Люциус Малфой, хотя и был аристократом, любил грешным делом побуянить после выигрыша любимой команды. На квиддиче ему это обычно сходило с рук, а вот выступление после выигрыша Челси у Арсенала вылилось для Люциуса в неприятное знакомство с полицейскими Ее Величества. Отмаза, что это была любительская постановка Мастера и Маргариты с Люциусом в роли Воланда, не прокатила. Процесс обещал быть громким. Взяток полиция не брала. Вернее, просила очень много.
Драко рискнул побередить антимаггловские чувства Тома Риддла, и даже с вызовом заметил ему, что Министерство Том брал, Азкабан брал, а маггловскую тюрьму взять не может. Том на провокацию не поддался – над ним маячило официальное совершеннолетие и неминуемая свадьба, для которой Белла уже купила платье и составила список гостей, а потому бывший Темный Лорд временно охладел к боевым подвигам и решению мировых проблем. Но идею он Драко подарил, обронив невзначай, что на Хогвартсе и магглах даже школьная училка сможет миллиард заработать.
Драко идею оценил и принял в разработку под кодовым названием «Stairway to Heaven». Этого романтического названия удостоился пыльный шкаф с секретом, через который Драко периодически убегал домой вместо уроков. Несколько дней подряд Драко выуживал из Гермионы редкие байки из «Истории Хогвартса» и после этого окончательно решил заняться экскурсионно-туристическим бизнесом. Он даже зашел в маггловскую библиотеку и прочитал там либретто оперы Глинки «Жизнь за царя», рассказы Эдгара По и несколько выпусков комикса «Семейка Аддамсов», после чего счел свою переподготовку в экскурсоводы оконченной.
До начала экскурсий в свои планы Драко посвятил только лучшего друга. Для придания экскурсии незабываемого колорита Гарри и Драко переделали Кровавого Барона в Барона Красного, привязав его к гоночному болиду и несколько раз запустив его ночью по лестнице с седьмого этажа на первый на страх всему Хогвартсу. В лесах Шотландии друзья выловили Фенрира Грейбека и попытались его объездить. Первая попытка изобразить родео «Царевич Гарри на сером волке» кончилась тем, что Гарри вылетел из импровизированного седла и расквасил нос о дерево, но юные дрессировщики на этом не сдались. После двух ночей изнурительных тренировок Грейбек признал, что он лошадка, и даже научился декламировать стишки о том, что Бармалей любит маленьких детей.
В разгар подготовки к первой экскурсии магглов по ночному Хогвартсу Дамблдор начал проявлять к Гарри непонятный интерес. Сначала Гарри опасался, что директор их вычислил, но после двух бесполезных посиделок в директорском кабинете, во время которых Дамблдор предавался воспоминаниям с мотивом «были когда-то и мы рысаками» и даже показывал Гарри свои фотографии в молодости, Гарри начал теряться в догадках. Драко тем временем ломал голову над тем, как уговорить Снейпа помочь ему с экскурсией по подземельям.
Драко хотел подключить к уговорам Беллу, о дипломатических талантах которой были наслышаны даже в госпитале святого Мунго, но Белла была очень увлечена подготовкой к свадьбе. Иногда они с Томом ссорились, и тогда маггловские газеты писали об ураганах и упавших мостах, магическая пресса – о возвращении лорда Вольдеморта и Пожирателей Смерти, а мудрый аврор Скримджер, сменивший Фаджа на посту министра магии, спокойно рассказывал премьер-министру магглов об ужасном темном маге, которого тридцать лет не могли поймать авроры, но теперь его поймала одна достойная его ведьма, и он получил по заслугам: свадьба будет сразу после Нового года.
Пока его сын зарабатывал свой первый миллион на продаже билетов в Хогвартс детям маггловских олигархов, Люциус с толком проводил время в заключении. Первые дни он воротил нос от баланды и учил итальянский язык. Еще неделю после этого он распевал итальянские арии и руководил армией сов, перенесшей к нему в камеру половину Диагон-аллеи. На третью неделю Люциус Малфой засучил рукава, и вскоре на очередное сентиментальное письмо жены ответил просьбой его не отвлекать, потому что треть тюрьмы он уже купил, а еще треть честно в карты выиграл. Малфой-старший также выразил удовлетворение деловой хваткой сына и поручил жене намекнуть старине Северусу, что, если он не поможет с переправкой туристов в Хогвартс, доли в новом бизнесе Малфоев ему не видать.
Тем временем в Хогвартсе приближался Хэллоуин, на который была назначена первая экскурсия. Незадолго до Хэллоуина в замок приехал министерский инструктор по аппарированию. В списке тех, кому предстояло пройти обучение перед зимним экзаменом на права, были Том Риддл и Белла Блэк. Весть в считанные минуты облетела весь замок. На первый урок в Большой Зал собрались все студенты Хогвартса.
Том и Белла сразу проявили большие способности к аппарированию. Сначала Белла аппарировала за спину к инструктору и показала ему козью морду, а потом Том аппарировал перед инструктором и показал ему Вольдеморта. Инструктора унесли санитары. Первоклашки визжали от восторга. Драко сделал в своем ежедневнике пометку попросить Тома повторить номер для туристов.
Хэллоуин в Хогвартсе удался на славу. Профессор Снейп поддался уговорам Нарциссы и согласился изобразить для туристов графа Дракулу, несмотря на то, что, по его мнению, граф был очень заурядным магом. Единственным требованием Снейпа было вычеркнуть из списка гостей Хогвартса всех девушек с именем Мэри-Сью. К огромному удивлению Драко, в списке гостей таковых оказалось около четверти. Гарри отправился отвлекать Дамблдора, и после этого свидания окончательно убедился, что Рита Скиттер была кое в чем права, а «магия любви» – это циничный эвфемизм для некоторых чудачеств учителей, воспетых еще Платоном. Если бы не Том Риддл, который очень давно тоже чуть не попал под «магию любви» одного старого знакомого Дамблдора, Гарри пришлось бы круто, потому что Дамблдор принял в честь праздника коньячка и стал приставать к Гарри с неприличными предложениями подскочить до одной пещерки, там выпить-закусить, ну и вообще… Гарри вовремя схватился за кубок на полке и довольно неожиданно для себя выпал прямо на постель Гермионы. Гарри был несколько смущен, но не удивлен – лорд Вольдеморт и в виде хоркрукса был убежденным пампкинпайцем, а в теперешнем виде подростка еще и любил пошалить.
Пока Гарри отвлекал директора и объяснялся с Гермионой, в замок вступили дети маггловских олигархов. На следующее утро весь Хогвартс был убежден, что замок подвергся одновременной атаке Пожирателей Смерти, Вольдеморта и обкуренных великанов. Дети маггловских олигархов облили Кровавого Барона машинным маслом, чтобы он не скрипел и не грохотал, и оторвали голову Почти Безголовому Нику, чем привели его в восторг. Попытка воодушевленных детей приклеить ее обратно и оторвать снова провалилась, потому что на призрака не действовал клей «Момент». Большой успех у первых туристов имела лекция профессора Биннза, которого Драко и Гарри весь день до этого продували веселящим газом (идею подала Гермиона, но потом говорила, что она тут ни при чем). Профессор Биннз раздухарился и поделился массой пикантных и забавных историй из жизни великих магов прошлого: Мерлина, графа Калиостро и этого … как же его звали? … мнэ-э-э… Полуэкт? … нет, скорее, Янус Полуэктович. Заодно дети олигархов узнали уже от Драко о существовании великого мага по имени Тот-Кого-Нельзя-Обзывать, потому что, если неделикатно высказаться о его красноглазом портрете в хрестоматии, можно превратиться в хорька или улететь на шпиль школы.
После лекции профессора Биннза к Драко, с трудом удерживавшему маггловских балбесов в рамках уголовного кодекса, присоединились Гарри и Гермиона. Гарри уже успел убедить Гермиону, что в его вызывающем появлении в ее постели виноват исключительно Дамблдор, а не Том Риддл и ни в коем случае не он сам, потому что у него и в мыслях не было, и он бы никогда не подумал. В последнем Гарри уверял Гермиону не очень пламенно, чтобы не обиделась и не спалила на вранье.
Трое загонщиков кое-как загнали туристов в подземелье, где туристы продемонстрировали извращенность вкусов магглов. Девочки-магглянки, увидев профессора Снейпа в образе графа Дракулы, восторженно завизжали и бросились на него с такой страстью, что Снейп пустился наутек. Из-за угла, за которым скрылся Снейп, вскоре послышались заклинания «Петрификус Тоталус», «Ступефай» и «Ступефай, к чертовой матери!» Вскоре в коридоре показался и сам Снейп, в порванной мантии и измазанный помадой. Драко, Гарри и Гермиона тут же заверили взбешенного Снейпа, что они ничего не видели и ничего из этого никому не расскажут.
После возвращения первой группы туристов и их рассказов в прессе цены на билеты взлетели до небес, а Люциус Малфой легко покинул маггловскую тюрьму, чтобы присоединиться к семейному делу. Снейп же, будучи нравственно потрясен нападением магглянок, сбежал в отпуск за свой счет, и друзьям стоило больших трудов вернуть его под обещание, что туристок они больше к нему на пушечный выстрел не подпустят.

- Слушай, Белла, ты уверена, что на венчании обязательно свидетели нужны? А то, может, давай как раньше, без свидетелей...
- Обязательно нужны. И еще исповедь перед венчанием нужна. Осталось только священника для тебя найти, невпечалительного и здоровьем покрепче. Мне тут посоветовали одного, Браун фамилия.
- А вдруг я вообще протестант? Кто его знает, что это был за приют.
- Я тебе дам – «протестант»! Дальше идем: Боунсы нам не подходят, они протестанты, Диггори тоже, Прюэттов мы того... и черт с ними, все равно простестанты были... вот Уизли католики... Артура в шаферы возьмешь?
- Давай я Дамблдора в шаферы возьму.
- Ты бы мне еще МакГонагалл в подружки невесты предложил. Дамблдор под отлучением. Сам знаешь за что.
- Да уж, семь курсов мне парил про магию любви, а потом оказался банальным гомиком. Тут-то я и задумался...
- Ты не отвлекайся. Лучше про исповедь вспомни. КрабоГойлы отпадают, им даже не втолкуешь, какой рукой креститься...
- Луна взошла... вон Драко туристов на Грейбеке катает.
- Ох, Риддл, умеешь ты зубы заговаривать!
- Привет! Том, ай нид хэлп!
- Что, дорогой родственничек, Круциатус с первого раза не получается?
- Рецидивистка. Мне сегодня кто-то свидание назначил на Астрономической башне. И Северусу, оказывается, тоже. Мы пришли, не успели поругаться слегка, кто из нас сексапильнее, как появляется Дамблдор – на высоких каблуках, в кожаных штанах и майке-сеточке. И начинает, старый гомосек, к нам лезть. Я вывернулся, а батю он за руку схватил и кричит: «Северус, умоляю тебя! Сделай это со мной!»
- Пожалуй, отчима твоего и впрямь спасать надо.
- Северус, кстати, за всякую там «магию любви» и с башни сбросить может. Горячая кровь.