчивая выстрелом из «перчатки», обращая в руины очередное здание. Такими темпами научный поселок грозил в скором времени стать похожим на останки древней цивилизации.

«Прошедший среди этих творений познает наше величие» — вспомнилось послание другой цивилизации. Дарм с любовью взглянул на свою «перчатку»:

— Ну, я познал, теперь пусть познают они...

И после очередного залпа толпа хасков, без устали следовавших за своим «кумиром», скрылась в облаке пыли.

Наконец СпеКТР завис около крыши высокого дома, на которой был установлен трамплин. Да-да, трамплин. Что он там делал — та еще загадка, но, как решил турианец, это великолепное завершение представления.

Неугомонные хаски поднялись по лестнице на крышу и тут же ринулись к позевывающему Дарму. Турианец очень старательно шевелил мандибулами, что вполне можно было принять за зевки. Специально для этого он убрал тонировку с забрала своего шлема. Неутомимые «электрические зомби» с воодушевляющем воем со всего хода сиганули с крыши, желая достичь летающей платформы. К сожалению, как и Икар, летали они недолго.
***

Пока Дарм развлекался и превращал в руины поселок, отступающая компания добралась до транспортных платформ. С батарианцем, который шел впереди, начало твориться что-то неладное. Он тяжело сопел в коммуникатор, стал слишком резким, опасливо озирался по сторонам, а потом неожиданно остановился, застыл на месте, как это делают играющие в «морскую фигуру» люди. Автомат был снят с предохранителя, трудностей не возникнет. Уиллисон обернулся, но ловкость убийцы и интуиция не подвели дрелла — последнее, что успел увидеть Смит — лишь тень, скользнувшую под укрытие нагроможденных коробок с припасами. Что ж, теперь будет сложнее, но мы никуда не спешим, ведь так?

— Вы вряд ли понимаете, каковы на самом деле ставки, — в непривычно хриплом голосе Уиллисона зазвучали металлические нотки, батарианец тяжело дышал, будто только что пробежал марафон.

— Ну так объясни.

— Однажды, в поисках информации, я наткнулся на нечто... Пик из непонятного металла, окруженный всполохами зеленого сияния. Я вступил с ним в контакт. Я видел. Протеане решили сопротивляться. Погибли триллионы.

— И ты предлагаешь сдаться? На милость Жнецам? — донесся спокойный голос, будто это были переговоры за столом в дорогом кабинете. — Ты сам не веришь в то, что говоришь.

— Хм... cдаться? — Уиллисон на мгновение задумался, потом вздрогнул и продолжил. — Не думаю, что Жнецы нас об этом хотя бы попросят. Мы ничто в сравнении с ними. Жнецов нельзя остановить. В это я верю.

— И что же ты будешь делать?

— Вы уже должны были погибнуть полтора года назад, но один человек смог отсрочить Прибытие. Такое случалось раньше... То, что вы нашли — наследие былых времен, но даже это не спасло наших предшественников, — от голоса, что сейчас звучал, мурашки маршировали по коже. Страшно даже подумать, что сейчас творилось в голове батарианца. — Ваша находка — лишь мелкая преграда на единственном истинном пути, которым я иду. Через пять дней ее не будет. Через полгода начнется Прибытие. Вы хотите нарушить Цикл, поэтому вы должны умереть.

Но не успел Уиллисон сделать первый шаг, как сзади загудела летающая платформа Дарма и... в любом случае, электрошокер был не самым худшим выходом из этой ситуации. Обмякшее тело упало на землю.

— Нее... — с отвращением махнул рукой Дарм. — Ну неубедительно! Что за бред?! Кто подготовил тебе такую паршивую предвыборную кампанию? Пост президента тебе теперь точно не светит.

Из укрытия выбрались дрелл и Кейти.

— Он у нас теперь что, суперзлодей? Или больной суперзлодей?! Говорил я вам, таких надо в психушку отправлять, по почте, без указания обратного адреса, чтоб жалобы не приходили.

— Дай тебе волю, ты бы всех батарианцев в психушку отправил, я уже говорил, — напомнил Кэйрон. Его лицо оставалось бесстрастной маской, несмотря ни на лежащего на земле батарианца, ни на скрытый в облаке пыли разрушенный поселок за спиной Дарма, ни на прекрасное «северное сияние», переливающееся над черными пиками скал.

— Ты быстро управился.

— Мы там устроили веселые прыжки с трамплинов, в результате выяснилось, что я не умею считать, — печально развел руками Дарм, еле удерживая печальное выражение лица, которое в любую минуту могло смениться усмешкой. — До земли оказалось слишком много метров. С прискорбием сообщаю, что все участники конкурса «прыжки с разбега» по непредвиденным обстоятельствам скончались, — турианец вздохнул и иронично добавил: — Эх, какой из меня организатор после всего этого?

Земля затряслась, многовековые скалы содрогнулись. Облако пыли над поселком стало очень большим.

— Я надеюсь, это не была очередная бомба, подписанная СпеКТРом Дармегортусом? — решила подколоть приятеля Кейти.

— О... Лучше бы это была бомба, — хмыкнул турианец, глядя, как из облака поднимается черный пик. И это уже явно была не скала. — Боюсь, он пришел проверить, кто тут его питомцев обижает. У меня есть шикарное предложение — давайте сматываться отсюда, пока этот явно недружелюбный приятель не соизволил показать нам остальных своих зверушек. В зоопарке я побывать еще успею!

И наша компания вскарабкалась на ближайшую платформу, не позабыв и о Смите. Бросить батарианца тут было невозможно — он знал немало о «Цербере» и Жнецах.

Состав загудел, зашипел и медленно поплыл по направлению к ущелью, постепенно набирая скорость. Со стороны бывшего поселка, восстановлению теперь уж точно не подлежащего, доносился жуткий скрежет, сопровождающийся ужасной какофонией грохота и гула. Из облака пыли вырвалась красная линия, срезала верхушку скалы, и та грохнулась на землю, едва не задев состав.

— Эта штука может ехать быстрее?! — всполошился турианец.

— Нет, это максимальная скорость, — спокойно ответил Кэйрон.

— Да я ее пешком обогнал бы! — негодовал Дарм, пиная консоль управления составом. — Я бы успел умереть от голода, пока мне таким способом будут провизию доставлять!

Еще один красный луч вспорол воздух, и радиолокационная вышка, возвышавшаяся над всем этим хаосом, скрылась в облаке пыли, укрывавшем от глаз чудовище, плюющееся лазерами. Хотя лучше уж видеть облако, чем это жуткое творение неведомо чьих рук... Лап? Щупалец?

Но вот состав скрылся в ущелье, тени черных скал, сходившихся куполом, пробегали по белой поверхности платформ. Высоко в небе сияние плавно изменило свой цвет. На стенах ущелья крепились металлические маяки, ориентируясь по которым, прокладывала свой путь умная машина.

— Эх, ты смотри, хитрый, — с завистью покачал головой Дарм. Смита он погрузил на свое летающее средство передвижения и теперь сопровождал к кораблю. Все же лучше, чем за шиворот тащить. Турианец обратил внимание на сверкающий красным инструментрон, который никогда не снимал Уиллисон.

— Когда Смит проник в мою комнату, его инструментрон светился так же, — прокомментировал Кэйрон. — Возможно, Жнец воздействует через него на батарианца. Но это пока лишь теория.

— Ну, это нашему «другу» уже не понадобится, — сказал СпеКТР и зашвырнул подальше прибор.

— Теперь единственное, что услышит Жнец — «абонент не отвечает, или временно недоступен, пожалуйста, позвоните позже», — отшутилась Кейти.

— С чего ты вообще взяла, что это Жнец? — у СпеКТРа было такое лицо, будто его знакомая совершила зверское преступление, поверив в миф.

— А какое еще клеймо можно повесить на это... чучело? — поинтересовалась девушка.

— Ну... кроган, например, — неудачно предположил Дарм.

— Конечно, — кивнул Кэйрон, — гигантский кроган, стреляющий лазерами из глаз! Потрясающе.

Острые пики скал остались позади, до горизонта распростерлась равнина. Сильный, беспощадно холодный ветер поднимал пыльные вихри. Переливающееся сияние снова сменило цвет: теперь по небу гуляли темно-фиолетовые прозрачные волны.

— И на этом все? — огорчился турианец. — Я думал, будет веселее!

В ответ из-под земли возле состава вылезло жуткое создание. Молотильщик — ночной кошмар всех путешественников. Но это создание было каким-то странным. Что-то с ним было не так.

— А это, по-вашему, очередная домашняя зверушка мифической летающей двухкилометровой креветки! — турианец щелкнул мандибулами, довольный своей точнейшей формулировкой.

— Щас все будет, — Дарм самоуверенно подошел к краю платформы, и, когда молотильщик снова появился, турианец нацелил на него свою замечательную «перчатку». Что-то щелкнуло, серебристая полоска на обруче погасла, сама конструкция соскользнула с руки и исчезла под платформой.

Турианец стоял с вытянутой рукой и озадаченным лицом несколько секунд, а потом с громкими возгласами негодования — они были уникальны, гениальны, потрясали своим разнообразием... но мы лучше их пропустим — вытащил из-за спины «Защитник» и обрушил свой гнев на ничего не ожидавшего бедного молотильщика.

— Ага, «бедного», — прервал свою гневную тираду СпеКТР. Но на самом деле ему нравилось это приключение... До определенного момента. Пока не появились еще несколько червей и не начали методично бросаться на состав.

— И не надо скучать! — хмыкнул Дарм.

— О! — Кейти покопалась в записях на своем инструментроне и включила песню.

— «Не надо печалиться...» — перекрыл звуки стрельбы голос певицы.

— Позитивная! — сообщила турианцу девушка.

— Ну да, конечно...

— «Вся жизнь впереди...»

— Как говорят люди: «вся жизнь перед глазами пробежала», теперь впереди, попробуй верни... — СпеКТР плюнул на землю, и оттуда сразу же вылез молотильщик; к счастью, ему не удалось на сей раз задеть состав.

— «Надейся и жди...» — доносилось из инструментрона.

— И с честью умри. Просто супер позитив вообще! — негодовал турианец.

— Тогда... — Кейти покопалась еще немного, игнорируя молотильщиков и их настырные атаки — требование прекратить балаган.

— «Хорошо, все будет хорошо...» — зазвучали слова.

— Прям в тему попала, — сарказм турианца был неподражаем.

Как вы помните, Дарму не нравилось, когда его пытались взорвать, но еще больше ему не нравилось, когда его пытались слопать два или три, а то даже и все пять гигантских очень, очень и очень-очень голодных червей.

— Нас не хватит на пятерых червей! — воскликнул СпеКТР, озабоченный материальными вопросами решения задачи. — Нас всего четверо!

Ящерка, которую Кэйрон уже успел извлечь из корабля, быстро вскарабкалась на плечо хозяина и вытянула шею, чтобы казаться выше.

— Эта черепаха не в счет, — уточнил турианец, и ящерка обиженно скрылась в сумке-домике. Пока происходили все эти потрясающие вещи, Кэйрон честно отстреливался от хищных тварей.

— Как я понимаю, ты не разрешишь мне пострелять по этим гадам из «Каина»? — спросил СпеКТР, обращаясь к дреллу. Пули его «Фаланги» не причиняли особого вреда молотильщикам, но он не прекращал огонь. Кэйрон кивнул.

— Ты что, боишься, что я не попаду по этим огромным червям?!

— Нет, я боюсь, что ты попадешь по этой огромной платформе.

Дарм лишь махнул рукой, мол, «все будет отлично», и «расчехлил» грозное оружие — «М-920 Каин».

— Друзья, вы запомните этот день, когда вами чуть не был съеден... — начал свою эпическую речь турианец.

— Я где-то это уже слышала... — наморщила лоб Кейти. — Плагиатом попахивает.

— Вухуу! — радостно воскликнул СпеКТР, и в сторону надоевших уже молотильщиков отправился смертоносный снаряд, не предвещающий ничего хорошего тем, кому он адресовался.