И орали святоши: «Ведьма!»
На костер колдунью вели.
Быть красивой такою вредно!
Ты посмела? Значит — гори!

Сгинь за глаз зеленую бездну,
За волос золотистый шелк.
На костер проклятую ведьму!
Сам епископ на казнь пришел.

Друг на друга они смотрели
Точно так же, как и вчера.
Отказала ему в постели?
Испытаешь ласки костра!

«Непорочна? Дева? Да, ладно!
Все колдуньи спят с Сатаной!»
К ней тянулись ладони жадно -
Позабыл отец, что святой!

Зря пощечиной хлестко-больно
Остудила «священный пыл».
«Ты, теперь, надеюсь, довольна?» -
Усмехаясь, он процедил.

А она улыбнулась гордо
И запела в последний раз.
Её слушал притихший город,
Избегая бездонных глаз.

А потом засверкали искры -
Ветер быстро пламя раздул.
Так во имя нелепых истин,
Проклиная, жгли красоту.

Наблюдал епископ, как пеплом
Стали ведьмины кудри вмиг.
Как сгорая, корчилось тело,
И как таял в пламени крик.

Об одном лишь жалел святоша -
Что досталась она огню.
Но тут ветер, словно порошу,
Пепел бросил в очи ему.

И над площадью крик раздался:
«Боже Праведный! Я ослеп!»
Он до смерти во тьме остался -
Ведьмы? Господа страшен гнев.