Каждое действие имеет причину и следствие. Вопросы об изначальной причине и окончательном последствии мучают человечество на протяжении тысяч лет и остаются без ответа, но внутри цепочки причинно-следственных отношений мы обычно можем понять положение одного конкретного действия, и самоубийство кого бы то ни было здесь не исключение. Самым первым и закономерным итогом самоубийства персонажа является его смерть, в том случае, если суицид был удачным. А смерть человеческого существа игнорировать не так-то просто, она неизбежно вызывает реакции и последствия.

Последствия для автора.

Некоторые писатели принимают то, что пишут, очень близко к сердцу. Есть такие, кто отождествляет себя с персонажами, кто погружается полностью в придуманные миры, кто проникается провозглашаемой на бумаге идеей. Не могу однозначно сказать, хорошо это или плохо, как автор должен относиться к своим творениям, суть в том, что этот этап «полного погружения» и нездоровой привязанности проходит почти каждый писатель. Убивать персонажей всегда тяжело, даже если они заслужили/сами виноваты/так будет лучше, а самоубивать их еще и опасно, в том случае, если автор изначально отождествлял себя с героем.
Начнет девочка писать нечто такое трагическое, романтическое, печальное и красивое, создавая героиню по своему образу и подобию, героиню, которую никто не может ни понять, ни полюбить, бесконечные страдания которой может оборвать лишь смерть… Идет героиня на крышу самого высокого здания в своем поселке городского типа и отпускает душу в свободный полет, а тело в свободное падение. И потом, получив в школе двойку, поссорившись с парнем, девочка-автор поздним вечером извлекает из-под матраса тетрадочку в цветочек со своим рассказом (мы рассматриваем оптимистичный вариант, при котором девочка пишет в тетрадке, как это было принято во время моего детства, а не в интернете), перечитывает, еще больше себя накручивает и в итоге идет и повторяет судьбу своего персонажа, только уже со всеми реальными последствиями. Это утрированный пример, конечно.

А вот к вполне реальным и даже обычным последствиям самоубийства персонажа для автора является депрессия. И чем автор впечатлительнее и восприимчивее, чем персонаж живее и глубже, тем сильнее и длительнее будет депрессия. И знаете, это действительно может случиться с любым, даже если вы считаете, что умеете полностью абстрагироваться от своих несчастных героев. Это, конечно, не повод не писать о самоубийствах и смерти вообще. Просто иногда возникает какое-то неуютное чувство разной степени интенсивности – привыкайте, у писателей такое часто (не у школьниц, пишущих флафф, правда).

Последствия для самоубийцы.

Физический аспект. В целом, все зависит от среды, в которую было вброшено мертвое тело. Если это наши современные реалии, то тело самоубийцы, как правило, подвергают вскрытию и многим другим судмедэкспертным процедурам. Потому что в любом случае требуется достоверно определить причину смерти. Даже если пациент обнаружился с дырой в голове и пистолетом в руке, все равно будут искать следы пороха на пальцах, проверять кровь на наркотики/яды, извлекать пулю и выяснять, была ли она выпущена из того пистолета, что был рядом с телом и так далее. Любая не естественная смерть – это всегда разбирательство. (Другое дело, если в нашей стране на самоубийства и несчастные случаи любят списывать убийства.) Но, любители красивых похорон, не расстраивайтесь. Больше, чем было, патологоанатомы не изуродуют - проведут свои процедуры, все красиво зашьют, вымоют; работники морга оденут, причешут, накрасят (по желанию), и можно хоронить в открытом гробу с цветами и под песню «Журавли». Если конечно, суицидент не избрал какой-нибудь сильно деформирующий тело способ покончить с собой.

Кстати, о погребениях. Здесь многое зависит от времени и места, все случаи рассмотреть, ясное дело, не получится. Но вот о чем советую помнить: в христианских странах самоубийц хоронили в неосвященной земле и без отпевания. Причем до недавнего времени (буквально до начала ХХ века) обойти данную неприятность в случае очевидности суицида было весьма проблематично, а иногда достаточно было и подозрения, чтобы испортить человеку посмертную жизнь. Самоубийство относительно христианского сознания – это грех для человека и позор для его семьи, поэтому родственники всеми силами старались данный факт скрыть. Сейчас, конечно, отношение к самоубийцам изменилось – и хоронят их так и там, как и где пожелают родственники, а в храмах отпевают кого угодно, хоть самоубийц, хоть актеров, проституток, иноверцев, атеистов и так далее. («Что ж ты сразу не сказал, что гусь-то у тебя крещеный»). Так что если пишете о нашей современности, о таком можете не переживать.

Исторический момент: во многих культурах (в том числе и у наших предков-славян) самоубийцы считались нечистыми покойниками, которые, в отличие от добрых и благородных духов предков, вызывали страх и отвращение. Поэтому тела нечистых мертвецов зачастую каким-то образом «обезвреживали» - с помощью обрядов, заклинаний или нанесения трупу увечий (отсечение головы, расчленение).
Совсем иначе, по-видимому, это дело обстояло в Древней Греции и Риме, Японии и прочих странах Востока до прихода мировых религий, но об этом подробнее автор сам сможет почитать, если ему будет нужно.

Метафизический аспект. Это для тех, кто собирается писать о посмертном существовании героя как личности, и здесь возможны два варианта. Первый, от Воланда: каждому персонажу воздастся по его вере. Второй: каждому персонажу воздастся по вере автора. Довольно часто религиозно-философское мировоззрение автора и персонажа совпадают. Вариантов возможного посмертного существования много, и различаются эти варианты степенью сохранения сознания и памяти человека, качеством его существования, наличием либо отсутствием взаимодействующих с ним существ и/или субстанций.

Проблема в том, что авторы (особенно молодые) редко ограничиваются тем, что предлагают разные религиозные и оккультные течения, и выдумывают что-то свое, порой весьма неординарное. В принципе, и «Божественная комедия» Данте – это гениальная авторская отсебятина на тему посмертного существования, правда, отсебятина, ограниченная христианской догматикой. Молодые авторы такой ерундой как догматика не заморачиваются, а потому героев, после совершения смертного греха может ожидать все, что угодно.
Парочка примеров из топов заявок на нашем сайте: у парня в жизни что-то пошло не так, он решает самоубиться, но попадает в параллельный мир, и там приходит ему счастье в лице NC с BDSM;
девушка прыгает с крыши, к ней является ангел смерти и предлагает неплохо вознаграждаемую работу в астральной канцелярии;
непринципиального пола молодое существо добровольно простилось с жизнью и стало ангелом-хранителем и тд.
Вообще, тема подросткового суицида на фикбуке крайне популярна (интересно, почему?...), но зачастую романтизируются как причины оного, так и последствия. Лично мне хотелось бы увидеть заявку: «Молодой человек покончил с собой и попал в ад, где будет мучиться целую вечность; NC-21; агнст, дарк, насилие», было бы хотя бы правдоподобно. Не могу запретить авторам фантазировать и творить в свободном полете мысли, но могу попросить: ребята, товарищи, коллеги, все-таки постарайтесь не смешивать божий дар с яичницей и христианскую/синтоистскую/буддистскую религиозную традицию с чем-то таким, у чего вообще затруднительно найти культурно-исторические корни. Проще придумать все самому с начала и до конца, получится даже круче, чем если сливать в одно атрибутику религии и противоречащие ей идеи.

Последствия для других персонажей.

В реальной жизни редко бывает, чтобы все в окружении самоубийцы отреагировали на его смерть одинаково: все люди разные, по-разному же относятся к самоубийству как таковому, по-разному могут оценивать мотивацию человека, к тому же немалую роль играет личное к нему отношение. Однако в литературе нередко реакция окружающих на смерть персонажа передана в одном общем тоне – чаще всего, все дружно скорбят, жалеют и сморкаются в платочки; но бывает и наоборот – всем одинаково наплевать на персонажа, его трагедии и страдания («После смерти ты интереснее не стал»). Обычно общая реакция окружающих персонажей выражает отношение автора к своему герою и служит для того, чтобы передать это отношение и читателю.

Например, сюжет: отец отдал сына в детский дом, чтобы тот не мешал строить счастье с новой женой и уже ее детьми. И никто мальчику не поможет: отец его предал, мачеха вообще мегера, в детском доме издеваются и сверстники, и воспитатели, он не выдерживает и вешается. И вот тогда и папа рыдает и кается, и мачеха раскаивается, и детдомовцы утихомириваются, и воспитателей под суд. Реакцию всех, в том числе автора и читателей можно выразить словами: «бедный мальчик». Этой же реакции можно добиться и обратным путем: берем того же повесившегося ребенка, только до него по-прежнему никому нет дела. Папу новорожденные близняшки отвлекают от мыслей о первенце, мачеха вообще рада, что никаких проблем с наследством не будет, сверстникам только тема для болтовни, воспитатели вообще историю замяли. Все становится опять, как было до смерти ребенка, только читатели негодуют «вот сволочи, бедный мальчик», а автору большой человеческий респект за такую трагическую историю, которая заставила задуматься/расплакаться.

Ситуация, когда персонажам на самоубийцу всем плевать, а автору и читателям его жалко, встречается довольно часто. Обратная ситуация лично мне не встречалась – чтобы все вокруг самоубийцу жалели и превозносили, а у читателей и автора он вызывал бы раздражение и презрение. Но такое возможно в специфической религиозно-философской литературе, в которой показывалась бы отвратительность самоубийства, независимо от обстоятельств. Бывает и так, что отношение автора к написанному и отношение читателя к прочитанному расходятся – «сигнал не дошел». Либо автор плохо написал, либо ему попался читатель с особо стойкими взглядами (первое более вероятно). Такие образы как Джульетта, бедная Лиза, Анна Каренина вызывают эмоциональный отклик; неглубокие, непродуманные, неестественные герои своим самоубийством могут вызвать у читателей только раздражение пополам с недоумением, что-то вроде: «Отравилась? Ну и дура».

А теперь вернемся к тому, с чего начали. В реальной жизни очень и очень редко все близкие и не очень люди реагируют одинаково. Далеко не всегда самоубийство поклонника заставляет ледяное сердце какой-нибудь дамы растаять и наполниться нежной грустью о том, что могло бы свершиться, но было погублено по ее вине (хотя у главного героя повести «Гранатовый браслет» усовестить возлюбленную вроде бы получилось, как и у страдающего молодого Вертера). Не всегда родители, сурово обращающиеся со своими детьми, после их смерти начинают немедленно раскаиваться в том, что не позволяли чаду обедать мороженым и встречаться с Любовью-всей-жизни. Монтекки и Капулетти в этом плане молодцы, но реальные люди с большей вероятностью будут обвинять кого угодно, кроме себя, отрицать сам факт самоубийства и так далее.
Впрочем, эти реалистические ремарки всем и так известны, даже юным авторам, для которых тема самоубийства все еще романтична и даже в чем-то… актуальна (в плане эмоциональных переживаний). Хорошее исполнение превращает банальность в классику, могёте написать хорошо даже о том, что к нашей реальности уже не особо применимо – вперед. А если будут надоедать критики, привязывающиеся к сюжету, а не к исполнению, срезайте их ссылкой на 29-ю статью Конституции РФ.