В «Пчеле и Жале» было пусто – впрочем, я не особо удивлялась отсутствию посетителей. Какой идиот притащится в таверну на рассвете?.. Хотя какой-то чудак всё-таки сидел у стойки, лениво держа в руках кружку. Самих хозяев таверны не было видно, поэтому человек сидел в компании уже трёх бутылей мёда – двух пустых и третью любитель «Чёрного Вереска» уже открывал. На скрип открывающейся двери он обернулся.
Клавикус присвистнул. Человек едва не выронил бутылку от удивления.
- Пустота сожри мои кишки! – Радостно воскликнул бретон. Он совсем не выглядел безнадёжно пьяным, как обычно выглядят люди после двух бутылей, да и бретонский выговор отчётливо чувствовался. – Какими судьбами?!
- С каких это пор ты пьянствуешь в одиночестве?!
- Я не пьянствую в одиночестве, - обиженно возразил человек. – Я наслаждаюсь!
- В одиночестве. – Саркастически добавил Вайл. Бретон только добродушно махнул рукой.
- Кто это с тобой? – Поинтересовался счастливый обладатель бутыли черноверескового мёда, глядя на меня. Клавикус ничего не сказал вслух, но мне показалось, что дэйдра всё-таки каким-то неизвестным мне образом ответил собеседнику. – Оооо... интересно! Я, конечно, слышал об исчезновении, но ты же знаешь, воры – это не моё... А хотя Ситис с ним! Вы ведь составите мне компанию, да? Да, да? Вы ведь не бросите меня пить в одиночестве?
- Ты только соизмеряй, чтоб не до смерти, а то я тебя знаю, - опасливо предупредил Клавикус, усаживаясь на стул рядом с бретоном. А такой ли он был бретон?.. Типичный для уроженца Хай Рока выговор временами исчезал, но я же пришла сюда не трепаться с ним о жизни...
- И как мне тебя называть? – Осторожно осведомилась я, по примеру Вайла занимая соседний стул. – Я хочу хотя бы знать имя того, с кем пью.
- Ну, это проще простого, - расхохотался бретон. – Сэм Гевен, к вашим услугам! Мне не с кем было открыть свой фирменный напиток... какая удача, что вы сюда завернули! Уж не рука ли коварного любителя интриг вас сюда направила?
Клавикус и Гевен заржали как кони одной понятной только им шутке, а затем непонятный бретон разлил по кружкам свой «фирменный напиток» и я потеряла счёт времени.

Когда я снова смогла осознанно воспринимать мир и насыщать его собственными действиями, я приступила к анализу последних событий, выпавших из памяти. Анализ никак не желал мне даваться, так как память наотрез отказывалась сообщать мне произошедшее. Никак не отреагировав на такую подлость, я перешла от прошлого к настоящему.
Я валялась на какой-то кровати. Надо мной был каменный, блестящий от влаги потолок. И запах... типичный канализационный запах... что-то он мне напоминал.
- Одно из положительных свойств «настойки радости» - ясность ума по пробуждению! – Весело заметил голос откуда-то издалека.
- Если ты покажешь мне хоть один признак ума в этом, я подарю тебе ещё одну бутылку из ящика тех, что ты мне проспорил после казни Лорхана, - скептически пробурчал другой голос.
- Ещё несколько секунд, Клав, не будь занудой. Вот! Видишь, она уже шевелится!
- Это не признак ума, Сэм.
Я и впрямь пошевелилась. Несмотря на упорно молчащую память, никаких похмельных колоколов в голове не звенело, Нирн не прыгал подобно безумной белке и движения были достаточно уверенными для сонного человека. Осмелев, я села на кровати и огляделась.
На меня, не моргая, смотрели две пары глаз. Их обладателей я признала довольно быстро.
- Клавикус, - сообщила я желтоглазому босмеру. – Сэм... Гвен? – Я с сомнением покопалась в собственных мыслях. – Гевен! Сэм Гевен!
- Ну, что я говорил? – Торжествующе обратился Сэм к Вайлу. Клавикус только фыркнул, не желая признавать свою неправоту. – Помнишь что-нибудь? – Обратился уже ко мне бретон.
Я задумалась. Память начинала проясняться, словно вопрос Гевена содрал с неё непроницаемую пелену.
- Отрывками, - осторожно ответила я. – Начало помню... Кризис Обливиона помню... дальше помню, что вы перешли на незнакомый мне язык... впрочем, меня после такой дозы твоей настойки это уже не смущало... и фейерверк помню.
- О Ситис, - простонал Клавикус. – Она же целую вечность будет мне это напоминать!
- Смирись, - Сэм сочувственно похлопал босмера по спине.
Гевен сказал что-то ещё, но я уже с подозрением принялась раскапывать собственную память. Что-то мне в собственных словах не понравилось.
Что вообще такое «Кризис Обливиона»?!
Да это же Сэм рассказывал про события двухсотлетней (или почти) давности!.. Получается, мы очень вовремя исчезли из Сиродила – всего через год-другой там начался сущий ад по милости Мерунеса Дагона... который был успешно остановлен ценой жизни последнего наследника Императора по имени Мартин. И Мартин этот навсегда превратился в окаменевшего дракона в храме Единого – Акатоша. Символично, однако... потом Гевен и Клавикус перешли на неизвестный мне язык, который я даже не могла ни с чем сравнить – он впитал в себя все существующие звуки - и я перестала понимать их разговор. И оставалось мне только допивать, кажется, бездонную бутыль «настойки радости».
Потом, выудив меня из счастливого полузабытья, Сэм и Вайл начали спорить о том, могут ли они использовать ту’ум, как Довакин. Гевен утверждал, что их магия не будет Голосом Дракона – ведь для этого нужно быть Драконорожденным или хотя бы благословлённым Акатошем, что для них невозможно в любых временных отрезках вплоть до использования девятого измерения, то бишь изменения начальных условий сотворения мира. Клавикус же фыркал, глотал настойку в паузах между словами и упрямо возражал, аргументируя это тем, что если Изменять реальность или саму сущность, то возможно всё. Да и в конце концов, возможно ли, чтобы сам Исполнитель Желаний не смог чего-нибудь сделать?!
В процессе жаркого спора тамриэлик опять сменился на неизвестный язык, но закончилась дискуссия тем, что если теория зашла в тупик – пришло время практики. К счастью, Сэм предложил провести опыт на свежем воздухе, и только поэтому таверна ещё стояла. Невообразимыми петлями Гевен привёл нас (меня Клавикус упорно не желал оставлять в таверне, а Сэм – со своей настойкой, поэтому мне пришлось плестись за ними) к докам Рифтена, где экспериментаторы принялись воплощать идеи в жизнь. Вернее, Гевен сообщил, что это невозможно, так что воплощать пришлось Клавикусу. Дэйдра громко проорал с мостков какие-то три слова на незнакомом мне языке, после чего я просто тупенько смотрела на огненное зарево, пылающее над озером. А ведь где-то там, на пути волны пламени, вроде стояло какое-то поместье...
Правда, на Гевена образцовый драконий Крик произвёл не совсем нужное впечатление. Бретон ржал как конь, едва не выронил свою кружку и просил Клавикуса крикнуть ещё раз. Вайл, не оставшись в долгу, предложил покричать хором, и Гевен с энтузиазмом согласился. В итоге над спокойными водами озера Хонрик расцвели десятки Криков с подобающими эффектами. Когда этих Довакинов-дилетантов едва не смыло с мостков вздыбившейся волной, они решили вернуться в таверну к мирному обсуждению теории и заодно просушке «этой нелепой смертной оболочки». Несмотря на результат, Гевен упорно настоял на своём – что Клавикус просто Изменил магическую составляющую, чтобы получить результат, похожий на ту’ум, хотя на самом деле его вопли Драконьим Криком не являлись. Вайл всё так же презрительно фыркал в ответ. Всё остальное из моей памяти стёрлось.

Я задумчиво посмотрела на Гевена, который уже о чём-то говорил с Клавикусом.
- Слушай, Сэм, а что он такое крикнул, что ты так заржал? – С любопытством поинтересовалась я. Клавикус вздохнул и отвернулся. Бретон расплылся в хитрой улыбочке от уха до уха.
- Я не буду переводить при людях...
Я захохотала, представив, какие три слова мог облечь в Крик Исполнитель Желаний. Нда... ну, в принципе, логично - так люди всегда и орут, когда видят огромную волну пламени.
- Да... – отсмеявшись, пробормотала я. – А... стоп! Откуда...
Я с нарастающим подозрением уставилась на Гевена. Здравый смысл выползал из норок разума и упорно твердил, что Сэм – такой же бретон, как Клавикус – босмер.
- Сэм Гевен... Сэм Гвен... СэмГвен... – прошептала я себе под нос. – Обливион! Ты что, действительно...
- Я абсолютно реален, - с некоторой обидой заметил обладатель «настойки радости».
- Ты Сангвин, - я уныло вздохнула. – Ты – Сангвин! Всё, конец Тамриэлю.
- Это только начало! – Бодро возразил «бретон», весело помахивая вечно полной бутылью. – Хотя тебе, пожалуй, действительно хватит. А вот с Клавом мы ещё погуляем... да?
- Да, - печально согласился Вайл, явно не слишком довольный такой перспективой, но уже смирившийся.
- Как-то неправильно ты пьёшь, Клав, - осуждающе заметил Сангвин, перевоплощаясь в высокого рогатого дремору. Тембр бретонского мягкого голоса никуда не делся, и это, мягко говоря, немного шокировало. – После «настойки радости» радоваться надо, а ты тут сидишь и... и не радуешься. Значит, мало выпил! – Подвёл итог дэйдра, и, махнув мне рукой, потащил угрюмого Вайла куда-то в сторону «Фляги».

«Фляги»?.. Да, действительно, я находилась в Цистерне. Правда, обычных обитателей дэйдра куда-то дели, потому что видно никого не было. Рискнув посмотреть, что натворил Сангвин в «Буйной Фляге», я заглянула внутрь. Сангвин решил не мелочиться, поэтому сейчас каждый держал в руках либо кружку, либо бутылку.
Я тихонько подошла к Делвину, стараясь не привлекать внимания. Нужных мне людей здесь как раз-таки не было – ни Лиса, ни Довакина, ни неизвестной данмерки с Бриньольфом... что странно, норды ведь выпить не дураки. Меллори приветливо отсалютовал мне кружкой.
- Присаживайся!
- Да я ненадолго, - отмахнулась я. – Где...
- Да, да, знаю. Меня предупредили сказать тебе, если ты всё-таки вернёшься, - продолжил вместо меня Делвин. – Нашей общей знакомой, любительнице драконов, давно уже пора бежать спасать мир, поэтому её здесь и нет. А насчёт Бриньольфа, Карлии и твоего дружка... тут немного другая история.

Меллори, как всегда, начал с самого начала, то есть едва ли не со времён образования Гильдии, но я сдержала нетерпение и выслушала его, потихоньку понимая, к чему клонит мастер скрытности.
- То есть, триумвират Соловьёв не должен быть нарушен, - уточнила я. Делвин кивнул.
- Да, и поэтому они направились в Сумеречную гробницу. Вернуть Ключ на место... а потом, очевидно, будет посвящение в Соловьи.
- В Гильдии?
- Нет. Неподалёку от Рифтена, рядом с рунным камнем, есть тайное местечко под названием «Соловьиный зал». На вид – пещера пещерой. Можешь подождать их там, думаю, с телепортацией туда-сюда они как раз должны были успеть.
Я поблагодарила Меллори и незаметно и тихо выскользнула из «Фляги». Хорошо, что Делвин способен нормально рассказать о событиях, взбудораживших Гильдию – теперь я имела представление о том, кто такая Карлия и чем занята Довакин.

Выйти из Рифтена тоже было достаточно простой задачей – стражники пропустили меня без лишних вопросов, видимо, Лису всё же удалось договориться с Мавен. Рассеянно подмурлыкивая себе под нос незатейливую мелодию, я побрела по пожухлой траве в сторону рунного камня. Откуда-то со стороны Джерольских гор донёсся далёкий рёв – я подняла голову и внимательно всмотрелась в едва различимые силуэты скал, но дракона не увидела.
Интересно, где же сейчас Довакин? Что она сейчас делает – крадётся в полутьме гробниц или Криком сбивает очередного древнего Дова?..
И чем закончится эта чужая война, миновавшая Рифтен, но всё равно отчётливо различимая в воздухе?
И когда она закончится...

Я посмотрела на дверь Соловьиного зала, но внутрь заходить не стала. Вместо этого я уселась на траву и опёрлась на камень скалы, на которой где-то чуть дальше возвышался рунный камень.
А ведь у меня до сих пор нет никакого оружия...
Я подставила лицо закатным лучам, блаженно закрыв глаза и ловя хрупкое тепло, от которого так отвыкла в Скайриме. Трава под опущенными руками мягко колыхалась от почти незаметных порывов южного ветра. Южного...
Там, за стеной гор Джерол, мой дом. Сиродил. И южный ветер приносил полузабытые воспоминания о том, как встречает закат Имперский город – как багрянцем заходящего солнца пламенеет Башня Белого Золота, как сумерки плавно опускаются на кроны деревьев в Эльфийских садах и Дендрариуме, как весёлыми огнями горят зачарованные вывески в Рыночном районе, как, разгоняя мрак, привычным маяком мерцает факел под окнами дома Дарелота и устало топает в караулку патруль Иеронимуса...
Воспоминания о том, что осталось в позапрошлом столетии на пороге Кризиса Обливиона, впервые приносили не горечь, а мягкое спокойствие. Здесь, в Скайриме, не так. Здесь живут в огненной неистовой ярости, которая не даёт забыться в ледяном плену. Здесь у снегов отвоёвывают каждый год жизни. Как можно жить в постоянной войне? Наверно, это под силу понять только самим нордам.

Дверь скрипнула, выпуская три тени наружу, под лучи уходящего солнца. Я лениво поднялась с травы, немного сожалея о прерванных мыслях о доме.
- Я же говорил, что только норды могут пить больше одного дня! – С энтузиазмом воскликнул Бриньольф, хлопая меня по плечу. – Э, да ты что, трезвая?! Да вы, имперцы, вообще пить не умеете.
Я фыркнула.
- Все претензии не ко мне, а к некоему Сэму Гевену, который в данный момент спаивает всех желающих в «Буйной Фляге».
- Так... без нас?! – Возмутился рыжий норд. – Вы как хотите, а я в Гильдию. Мы, дэйдра побери, заслужили маленький праздник.
- Думаю, «маленький» - неправильное определение... – пробормотала я себе под нос. Сангвин разошёлся не на шутку.
- Куда пошёл! – Карлия одним стремительным движением догнала Бриньольфа. – Без меня никаких пьянок...
Проводив взглядом уходящих данмерку и норда, я обернулась к Лису. Тот спокойно смотрел на меня. Вот я даже не знаю, что бы я делала, если бы мой напарник внезапно убил двоих людей на Заказе, а потом исчез на целый день...
- Ты всё-таки решил продать душу дэйдра, - усмехнулась я, кивая на вход в Соловьиный зал. – Не Клавикус, так Ноктюрнал?
Лис фыркнул, сбрасывая капюшон. Корвус Умбранокс выглядел очень, очень, очень уставшим.
- У тебя энергетика не осталось? – Поинтересовался вор, мимоходом оглядывая меня. Я развела руками.
- У меня вообще вещей нет. Пара отмычек и всё. Не знаю, куда Мерсер выкинул мою сумку, но мой нож и арбалет сейчас валяются в какой-то нордской гробнице.
- А у меня зелье закончилось, - Корвус с сожалением потряс флягу. Там ничего даже не булькнуло. – А с этим ритуалом посвящения вообще сплошной фарс...
- Куда теперь? – Спросила я, сочувственно глядя на напарника.
- Спать, - Лис зевнул. – Все дела будут после того, как я вернусь в нормальное состояние.
- Это и есть нормальное состояние для вора. – Да, мы вечно невыспавшиеся уставшие твари, раздражённо рявкающие на всех, кто к ним лезет. Так и есть.
- Ну, значит, я хочу вернуться в ненормальное состояние, - не споря, согласился Корвус. Мы медленно направились к Рифтену.
- Так что там с ритуалом? – Помолчав немного, спросила я. Умбранокс махнул рукой.
- Ритуал заключается в том, что трое посвящённых... посвящаемых стоят на трёх разных камнях, а Ноктюрнал говорит речь. Ну или посвящённые слышат речь неизвестно кого. Но считается, что Ноктюрнал. Как только Ноктюрнал завершает речь, выбранные ей становятся Соловьями. Но, видишь ли, почти все дэйдра одинаковы. Становясь Соловьём, ты должен заключить соглашение с Ноктюрнал. В жизни своей ты – её слуга и она позволяет тебе быть им, а после смерти ты – страж Сумеречной гробницы. В общем, довольно невесело. Лично я склоняюсь к мнению, что воры – не жрецы и не фанатики, поэтому просто так отдавать свою душу Ноктюрнал не стоит. Каждый из нас свободен в выборе, а что до поклонения Владычице Теней – наша работа и мастерство делают ей честь.
- И что ты сделал? – Поинтересовалась я. Тут я Лиса, конечно, поддерживала – сделка была настолько невыгодной для самих Соловьёв, что сам Клавикус Вайл не стал бы заключать подобное соглашение.
- Ничего! Ноктюрнал не может забрать мою душу, пока я скрыт её Покровом. Когда я снимаю Покров, Ноктюрнал не узнаёт моей души среди тысячи других смертных. Так что фактически, Соловьём стал только Бриньольф, а Карлию просто восстановили в этом звании. Но они не знают, что ритуал провалился. Не говори Карлии, я думаю, она расстроится...
Я захохотала, представив себе лицо данмерки, когда она узнает о подобном кощунстве. Тёмные эльфы вообще крайне почтительно относились к дэйдра, а Карлия, похоже, искренне верила в святость Соловьиной Триады.
- Ты так и собираешься войти в Гильдию? – Я скептически оглядела Лиса. – Я имею в виду, вот так взять и раскрыть все карты...
- При наличии кровати в капюшоне спят только психи, - категорично заявил Корвус. – Но ты права, им меня видеть нельзя. У тебя случайно нет на примете какого-нибудь места, где можно переночевать?
- Постоялый двор? – Предложила я очевидный вариант. – «Пчела и Жало». Правда, думаю, меня туда не пустят... видишь ли, когда я зашла туда сегодня утром, Клавикус встретил Сангвина. Случайно. Нормально, да? Два дэйдрических лорда в одном-единственном маленьком Тамриэле! Они тут такое устроили... не знаю, как они умудрились сделать так, чтобы никто ничего не увидел и не услышал. Дэйдра, одним словом.
- И это они сейчас пьянствуют в «Буйной Фляге»? – Полюбопытствовал Корвус. Я кивнула. – Хм... и что ты собираешься делать?
Я даже задумалась. Действительно, никаких определённых планов у меня на этот счёт не было. Я пожала плечами.
- Не знаю.
Наверно, в моём голосе прозвучало что-то пугающе-отстранённое. Корвус дружески обнял меня за плечи.
- Пошли, напарник.