Если бы в это время кто-то из учеников зашел в кабинет профессора Снегга, он бы подумал, что ошибся дверью. Там было светло, чисто и пахло лилиями. Вот и Гермиона подумала, что не туда попала. Она уже собиралась выходить, когда в камине раздался хлопок, и в нем появилась Нарцисса Малфой.

- Вы… здесь? - изумилась Гермиона…

Драко остановился у портрета, на котором был изображен тролль в розовом бальном платье. Слизеринец не обратил внимания на абсурдный портрет. Он прижался лбом к холодному камню стены и попытался восстановить дыхание.

Противоречивые чувства разрывали грудную клетку, мозг лихорадочно соображал. «Я не должен был так с ней… идиот! Надо было сказать… Нет. Я не могу. Это опасно для нее. Нет… ну какой же я дурак!» -Малфой с силой приложил кулак к стене. Костяшки пальцев заныли, и по руке потекла горячая струйка крови. Слишком многое зависело от того, как он себя поведет. Любое слово, движение, даже мысль. Все было опасным. Профессор Снегг объяснил ему что делать и как обмануть Темного Лорда. Воландеморт следил за его мыслями. Проникал в суть каждого принятого им решения. Драко знал, что рано или поздно ему придется прийти к Темному Лорду, но приведет ли он с собой гриффиндорку или нет, это уже полностью зависело от того, насколько сильно Драко был готов стараться ради нее.

У него осталось совсем мало времени. И это время он должен будет потратить на то, чтобы обвести ненавистного Лорда-полукровку вокруг пальца. Он вспомнил пустые глаза гриффиндорки, когда столкнулся с ней. Ему вдруг стало больно, как будто он опять зависел от нее. Как будто причиняя боль ей, он губил самого себя. Слизеринец вспомнил, как спокойно ему было рядом с этой девушкой. Как забавно она наклоняла голову, когда слушала рассказы о его чистокровных предках, как морщила носик, если он говорил что-то не правильно. Эти воспоминания помогли ему успокоиться. Драко снова дышал ровно. Мысли о гриффиндорке придали ему сил. Он хотел быть таким, каким она его видела. Хотя бы отчасти… Слизеринец выпрямился и уверенно двинулся в сторону восьмого этажа.

Гермиона сидела на кровати. Рядом, нервно комкая дорогой носовой платок, мерила шагами комнату Нарцисса Малфой. Ее плечи судорожно поднимались и опускались.

- Ты уверенна? – Нарцисса резко остановилась и посмотрела на гриффиндорку.

Гермиона только что высказала женщине все свои подозрения: она рассказала о ненароком подслушанном разговоре, о письме от Люциуса и о том, что ей сказал Забини. С тех пор Нарцисса не проронила ни слова. Она лишь нарезала круги по комнате профессора Снегга, о чем, кстати, Гермиона очень хотела спросить. Как это она оказалась в комнате декана слизерина? И почему Малфой не в курсе?

- Да, мисс... Нарцисса, - вовремя исправилась гриффиндорка, - я абсолютно уверена. Мне кажется, мы должны обо всем рассказать Мал… то есть, вашему сыну. Тогда ему не нужно будет идти к Темному Лорду. И Дамблдор сможет вас с ним защитить. – Несмело предположила Гермиона.
Нарцисса внимательно посмотрела на гриффиндорку.

- Ты права. – Медленно сказала она. – Нужно найти Драко!

- Но… я не знаю где он. Забини сказал, что он шел к Снеггу, чтобы…

- Для вас я все еще ПРОФЕССОР Снегг… - прервал Гермиону тихий голос. Девушка испуганно соскочила с кровати преподавателя.

Зельевар медленно вошел в комнату, посмотрел на заплаканную Нарциссу и испуганную Гермиону, будто оценивая ситуацию.

- Ты знаешь, где он? Ты знаешь, где мой сын??? - Нарцисса бросилась к профессору и схватила его за руку. Снегг, вопреки предположениям Гермионы, руку не отдернул, а лишь крепко сжал хрупкую ладонь женщины.

- Нет, Цисси. Не знаю. – Ответил он.

- Но как? – удивленно подняла на него глаза Нарцисса. – Ты… он ведь приходил к тебе!

- Да, приходил. И я постарался ему помочь. Но Темный Лорд уже проник в его мысли. Я посоветовал ему, как обмануть Воландеморта. В общем, Драко ушел туда, где его никто не сможет найти.

- Но… Как? – Гермиона подошла к Снеггу, и растерянно пробормотала. – Нам нужно найти его. Он думает, что его мама у Темного Лорда, и именно поэтому он делает все это. Нам нужно его остановить, пока он сам себя не загнал в ловушку.

Профессор растерянно посмотрел на Нарциссу, затем на гриффиндорку. Выражение его лица изменилось, и он выругался. Гермиона охнула, миссис Малфой прикрыла рот ладонью, а профессор зельеварения развернулся и вышел в лабораторию.

- Северус! Неужели нет никакого способа узнать, где мой сын? – крикнула ему вслед Нарцисса.

- Я не знаю… - раздался приглушенный голос профессора.

Драко трижды прошелся мимо выручай комнаты, думая: «Пусть она будет такой, какой была в последний раз». Слизеринец просто не знал, что еще придумать, поэтому решил, что ему подойдет что бы там ни было. Когда в стене появилась дверь, Драко взялся за дверную ручку, и, прошептав:

- Надеюсь, это не будет семейная фотогалерея Поттера и Уизли… - резко распахнул дверь.

Внутри было светло и тепло. В нос сразу же ударил знакомый запах. Ваниль и корица. Драко нахмурился, пытаясь вспомнить его. В комнате была кровать, простая, без полога, как это принято в хогвартских спальнях, камин, огромный книжный шкаф, платяной шкаф, зеркало во весь рост и диван с небольшим столиком перед ним. Драко медленно обошел комнату. На мебели не было пыли, поленья в камине почти догорали, на столе была навалена куча пергаментов и книг. Слизеринец взял верхний пергамент. Всего пару строчек выведено ровным почерком. По телу слизеринца словно пустили электрический ток. Глаза распахнулись, мышцы напряглись и даже волосы на затылке встали дыбом. И тут он понял, что это был за запах, чей почерк он разглядывал и в чьей комнате находился. «Грейнджер» - это было единственной мыслью, которая пульсировала в его голове, доводя его и без того измученный мозг до истерики.
Драко не мог прийти в себя около минуты. Потом, собрав остатки самообладания, он опустился на мягкий диван и положил пергамент в кучу на столе. Слизеринец глубоко вдохнул и достал из кармана пузырек с зельем, которое он отобрал у Пэнси. Вспомнив слова Снегга: «Тебе придется контролировать каждую свою мысль, и никто не должен будет тебе помешать…», откупорил его и влил холодную жидкость в рот. Горло обожгло. Драко закрыл глаза и приготовился ждать, когда лошадиная доза подействует.

Малфой чувствовал, как странное жжение поднимается откуда-то из живота и растекается по его телу. И вдруг перед его внутренним взором возникла комната, в которой он находился. Драко понял, что нужно действовать. Он легким усилием воли заставил себя думать о коридорах Хогвартса. Он представил, как идет по замку. Картина вдруг изменилась. Теперь Драко видел каменный пол замка и мыски своих туфель. Если бы он знал что такое маггловская видеоигра, то понял бы о чем идет речь. Тогда слизеринец представил, как из-за угла выходит Блейз. И темнокожий друг появился перед ним. Драко продолжал строить мысленные образы и диалоги, вводя Темного Лорда в замешательство. На лбу выступили капельки пота, пальцы сжимали диванные подушки. Малфой все воображал и воображал, пытаясь увести Воландеморта как можно дальше от Грейнджер. А где-то на задворках его сознания билось, как раненая птица в клетке, воспоминание об искрящихся карих глазах гриффиндорки.

Гермиона бежала по коридору в гриффиндорскую гостиную. Нарцисса Малфой, в длинной изумрудной мантии с огромным капюшоном, который скрывал ее лицо, еле поспевала за гриффиндоркой. После того, как профессор Снегг заявил, что не знает, где скрывается Малфой, Гермионе в голову пришла безумная идея. Рассказав все Нарциссе, она теперь торопилась в гостиную своего факультета, надеясь, что карта мародеров все еще была у Джинни. Сбивчиво пробормотав пароль Полной Даме, Гермиона буквально влетела в теплую комнату. Несколько скучавших третьекурсников испуганно обернулись на звук. Староста не обратила на них внимания. Пробежавшись взглядом по макушкам сидящих в гостиной, и не найдя рыжей, она метнулась в сторону комнаты девочек. Нарцисса в это время заинтересованно разглядывала интерьер гостиной, доску объявлений, студентов, как будто сравнивая эту гостиную с той, которую хранила в своей памяти уже много лет. С той, которая напоминала ей о Сириусе…

Все было почти таким же. На женщину нахлынули воспоминания. Ей вспомнилось, как она, Сириус и его друг Колин сидели в воскресное утро тут. У камина… Парни играли в шахматы, а Нарцисса, забравшись с ногами в кресло, наблюдала за поединком. Это было самое счастливое время. Миссис Малфой вдруг почувствовала, как ей не хватает этого тепла, безмятежности. Сейчас ее жизнь напоминала ночной кошмар, который никак не заканчивался. Нарцисса судорожно обняла себя за плечи и опустилась в ближайшее кресло. Студенты, потеряв интерес к странной фигуре в мантии, вернулись к своим занятиям.

Гермиона ворвалась в комнату девочек и обнаружила Джинни в слезах, сидящую на подоконнике. Староста бросилась к подруге.

- Джинни! Что слу… – слова застряли в горле.
Рыжая гриффиндорка повернулась к подруге. Гермиона вскрикнула. Девушка, сидящая перед ней, больше напоминала взрослую, убитую горем женщину. Лицо посерело, глаза впали, нос казался острым, как у мертвеца. Губы мелко подрагивали и даже волосы, цвета восходящего солнца, теперь стали тусклыми и безжизненными, словно отображая состояние своей хозяйки. В руках Джинни сжимала кусок какой-то материи.

- Что… хм… что случилось, Джинни? – взяв себя в руки, прошептала Гермиона.

Джинни отрешенно отвернулась к окну. Гермионе захотелось обнять подругу, но что-то подсказывало ей, что Джинни сейчас лучше не трогать. Злясь на себя за бездействие и трусость, Гермиона медленно развернулась и направилась к двери. Вдруг наэлектризованную, давящую тишину разрезал хриплый голос:

- Он… меня… бросил. Я ему не нужна. Я теперь как будто мертвая. – Гермиона резко остановилась, переваривая сказанное. – Я, наверное, лучше умру по настоящему, чем буду вот так вот жить без него.

Джинни всхлипнула и, встав с подоконника, пошатываясь, направилась к Гермионе. Слова лились потоком, мешаясь с всхлипами и вскриками, и прерываясь тяжелым молчанием. Гриффиндорская староста сидела на кровати рядом со своей подругой и не могла поверить услышанному.

«Гарри ее бросил… Бросил Джинни. Ладно я… просто подруга, которую легко заменить. Но ОНА!!!» - какая-то часть сознания лучшей ученицы Хогвартса отказывалась верить в это, другая упорно напоминала, как она сама себя чувствовала, когда узнала, что «больше не нужна» Гарри.
- Все меняется, Джинни. Учителя учатся у своих учеников, дети воспитывают родителей, друзья становятся врагами, а враги… только враги навсегда сохраняют стабильность – грустно сказала Гермиона, вспоминая о Малфое.