Глава 3

Хактерен взвалил оглушенного мертвеца, как бы это странно не казалось, себе на спину и пошел на восток, в сторону чумных земель. Дорога казалась слишком легкой. За все время путешествий не встретился ни один отряд орды, ни один злобно настроенный отрекшийся, хотя Тирисфаль был их родной, так сказать, территорией.
День клонился к закату, листья шуршали под ногами. Вечер не казался каким-то особенным, и ничего не предвещало беды. Дурные мысли все не отпускали голову дренея. Мысль о мщение за смерть его друга не покидала его. Но как это, ни прискорбно, жизнь продолжается, и нужно было искать ночлег. На границе двух территорий, в горах, шаман решил развести костер. Найдя подходящее место, он подготовил пространство для сна, оставил заколдованного мертвеца одного, прислоненного к дереву, и ушел искать сухие ветки для костра, которых в округе почему-то не было. Темный лес не внушал доверия. Громким вздохом нарушила безмятежную тишину сова. Глаза слипались от усталости. Ноги, как будто чужие, несли дренея в неизведаннее поля.

-----

Наверное, у любого дворфа всегда есть с собой в запасе кружка пенистого хмельного напитка. Больше эля этот народ может любить только… да, в общем-то, ничего. Пиво, женщины, хорошая компания, славная битва или драгоценные камни – все это равнозначно для них. Если положить на равном расстояние, но в разных направлениях от дворфа эль и золото, то он скорее умрет от голода, чем выберет что-то одно. Таким был и наш друг Форкрин. Он любил все выше перечисленное и как паладин, конечно же, верил в свет. Ни один мертвяк еще не ускользал от его грозного молота. Он чуть хлебнул бодрящего напитка и направился на восток в сторону чумных земель. Форкрин не раз задумывался об опасностях, которые таятся в этих местах, но никогда не боялся, встреться лицом к лицу с любым порождением мрака. Спустя некоторое время паладин вышел на опушку леса и стал постепенно подниматься на невысокие горы, служащие границей между территориями.
Не прошло и нескольких минут, как дворф приметил в вдалеке кого-то, сидящего возле дерева. Убавив шаг и пригнувшись, он стал неспешна, обходить незнакомца, постепенно приближаясь к нему. Через несколько шагов, Форкрин смог разглядеть в нем отрекшегося. Паладин хотел выругаться, но вспомнил о вере в свет и сдержался. Не стоит осквернять воздух такими словами. Не было сомнений в его следующих действиях. Дворф резко вскочил, выкрикивая боевой клич, в мгновение ока, он преодолел оставшееся расстояние до противника, замахнулся молотом что есть сил, и снес голову незадачливому мертвяку. Паладин до последнего момента не обращал внимания на неподвижность отрекшегося. От удара такой силы черепушка мертвеца раскололась на несколько частей, словно была из сахара, и остатки покатились с холма вниз, обратно к опушке. Форкрин стал оглядываться по сторонам и заметил кое-какие походные вещи, оставленные, видимо, вторым полутрупом, и подготовленное место для костра. Дворф, не колеблясь, решил забраться на дерево и устроить засаду.

--

Хактерен почти собрал все необходимые ветки и даже нашел пару полезных трав, которые возможно понадобиться для алхимических экспериментов. Но неожиданно, как гром среди ясного неба, прозвучал один удар, разорвавший ночную тишину. Шаман поспешил обратно в лагерь. Дреней несся, как ветер, роняя едва собранные ветви. Приближаясь, к разбитому им лагерю, он оставил деревяшки покоиться на земле, взял булаву в одну руку и щит в другую. Стал незаметно подкрадываться к месту, где оставил мертвяка. Увиденное поразило его, какой варвар мог в его отсутствие снести тому голову, хотя сам и оторвал бедному покойному руку. Чувства шамана обострились, внезапный порыв ветра донес до дренея запах хмельного напитка. “Аромат свежего хмеля – прекрасен”, - Подумал он – “Много веков пивовары облагораживают запах пива именно им. Но к чему это?”
Завертевшиеся в голове мысли, расслабили бдительного дренея. Он не заметил, как коренастая фигура соскользнула с ветвей дерева и с грохотом полетела вниз. Хактерен не успел отскочить, и грузная туша дворфа свалилась прямо на него. Первую минуту никто из них не мог подняться. Шаман даже не понял, что случилось. А дворф, сидя в засаде, не вытерпел, и сделал пару глотков крепящего напитка из фляги, и еще пару и еще. И будучи уже совсем пьяным, просто не удержался на дереве. Хактерен скинул с себя довольно пахучее существо и с удивлением обнаружил, что это был дворф, к тому же спящий. Форкрин спал, как младенец. “Надо же! Я ничего не понял, что произошло…” – в недоумение был Шаман. Дреней откатил паладина, словно бочку, к дереву, усадил рядом с безголовым мертвецом и пошел обратно, посреди ночи, собирать сухие ветви для костра.

--

Найрус не мог ждать. Под вечер он собрался с мыслями и был готов идти. К удивлению чернокнижника, Дальренеп уже стоял возле берега и ждал его. “Такое чувство, что взамен немоты, мертвяк научился читать мысли”, - подумал человек.
Ночной ветер, на берегу у моря, был одновременно теплым и освежающим. Он как будто бы нежно ласкал и лелеял двух, совершенно разных путника. Один - потенциальный ордынец и мертвец. Второй – на службе у альянса и человек. Отрекшийся медленно повернул голову на неестественное количество градусов, утомленно посмотрел на Найруса и снова отвернулся. Стоя на холме, открывался прекрасный вид на берег моря. Присмотревшись лучше, чернокнижник понял, к чему был прикован взгляд Дальренепа. Мурлоки. Эти существа казались безобидными, а иногда и вовсе беспомощными маленькими полурыбами, но это всего лишь обман. На самом деле, они были способны подолгу терроризировать рыбацкие деревушки, оставляя женщин и детей без пропитания и мужчин.
Найрус был необычайно рад, когда узнал, что не потерял свою походную сумку, в которой хранились различные травы, магические камни, припарки и невесть еще что. Он достал необходимые ингредиенты и заново призвал Токуса, маленького чертенка. Не теряя больше ни секунды, чернокнижник начал спускать с холма, мертвец последовал за ним.
Мурлоки были очень обеспокоены приближением двух незнакомцев. Хоть рыбоподобных существ было больше десятка, это не вселяло храбрости в их сердца, они все равно оставались очень трусливыми и пугливыми созданиями.

Мертвец в очередной раз, Молча, посмотрел на человека и кивнул. Сидевший на спине Найруса демон неожиданно подскочил в воздух и выпустил несколько огненных шаров, разлетевшихся в разные стороны по берегу. Зеленое пламя скверны было способно ненадолго поджечь тихую морскую гладь, что оно и сделало. Несколько мурлоков засверкали ярче фейерверков в новогоднюю ночь. У отрекшегося в карманах покоились кости неизвестных героев, неизвестных войн, но этот факт не останавливал его от магических пасов руками, которые запускали эти останки, словно пушечные ядра при корабельном сражении. Мурлоки, как деревянные корабли, разрывались в щепки от таких ударов. Найрус запустил в противников проклятую магическую стрелу, оставлявшую за собой на земле неизгладимую печать порчи.
Обе школы магий были либо запрещены, либо презирались. Некромантия в любых видах запрещал для изучения магами кирин-тора. А первые чернокнижники появились, за счет слияния демонических сил с духами оркских шаманов, во время рождения орды. Последний мурлок пытался избежать участи его собратьев, но ему это не удалось. Токус догнал его и, запрыгнув на спину, воспламенился, не нанеся себе никакого урона, но полностью испепелив противника. Последний мурлок был повержен, теперь здешние рыбаки, если такие есть, могут спать спокойно. Спутники обошли местность вдоль и поперек, но, ни каких следов Дальнеруша, брата некроманта, не нашли.
Волны все сильнее окутывали берег, забирая с собой тела погибших. Это было обычным явлением, для такого жестокого мира. Каждый день кто-то умирал и не важно, по какой причине, будь то это бандиты, или противоборствующая фракция, или плеть, то есть нежить короля лича, да кто угодно…
Найрус собирался идти дальше. ”Возможно, Хактерен думает я погиб”, - размышлял чернокнижник, – “ Нужно вернуться в Штормград и разыскать его”. Немного восстановив силы Человек, продолжил путь, а немой некромант увязался за ним, он рассчитывал найти своего брата и так, как мыслей с чего начать не было, мертвяк решил продолжить путь с Найрусом.
Путники отправились на юг, в серебряный бор. Существовал большой шанс проскользнуть незамеченными через пограничные рубежи отрекшихся и возможно даже получить некую помощь от воргенов, народа Гилнеса, проклятыми навечно быть оборотнями. Даже такой небольшой бой достаточно сильно истощил юного чернокнижника. Требовался незамедлительный отдых. ”Жаль что Хактерена нету рядом”, - тосковал о приятеле Найрус.
Время было за полночь, и путники все-таки решили остановиться на отдых. Не сил не времени, не было разводить костер или разбивать палатки. Чернокнижник достал из сумки подобие покрывала, расстелил его на земле и, упав на него, тотчас заснул. Мертвяк же, просто медленно опустился на землю недалеко от спутника, мягкая трава и не более, все, что было нужно ему. Смутные мысли терзали его, то о брате, то о войне, никак не мог он забыть ужасов древних битв и момента своей смерти. Но, тем не менее, он закрыл, то, что осталось от некогда голубых глаз и заснул мертвым сном.

----

Форкрин резко открыл глаза. Его мозг судорожно пытался за одну секунду построить картину всего, что произошло вчера, по крайней мере, того, что он помнил. Пара, а может и десяток глотков крепкого напитка в очередной раз сбили паладина с ног. К слову, не так давно, он решил заменить все свои мешочки со снадобьями на дополнительную пару фляг с элем. Дворф ужаснулся мысли, что мог потерять свой священный молот и попытался вскочить с земли. Но тотчас запутался, словно замотанный в кокон, в ткани, наподобие той, что стелют для пикника, его попытки одновременно и встать, и повернуться, закончились тем, что он кубарем покатился вниз с холма. Достигнув самой нижней точки, он плюхнулся на то, что осталось от черепа мертвяка, которого без объявления войны, Форкрин неплохо приложил своим молотом.
- Хорошенько же ты вчера напился – Крикнул, стоя на вершине холма, Хактерен.
Дворф только что-то промычал в ответ, но понял, что опасности нет и этот дреней не вор, так как рядом с ним в землю были воткнуты пара тотемов, а значит он шаман. У дворфов тоже имелись представители этого класса магов. Наверное, шаманы более всего были близки к друидам, и те и другие были даже слишком тесно связаны с природой.
Паладин поднатужился и разорвал покрывало, в этот момент сверху прозвучал отчетливый “ох”, видимо, дренею не понравилось такое варварское отношение с вещью или это было его любимое одеяло, которое он из вежливости одолжил дворфу. Форкрин поднялся на ноги, не без усилий, чуть-чуть не поскользнувшись на осколках черепа, отряхнулся, и угрюмо побрел в гору.
- Как звать то тебя? – громко и ясно, с нотками любопытства, спросил Хактерен.
- Форкрин, – ответил паладин. – Не помню, что случилось вчера. Только фляга… молот… и мертвец этот.
- Да… насчет отрекшегося. Ты зачем же ему голову раздробил?!
- Он ордынец, враг, противник, что еще нужно знать.
- Но он был не вооружен и вообще оглушен.
- Рассматривать его не было времени.
- Сразу виден подход истинного паладина, – негодовал дреней. Но все таки спустился и помог дворфу подняться обратно на холм.
Хактерен решил не закапывать тело, немного постоял над трупом, помолился неизвестным богам, желая спокойствия усопшему, и прибил табличку – “Здесь в великой схватке погиб отрекшийся”. Мертвец выглядел очень даже неплохо по меркам отрекшихся, наверное, пользовался большой популярность среди женской части их сообщества. Вокруг дерева были заметны доказательства вчерашних летных уроков. Усопший с ног до отсутствующей головы был осыпан зелеными листьями и ветками, а рядом примята трава, в этом месте толстый дворф упал на шамана.
- Я знаю народ дворфов, – заговорил Хактерен, - они сварливы и никогда сами не предложат ничего кроме выпивки. Я думаю, ты был бы не против пойти со мной, если наши дороги ведут в один город.
- Моя цель Штормград и да я не против составить тебе компанию.
- Тогда по рукам, - улыбнувшись, сказал дреней.
Шаман собрал все свои вещи, последний раз окинул взглядом то, что осталось позади, и последовал за Форкрином, который, хоть и выглядел грузно, но успел оторваться на несколько десятков метров от дренея.