Мотивация авторов.

Просто захотелось. Бывает такое. Идеи приходят по-разному: иногда в начале придумывается сюжет в общих чертах, на который, как на нитку, нанизываются мелкие эпизоды; иногда наоборот, первой возникает какая-то сцена, причем зачастую совсем не ключевая, и сюжет выстраивается уже вокруг нее; случается, что первыми в авторскую голову приходят образы персонажей, и все остальное пишется уже под их характеры и особенности. А бывает, что все начинается просто с желания раскрыть какую-то тему. Еще нет даже примерного представления о сюжете, героях, жанре и размере будущего рассказа, но точно знаешь, что там будет «вот про это». Самоубийство – в принципе, об этом уже писали много и часто. Но это еще не значит, что нельзя сказать здесь что-то новое. И даже если сказать «новое слово» не получится, это еще не повод молчать.

Если все-таки хочется оригинальности, разбейте придуманную историю суицида на три пункта:
1. тип личности персонажа, совершившего самоубийство (пол, возраст, социальное положение, профессию, еще какие-то характерные признаки);
2. причины, побудившие совершить самоубийство;
3. авторская трактовка темы (что вы, собственно, хотели донести до читателей).
Потом составьте такие же для всех классических книг, раскрывающих тему самоубийства, какие вспомните, и для наиболее типичных популярных сюжетов, рассчитанных на современную целевую аудиторию.
Примерно так: пьеса «Гроза»:
1. Катерина – молодая замужняя женщина, как бы мы сейчас сказали, из среднего класса;
2. Причина самоубийства – несчастливый брак, измена мужу, как следствие всеобщее презрение;
3. Основная идея (если верить учителю литературы) – показать трагедию русской женщины, ее бесправное, угнетенное положение, жестокость и черствость общества и т.д.
Потом сравните с собственным. Если все три пункта вашего рассказа по сути совпали с соответствующими пунктами какого-либо известного произведения – это плагиат. Если все три ваших пункта (либо второй и третий) встречаются в классике больше трех раз – это не оригинально. Если ваши второй и третий пункты попадают под распространенные шаблоны современного массового творчества – это не оригинально. Дальше меняйте свое резюме до тех пор, пока не будет хотя бы одного нетривиального пункта, который не является избитым ни для классической, ни для современной литературы. Если ваш третий пункт оригинален сам по себе, то банальность первого и второго уже не важна. Если третий пункт все-таки встречается, пусть лучше у классических авторов, чем у современных популярных.

Сначала может показаться, что придумать что-то новое, заслуживающее литературного воплощения почти невозможно, ввиду вековой эксплуатации темы и ее особой популярности в наше время. Но на самом деле, интересные варианты можно поискать – одинокий мужчина совершает тщательно спланированное самоубийство, чтобы сыграть со следователями в игру «угадайте, от чего я умер»; последователь околобуддийской секты достиг просветления и заморил себя голодом, чтобы сохранить совершенную гармонию души; оппозиционер совершил публичное самосожжение на площади, чем спровоцировал беспорядки и протесты против власти и так далее. Как мне кажется, в русскоязычной литературе мало представлена тема массовых и ритуальных самоубийств, а так же вызванных идеологическими и политическими неприятием.
Ну а если плагиата и явной затертости нет, но и чего-то ярко оригинального не найти? Все в порядке, просто, скорее всего, идея «написать, чтобы по-новому раскрыть тему» - не для вас.

История одного героя. Автор создает в своем воображении (по возможности) глубокий и неоднозначный образ персонажа, закономерным завершением жизненного пути которого является самоубийство. Всякие пресыщенные жизнью и измученные невыносимой тяжестью бытия молодые люди без определенного общественно полезного занятия, решающие прервать процесс собственной жизнедеятельности, чаще всего относятся к этому случаю. В эту же категорию чаще всего можно отнести душевнобольных (именно страдающих психическим заболеванием), если кому-нибудь интересно будет писать о самоубийстве невменяемого человека. Своеобразной отличительной чертой этого варианта авторской мотивации является предельная концентрация героя на самом себе. Персонажу, в принципе, не особо нужны какие-либо негативные внешние факторы или неудачные социальные контакты, вроде потери работы или несчастной любви, он приходит к решению покончить с собой, просто долго рефлексируя и предаваясь одиночной депрессии. Что спровоцировало его мироощущение развиваться именно по пути саморазрушения – это уже частный вопрос, который остается на совести автора. В центре внимания одна личность, и причина самоубийства всегда будет заключаться именно в самой личности, а окружающие люди или неблагоприятно складывающие обстоятельства будут выступать либо фоном, либо стимулирующим фактором, усугубляющим психологические проблемы героя, либо предлогом для выражения через суицид собственных внутренних противоречий. Здесь будет меньше драмы и романтики, зато больше философии и психологии. В качестве примера можно привести историю главной героини книги «Вероника решает умереть» (только не подумайте, что я читаю Пауло Коэльо), но не всю историю, а предшествующую решению наглотаться снотворных таблеток. В 24 года Вероника, главная проблема которой, видимо, состояла в том, что она никогда не прикасалась к примусу и не знала ужасов житья в совместной квартире, решила, что жизнь – бессмысленное и утомительное занятие и пора завязывать. Философия данного поступка для кого-то близка и понятна, для кого-то совершенно чужда, но определенный философский смысл в этом, несомненно, есть.

Здесь же притаился такой коварный вариант – самоубиение героя для доказательства идей автора. Не один персонаж русской классики поплатился жизнью за то, что посмел противоречить авторским взглядам на мир. Принцип прост: создается некоторый персонаж (как правило, мужского пола) и делается носителем идеологии, противоречащей авторской. Потом герой методично доводится до самоубийства, что символизирует его добровольный отказ от своих заблуждений и признание собственного бессилия. Сложность исполнения заключается в том, чтобы изложение через персонажа чуждых автору убеждений не было примитивным, грубым и неадаптированным под личность, а самоубийство не казалось насильственным со стороны автора по отношению к герою, то есть читатель должен понять, что такая смерть – закономерный итог длительного процесса распада личности. Сферический пример с религиозным уклоном: сам автор разделяет христианскую философию, а персонажа делает носителем богоборческих идей, к тому же наделяет его тягой к сатанизму. По ходу произведения характер персонажа раскрывается и развивается, пока тот не приходит к естественному абсолюту – совершает страшных грех самоубийства, окончательно уничтожая в себе божественное, добровольно и сознательно отдавая душу дьяволу. Однако в этом выражается не победа героя, а его поражение, потому что сам он хотел доказать, что без благодати и любви к Богу возможна более полноценная жизнь и гармоничное развитие личности, в результате же сам себе доказал обратное, но не нашел силы смириться и встать на путь исправления.

Нужно по сюжету. Чаще всего здесь бывает две ситуации. Первая – есть лишний персонаж, от него нужно избавиться. Раньше утративших сюжетную значимость персонажей убивали с помощью болезней, а женщины частенько умирали при родах. Однако для описания современных реалий эти варианты мало подходят – молодые и еще недавно дееспособные люди редко умирают от болезней, причем в нужные автору непродолжительные сроки. Поэтому начали активно эксплуатировать всевозможные несчастные случаи, чаще всего автокатастрофы – действительно ведь, жизненно. Если болезнь, несчастный случай и просто исчезновение из сюжета под каким-то предлогом не подходят, приходится задействовать самоубийство. Героя самоубивают, чтобы избежать ненужных последствий, с которыми сопряжена его дальнейшая жизнедеятельность. Вторая ситуация – по задумке нужен мертвый суицидент. Он может быть потребен автору для воплощения самых разных задумок. В этом случае автор «ведет» своего персонажа по жизненному пути в обратную сторону, начиная с того, что герой кончает жизнь самоубийством, а уже потом на ходу продумывает его биографию, причины и обстоятельства суицида. Персонажа заставляют совершить самоубийство ради последствий оного, а не ради самого действа и анализа причин.

В обеих ситуациях от автора не требуется особой оригинальности, здесь важнее не то, чтобы сам суицид был чем-то примечателен и интересен, а то, насколько органично он вплетен в сюжет. Даже когда работает принцип «мавр сделал свое дело – мавр может пойти и застрелиться», самоубийство персонажа не должно выглядеть так, как будто автору резко понадобилось убить ненужного героя, что и было сделано немедленно и без особых заморочек (даже если на самом деле все именно так и было). Понятно, что никто особо не будет интересоваться вопросом, почему престарелая мадам Розалия тихо отравилась вместе со своей любимой собачкой, потому что куда более важно выяснить, кто, воспользовавшись смертью старушки, прикарманил ее брильянты и куда увез ее племянницу, но минимальное обоснование все-таки должно быть. Самоубийство героя должно выглядеть как действительно к месту использованный сюжетный ход, а не как непродуманное «топорное» обрывание надоевшей линии повествования, вместо плавного ее окончания и/или вплетения в другие линии.

Больше драмы! Иногда авторы прибегают к самоубийству своих персонажей ради повышения градуса драматизма на страницу печатного текста. Как правило, жертвенными коровами при таком раскладе становятся второстепенные или даже основные положительные герои. Желательно такие, которых читателям захотелось бы понять и пожалеть. Драма – это в переводе на наш фикбуковский язык означает «агнст+романтика». То есть для идеального драматизма должен покончить с собой возлюбленный/возлюбленная главного героя/героини, а последний, соответственно, будет страдать. Возможно, даже отправится следом в мир иной. Это уже классическая, веками проверенная сюжетная схема. Свести счеты с жизнью по каким-то причинам может и объект не романтической, а иной любви главного героя – родственник, наставник, близкий друг или соратник и так далее. При этом независимо от мотивации умершего, протагонист будет винить в этом себя. Если это не го вина – будет винить с удвоенной силой, так по шаблону положено. Так же для драматизма будет полезно, если главный герой наблюдает самоубийство, но не успевает его предотвратить, и опять же мучается от этого.

Впрочем, не стоит останавливаться только на драме. Самоубийство можно использовать для создания какой угодно атмосферы. Не драматически-романтической, а, например, уныло-безысходной или суровой и мрачной. Вот не выдержала несчастная светлая эльфиечка ужасов плена у орков и повесилась на собственном шелковом пояске. И вместо красивого ритуала захоронения в фамильном склепе с традиционными эльфийскими песнопениями, вынули ее орки из петли, разделали топориком и побросали в котел – потому что остроухие девицы в подземельях умирают часто, так не пропадать же хорошему мясу, тем более, что тюремщикам вечно жрать охота. Или карательные отряды Империи вошли наконец-то в город мятежников, а жена какого-нибудь офицера-повстанца взяла и отравилась вместе с детьми. А имперский солдат смотрит на трупы и думает: «Ну вот и славно, патроны сэкономили, вот бы они все перетравились – нам работы было бы меньше». Равнодушно-циничное отношение окружающих к самоубийству героя (да и к смерти в принципе) смещает эмоциональный накал в сторону от драмы к дарку.

Мотивация персонажа.

Статистика по реальным суицидам выглядит довольно спорной и неоднозначной, потому что почти в половине случаев причины неизвестны. Плюс, дополнительное искажение связано с тем, что психологи опрашивают людей, спасенных после попытки самоубийства, о причинах данного деяния и включают их в статистику, в то время как мотивы, побуждающие людей зачастую только попытаться себя убить (например, с целью напугать и устыдить родственников) могут отличаться от мотивов людей, которые совершают реальный суицид, именно с сознательным желанием причинить себе смерть. Если же статистика по самоубийцам-неудачникам не рассматривается, то никуда не девается такой фактор, как субъективность мнения близких людей умершего касательно его мотивации. В любом случае, я думаю, что если бы кто-то решил составить аналогичную статистику о причинах самоубийства для вымышленных персонажей (а этого, кстати, еще никто не сделал?), то статистические цифры бы сильно различались. Искусство в целом тяготеет к романтике, драматизму, пафосу и повышенному смысловому наполнению. Большинство бытовых самоубийств этого лишены. Приведу слова одного своего знакомого, которому посчастливилось потерпеть фейл в попытке сведения счетов с жизнью: «На деле все проще и глупее, а подают как не знаю что. Человек в момент самоубийства чудовищно эгоистичен, вредлив, уперт, самонадеян. При этом поиски чуда отсутствуют, любая хорошая инициатива подавляется назло. То есть, это состояние ребенка, который противоречит родителям. Только тут противоречие против мира и жизни». Поэтому искусство разрабатывает в основном такие мотивации и ситуации, которые в реальной жизни встречаются редко. Например, самоубийство от неразделенных чувств. Среди подростков эта причина встречается часто, но в целом составляет весьма скудный процент, как и «пресыщенность жизнью», потеря смысла существования. Реальные причины чаще всего куда более прозаичны. К тому же в искусстве менее заметна гендерная дифференциация, а именно то обстоятельство, что мужчины кончают жизнь самоубийством в 4 раза чаще женщин, хотя слабый пол в 4 раза чаще совершает попытки (особенно демонстрационные) убить себя.

Самоубийства, в принципе, можно разделить (хотя и весьма условно) на добровольные и вынужденные. Добровольное самоубийство отличается от вынужденного тем, что в первом случае жить в принципе можно, но не хочется, а во втором хочется, но не можется. Хотя в ряде случаев вынужденное самоубийство – это фактически убийство, я считаю здесь определяющим фактором именно то, что человек сам себя убивает, именно необходимость самому совершить действие, которое станет причиной его физической смерти.
В искусстве любят оба эти типа, хотя добровольные все же преобладают, но с куда меньшим отрывом, нежели в реальной жизни.
К наиболее часто используемым причинам добровольного самоубийства можно отнести следующие:
1. трагическая любовь, либо неразделенная, либо запретная;
2. потеря смысла жизни, скука, усталость, пресыщенность;
3. какое-то несчастье, неудачи в жизни, смерть близкого человека;
4. душевная болезнь.

Причины вынужденных:
1. самоубийство по приговору суда, прямое принуждение, доведение до суицида;
2. страх перед тем, что должно произойти в будущем – наказание за что-либо, разоблачение, позор;
3. проблемы со здоровьем, длительная неизлечимая болезнь, физические страдания, нежелание быть обузой для родственников;
4. ритуальное, массовое, символическое самоубийство.

Хотя, конечно, выбор одной главной причины суицида или совокупности нескольких целиком в ведении автора, тут он сам решает, и советы зачастую все портят. Обычно авторы так или иначе мотивацию своих персонажей объясняют. Но есть такие садисты, которые любят поиграть с читателями в «угадайку» или прямо заявляют своим творчеством: «вот вам данность, понимайте как хотите». Так вот, чтобы прибегать к таким приемам, нужно чтобы уровень вашего мастерства был соответствующим. Чтобы произведение было таким интересным, что аудитории захотелось бы в нем разобраться и искать всякие подтексты, скрытые намеки, аллюзии, второе и третье дно и так далее. Чтобы мотивацию персонажей можно было понять, проанализировав их поступки, автор должен постараться и наделить своих героев характерами, оживить их, довести образ до такой психологической глубины, чтобы их можно было рассматривать, как реальных и полноценных личностей. Иначе читатели, скорее всего, ничего не поймут, и стимула разбираться в поступках двухмерных карикатурных или бледных персонажей у них не будет.