Он никогда не думал, что когда-нибудь вернется в Ферелден снова…Защитник Киркволла, беглый маг и отступник Брайан Хоук, которого искали все храмовники Вольной Марки, оставшиеся после разгрома Церкви. Когда рыцарь-командор Мередит застыла посреди двора Казематов нелепой уродливой статуей – отражением своей чудовищной души, он привычным жестом вскинул посох за спину и, повернувшись, пошел к воротам. Его спутники последовали за ним. Никто не проронил ни единого слова. Рыцарь-капитан Каллен рванулся было задержать его, но передумал и опустил голову.
Это было в прошлом, таком далеком, что он сомневался, а было ли это все на самом деле, или всю эту историю придумал Варрик в «Висельнике» за пинтой доброго эля. Теперь, в хижине в Диких Землях Коркари, где он жил уже три года, время словно замерло для Хоука, отсекая прошлое от настоящего. Так проще было жить, чтобы не просыпаться по ночам от воспоминаний и кошмаров.
Одиночество не тяготило его — после смерти матери и ухода Карвера он понял, что рано или поздно останется один, и даже Мерриль когда-нибудь вынуждена будет уйти. Рядом с ним в то время становилось день ото дня все опасней, и он сам отослал ее к долийцам. Воспоминания о Мерриль вызывали боль до сих пор.
Изабелла, конечно, была стервой, но благодарной стервой. Именно она доставила его на своем корабле в Ферелден, да так, что ни одна живая душа не знала, как и когда он покинул Вольную Марку. Даже его друзья, единственные, кому он мог доверять.
Хоук подпер голову кулаком и задумался. Он вспоминал…ведь сейчас в этой жизни для него остались только воспоминания.
Перед его внутренним взором ясно предстали вдруг лица товарищей: хмурый, встрепанный Андерс; ворчун Варрик, со своим неисчерпаемым запасом гномьих шуточек; неразговорчивый и нелюдимый Фенрис, положивший руку на рукоять тевинтерского меча…
Он вспомнил Мерриль, по щекам которой пролегали две мокрые блестящие дорожки, но она все равно улыбалась, потому что знала, что он не выносит чужих слез. В ту ночь они собрались в «Висельнике» и каждый знал, что эта встреча может быть последней для любого из них.
— Я должен уехать из Вольной Марки, — проговорил он тогда, глядя на своих друзей, разделивших с ним столько приключений, — если я останусь в Киркволле, новый рыцарь-командор, ища меня, рано или поздно доберется до всех вас, так что знакомство со мной может оказаться опасным.
— Это не первая опасность на нашем пути, — спокойно заметил Фенрис.
— Я знаю, — ответил Хоук, — но в данном случае подвергать себя необдуманному риску излишне. Если храмовники будут задавать вам вопросы, скажите, что я направился в Орлей, а куда именно – вам неизвестно. Рыцари Храма не погнушаются и пытками, чтобы выведать у вас, что со мной сталось. Вам всем лучше покинуть Киркволл, но если вы решите остаться, лишние сведения обо мне вам ни к чему.
— Разумно, — кивнула Изабелла, стрельнув в него взглядом золотисто-карих глаз. – Что касается меня, то я отправляюсь в Ривейн, и найти меня там не смогут все храмовники в мире.
— Я остаюсь, — проговорил Андерс. – Мои больные нуждаются во мне. А что до храмовников – пусть приходят. Мне уже все равно.
— Я тоже остаюсь, — поддержал его Фенрис. – В эльфинаже для меня найдется работа.
— Ты не хочешь попрощаться с Авелин и Карвером?, — спросил Варрик, поставив на стол кружку с недопитым элем, к которой он незадолго то того приложился.
— Слишком опасно для них, — сказал Хоук, стараясь быть невозмутимым, но на душе у него была тяжелая, словно похмелье, тоска. – Просто передайте им…а, впрочем, не надо.
В этот момент дверь комнаты распахнулась и на пороге возникла рыцарь Авелин – капитан городской стражи. Начищенные серебристые доспехи блестели в скудноватом свете свечей, рыжие волосы были по привычке собраны в простой маленький хвост, голову охватывал обруч. Зеленые глаза капитана Валлен изучали всю честную компанию.
— Некрасиво уезжать не попрощавшись, Хоук, — проговорила Авелин садясь, и прислоняя щит к стене. – Налей мне эля, Варрик, — обратилась она к гному. – У меня есть новости.
— Прости Авелин, я просто не хотел рисковать твоей репутацией, — сказал Хоук. – Сама понимаешь, при новом сенешале тебе не стоит подставлять голову под удар. Слишком многие в Киркволле знают, что мы с тобой давно знакомы.
— Не беспокойся за меня, Защитник, — произнесла Авелин с легким оттенком насмешки в голосе. – Я большая девочка и могу позаботиться о себе сама. Я пришла проводить тебя, Брайан, потому что у меня есть сведения, которые могут оказаться полезными для всех.
Она редко называла его по имени и лишь в исключительных случаях, и сейчас он явно видел, что Авелин до крайности обеспокоена.
— Говори, мы слушаем, — Фенрис чуть подался вперед, глаза сузились.
— Рыцарь-командор пока еще не назначен, но сэр Каррас скорей всего займет это место. Ты сам понимаешь, он имеет на тебя зуб еще после той давней истории с магами на Рваном Берегу. Твой брат Карвер сделал хорошую карьеру в ордене храмовников, и если сэр Каррас потребует от него найти тебя, малыш не станет раздумывать и отказываться. И, сдается мне, сэр Каррас уже попросил его об этом.
— Ты виделась с Карвером?, — спросил Хоук.
— Не далее чем сегодня утром. Он очень неуклюже пытался выспросить у меня, где ты, потом начал намекать на неприятности, если я не выдам твое местонахождение. Но, в конце концов ему пришлось уйти.
— Зачем Каррасу моя голова?
— Затем, что свалив на тебя всю вину за то, что случилось с Мередит, он снова поднимет авторитет храмовников в городе. И для этой цели он использует кого угодно. Так что не подвергай искушению своего брата. Чем скорей ты исчезнешь из Киркволла – тем лучше.
— Я как раз собирался сделать это, только чуть позже, но теперь придется поторопиться. Спасибо тебе, Авелин.
— Не стоит благодарности, Хоук. Я слишком часто пользовалась твоим расположением и помощью. Теперь время отдавать долги.
Она поднялась и взяла щит, собираясь уходить.
— Передай от меня привет Доннику, — произнес Хоук. И помолчав немного, добавил:
— И Карверу.
— Прощай, Брайан, — проговорила Авелин и быстро вышла, чтобы никто из ее друзей не заметил, как подозрительно заблестели у нее глаза. Капитан Авелин Валлен очень редко плакала, и уж никак не хотела, чтобы ее стражники увидели ее в таком состоянии.
В ту же ночь корабль Изабеллы отчалил от пристани. Брайан Хоук стоял на борту, всматриваясь в неясные очертания города, который так и не стал для него домом. Поместье он оставил дяде и брату, взяв с собой совсем немного вещей.
Он и не заметил, как подошла Изабелла, легко положила ему руку на плечо. Хоук вздрогнул и обернулся.
— Пойдем, выпьем, — проговорила пиратка, поправляя на голове платок. Ее золотые украшения мерцали в темноте.
— Пойдем, — он оторвался от созерцания уже почти скрывшегося в ночи Киркволла и пошел вслед за Изабеллой в ее каюту…