Когда Фенрис услышал от нее эти слова, он вроде бы даже усмехнулся – так нелепо они звучали из уст этой женщины…

«Забирайте его».

Эльф с секунду глупо улыбался, глядя перед собой, а потом пришло понимание – она не шутит! Мэриан Хоук, человек, ради которого он поверил в счастье, говорила это спокойно и равнодушно. Не задумываясь, не сожалея… просто возвращала его обратно… Как вещь, которую взяли на время, и сейчас стало выгоднее отдать ее старому владельцу.

- Что…? – зачем-то спросил воин, хоть и знал, что ничего изменить не сможет…да уже и не хочет.

Его не слышали. Его не замечали. Его не существовало… Он был просто предметом. Оружием…

Данариус и Мэриан обменивались взаимными благодарностями… а для него все замерло и, тонко зазвенев, разлетелось мириадами прозрачных осколков… В один день, в один час…в одно слово - «забирайте»…

Фенрис стоял и смотрел на ставшее вдруг чужим лицо. Стоял и молчал. Как ничтожество, как бессловесная тварь…как раб… Да, раб, которым он всегда был и навсегда останется… Он мог бы сейчас броситься на своего врага, наперед зная, что погибнет, но не хотел. Он всегда шел за кем-то по пятам с повинно опущенной головой – ведь это его удел. Его выбор. Его жизнь… И даже на смерть, приличествующую любому, уважающему себя, существу, у него не хватало смелости…

В груди разрасталась глухая и до омерзения холодная пустота.

- Скоро уходит судно в Минратоус! – ненавистный голос нового старого хозяина ознаменовал следующую веху его рабского существования, и эльф безотказно пошел за ним…

Синие, цинично-безучастные глаза спокойно смотрели вслед уходящему мужчине… И никто из его, якобы, «друзей» ничего не сделал… Хотя чего он ожидал? Если даже Хоук…

Дверь таверны захлопнулась со звуком, который трудно было охарактеризовать иначе, чем обреченность… хотя, какой у обреченности звук? Звук захлопнувшейся двери…

Шаг, второй, третий…

«Я вам не раб!» - в голове всплыли уже позабытые слова, которые он произнес несколько лет назад…и тогда Мэриан поддержала его… «Я вам не раб, я вам не раб, я вам не раб» как заклинание, твердил он на ходу. Как будто это могло помочь! Как будто этим можно было унять боль… Он стиснул кулаки…

Через час корабль, везущий Фенриса в Минратоус отчалил от пристани Киркуолла…

***
Тяжелая деревянная дверь тихо скрипнула, и мужчина медленно переступил порог особняка, в котором не был несколько лет. В огромном холле царил полумрак и тишина – она, как и раньше, обходилась без охраны и прислуги…

Легко ступая по устланному коврами полу эльф подошел к лестнице и, на секунду задержавшись, обернулся на камин… Такие далекие и болезненные воспоминания вдруг зашевелились где-то глубоко внутри.

«- Память – мерзкая штука», - презрительно хмыкнул он и убрал со лба белоснежные волосы. Еще раз ухмыльнувшись, он посмотрел вверх и стал быстро подниматься по ступенькам – вряд ли Мэриан изменила привычкам.

Дверь. Такая знакомая и такая чужая, как и спящий там человек.

Фенрис вошел в темноту помещения и постоял несколько секунд, давая зрению адаптироваться. Кровать. На ней она. Одна… Эльф слегка прищурил уцелевший глаз (на месте второго теперь красовался уродливый шрам с обожженными краями – прощальный подарок от Данариуса) и сделал шаг к спящей женщине.

Как долго он шел к этому…как долго ждал…как долго представлял. И сейчас сбудется его последняя мечта…единственная мечта… Наконец-то! Мужчина не удержался и криво улыбнулся.

Пружинящей походкой он подошел вплотную к кровати и, подняв огромный двуручный меч, занес его над той, кто сделала его свободным! Свободным от себя! От его рабского «я»! Ведь если бы не ее предательство, то он так и остался бы верен этой женщине, как…своей хозяйке…

-Ммм… - Мэриан слегка поморщилась и повернулась в сторону воина. Ее веки дрогнули и стали подниматься. Синие глаза непонимающе скользнули по стоящей у кровати фигуре и широко распахнулись, когда она поняла, кто перед ней…

- Здравствуй, - улыбнулся Фенрис и вонзил меч в полуобнаженное тело, пронзив его насквозь.

«- Хмм, странно, – подумал он, с удивлением смахнув, неожиданно обжегшую щеку, соленую воду. – Так вот как выглядят остатки души…».