Боль…
Боль была невыносимой. Она обжигала кожу, разрывала клыками мышцы и вгрызалась в кости, все глубже и глубже… Эта боль заставила ее очнуться.
Кейт открыла глаза… и в первую секунду с ужасом поняла, что ослепла. Но, хвала Создателю, она ошиблась. Просто вокруг было очень темно. Небольшой костерок тлел справа от нее, согревал, но не мог разогнать тьму. Каменные стены окружали магессу и уходили высоко вверх вместе с дымом от костра, растворяясь во мраке. Ни дверей, ни окон не было видно, только в одной из стен чернела узкая трещина, но и этот лаз, похоже, снаружи был закрыт то ли огромным валуном, то ли каменной плитой.
Хоук лежала на своем плаще, укрытая еще одной накидкой. Раздетая. Ее тело от пяток до лица покрывали полоски бинтов. Неподалеку на гладком полу лежала плотная сумочка из черной кожи – ее походная аптечка – а рядом еще одна, почти такая же, но чуть большего размера. Обе были пусты. Лечебные зелья, мази, порошки, припарки – ничего не осталось.
Кейт попыталась пошевелиться… и тут же пожалела об этом. При малейшем движении боль усиливалась многократно, будто ее внутренности наполнили битым стеклом. Хоук стиснула зубы до скрипа, пытаясь сдержать крик. Вопить во все горло на Глубинных Тропах – не лучшая идея. Но даже ее тихий сдавленный стон услышали.
С приглушенным грохотом плита немного отодвинулась и в комнату протиснулся кто-то.
— Проснулась, наконец, — вскоре раздался знакомый голос. Голос Лелиан, крайне сердитый.
— Что за?.. – с трудом выговорила Кейт, но Соловей тут же ее перебила. Она села рядом и нависла над Хоук, сверля ее взглядом.
— Нет уж, я два дня ждала, пока ты придешь в себя, и теперь все скажу! – заявила она, краснея от злости. – Какой демон в тебя вселился?! Может, Демон Тупости? Это надо же было додуматься – полезть напролом сквозь Кровавый Туман! Когда я тебя нашла, ты была уже одной ногой на том свете! Тебя же пришлось по частям собирать, и это чудо, что лечение помогло!..
— Это ты называешь «лечением»? – огрызнулась в ответ Кейт и снова скривилась от боли. – Дерьмо драконье! Лучше бы я сдохла…
— Уж извини, я не маг, — Лелиан обижено фыркнула и отвернулась, но лишь затем чтобы достать флягу с водой. Она помогла Хоук сделать пару глотков.
— Хорошо, что я – маг, — прохрипела Кейт. От воды ей стало еще хуже, хотя ее и мучила чудовищная жажда. – Помоги мне сесть!
Лелиан недовольно покачала головой, но спорить не стала, понимая, что Хоук не будет слушать. Сестра приподняла ее и усадила за минуту, но от кошмарной боли Кейт успела вспомнить все самые грязные ругательства, которые она в своя время узнала от Изабеллы, плюс добавила к ним пару своих, выдуманных только что. Через некоторое время, когда Хоук удалось выровнять дыхание и успокоиться, она положила ладони себе на живот и попыталась использовать магию. До этого момента ей казалось, что больнее быть уже не может, но она вновь ошибалась. Кейт застонала, согнулась пополам и упала бы прямо в костер, если б Лелиан вовремя не подхватила ее. При этом Хоук чувствовала, что лечебное заклинание работает, как надо, вот только легче от этого не становилось. Всего за минуту она лишилась последних сил и поняла, что сейчас потеряет сознание...
Через пару часов Кейт вновь очнулась, жадно пила, осушив флягу Лелиан до капли, после еще раз попыталась себя вылечить, но также смогла продержаться лишь несколько минут. Эта пытка повторялась раз за разом и, казалось, не закончится никогда...
Все же, очень медленно, но боль отступала. Силы постепенно возвращалась, но всю магию приходилось использовать для лечения. Хоук не могла даже разжечь волшебный уголь, однако, Лелиан удалось найти деревяные стулья в одном из соседних зданий, которые и послужили дровами для костра. Сестра старалась всегда быть рядом и помогать в меру своих возможностей. Но она еще сердилась на Кейт, поэтому почти не разговаривала с ней, ограничиваясь, по необходимости, только короткими фразами.
На второй день Соловей освободила Хоук от бинтов и помогла ей одеться — раны больше не беспокоили магессу, но, чтобы полностью восстановиться, ей требовалось время на хороший глубокий сон. После этого Лелиан покинула убежище, чтобы пополнить запасы воды из обнаруженного неподалеку источника и, возможно, раздобыть еще дров. Когда она вернулась, Кейт по прежнему сидела у костра, в котором догорали последние угольки, глядя в никуда пустыми, будто нарисованными глазами.
— Стулья закончились, — сказала Лелиан, присаживаясь чуть в стороне.
Хоук промолчала. У нее еще остался волшебный уголь, но если бы она сейчас разожгла его, то все равно не смогла бы долго питать магическое пламя энергией.
— Я видела огни факелов. Это Порождения Тьмы. Их все больше в городе. Здесь они нас не найдут, но идти обратно по тому же пути слишком опасно.
— Есть другой путь, — наконец, заговорила Кейт. — Пойдем на юг через туннели. За пару дней выберемся на поверхность.
Карту Глубинных Троп она помнила наизусть.
Соловей кивнула в ответ и подтянула к себе тощий вещевой мешок. Еды в нем осталось совсем немного, но, как решила церковница, на пару дней должно хватить.
— Лелиан... — вдруг обратилась к ней магесса, отрывая от подсчетов содержимого мешка. На мгновение их глаза встретились, но Кейт тут же опустила взгляд. — Я должна сказать... в общем, спасибо, ты спасла меня... спасибо за все. И прости, что я...
— Не стоит извиняться, — мягко возразила та, улыбнувшись уголками губ. — Я понимаю. Тебе было больно, ты злилась...
— Нет, я злилась не от боли, — перебила Кейт. — Просто... ничего не изменилось. Эти проклятые маги... я видела их лица, их глаза... в них не было ни злости, ни страха, никаких эмоций. У всех, кроме последнего...
— Думаешь, они не понимали, что делают? — предположила Лелиан.
— Не знаю... Может быть тот, последний, контролировал их своей магией или ими управляли демоны — это не важно... Но... я надеялась, что когда убью их... мне станет легче. Не стало. Я ничего не почувствовала...
После этих слов Кейт, несколько долгих минут только потрескивание углей нарушало тишину. Вслед за угасающим костром в маленькой комнате сгущалась тьма.
— Мне не раз говорили, что боль ослабнет только если... разделить ее, — тихий голос Лелиан всколыхнул темноту.
Хоук посмотрела на красноволосую девушку с долей недоверия, но и призрачной надеждой.
— Расскажи мне о Мерриль, — продолжила сестра. — Не знаю, поможет ли это, но...
— Постой, ты не знаешь? — удивилась Кейт. — То есть ты сама это не пробовала? За шесть с лишним лет ты ни с кем не говорила о ней?
— Я... — быстро попыталась придумать оправдание Лелиан, но не смогла.
— Нет уж, тогда сперва ты рассказывай, — почти потребовала Хоук, что привело "монашку" в замешательство.
— Но... о чем? Я не...
— Думаю, это неважно. Просто говори.
Лелиан долго не решалась начать. Так сложно было раскрыть перед другим человеком то, что она заперла внутри на долгие годы. Но Кейт... возможно, она была единственной, с кем Лелиан действительно могла разделить свою боль...
— Я помню, как впервые спустилась на Глубинные Тропы... вместе с ней. Это произошло в Орзаммаре. Мы пришли туда в надежде заручиться поддержкой гномов в борьбе с Мором. Город показался мне таким величественным, таким прекрасным... Но его красотой наслаждались только знатные гномы, пока низшие касты погибали от голода в трущобах. Жуткое место... хотя именно там...
В этот момент Лелиан отчего-то не смогла сдержать улыбку.
— Там я увидела странных существ. Они походили на огромных мышей, только без шерсти. Эти зверьки показались мне такими забавными. Я даже хотела поймать одного, но стоило к ним приблизиться, как эти шустрики сразу закапывались в землю... Нам пришлось задержаться в Орзаммаре на несколько дней, и когда я уже и думать забыла о тех зверьках, она...
Соловей снова улыбнулась, но этим не скрыла своих истиных чувств. В ее глазах появились слезы.
— Она подарила мне одного такого. Представляешь, она заплатила гному из трущоб, чтобы он поймал его для меня. Заплатила серебром. Мальчишка, наверно, в жизни таких денег не видел и мог на них кормить семью несколько месяцев... Мышонка я назвала Нюхолз... Теперь кажется, что это... это все так глупо. Мор приближался с каждым днем, а она нашла время, чтобы сделать мне подарок... она всегда находила время... Я ведь даже не смогла его оставить. Решила, что на поверхности ему будет плохо... Разве это не глупо, Кейт?
Хоук молчала и терпеливо ждала, столько, сколько было необходимо, пока Лелиан плакала. Сейчас только так она могла помочь ей.
...угли почти перестали тлеть, становилось все холоднее. Лелиан прижала колени к груди и зябко поежилась. Заметив это, Кейт жестом поманила ее к себе. Девушка ответила удивленным взглядом.
— Иди-иди, не бойся, — настаивала магесса. — Фокус покажу.
Ледиан медленно и осторожно, придвинулась ближе к Хоук, не отводя от нее подозрительного взгляда.
— Силы у меня почти нет, но на одно заклинание хватит, — объяснила та, вытянув вперед левую руку. — Правда, пользы от него мало, но согреться поможет.
Вскоре по ладони Защитницы забегали еле заметные белесые огоньки. Кейт расстегнула ворот куртки Лелиан, раньше чем та успела что-либо сделать, ее рука скользнула под одежду "монашки" и коснулась тонкой ключицы. В тоже мгновение Соловей почувствовала, как приятное тепло разливается по телу, от чего сразу захотелось сделать глубокий вдох, затем закрыть глаза и сладко заснуть, как младенец в колыбели.
— Кейт... спасибо, но как же ты? — ненадолго отложив отдых, спохватилась Лелиан и сама же нашла решение. Она подсела еще ближе к Хоук и прижалась к ней. — Вот, так тебе тоже будет тепло.
— А... ну да, — немного растеряно ответила магесса. Она приобняла девушку, накрыв ее своим плащом, а та положила голову ей на грудь.

— Так что же, Лелиан, тебе... стало легче?
— Да, Кейт, немного...
— Хм, выходит, твой способ лучше моего... Ладно, все, спим. Теперь нам придется убегать от Порождений Тьмы, а это то еще веселье...