Прошёл год после событий, случившихся в эрлинге Амарантайн, который на тот момент был собственностью эльфийского Стража-командора Акадио Табрис. В Ферелдене по-прежнему правил эрл Эамон, некогда наделённый властью сыном Мэрика, Алистером, возлюбленным Стража-командора.
Ещё на собрании земель Логэйна Мак-Тира с его дочерью Анорой приговорили к смертой казни, тэйрна - за преступления, а Анору за сообщничество с целью захватить Ферелденский престол. Вскоре Эамон организовал свадьбу для Стража-командора и Алистера, союз которых бы закрепил положение Алистера в Амарантайне, как эрла. Эамон устроил великое пиршество, на свадьбу спасителей Ферелдена съехались люди со всех концов мира: кто-то из уважения, кто-то из возможности попировать в свое удовольситвие, а кто-то и с самыми жуткими намерениями. Через год после свадьбы у командора Акадио родился сын, названный Каленхадом, в честь знаменитого серебрянного рыцаря. Хотя, быть может,
это имя дали ребёнку и из личных побуждений. С рождения сына и начнётся мой рассказ.

Утро, день, вечер. Время текло настолько быстро, когда долгожданный младенец лежал на твоих руках и неловко вытирал глазки. Алистер зашёл ко мне в комнату, весь такой важный, интеллегентный, одетый в какой-то непонятный балахон, очевидно, одолженный у Андерса (да-да, этот озабоченный маг по-прежнему жил вместе с нами в Башне Бдения и часто пересекался со мной и моим мужем). Алистер тихими шагами направился ко мне, деловито взглянув на щурящегося малыша.
- Кто у нас знаменитый серебряный рыцарь?! - сердито начал он, встав в устрашающую позу.
Я засмеялась и передала ему Каленхада.
- Всё-таки зря мы его так назвали... надо было назвать его Огреном, чтобы он вырос и стал рыжим пьяницей! - Алистер широко улыбнулся, - ну или Алистером, знаешь, как классно бы было терпеть в семье ещё одного зануду вроде меня?!
- Ой, перестань, ты мне не казался занудным даже когда перечитывал вслух Песнь Света.
- Нет, мы бы дали ему какое-нибудь необычное имя, как тебе малыш Басти или толстопузый Джо? - он снова рассмеялся, - знаешь, я в общем-то не за этим пришёл. Помнишь, прошло два года, как Дункан погиб... - Алистер передал мне малыша, - надо бы съездить в Остагар, навестить его могилу.
- Да, сегодня же отправимся, я оставлю Каленхада у Фельзи и Огрена на пару дней, выкрутимся, не хочу, чтобы он видел, как мы с тобой пребываем в худшем расположении духа.
- Но почему? Между прочим, я бы хотел, чтобы малыш сам видел поле боя. Как же, если не так, закаляются бравые войны?
- Я боюсь, Алистер, он - дитя серых стражей, а что, если мы встретим в Остагаре порождение тьмы, мало ли, что может случится...
- Ты же знаешь, Акадио, Архитектор сдержал слово, в окрестностях Ферелдена и Амарантайна уже целый год нет ни одного порождения тьмы!
- От этого не легче, честное слово.
- Ладно, делай, как знаешь, радость моя. - Алистер улыбнулся и нежно поцеловал меня в щёку.

Я с Каленхадом на руках спустилась в подвал за своим клинком, который некогда выковал знаменитый мастер Вэйд, в подвале хранились вещи с последнего Мора и другие памятные находки: рецепты разных припарок и зелий, книги, куча исписанных дневников, а в самом холодном помещении находился высокий стеллаж с огромным количеством ампул, доверху наполненных кровью порождений тьмы. Когда-то мы заполняли их при каждой возможности, и сейчас этот стеллаж представлял собой огромное хранилище крови.
Каленхад потянул маленькую полную ручку к стеллажу, издав протяжный детский стон. Я взяла одну ампулу и, придерживая снизу, отдала малышу. Он долго смотрел на мутное стекло, вглядывался странным взглядом, острым, умным, но я никак не могла понять, чем ему приглянулась эта кровь.
Минуту спустя он попросил у меня вторую ампулу и указал пальцем, какую именно: странно, но из множества разных склянок он выбрал кровь Первого, первого разумного порождения тьмы, с чего бы? Каленхад внимательно рассмотрел первую склянку, а затем вторую, после чего попытался разбить первую резким движением руки.
Откуда в этом ребенке столько силы? Я никогда бы не подумала, что скверна может так повлиять на него...
Едва я отвернулась, чтобы поставить кровь генлока на место, послышался глухой звон, как будто кто-то вытащил пробку из горлышка, я резко обернулась и увидела, что дитя выливает ампулу себе в рот.
- Не-е-е-е-т-ет!!! - вскричала я и отобрала склянку, Каленхад успел осушить её наполовину. - Что же будет теперь... что же будет...
В подземелье вбежал Огрен.
- Ты чего визжишь здесь, как наг?! Мы с Фельзи до потолка подпрыгнули от твоего визга!
Я промолчала, ребёнок смотрел на меня так, как будто ничего и не случилось. В голове всё переворачивалось: его глаза не закатились, в обморок он не упал... почему?
- Всё в порядке, Огрен, ушиблась просто. Кстати, могу я у вас с Фельзи оставить Каленхада на пару дней? Мы с Алистером собирались к Дункану на могилу съездить...
- О! Славно! Нашему сорванцу бы не помешал новый плюшевый мабари!
- Эй!
- Да шучу я, шучу! Оставляй своего ушастого.
Огрен быстро побежал на лестницу, что вела в башню, а я устремила взгляд на малыша. Он снова потянул маленькую ручку к злополучной крови.
- Нет, это... нельзя пить. И давай молчи, чтобы папа не узнал, понял?
- Ребёнок быстро замотал головой.
Такой смышлёный в возрасте всего трёх месяцев.
Я ещё недолго бродила вокруг разных полок и стеллажей, рассматривая вещицы, о которых уже забыла, но в глаза внезапно бросился старый дневник, я завела его давно, ещё когда увлекалась травничеством, и это заставило лезть в голову самые ужасные мысли. Невольно моя рука схватила этот дневник и спрятала в полах церемониального платья.
В подвал зашёл Алистер.
- Нашла меч-то? Я вот за латами своими пришёл, да и тебе помочь, ты же вряд ли унесёшь всё, что тебе понадобится.
- Да уж, я завела тебя, чтобы ты таскал разные тяжести, - я засмеялась, - а вообще, кто у нас одна из спасителей Ферелдена? А теперь иди в угол и подумай, могу ли я унести какой-то клинок и какие-то латы.
- Эй-эй, мамаша, поаккуратнее, - сквозь смех выдавил Алистер. - В общем так, тебе сейчас нельзя тяжести таскать.
Алистер деловито вскинул на плечо металлические наплечники и наголенники, после чего направился на выход.
- Остальное Дворкин погрузит, он мне за мешок лириума пообещал!
- Тоже мне... мужчина...
Каленхад подставил указательный палец к губам, очевидно, это значило "молчу". Он удивлял меня всё больше и больше, казалось, он всё понимает с самого рождения, всё знает, всё видит, а мы тут крутимся вокруг него, как идиоты, и думаем, что он - всего-лишь дитя серых стражей... Создатель, о чем я? Дитя серых стражей - это величайшая драгоценность. Что-то вроде редких камней или превосходного лириума...
Я словно сходила с ума, сравнивая любимого ребёнка с лириумом, и я совсем не могла понять, почему думаю так, эти мысли шли откуда-то извне.
К вечеру мы с Алистером собрались и сели в повозку. Фельзи принесла ребёнка на руках и Алистер крепко поцеловал его в полную детскую щёчку.
- Мой милый Каленхад, мы уезжаем ненадолго, слушайся тётю Фельзи и не твори глупостей, пока мамы с папой не будет. - Сказала я, пристально вглядываясь в его лицо, чтобы понять реакцию, после чего поцеловала в другую щёку.
Ребёнок помахал нам и широко улыбнулся, прямо как Алистер. Этот голубоглазый светловолосый полуэльф производил самое лучшее впечатление на всех, кому довелось его повидать, даже гномка Фельзи души в нём не чаяла.
Алистер долго смотрел на постепенно удаляющуюся башню, после чего заговорил:
- Ты вся покраснела, когда в подвале была, ничего не случилось?
Врать или не врать? Не могу... это же Алистер - самый верный, самый приятный... мужчина моей мечты, нет, Акадио, если он узнает, он, прибереги Создатель, бросит меня... или не бросит... пока ничего не случилось, я оставлю это в тайне.
- Да ничего вроде, просто я там не очень уютно себя чувствовала, ты же понимаешь, как это для молодой матери...
- Ладно... надеюсь, Каленхаду будет хорошо с Фельзи и Огреном...

Мы уже двигались по тропе Пилигримов, что вела в сторону Денерима, как в былые времена, мне представлялись те самые отметки на карте с торговыми пунктами и короткими тропами. Алистер молчал, собственно, он молчал всегда, когда мы ездили к Дункану на могилу, это состояние было очень глубоким и важным для него. А я строила планы на будущее.
Внезапно мне вспомнился Архитектор, порождение тьмы, которого я пощадила, упившись его мудрой речью, и сейчас я понимала, что мне следует проводить опыты с кровью, чтобы понять, почему Каленхад воспротивился скверне.

Мы приехали буквально на следующий день, в Остагаре растаял весь снег, под ногами были лужи, противно хлюпающие под сапогами. Это место выглядело очень жутко: повсюду были разбросаны человеческие кости, багровая земля, пропитанная закоптившеюся кровью, смрад. Но мосты и каменные арки были целы и невредимы, хотя многие из них, казалось, в одно мгновения могут обрушиться на наши головы.
Алистер вытащил из повозки цветы, которые мы купили у торговки в Денериме, и направился к каменному мосту, именно там находились две одинокие могилы короля Кайлана Тейрина и Серого Стража Дункана. День похорон я помнила так, как будто он был вчера, хотя даже надгробия удалось установить не сразу, орзаммарские кузнецы же не могут продать нам товар, пока не убедятся, что он идеален. Этих надгробий мы ждали несколько месяцев и не зря, они и сейчас были такими, как будто только что выкованные.

Мы медленно подошли к могилам, Алистер возложил цветы и присел на колени, сложив вместе ладони.
- Я знаю, Создатель принял тебя, Дункан, и принял тебя, Кайлан... вы были великими людьми. - Начала я.
- Величайшими людьми. Если бы не вы, Ферелден бы был обречён, пусть вы и погибли, вы погибли, как герои. Вы - это честь Ферелдена, бОльшая честь, чем кто-либо другой. - Продолжил Алистер.
- Вы не проиграли, знайте, ваша жертва никогда не будет забыта, а значит вы выиграли, как выиграли и в битве с Архидемоном, вы направляли нас.
- Дункан, ты был мне как отец, даже лучше отца, я и мои потомки никогда не забудем тебя.
- Как не забуду и я. Король Кайлан, вы были прекрасным королём, хотя другие говорят иначе, я никогда не забуду вас прежде всего, как храброго война и как своего короля.
- Кайлан, ты был моим братом, хотя и не знал этого, так знай, мы отомстили за тебя, как отомстили за Дункана, вечная память.
Мы с Алистером поклонились по очереди у каждой могилы. Алистер положил ладонь на надгробие могилы Дункана, как на его плечо, и шёпотом произнёс:
- Спи спокойно...
Оставаться здесь уже больше не имело смысла, здесь было очень тяжело находиться, всё вокруг давило на меня и будто пыталось прогнать. Мы снова залезли в повозку, и кучер велел лошадям возвращаться.