Дэниел, переговаривающийся с подопечным путем веб – камеры, пришел воочию обсудить сдвиг, как у карточного шулера, в направлении выгодного исхода. В кармане пиджака мобильник затрепещал нарастающем звонком и завибрировал, нажатие на телефон (он состоял из одного сплошного экрана) активировало 3D изображение бассейна, где Рома уходил на дно. Насосы заработали с усердием, вода выплескивалась через края, напор вскоре вынес утопленника на импровизированный системой защиты пациентов «берег». Коврик, поглощающий влагу, но сухой и согревающий, как песочек на пляже, приличным разрядом тока вернул парня в действительность. Кашель и вода, вытекающая изо всех щелей, капающая с растрепанных золотистых волос выводили Рому, как китайская казнь. Лужи оперативно засосал разумный кафель. Нельсон предстал полу призраком с очертаниями жар-птицы и приглушенным голосом, с пристрастием требующий объяснений.

- Сердце ломит, – ответил парень.

Пункция сердца показала, что в нем находится постороннее вещество, Дэниел не поверил анализу, сделал второй и третий, но они подтвердили первый и Нельсон сказал с упоением сенсацией:

- У тебя в сердце солнечная плазма. Я вообще удивляюсь, почему ты еще не превратился в щепотку угля или хотя бы оплавился по этикету.

- Если ты решил таскать меня по научным комитетам и конференциям, то хотя бы знай, что я против.

- Истинные эгоисты ненавидят чужое мнение, как чужое и инородное их природе.

- Я в ловушке вселенной, на мне теперь Земля держится. Что видело солнце, я прожил за минуты. Моя смерть – апокалипсис. Солнце заполыхало, прицелилось в меня, из груди распространился яд, увлекающий в космическую невесомость, кометы сталкивались, обломки плавали, беспечно приближаясь к Марсу и Юпитеру. Я умер второй раз. Я воскрес из ничего. Будды в нирване чувствовали не равнодушие, а единство. Слабые в нем растворяются, а сильные - умножают свой потенциал на миллиарды. Я видел королевские резиденции и дворцы. В современной архитектуре есть что-то от эпохи возрождения. Лондон, Париж, Венеция, Рим и Санкт-Петербург в веках! Так красиво! Ты меня кормил диетической пищей, за исключением того корыстного обслуживания… Поедем в клуб «Йогурт», а то мне здесь непривычно интимные разговоры затевать, да и находится уже противно. Слишком чисто и величественно.

Агрессивный на поворотах автомобиль стращал молодежь на скутерах, разгоняющихся из-за подстегивающего алкоголя, на бардачках в плотных пакетах и спортивных рюкзаках выглядывали горлышки пива и ошарашивающих коктейлей из этила, антиоксидантов, гуараны для усвоения подобной дряни. До клуба пришлось плестись через дворы, матери с колясками нагло останавливались посреди дороги, поправляли накидки на младенцах. Потом попался заброшенный дом, скверно изрисованный граффити, с забитыми толстыми, заносчивыми досками окнами. Известка облупилась и висела ошметками грязи. Мальчик лет двух выскочил под колеса, заплакал, Нельсон зажал тормоз рефлекторно: взрослых давить не так преступно, как юных несмышленышей, да и маленьких жальче. Из развалин выбежали десять братков в черной кожаной амуниции с вышитыми перекрещенными костями на груди. Дэниел осклабился, дал задний ход, обрушил кулак на значок 300 км/ч, а Рома с размаху разворотом локтя треснул по интеллигентному лицу Нельсона так, что тот запрокинул голову и повалился между сидениями, потеряв сознание. Братки запрыгнули на Ауди, пытаясь выбить стекло молотками, а ножи царапали краску. Приманка-ребенок испарился. Ромео, запертый в коробке из авиационного алюминия и прочных сплавов титана, смотрел немое черно-белое кино, отчаяние накапливалось, как терпение у затухнувшего гейзера. Воры со снесенной крышей. Варвары. Ими управляют деньги. От большого количества зеленых они обретают человеческие очертания, размышляют о чем-то. Клевер взял с заднего сидения упитанный кейс, потянул собачку замка. Внутри лежали аккуратно разложенные в ряды упаковки долларов.

Из динамиков доносился припев песни группы lordi, получившей победу на Евровидении. Рома разблокировал двери, швырнул кейс в самую гущу толпившихся, кто-то вцепился в высунувшуюся руку, рванул на себя. От чемоданчика братки с презрением отвернулись и набросились на жертву с бешенством. Главарь банды, жилистый и поджарый, с волосатыми руками и густой шерстью на груди взревел:

- Христианский мессия откупиться решил бумажками! Но нам нужна его плоть. Когда мы съедим его, то устраним угрозу для нашего мира.

Покрасневший от возбуждения до кончиков ушей юноша выкрикнул:

- Я хочу его сердце. У него классное сердце!

Хилый, поседевший старик осадил мальца:

- Сердце и мозг это последние блюда. Чтобы забрать силу, мы едим только живым. Но не остывающим.

Ромео вырывался тщетно: его прижимали к земле коленями, ножи с выбрасывающимися лезвиями искромсали куртку, а то, что под ней за отсутствием верхних слоёв кожи напоминало продвинутый учебник анатомии. Плоть срезалась хладнокровно и профессионально, с отточенным годами увлекательного занятия мастерством, с аппетитом прожевывалась. До людей из соседних домов доносился крик, но звонок зарегистрировался бы, а свидетельствовать на суде - неблагодарное дело. Все что он запомнил: узкие глаза с расширенными зрачками. Полуголый, уставший бороться за волю, и растерзанный до неузнаваемости Клевер понял, что у него, уникального, литров крови больше пяти. Ямы наполнялись ею. И конца ей не было.

Из машины вылез Дэниел с длинным стволом, мясники метали в него ножами, он уворачивался и стрелял, глухие щелчки отдавались эхом. Растраченные пули никто не мог посчитать. Трое братков с простреленными лбами грохнулись рядом с парнем. Когда оружие врага достигло цели и по рукоятку застряло в голени, Нельсон скрылся за углом. Ножи глухо бились в стену, а посеревшая известка осыпалась.

- Закругляйтесь, – приказал вождь, – я потом разбираться не хочу.

Нельсон позвонил в милицию, после долгих упорных гудков сказал:

- Высылайте отряд, скорее! Здесь поножовщина.

- А у вас есть пистолет?- спросил раздраженный голос.

- Да. Но…

- Может от вас обороняются?

- Да пошли вы..!

- Уже едем!

Некоторые банкиры любили в свободное время полихачить на шикарных мотоциклах. Дэниел позвонил Анатолию Викторовичу, чтобы тот со своими ребятами прибыл на пустырь. Банкир согласился с благодарностью за квест.

Рев двигателей заглушил ликование мясников, разноцветные фары, как прожекторы, освещающие боингам полосу, рассеивали сумрак. У каждого господина за поясом пристегнуто по две пушки. Стреляли, скрестив руки, точно: в тире практиковались часто, показывая коллегам и дамам удаль. Трупы устелили двор. Ромео, растерзанного, но к счастью, не выпотрошенного, подняли, уложили в коляску мотоцикла. Увидев Дэниела, парень отрицательно мотнул головой, и тот отступил в тень. Моторы дружно завелись, райдеры исчезли с грохотом и блеском покрышек – разразившейся молнией.