Со скрежетом поднялась решетка, и толстые доски моста грохнули о каменный край рва. Победоносная армия медленно втягивалась в город. Ехавший во главе колонны Артас был мрачнее тучи. Впервые Сильвана отметила, как осунулось его породистое лицо, кожа натянулась на кости черепа, под глазами залегли темные круги. Твердый подбородок был поднят, но губы напряженно сжаты. Он слишком мало спал последние дни. И слишком много злился.
- Ты возвращаешься домой и возвращаешься победителем, - негромко произнесла эльфийка, подведя свою лошадь ближе к Непобедимому. – Разве ты не должен радоваться?
Она пока еще сама не понимала, зачем начала этот разговор. То ли ей хотелось побрызгать ядом, то ли самолюбию не давало покоя то, что принц пренебрегал ей в походе.
- Я был бы рад, если бы мы покончили со всем этим. Лучше бы ты оказалась права, и Бальназар напал прошлой ночью. А так – очередная проволочка, - раздраженно ответил мужчина и поморщился, будто от боли, знакомо потянувшись ладонью к виску. – Не донимай меня.
- Мой король, - эльфийка учтиво кивнула и придержала коня, пропуская Менетила вперед. Разговора не получилось.
Как и с Вариматасом. Опасения Сильваны подтвердились – он сменил линию поведения и продолжал молчать. Отрезать ему что-либо Ветрокрылая передумала – кто знает, как обернется дальше, и, возможно, ей еще понадобится союзник в лице натрезима. Как минимум, сначала они должны покончить с третьим из Повелителей Ужаса.
В молчании они добрались до дворцовой площади, где их встречал Кел’Тузад.
- Король Артас, - поклонился лич. – Позволь поздравить тебя с очередной победой.
- Это была лишь половина победы, - принц дернул уголком рта. – Поздравишь, когда я снесу голову последнему демону.
- Боюсь, на это у тебя уже нет времени.
Сильвана насторожилась. Кел’Тузад внимательно смотрел на рыцаря смерти светящимися глазницами, будто видя насквозь и прекрасно понимая, что происходит сейчас с чемпионом Нер’Зула.
- Тебе нужно отплывать в Нордскол, мой король.
У Артаса на скулах заходили желваки, но мертвый некромант не обращал внимания на его гнев.
- В твое отсутствие я подготовил все необходимое. Корабли ждут нас на якоре. Я рассчитывал, что ты отправишься в путь сразу же, как разберешься с Повелителями Ужаса, но увы.
- Я не могу…
- Я сам закончу эту войну. Ты нужен королю мертвых.
Лич поманил за собой сопровождающих его культистов и поплыл к выходу с дворцовой, в узкое горло улицы, откуда они только что явились. Тянущаяся за самозваным королем Лордерона армия встала.
Сильвана видела, как хочется Артасу возразить. А еще видела, что он не продержится еще день в седле. А что будет с ним на суровом севере? И что будет с ней?
Решетка за спиной Кел’Тузада лязгнула о мостовую.
- К сожалению, принц Артас, твоим планам не суждено осуществиться, - произнес глубокий голос со ступеней дворца. Резко пахнуло серой, эльфийка и рыцарь смерти обернулись. – Ты никуда не поплывешь.
- Бальназар! – Менетил нехорошо оскалился и стиснул рукоять Ледяной Скорби. – Наконец-то ты выполз из своей грязной норы! Иди сюда и сражайся, трус!
- Я не стану повторять чужих ошибок, юный принц, - насмешливо отозвался демон. – Есть те, кто с радостью убьют тебя вместо меня.
Мертвецы из армии Артаса повернули головы к своему повелителю.
- Нас предали! – закричал Кел’Тузад по другую сторону решетки.
Первый вурдалак прыгнул, распластавшись в воздухе. Руки Сильваны совершили заученное до автоматизма движение прежде, чем что-то успела подумать голова. Стрела сбила умертвие в полете. Меч Артаса разрубил напополам следующую тварь. А за ней еще и еще. Низшие миньоны взбунтовались против своих хозяев. Упыриные тушки мелькали перед глазами, норовя вцепиться в глотку, насаживаясь на мечи тех, кто еще был верен королю мертвых и его рыцарю.
- Бальназар! – прорычал падший принц, прорубая себе дорогу к ступеням. Однако демона уже и след простыл. На Артаса бросился вурдалак. Мужчина закрылся Ледяной Скорбью и отбросил его, но как-то неловко. – Проклятье…
Он начал заваливаться в седле. Сильвана оказалась ближе всех, чтобы заметить это. Прикончив очередного мертвяка, она поспешила подставить принцу плечо. Лицо Артаса было искажено гримасой боли. Он вряд ли что-то видел, прижимая одну руку к голове, а другой стискивая меч, будто потерять его боялся больше всего на свете.
- Фалрик! Марвин! Защищайте короля! – крикнула эльфийка. «Хрена с два вы его получите, мерзкие твари. Артас мой!»
Бывшие капитаны и еще горстка рыцарей смерти, поднятых самим Артасом, взяли принца в кольцо, раскидывая взбесившуюся нежить. К счастью, на площадь успела выбраться лишь небольшая часть армии Плети, но во дворце тоже кишмя кишели мертвецы, и скоро они могли быть здесь.
- Отсюда есть другой путь?
- Да, - кивнул один из капитанов, Сильвана не знала, который. – Я знаю дорогу. Сюда…
- Подождите, - прохрипел Артас, пришедший в себя. – Кел’Тузад…
- Мой король, их слишком много. Беги из города, - длинная фигура чародея была видна через решетку. Он воздевал костяные руки, творя заклинание. Вокруг толпились некроманты Культа Проклятых, защищая своего предводителя так же, как рыцари защищали падшего принца. – Мы встретимся по дороге к гавани. Я найду тебя.
Менетил, наконец, поддался голосу здравого смысла и развернул коня вслед за указывающим дорогу телохранителем. Рыцари смерти и Сильвана вырвались с дворцовой площади и растянулись цепочкой на узкой вихляющей улочке. На выходе в более просторный переулок, они столкнулись с еще одной стайкой вурдалаков, но потеряли только немного времени.
- Сильвана?
- Я кое-кого забыла, - эльфийка примерилась к кованой вывеске над разоренной лавкой. Хлопнув коня-скелета по крупу, она ловко поднялась в седле и прыгнула. Лошадь же последовала за остальными. – Я догоню. Идите к разрушенной башне!
Подтянувшись, Сильвана еще в несколько прыжков выбралась на крышу. Местность, на которой строился Лордерон, была почти идеально ровной, а здание, на которое вскарабкалась эльфийка – не самым высоким, но кое-что отсюда можно было рассмотреть. Ветрокрылая проводила взглядом уходящий отряд рыцарей смерти и попыталась найти ту улицу, по которой тянулась армия мертвецов. Впрочем, прежде чем лезть на рожон, стоило еще кое в чем убедиться.
Сильвана запела. Это не было песней в привычном понимании слова. Долгий звук, дрожащий и переливающийся разными оттенками горя, наполняющий тоской, жуткий. Одна нота, тянущаяся над крышами погибшего города, тупой болью вворачивающаяся в уши и сердце. Зовущая.
Они откликнулись. Призрачные фигуры выплывали из переулков и улочек, воспаряли над сожженными зданиями, тянулись туманными клочьями к своей повелительнице. Они все еще были ее. Ее банши.
И только тогда Сильвана побежала. Перепрыгивая с крыши на крышку, оскальзываясь на черепице, заглядывая в расщелины улиц. Она точно знала, что ищет. И нашла.
Фургон застопорился посреди проспекта, наводненного нежитью. Охраняющие его нерубы захлебывались в волнах скелетов и вурдалаков. Рядом топталось поганище, явно не понимающее, что ему делать. Кони пока еще были целы и просто стояли, не в силах пройти сквозь толпы атакующих.
- Сестры! – скомандовала Ветрокрылая. Ей не нужно было к этому ничего добавлять. Потому что они не просто подчинялись ей, они были продолжением ее воли. Особенно теперь, когда Кел’Тузаду было явно не до контроля отступниц.
Банши с воем ринулись вниз. Их вопли не пугали неживое, но дезориентировали мелочь, внося в и без того неорганизованные ряды еще больше хаоса. Эльфийка дала сверху залп зачарованными стрелами, выкосив неплохой кусок мертвечины рядом с повозкой, и тоже спрыгнула. Пробежав по плечам и головам неуклюжих кадавров, она оказалась на крыше фургона и снова пустила распавшуюся на сотню чародейских копий стрелу. В топтавшееся без дела поганище вошла призрачная фигура. Монстр вздрогнул, зарычал и рубанул своей секирой по ближайшей кучке упырей. Ветрокрылая свесилась с крыши, заглядывая в окошечко.
- Вариматас, - улыбнулась она.
- Сильвана…
- У нас с тобой будет много новых тем для разговоров, - посулила эльфийка и перескочила на спину одной из двух костяных лошадок, впряженных в повозку. Понукая словом и волей немертвых, Сильвана заставила их развернуть фургон по широкой дуге и пустила с места галопом. Один из нерубианцев за это время издох, погребенный воющей толпой вурдалаков. Второй еще долго бежал рядом, но, в конце концов, тоже канул в эту мертвую реку. Лошади крушили попадающиеся под копыта костяки. Повозка скрипела и подпрыгивала на булыжной мостовой, норовя развалиться. Банши летели клином, то и дело исчезая, как рыбы, скачущие над водой. На их месте вставали и разворачивались к атакующим кадавры, аберрации и прочие твари, расчищали путь своей госпоже, падали, не выдержав натиска, а туманные фигуры вновь восставали из их разрушающихся тел и воспаряли над городом.
У главных ворот шел бой. Нежить перла на нежить, и не разберешь, где чья. Среди поганищ и вурдалаков мелькали козлиные черепа культистов, хитиновые панцири нерубов и седые головы рыцарей Артаса.
- Ты должен быть уже в сотне миль отсюда!
- Я же не мог оставить своих подданных, - огрызнулся принц. – Настоящая верность должна быть вознаграждена.
- Подъемный мост, госпожа!
- Проклятье…
Входная решетка стремительно опускалась, мост, наоборот вздымался вверх, грозя окончательно отрезать им путь из города. Сильвана огляделась, в поисках рычага и обнаружила наверху крутящее ворот поганище.
- Взять его!
Ее банши устремились к цели. Отряд Артаса как раз отбросил с дороги вражескую нежить и тоже развернулся к выходу. Ветрокрылая прикрикнула на лошадей, снова набирая разбег.
Чудовище наверху качнулось и выпустило ворот. Цепи под тяжестью моста начали стремительно раскручиваться обратно, но на середине механизм заклинило. Конница принца проскочила первой. Ветрокрылая пригнулась к конскому крупу, жалея, что не может еще нахлестнуть лошадей. Копыта ударили в доски, скрежетнула решетка, сдирая крышу с тюремного фургона. Повозка прогрохотала по мосту, лошади прыгнули, увлекая за собой неуклюжий ящик на колесах. От удара о землю у Сильваны едва не треснул позвоночник. Оси фургона тоже выдержали только чудом.
- Надеюсь, тебе там весело, Вариматас… - пробормотала эльфийка и оглянулась.
Она гнала прочь от мертвого города, догоняя проклятого принца с его рыцарями, и очень надеялась, что погони за ними не отправят.

***
Шел второй день ожидания. Артас все больше мрачнел, все меньше спал и все чаще запирался в комнате коменданта. Перебитые Сильваной и ее банши люди не успели сделать здесь много. Стена с северной стороны осыпалась, пол внизу был частично разобран, но не переложен, ставни в казарменной части почти все перегнили и сквозняки свободно гуляли по коридорам и лестницам. Разумеется, о мебели говорить не приходилось, но для принца нашлась одна сравнительно приличная кровать и целый винный бочонок. Вина в нем, правда, не было, но зато можно было купаться. Остальным в его резко сократившейся армии удобств не требовалось.
Но сейчас рыцарь смерти стоял у парапета смотровой площадки и щурился в сторону столицы. Ветер ровно дул ему в лицо, полоскал волосы. Вечерело.
- Ты уверен, что он еще жив? – Сильвана созерцала королевский профиль, кутаясь в плащ всторонке. Ее не беспокоила погода, но на Артаса было холодно смотреть.
- Да, - ответил он с уверенностью, разом убивающей желание спорить. Тогда эльфийка спросила о другом:
- Ты уверен, что он нас здесь найдет?
- Да, - снова бросил проклятый принц уже с раздражением.
- Тогда зачем тебе торчать тут и мерзнуть?
Артас повернул к ней голову, явно растерявшись.
- Пойдем, мой король. Тебе нужно отдохнуть.
Ветрокрылая отошла к люку и сделала приглашающий жест, пропуская его самозваное величество вперед.
У коменданта было тепло. Она сама разжигала утром камин, а весь день мелкие прислужники таскали топливо для него. Сильвана плотно прикрыла дверь за принцем, оставляя телохранителей по ту сторону вместе со своими стрелами и луком, и подошла, чтобы помочь ему снять доспехи.
Ее время уходило. Мертвая эльфийка чувствовала это кожей: как оно течет вокруг нее, царапается, цепляясь за мелкие волоски, легонько подталкивает в спину. Давай, сделай шаг, плыви вперед по течению или развернись и шагни против. Сделай уже хоть что-нибудь. Но она стояла.
- Вода холодная, - сказала Сильвана, черпанув в бочонке. – Приказать нагреть?
- Переживу, не девица.
Он скинул рубашку, а эльфийка нашла чистую тряпицу и макнула в воду.
- Сядь.
Она обтерла ему шею и плечи, бережно приподняв волосы, затем спину, грудь и живот, после чего высушила другой ветошью и взяла в руки гребень. Длинные белые волосы ломались у нее под пальцами. Сильвана старалась быть осторожной, распутывая колтуны, мягко водила деревянными зубьями по голове и будто невзначай поглаживала по шее. Он был теплым, куда теплее воздуха в этой комнате.
Эльфийка отложила расческу и, перекинув ему волосы, легонько помяла мышцы. Многодневное напряжение сделало их твердыми, как камень. Ветрокрылая надавила сильнее и уверенней, вызвав у мужчины глухой стон. Он опустил голову и плечи, доверяясь ее рукам, пытаясь расслабиться.
- Так лучше?
- Да…
Над Артасом поднимался теплый ток воздуха, прямо от макушки. Массируя ему плечи, Сильвана дышала им, словно глотала парное молоко. Потом не выдержала и ткнулась в источник лицом, опустившись позади мужчины на постель и прижавшись всем телом. Под ее правой ладонью билось сердце. Падший принц накрыл ее руку своей.
- Мне раздеться?
- Я сам тебя раздену.
Эльфийка нехотя выпустила его из объятий. Артас развернулся к ней и взял за локоть, чтобы расшнуровать наруч. Освободив ее от правого, он принялся за другой, а Сильвана подняла руку, чтобы прикоснуться к его лицу. Надо же, его величество, оказывается, можно просто трогать, а он даже умеет ластиться, как кот. Сдержанно, правда, словно боялся показаться слишком мягким. Ветрокрылая погладила его по щеке. Колючий. Давно не брился, и ей побрить себя, наверное, не позволит. Мужчина встретился с ней взглядом. Прямым, открытым. Он всегда таким был, но сейчас в нем не хватало привычной жесткости. Злости не хватало. Принц устал. Эта усталость прочно поселилась в его глазах. А еще там было что-то вроде… благодарности?
Артас на секунду поймал губами кончик ее пальца, мимолетно поцеловал и опустил глаза на шнуровку.
- А это откуда?
Сильвана почувствовала, как по внутренней стороне руки скользит гладкий металл, и тоже опустила взгляд. Ей стало холодно.
В пальцах принца переливалось золото, и чудовищная морда сверкала глазками-рубинами, будто подмигивая эльфийке.
Столько дней она прятала его. Под одеждой, в постели, в тайниках…
Столько дней она говорила волнистому лезвию: не сегодня. Рано. В другой раз. Не время…
Что в конце концов забыла о крошечной вещице, подарке демона, залоге их сделки и ее мести.
Время. В следующую секунду рыцарь смерти поймет, что за кинжал он подносит к глазам, вглядываясь в игру света на металле. И станет поздно. Незримая река толкнула Ветрокрылую в спину. Если хочешь сделать этот шаг – делай сейчас.
Сильвана резко дернулась вперед и повисла на руке принца, выворачивая из нее золотую рукоять. Его кулак сжался. Артас попытался отбросить повелительницу банши другой рукой, стиснул до боли одно ее запястье, отводя в сторону. Эльфийка поняла, что выдрать оружие не получится, и попробовала ударить его собственной рукой. Мускулы мужчины напряглись, сопротивляясь силе неживого тела. Они боролись друг с другом, не издавая ни единого звука, с холодной яростью, и не могли склонить чашу победы ни в одну сторону.
И вдруг пальцы принца просто разжались.
Сильвана не успела понять, что произошло, лишь подхватила падающий кинжал. Бритвенно-острое лезвие царапнуло Артаса по предплечью. Его руки, сделавшие было движение к голове, дернулись, из горла вырвался придушенный стон. Рыцарь смерти начал поворачиваться, словно думал схватить другое оружие, стоящую в стороне Ледяную Скорбь. Но его тело неестественно распрямилось и завалилось на спину. Ветрокрылая, сжимая обретенный кинжал одной рукой, свободной ладонью запечатала принцу рот. Их взгляды снова встретились. В глазах Менетила, располовиненная болью, плескалась почти детская обида. Неужели он в последний момент ей поверил?..
Эльфийка уложила мужчину на кровать полностью и метнулась к двери, лихорадочно оглядела почти пустую комнату. Телохранители не побеспокоят их, если Артас не закричит. А он не закричит… Тем не менее, Ветрокрылая заблокировала вход тяжелой бочкой с водой. Не ахти какое препятствие для нежити, но на пару секунд она задержит.
Снова вооружившись кинжалом, Сильвана вернулась к поверженному врагу. Все повторялось. Но в этот раз не парализующий яд обездвиживал проклятого принца. Все его тело было сведено сейчас жестокой судорогой, выворачивающей мышцы, не позволяющей произнести ни слова. Как она и просила.
- Боль, которую ты сейчас испытываешь – лишь малая толика той боли, что терзает мою душу, - прошептала повелительница банши, присаживаясь рядом с ним. Артас не смотрел на нее. Из его взгляда исчезла обида или гнев. Там были только боль и обреченность, понимание – слишком ясное, чтобы оставить место какой-либо надежде, - что все кончено. Все было зря.
Эльфийка подняла кинжал. Она могла изрезать его кожу мелкой сеткой, изучить внутренности, утопить в собственной крови. Как жаль, что ему нельзя кричать.
Как жаль…
Сильвана поняла, что у нее дрожит рука, сжимающая оружие. Воображаемые картины кровавой расправы не вызывали ожидаемого отклика внутри. Вся ее нежно лелеемая ненависть куда-то улетучилась, и теперь Ветрокрылая смотрела на своего врага, беспомощного, побежденного, и не могла понять: как так получилось? Как он позволил это?..
Эльфийка зажмурилась, пытаясь вызвать в памяти всю ту боль, все те страдания, что он причинил ей. Разрушенные дома, растерзанные вурдалаками соотечественники, пылающий Луносвет. Чудовищные пытки. Грязную камеру, где он насиловал ее, уже неживую. Все это меркло. И почему-то возникали осколки зеркал, сыплющиеся на пол, и рвущееся голубое платье; его взгляд, полный затаенный гордости, когда она преподнесла ему поверженного натрезима; споры над военной картой; берег озера, озаренный полной луной…
В ладонь, упирающуюся в грудь принца, ударилось сердце. Тук-тук… Робкий, теряющийся пульс. И она испугалась. Вдруг магия натрезимов окажется слишком сильной для человека? Вдруг его сердце не выдержит и… замолчит?
Сильвана медленно положила кинжал на постель рядом с рукой Артаса и осторожно опустила голову ему на грудь. Тук-тук… тук-тук… В камине треснула ветка. Тук-тук… С усилием, мучительно, неровно. «Бейся…» - подумала она. «Пожалуйста, не останавливайся… стучи… стучи…»
Сильвана не знала, сколько прошло времени. Может быть, час. А может – целая ночь. Эльфийка не считала удары-секунды. Она просто слушала и просила про себя: не замолкай. Потом удары стали увереннее и ровней. Сведенные мышцы медленно расслабились. И Сильвана поняла: все. Они это пережили. Он победил.
Тяжелая ладонь легла ей на голову. Ветрокрылая теснее прижалась к теплому телу и закрыла глаза. Сейчас его рука сдвинется и сломает ей шею. Может быть, он будет милосерден, и подарит ей быструю смерть. А может, возьмет проклятый кинжал. Или даже со сломанной шеей живут еще какое-то время. Он сможет получить последнее удовольствие, если будет острожен.
Сильвана не испытывала страха перед неизбежным. Все кончено. Все было зря. Только ей очень горько не поэтому.
Пальцы рыцаря смерти взъерошили ей волосы, его ладонь сдвинулась и сжала плечо. Аккуратно, но безапелляционно Артас сбросил эльфийку с себя и встал. Молча. Взял брошенную на колченогий стул рубашку и натянул ее обратно. Сильвана в каком-то оцепенении наблюдала, как он почти беззвучно одевается: поверх рубахи стеганку, затем затягивает ремни на поножах и обувает сапоги. Она, уже похоронившая себя во второй раз, смотрела, а проклятый принц прилаживал нагрудник. Сейчас он опоясается, пристегнет тяжелый утепленный плащ, наденет перчатки и латные наручи. Возьмет Ледяную Скорбь, разнесет к демонам бочонок у двери, ногой отбросит щерящиеся щепками останки. И уйдет.
- Артас!
Сильвана оказалась на ногах. В шаге от него. Даже ближе, чем в шаге. Замерла, хватая ртом воздух. Мужчина перевел на нее глаза.
- Прости меня…
- Я простил.
Она хотела поднять на него взгляд, но глаза резануло болью. Спазм стиснул горло, неслушающиеся губы искривились. Эльфийка издала какой-то невнятный, несуразный звук и еще ниже опустила голову.
- Извини… - прошептала она. – Я теперь не умею плакать…
Артас неожиданно рассмеялся и притиснул ее к себе.
- Вот и хорошо. Терпеть не могу женские слезы.
Они так и стояли. Повелительница банши прятала лицо, тычась переносицей в шею своему убийце. Совсем близко к ее губам пульсировала маленькая жилка в такт ударам сердца. Падший принц обнимал мертвую эльфийку за плечи и рассеянно зарывался пальцами в ее волосы. Это могло бы длиться вечность. Но их вечность разбилась о фразу, которую Сильвана ждала и которую боялась услышать.
- Больше тянуть нельзя, - произнес Артас Менетил, первый рыцарь короля мертвых. – Я должен отправляться в Нордскол немедленно, иначе все пойдет прахом. И все, что мы сделали, окажется бессмысленным.

- Вариматас! – рявкнула Сильвана, распахивая дверь его темницы. – Поднимай свою смердящую задницу!
Из темноты на нее уставились два маленьких злобных глаза.

- Ты объявишь, что проклятый принц Артас бежал. Нерубов я заберу с собой, но у тебя останется та часть нашей армии, что нам удалось сохранить. Скажи мне, ты справишься с Повелителями Ужаса?
- Да, мой король.

- Артас сбежал от меня в Нордскол. Не знаю, подохнет он там сам или даст мне еще один шанс перегрызть ему глотку, но влачить дальше свое существование столь жалко, я не намерена. Пришла пора выбирать, демон: или ты помогаешь мне – или я отправляю тебя в ту преисподнюю, из которой ты вылез!

- Некроманты поднимут для тебя армию Гаритоса. С этими силами ты должна одолеть Бальназара. Как только демон умрет, его воля над моими подданными падет. Они станут свободными. И нарекут тебя королевой.

- Что ты хочешь от меня, леди Сильвана? – преклонил голову натрезим.
Эльфийка прищурилась.
- Я хочу Лордерон.

- Кел’Тузад уйдет на восток, к Стратхольму. Не суйся в те земли и не жди от него поддержки. Никто не должен знать, что мы все еще связаны.
- Артас, возьми его с собой в Нордскол. Возьми меня… Север убьет тебя!
- Я вернусь.
- Обещай, что вернешься! Обещай мне…
- Обещаю. Сохрани для меня Лордерон.

Интерлюдия. Цитадель Ледяной Короны

Она больше не плакала, даже беззвучно. Широкая ладонь Артаса покоилась у эльфийки на голове, тихонько перебирая волосы. Сильвана лежала у него на груди и водила пальцем по бледной коже, повторяя бесконечное количество раз один и тот же маршрут: вдоль уродливого шрама над левым соском. Бесконечный вопрос «зачем» скончался у нее на губах, задушенный холодными поцелуями.
- Оно мешало.
Он весь был не теплее, чем воздух в этой комнате. Сильвана говорила, что север убьет его, но это сделал не север. Оно просто мешало, но разве Артаса Менетила, человека, разрушившего источник жизни целого народа, обратившего в нежить своих солдат и своих подданных, убившего своего отца, - разве может его остановить такая мелочь, как собственная жизнь…
- Это был всего лишь кусок плоти, милая. Если хочешь, мы вставим на его место механизм, он будет так же стучать.
Сильвана мотала головой и целовала его в холодную грудь. Пусть лучше молчит, чем слышать механический неживой стук. Разве из-за этого звука она ждала его столько лет? Разве только затем, что он был теплым?
Чтобы не думать о мертвом сердце, она спрашивала о насущном.
- Для чего тебе нужна была эта война? Почему было не удовлетвориться северным континентом? Здесь тебя почитают, как бога. Здесь не было никого, кто мог оспорить твою власть, для чего?
- Рано или поздно они бы все равно пришли. В природе живых всегда хотеть большего. В природе живых ненавидеть мертвецов.
- Но они приняли нас. Они приняли твоих подданных…
- Они приняли Отрекшихся. Они приняли отрекшихся от меня, они заключили союз – потому что у вас был общий враг. Я. Вычеркни меня. Вычеркни Плеть. Пусть сегодня меня победят. Как они будут смотреть на Отрекшихся уже через несколько лет? Они никогда не примут мертвых. Но к этой войне они не были готовы. Поэтому победителями выйдем мы.
- Но какой смысл в нашей победе, Артас? Если живые никогда не примут мертвых, если этот конфликт неразрешим? Или ты действительно хочешь…
- Я не хочу. Я не дурак, Сильвана. Смерти без жизни не существует, как и жизни без смерти. Жизнь без смерти невозможна, а смерть без жизни конечна. Нет материала, нет обновления. Поэтому пусть живут. Пусть живут в страхе перед нами. Пусть не могут допустить даже мысли о неповиновении. А мы защитим их. От всего.
Она закрывала глаза и гладила его шрам. Уже бездумно, почти без сожалений. У этого человека была великая цель. И разве их обоих должна останавливать такая мелочь, как собственное счастье?
Вино давно было выпито, дрова в камине прогорели. Но мертвецам не страшен холод. Мертвецы могут бояться только времени.
- Пора, - сказал Артас. – Рассвет. Они штурмуют Цитадель.
Он взъерошил ей волосы в последний раз и поднялся. Сильвана смотрела, как он надевает штаны, рубаху, стеганку. Затягивает ремни на поножах и вступает в тяжелые сапоги. Прилаживает литой нагрудник. Набрасывает, наклонившись, плащ и прижимает его страшными наплечниками. Сейчас он наденет стальные перчатки, опустит коронованный шлем на голову, возьмет в руки Ледяную Скорбь. И уйдет.
- Мой король. Ты снова не возьмешь меня с собой.
Она не спрашивает, она знает.
- Осталось подождать совсем немного, милая.
- Ты обещал мне.
- Я исполню обещание.
Он наклоняется и бережно берет ее за подбородок закованными в сталь пальцами, прикасается губами к губам. Без страсти, но уверенно. Он вспомнил. Затем отстраняется и поднимает обеими руками коронованный шлем из темного металла, водружает его на седую голову, осторожно, словно самую тяжелую вещь в мире. Белесые пряди выбиваются из-под кромки и лежат на черной шерсти плаща, как осенняя паутина в мертвых рощах Призрачных земель.
- Я вернусь.
Он берет Ледяную Скорбь.
И уходит.