Глава 8
Уроки Темного Лорда
- Сегодня, друзья, я удостою вас чести познакомиться с моей протеже. София Мракс – прошу, как говориться, любить и жаловать. Заметь, Соффи, «друзья», это не для красного словца. Собравшиеся здесь действительно мои соратники, а не слуги, как тебя, наверняка, попытаются заставить верить. По порядку представлю весь Ближний Круг. С Антонином Долоховым ты знакома. Нортон Эйвери, Том Краббэ, Сид Гойл, – высокие, коротко остриженные мужчины с обветренными лицами в сумерках казались почти одинаковыми. - Верные ястребы Лейстрейнджи: Рабастан, - тонкий, похожий на стилет мужчина без возраста, хотя так обычно говорят о женщинах, обладал красивым лицом и льдистыми серыми глазами, - и Рудольфус.
Старший Лестрейндж походил на актёра Фавино. То же волевое лицо с сильным подбородком, жгучие черные глаза под густыми, дугообразными, низко нависшими бровями.
- Селвин, Торфинн Роули, Треверс, - эти по габаритам могли соперничать с гризли. - Теодор Яксли.
Волшебник поклонился, одарив девушку улыбкой, обнажившей ровные, пожелтевшие от табака, зубы. Русые, с едва уловимо каштановым отливом, прямые волосы, небрежно стянутые в хвост. Нос с горбинкой. Правую сторону лица пересекал тонкий шрам.
- Скорпиус Мальсибер.
Француз обладал гладкой, ровного тона оливковой кожей, высоким лбом и смазанным, плохо выраженным подбородком.
Тёмный Лорд остановился за спиной единственной, помимо Софии, женщины в их компании. Каждая черта в этом создании словно лепилась руками богов: точеный носик, совершенные изгибы бровей, мягкие губы, розовые и гладкие, словно лепестки шиповника; овальной формы лицо с нежными скулами. Несмотря на красоту, женщина оставляла тягостное впечатление - резкие движения, лающий смех, странная манера закидывать голову, по-змеиному вытягивая шею, фанатичный огонь в глазах.
Все вместе и каждый по отдельности, Упивающиеся обладали шармом, присущим плохим парням - аура силы и порочности в упаковке их черных, струящихся одежд.
Спору нет, мужчины были привлекательны. Каждый тянул на матерого волкодава. Только не Семёновского, а со знаком минус. София ощущала себя перед ними болонкой. Таких, как София эти красавцы, не моргнув глазом, поедали вместо шоколадки, раскалывая, словно орех.
Вон как Рабастан нос воротит, поджимая губы. Братец ему что-то втирает. Наверное, уговаривает не гневить Темного Лорда?
- А твоя девка-то нас боится, - Беллатрикс дико захохотала, скалясь, словно собака. - Что, крошка? Мы тебе не нравимся?
- Уймись, Белла, - подал голос Рудольфус.
Хотя кусок не лез в горло, но София продолжала аккуратно нарезать мясо ровными кусочками. Встретившись со смородиновыми глазами миссис Лестрейндж, она отсалютовала той вилкой, украшенной куском отбивной:
- Приятного аппетита.
Беллатриса снова зашлась в приступе гортанного безумного смеха.
- Что тебя так забавляет, Белла? - поинтересовался Тёмный Лорд.
- Малышка. Она потешно скалит зубки.
- Не порть девочке аппетит, – Рудольфув небрежно выковыривал из зубов застрявшее волокно мяса.
Белла вызывающе тряхнула спутанной черной гривой:
- Говорят этот недоумок Скабиор совершил удачную попытку дорасти до волшебника? Сгорело много мерзких магглов?
- Ты сумасшедшая сука, - процедила София, - шлюха.
- Как ты меня назвала? – недоверчиво рыкнула Белла.
- Разве способность обращаться в собак не ваша фамильная черта?
- Собачья преданность тем, кого любим – вот наша фамильная черта! Но – щлюха…?!
- Довольно, - взмахнул рукой Тёмный Лорд.
Поставив локти на стол, переплетя пальцы в замок, он задумчиво постучал костяшками пальцев по губам, переводя взгляд мерцающих красными угольками глаз с одной женщины на другую:
– Разве воспитанной девушке подобает произносить такие грубые слова? - обратился он к племяннице. - Говорить их женщине, по годам годящейся ей в матери? Молчать! - не позволил он Софии возразить.– Не вынуждай меня наказывать тебя. - Том Реддл говорил тихо и неторопливо, лениво роняя слова, давая им возможность впитаться в кровь. – Беллу можно назвать многими словами, но, запомни это раз и навсегда, дважды повторять не буду - она не шлюха. Позволишь назвать её так ещё раз, - голос стал колючим и ломким, точно первый лед на реке, - горько пожалеешь. А теперь, София, тебе следует попросить у миссис Лестрейндж прощение.
София задохнулась.
- Я?!
- Ты, - мягче Тёмный Лорд говорить, наверное, не мог.
Глубоко вздохнув, будто собираясь нырнуть, София повернулась к Беллатрикс:
- Извините меня.
- Белла? – обратился Темный Лорд к Блэк.
Женщина величаво кивнула, опуская тяжелые веки.
Тёмный Лорд почёл за лучшее сменить тему:
- Что слышно о Люциусе, Мальсибер?
Француз поперхнувшись, поспешно дожевал кусок, промокнув губы салфеткой:
- Наши люди работают над этим, господин.
- Хотелось бы чуть больше информации, – иронично сощурился Волдеморт.
- Дело-то сложное - Люциуса взяли с поличным.
Скривив тонкое лицо в пренебрежительную гримасу, Рабастан заметил:
- Спрыгнувший с ума Кроули требовал для нашего красавца поцелуя дементора, – жилка на щеке младшего из Лейстрейнджей нервно дернулась, – за смерть Сириуса.
- Это был несчастный случай! – прорычала Беллатрикс. - Все видели, как Сириус пал от моей руки - не от руки Малфоя! Да у свояка кишка тонка, чтобы убить. Если бы он меньше старался держать руки чистенькими, все могло закончиться иначе. Все вы оказались не на высоте!
- А ты чего хотела? - вскинулся Долохов. – Чтоб мы покрошили детей в лапшу?!
- Ради дела… - началаБеллатрикс.
- Легко тебе говорить: «ради дела»! - усмехнулся в ухоженную бороду Яксли. - Чего ж сама-то на кузена как цунами налетела, вместо того, чтобы очкарика «авадить», а?
– Рыцарство, неожиданно проявленное Малфоем, стоило нам очень дорого, – нахмурился Тёмный Лорд.
- А вам действительно так важно знать, что в этом пророчестве?
София готова была откусить себе язык. Все взгляды, раздраженно-пренебрежительные, любопытные или откровенно презрительные, как у красавчика-Рабастана, обратились к ней.
– Просто у магглов есть книга, где описываются все события, – поспешила оправдаться она. - Пророчество там тоже прописано.
- Ты считаешь, мы будем верить сочинениям магглов?
- Ну, вы же верите пророчествам Трелани? – пожала плечами девушка.
- Я не верю, – усмехнулся Реддл. – И буду крайне удивлён, если Дамбалдор всерьёз предаёт значение этому бреду. Просто хотелось бы знать, что старый маразматик внушает людям.
- Мы будем посвящать девочку в наши планы? – полюбопытствовал Рабастан.
- «Девочка» моя племянница. Всем советую запомнить: София Мракс - наследница Слизерина. Более того – она моя наследница, со всеми вытекающими последствиями. Игнорировать это опасно по трём причина: я рассержусь; Властелина – расстроится и не следует сбрасывать со счетов саму девочку. Кровь – не вода.
Рабастан не поднимал глаз но челюсть его оставалось по-прежнему упрямо сжатой.
- Дорогая, - обратился к Софии Реддл необычайно мягким голосом, - сделай одолжение, позови Нагайну.
София послушно прошипела: «Нагайна!
Ответа не последовало.
«Нагайна! - громче зашипела София. - Ты оглохла?»
Белые лица зловещими масками высились над столами, плотоядно созерцая бесплодные усилия.
«Нагайна! Тащи сюда свой хвост, злодейка!».
«Послушай нашу маленькую подружку, - услышала София шипение Волдеморта. – Иди к нам».
«Девчонка обещала мне кролика, хозяин», - наябедничала длиннохвостая гадюка. – «Обещания не выполнила. Не стану её слушать».
- Велите Скабиору приволочить кролика из силков. Живого.
Беллатрикс засмеялась, предвкушая развлечение.
Не прошло и четверти часа, как Скабиор вернулся.
- Хорошо, - кивнул Волдеморт. – София, ты уже пользовалась волшебной палочкой? Посмотрим, как ты справишься с Непростительным.
- Господин, – подал голос Долохов, – девчонка даже СОВУ вряд ли осилит. Какие «Непростительные»?
- Увидим.
Волдеморт скользнул на середину залы.
- Смотри, всё просто, - инструктировал он. - Вскидываешь палочку и произносишь: «Авада Кедавра».
- Зачем? – насупилась София.
- Чтобы прикончить кролика.
- Змея его и без меня отлично «прикончит».
- Я хочу, чтобы его прикончила ты, а не змея. Прямо сейчас.
- Но у меня не получится!
- А ты попробуй.
София вытащила палочку:
- Авада Кедавра!
Кролик, по-прежнему живой и беспомощный, поводил ушами.
- Неплохо, – Констатировал Волдеморт, подтверждая сказанное лаконичным кивком. – Ты сказала это, - София уже готова была отдаться чувству накатившего облегчения, - осталось дело за малым - слово не должно расходиться с делом. Помочь тебе? Сектусемпра!
Нервные ушки с кисточками отрезало серебряным лучом. Зал заполнил испуганный визг.
– Давай, София, избавь несчастную зверюшку от страданий.
- Не могу!
- Ты как Хагрид. Тот тоже рыдал над птичками, рыбками, собачками. Жалко зайку?! Давай, София! «Авада Кедавра», - это же так просто. Не хочещь? Ну как хочешь. Сектусемпра!
Белый кроличий мех покрылся глубокими разрезами, набухая, как губка, кровью.
- Давай же, во имя милосердия. Ты же добрая девочка, правда? «Авада Кедавра», София. Это просто. «Авада Кедавра» и ему не будет больно!
- Бомбарда!
Клетка разлетелась. Кролика разорвало на части. Кровавые ошметки шерсти, костей, мяса разлетелись в стороны как в плохом ужастике.
Брызги крови забрызгали стоящего рядом Скабиора, заставив брезгливо скривиться.
От громогласного гогота за столом содрогнулась комната.
- Не плохо, - отсмеявшись вместе со всеми, констатировал Волдеморт – Только вот змее ничего не осталось. Боюсь, Скабиору, придется принести ещё одного «бедняжку».
Не конца сознавая, что творит, действуя по наитию, девушка, вскинув палочку левой рукой, резким движением подняла её над головой:
- Крусио!
Кроваво-рубиновый луч, соединивший племянницу и дядюшку, заставил мага хрипло зарычать - гортанно, грозно, гневно.
- Крусио!
Луч расширился. Он словно состоял из миллионов кровяных капелек, подсвеченных неоновым огнем.
- Ты что творишь?! - Белла выбила палочку из рук Софии.
Девушка в ужасе наблюдала за тем, как жуткий «дядюшка» поднимается с пола и надвигается на неё, словно девятый вал.
«Нагайна!», - прошипел тёмный маг.
Легкое шуршание, Словно ветер гонит по мостовой сухие листья
Поднявшись, змея широко распахнула пасть с острыми клыками: «Убить? Хозяин-н-н…»
«Боюсь, сегодня ты осталась без кролика. Девчонка действительно не умеет держать слово. Позаботься о себе сама, моя красавица».

Глава 9
История Тома Реддла
На кровати сидел белый кречет. Черные блестящие пуговицы глаз казались одновременно умными и пустыми. Крючковатый заостренный клюв, как и длинные когти на пушистых лапах, внушали опасение.

«Нравится кречет? Его зовут Фабиан - писала Властелина. – В Хогвартcе предпочитают почтовых сов, но нам, ночным тварям, полагаются фамильяры посерьезней.
Прими подарок. Когда потребуется, просто открой окно и позови его.
Любящая тебя Властелина».

- Фабиан!
Кречет, забив крыльями по воздуху, перелетел к девушке на плечо. Похожие на лезвие когти сжались, не причиняя боли.
Девушка осторожно пригладила мягкие перья. Кречет затрещал, беззлобно щелкнув клювом.
- Лети! - подбросила она птицу вверх, отпуская.
Распластав крылья, кречет взмыл в темнеющие небеса. Блистательный, бесстрашный, гордый, неуязвимый.
***
Больше всего помещение походило на кабинет или библиотеку. Здесь, так же, как и в гостиной, жарко горел в камине огонь. Змея скользила, изгибаясь всем телом, пока не обвилась вокруг мага, положив треугольную голову ему на плечо.
- Садись, – к ногам вошедшей девушки подкатился пуфик. - Признаться, ты вчера меня удивила.
- Тем, что осмелилась применить Непростительное?
– Чтобы «Крусио» сработало, нужно очень сильно хотеть причинить боль. Мы же почти незнакомы. Почему ты меня ненавидишь?
София пожала плечами.
- Попробуй выдвинуть гипотезу, - насмешливо предложил Темный Лорд.
- Вы убили кролика?
– Действительно я? А мне-то, неразумному, показалось, будто несчастный пал от твоего искусного заклинания?
- Я ненавижу вас потому, что вы – убийца. Вы - Зло. Вы коварны и беспринципны. Вы…
- Я понял, понял. Можешь дальше не продолжать, – смех оборвался резко, словно вокруг образовался вакуум, и звуку не почему стало распространяться. – А с чего, разреши полюбопытствовать, ты всё это взяла? – указательный палец коснулся сухих губ. - Как же тут не вспомнить о детской сказочке, где есть добрый-добрый боженька с серебристой бородой по имени Альбус Дамблдор; есть нечастный Мальчик, Который Выжил. И есть Черный-Черный Человек Без Лица, без души и без сердца.
София по-детски надула губы.
- Какое ты ещё дитё. Твёрдо знаешь где верх, где низ, да? Не сомневаешься в том, кто прав, кто виноват? Всё для тебя определённо: добро есть добро - зло есть зло?
– Всё так и есть: зло это зло; а добро – это добро. У вас, дядюшка, хватит цинизма отрицать, что вы продали душу дьяволу, предварительно расколов её на части?
- Можно ли продать душу тому, кого нет?
- Вы считаете, дьявол это выдумка?
- По крайней мере, я не встречал на той стороне никого, кто мог бы претендовать на подобную роль. Хотя, может быть, я просто показался дьяволу не достойным внимания? – повёл бровью Тёмный Лорд. – Но не будем уходить от темы. Устами Роулинг Дамбалдор рассказал свою версию. Я же могу поведать другую, в которой Альбус далеко не такой чистый и непогрешимый «боженький одуванчик со сверхвозможностями». Хотя - нет. С чего бы мне рассказывать о Дамблдоре? Лучше я расскажу тебе о себе, дорогая моя племянница. Как ты уже знаешь, родился и вырос я в приюте. Магия сделала меня изгоем среди сверстников.
Дамблдор воображает, что понимает, каково это. Но понять, не значит пережить. Его ведь никогда не ненавидели, никогда не травили. Благополучный и чистокровный великий волшебник никогда не был аутсайдером. Поэтому он никогда не умел понимать, таких как я. Таких, как Крауч младший, Снейп, Скабиор и многие, многие другие.
Волдеморт на мгновение замолчал, бросив в окно задумчивый взгляд.
– В приют часто приходили «усыновители», - голос рассказчика зазвучал нижн, – нас рядами выставляли, словно товар на витрине, чтобы дамы в элегантных шляпках могли выбирать себе живую игрушку. Меня «усыновляли» три раза. И каждый раз возвращали в приют из-за «необъяснимых странностей, происходящих в моём присутствии». Будучи шестилетним мальчиком, я тоже мечтал, что меня полюбили. Это позже я разучился верить. Разуверяться слишком больно. Больней, чем когда тебя просто прикладывают рожей об стену. Поверить, потянуться и наткнуться на пустоту? Когда тебе никто не нужен, ты независим и неуязвим это у магглов я постиг подобную науку.
И вот однажды появился он, серебренноволосый волшебник с длинной бородой, с умными проницательными глазами в странных нелепых одеждах, как у звездочёта.
- Я профессор Дамблдор, - заявил он, взирая на меня сверху вниз. - Я не из психиатрической лечебницы, - упредил он готовый сорваться с моих уст вопрос, – я – учитель. Если ты посидишь минутку спокойно, я расскажу тебе о Хогвартсе. Это школа для волшебников.
Я замер.
Попытавшись заглянуть в голову к старикану, - читать мысли я мог всегда, задолго до того, как узнал о легилеменции, - вместо живого разума наткнулся на пустоту. Даже у животных мозг беспрестанно транслирует какую-то картинку.
То, что я не мог ничего увидеть в голове этого человека, заставило меня почти поверить ему.
- То, что я умею – это колдовство? – недоверчиво спросил я.
- А что ты умеешь? – осторожно полюбопытствовал он.
- Двигаю вещи, не трогая их руками. Заставляю зверей делать то, что мне надо, без всякой дрессировки. Могу сделать тем, кто меня раздражает, что-нибудь нехорошее. Если захочу, могу причинить им боль.
- Ты колдун, - кивнул мужчина.
На мгновение я почувствовал себя счастливым. В темнице моей души распахнули окно и ворвался свежий ветер. Я рванулся к человеку в странных летящих одеждах, почти как к родному:
- Насколько я понимаю, ты принимаешь предложение учиться в Хогвартсе?
- Конечно!
- Тогда тебе следует обращаться ко мне «профессор» или «сэр», - отстраняющим тоном было сказано мне.
- Извините, сэр, – я чувствал себя так, будто распахнул душу, а мне туда смачно плюнули. Вежливо так, воспитанно харкнули.
Следом за этим диалогом Дамблдор наглядно продемонстрировал, какое я дерьмо и ничтожество, явив моему взору украденные мною же вещи. Всякую ерунду. Я даже не помню, что там было: какой-то наперсток, чертик на веревочке. Ему, выросшему в богатой семье магов, сама способность польститься на такую мелочь, казалась странной.
Мне прочли лекцию о том, что воровство в Хогвартсе, мягко говоря, не одобряется.
Я уже все успел понять, а он все нудел и нудел…
С первых дней в Хогвартсе я почувствовал утопичность надежд. Оказалось, в магическом мире предрассудков, гонора и человеческой глупости ничуть не меньше, чем в мире магглов.
Чистокровки, полукровки, грянокровки - социальная градация была четкой и строгой..
Дамблдор не раз внушал своим приспешникам, что друзей у меня нет. Они мне, якобы, не нужны, я обхожусь слугами. На самом деле у меня были друзья. Старший Лестрейндж, Розье. Я прошел с ними долгий путь. Когда я впервые убил, я пришел к ним, к друзьям, - потерянный, раздавленный, сломленный. И они меня поддержали, помогли выжить.
Они стали для меня семьёй, которой я не имел.
Кстати, что бы там не трещал Дамблдор, я не планировал убивать отца. Мне просто хотелось посмотреть в глаза твари, способной выкинуть собственного ребенка и никогда об этом не пожалеть. Наверное, в душе я ещё надеялся, что, может быть, он раскается? Ложность надежд стала очевидной, стоило поглядеть в его пустые глаза. Богатый, пресыщенный жизнью, слабый слизняк, он был не достоин жизни.
Потом та шумиха с Тайной Комнатой. Вся история о том, что якобы наследник Слизерина выпускал василиска для уничтожения грязнокровок полный бред. Ну, какое было дело мне, сироте-полукровке, до чистоты крови обучающихся в Хогвартсе студентов? Мне нравилось управлять змеёй, демонстрировать её друзьям. Гибель той девочки была роковая случайность – не преднамеренное действие. Только у Дамблдора «своя» правда. Ему нет дело до обстоятельств, для него важны лишь факты.
Дамблдор всю жизнь дышал мне в затылок.
Именно он причастен к тому, что я попал в тайную магическую организацию, напоминавшую маггловское ФСБ, целью которой стало уничтожение Гриндевальда. Попытавшись рыпнуться, я столкнулся с необходимостью либо отправляться в Азкабан за непредумышленное убийство незнакомой мне девочки либо проявить покорность.
Когда Гриндевальд сгинул, Министерство приняло решение «закрыть» агентов. Со всеми вытекающими последствиями.
Мы узнали о принятом решении. И встретили карательный отряд во всеоружии. Вот так и родились «Упивающиеся Смертью». Родились тогда, когда мы вынужденно защищали наши жизни и жизни наших близких. Сначала защищали; и только потом, уже много позже, перешли в нападение.
Но историю пишут выигравшие, а выиграли не мы.

Глава 10
Косой переулок
В отличии от людей, большинство книг - содержательны. С ними интересно. Книги никогда не заставят чувствовать себя не в своей тарелке; не предадут; не попросят любви; не заставят ревновать. Они не способны желать от вас сексуальной близости в момент наивысшего физического утомления. Куда бы ты ни пошел; как бы себя не повел, - книги молчаливо, без осуждения дождутся прихода и поддадутся взявшей их руке. Когда же ты прочтешь книгу от корки до корки, отставляя в сторону ради другой, новой, яркой, она не посмотрит вслед с горькой укоризной и ни в чём не упрекнёт. Книга, она даже лучше собаки: её не нужно выгуливать.
Книга - идеальная спутница человека.
В личной библиотеке Тёмного Лорда пылилось множество книг. Но прочесть их не представлялось возможным, ибо языки, на которых тома написаны, для непосвященных оставались немы.
- Что вынюхиваешь? - застыла в дверном проёме Белла.
- Ещё не решила,- огрызнулась София. – Что получится!
- Здесь много интересного. И опасного. Особенно для маленькой девочки, - усмехнулась ведьма. - Разве Тёмный Лорд не предупреждал?
София напряженно следила за перемещением Упивающейся, не зная, чего от неё ожидать.
- Тебе, наверное, здесь скучно с нами? Почему бы не отправиться в Косой Переулок? Купить, что полагается, а заодно – и капельку развлечься?
- С чего вы решили быть со мной милой? – недоверчиво нахмурилась София.
- А с какой стати мне ею не быть?
***
Лающий смех сумасшедшей Лейстрейндж градинами катился по залу, пока она стремительно шагала к столу, шелестя длинными юбками.
- Какие люди! - скривился Рабастан.
Старший брат пнул его под столом.
- Приятного аппетита, - пропела Белла.
- Идите сюда, мои девочки, – улыбнулся Темный Лорд. – Ближе, куколки, ближе. Одна - по-правую руку; другая – по левую. Пусть мне завидуют. Женщина – такая роскошь в нашей скучной жизни. Верно, Рабастан? Даже такого неотёсанного грубияна, как ты, присутствие женщины способно сделать капельку вежливее.
- Да, мой лорд, - склонил голову младший Лестрейндж.
- Дамы, окажите честь, разрешите поухаживать за вами? Белла, будешь седло барашка? Если он тебе не понравится, я заставлю Скарби съесть собственные уши. Тони, - взгляд Воланда метнулся к Долохову, - как заметила наблюдательная Белла, девочке необходимо подготовиться к Хогвартсу. Пойдешь с Софией в Косой Переулок.
- Почему именно Тони? – поинтересовался Яксли.
- Потому что Рудольфу и Белле появляться на людях опасно. Рабастан бредит манией Чистой Крови. А ты нужен мне здесь.
- Да, Господин, - покорно склонил голову Яксли.
***
Улица выглядела неправдоподобно узкой, словно из-за нехватки места маги решили строить один дом на другом. Ряды построек разделяли дороги, по которым ни на чём, кроме велосипеда, проехать не представлялось возможным. Даже ветер застревал в этой длинной чёрной трубе.
Центром Волшебного мира стал не центр искусств, науки или магии. Им стал Банк. Неподалеку от «Гринготса» располагался «Ежедневный Пророк»; за ним прятался мрачный на вид магазин: «Совы».
Следом за Долоховым, принявшим вид безобидного сухенького старичка, София посетила книжный магазин «Флориш и Блоттс», зашла в «Мантии на все случаи жизни», где мадам Малкин развила бурную деятельность по сбыту товара; купила в магазине котлов дорогой «самопомешивающийся» из чистого серебра – золото Долохов счёл слишком претенциозным.
- Я на секундочку забегу в «Дырявый котел»? – шепотом поинтересовался Антонин. – А ты пока зайди во «Всевозможные волшебные вредилки», детище двойняшек-Уизли. Не будь эти парни отчаянно-рыжего цвета, я бы заподозрил матушку Молли в адюльтере. Больно уж умные они для Уизли.
У входа в магазин жёлтым неоном на фиолетовом фоне сверкало:
Испугались Сами-Знаете-Кого-с?
А страшнее, сами знаете: ПОНОС!
Страх и прос-Т-рация
вредны для нации!

Народ живо сновал между рядами с товарами: «Блевальные батончики»; «Кровопролитные конфеты»; «Обморочные орешки». Безумно-весёлый клоун покачивал румяной головой, демонстрируя широкую улыбку - экспонат из Кинговского «Оно».
- Могу чем-нибудь помочь прелестной леди?
Широкослулое, горбоносое лицо, подвижное, улыбчивое и наглое. Сухопарое тело юноши словно состояло из полых костей, - хрупкое и легкое. Уизли демонстрировал дружелюбие, но глаза внимательно сканировали незнакомку.
София успела подумать о том, что в узком магическом кругу, где каждый волшебник друг другу либо сват, либо брат, незнакомое лицо вызывает если не подозрительность, так непременный интерес.
- Раз вы зашли, будет невежливо с вашей стороны уйти с пустыми руками, мисс…?
- Гринграсс. Астория Дафна Гринграсс, - представилась София.
- Разве последний из Гринграссов не погиб в конце семидесятых?
- До недавнего времени я вообще считала волшебников персонажами детских сказок, - натянуто улыбнулась девушка.
- Ты иностранка?
- У магглов жила под фамилией Хвелёва.
Синие глаза Уизли сверкнули:
- Так ты из России?! Ух, ты! Никогда не встречал никого из русских. Добро пожаловать, Астория Дафна Гринграсс, в наше маленькое царство. Я – Фред. Позволишь на несколько минут стать твоим гидом? Интуиция подсказывает, что девицу вроде тебя не заинтересует «Висельник многоразового использования» или «Набор начинающего негодяя»?
- Поразительная проницательность, – засмеялась «Астория Дафна Гринграсс».
- «Драже-вонючки» – тоже наврядли, - состроив глубокомысленную мину, покивал головой начинающий маркетолог. – В «Гарантированном десятисекундовом пятновыводителе» ты, слава Мерлину, тоже совершено не нуждаешься. Вот оно! «Самозаправляющиеся перья для письма» – волшебный аналог шариковой ручки. Наверняка подойдет,– Уизли заговорщицки подмигнул. - Идея беззастенчиво у магглов и стянута. Берёте?
- Я в магических нутах и кнатах совершенно не разбираюсь, – отцепив от пояса платья бархатный мешочек, где постукивали монеты, девушка развязала тесёмки. – Отсчитайте, пожалуйста, сами?
Уизли мягко отвел протянутую руку:
- Это подарок.
София нахмурилась:
- Подарок? Молодой человек, – строго заявила София, - мне кажется, здесь достаточная сумма!
Фред прислонившись плечом к стене, невозмутимо скрестил руки на груди:
- Вполне достаточная, чтобы купить весь магазин. Но это ничего не меняет. Подарок – есть подарок.
- О, Мерлин! – новый голос - точная копия первого. Такое же лицо, такая же копна медных, ярких волос.– Разве не понятно, красотка? Прохиндей просто клеится, пытаясь запудрить тебе мозги! Фреду не при каких обстоятельствах нельзя верить. Раз это говорю я, его родной брат, значит, так оно и есть. Ни за что не принимай у него перья! Прими их от меня.
София перевела взгляд с одного лица на другое, и у неё возникло впечатление, что шалопаи её попрсту разыгрывают.
Девушка затянула тесемки на кошельке, неторопливо прицепив его обратно к поясу.
- Чтобы никому не было обидно, я приму от каждого по перу. Одно - самозаправляющееся, другое, – София скользнула взглядом по надписи на витрине, - со встроенной проверкой орфографии.
Близнецы ударили по рукам.
Через пару минут София держала в руках два чехла, обернутых в блестящую подарочную бумагу.
– Надеемся, ты поступишь в Гриффиндор. «Гринграсс в Гриффиндоре», – звучит, правда? О, Фредди, глянь-ка, - толкнул локтём брата Джордж. – Вот туда, в сторону «Патентованных грёз наяву». Мне мерещится, или там, в самом деле, наша умная девочка и самый популярным волшебник «Харри», как обожает титуловать его наша невестка Флёр?
Вид Грейнджер откровенно разочаровывал. Реальная Гермиона близко не стояла с обаятельной, чарующей Эммой Уотсон. Единственное, что объединяло оба персонажа – копна волос. Скуластое, размером с кулачок, личико, с выпирающей вперед тяжелой упрямой челюстью, было ничем не примечательно. Да ещё подбитый глаз, заплывший темно-бардовым синяком, нисколько не прибавлял шарму.
- Знаешь, - захлебывалась от восторга, говорила Гермиона стройному юноше, игнорируя полное отсутствие энтузиазма у собеседника, - это магия высшего уровня!
- За это, Гермиона, получишь экземпляр бесплатно, - проговорил Фред, кланяясь парочке.
Когда молодой человек обернулся, София получила возможность рассмотреть Гарри Поттера во всей красе. У него была бледная кожа, без намека на румянец; крупный рот; римский нос и удивительно яркие, красивые зеленые глаза. Даже оправа очков, серебристая и тонкая, удивительно шла нему.
- Фред?
- Как жизнь, Гарри? – Фред пожал руку товарищу. Не удержавшись, присвистнул, взглянув на Гермиону. - Что у тебя с глазом?
- Нашла ваш «дерущийся телескоп», - девушка «пробуравила» рыжего обвиняющим взглядом, скрещивая руки на груди.
- Кто же знал, что ты туда полезешь? – хмыкнул Фред.
- Ну, прости, - добавил Джордж.
- Вот, возьми, - Фред вытащил из кармана тюбик.
- Что это? – подозрительно повела носом Гермиона.
- Гематоморастворитель. Он всегда при нас, как предмет первой необходимости. Ведь все наши «шуточки» мы сначала проверяем на себе…
Здесь Гарри вопросительно взглянул на Софию. Фред, проследив за взглядом приятеля, представил новую знакомую:
- Астория Гринграсс. Прожила всю жизнь среди маглов, и только недавно узнала, что волшебница.
Взгляд Гарри потеплел.
- Она ещё и русская, - весело заметил Джордж.
Гермиона отвлеклась от тюбика и вернула Софии любопытный взгляд.
- Никогда не видела русских. Не считая Долохова! – на лицо девушки наползло темное облачко.
- Будешь учиться в Хогвартсе? – спросил Поттер.
София поняла, что у неё к гортани язык прилипает. Она с трудом заставила себя кивнуть.
Заметив в окне физиономию Долохова, девушка выдохнула:
- Мне пора. Меня ждут.
- Увидимся, - кивнул Гарри.
- Ага. В Хогвартсе. Пойдем, Гарри, - Гермиона, подвхатив Мальчика, Который Выжил под руку, увлекла его за собой.
Поттер несколько раз обернулся.