Эмили проснулась во втором часу дня. Её самочувствие было ужасным. Первое, что ей пришло в голову, это то, что она сильно устала и не до конца выспалась, но затем, прикинув, сколько часов она поспала, поняла что недосыпом её состояние никак назвать нельзя. Вторая причина, о которой подумала Эмили, это — "перебрала с алкоголем". Однако, припомнив все алкогольные напитки, которые она употребляла во время бала, Эмили поняла, что выпитое ею шампанское и вино, в столь малом количестве не может быть причиной такого кошмарного состояния.
Её голова трещала, а тело было настолько ослаблено, что у неё не хватало сил даже встать с кровати. Все мышцы Эмили болели и она не могла напрячь ни один мускул. Казалось, будто тело её не поддаётся указаниям мозга, безжизненно валяясь на кровати, словно парализованная мышечная масса. Но это тело не было парализованным, ведь Эмили чувствовала его, вот только в нём не было сил, чтобы пошевелиться.
Эмили чувствовала себя беспомощной тряпичной куклой. Она не могла установить причину своего состояния. " Интересно, Джонни, Рэйчел, или Дин тоже себя так чувствуют?.." — в отчаянии подумала она. Ей невероятно хотелось с ними поговорить, узнать как у них самочувствие. Одновременно ей и не хотелось, чтобы Джонни видел её в таком обессиленном состояние. "Тоже мне, супер-человек с мега-сильными способностями…" — с досадой подумала Эмили, припомнив слова Джонни о её совершенстве и невероятной силе. Несмотря на ослабшее тело и организм, при этой мысли её сердце, как обычно, болезненно-приятно сжалось.
Внезапно Эмили почувствовала, как сосёт у неё под ложечкой. "Отлично! Только голода мне сейчас ещё не хватало!" — раздражённо подумала она. Эмили ещё раз попыталась встать с кровати, чтобы добрести до кухни и перекусить что-нибудь. Однако, и эта её попытка не увенчалась успехом. Эмили впала в отчаяние.
К счастью, вскоре в её комнату постучали. Это оказалась Клаудия.
— О, ты уже проснулась! А я пришла тебя будить! Ну, как отгуляла на балу? — усаживаясь на кровать произнесла она.
— Отгуляла отлично… только вот… сейчас ужасно себя чувствую, не хватает сил даже подняться с кровати…
Голос Эмили был тихим и слабым, и она сама удивилась тому, насколько устало и обессилено он звучал.
— Хм… ну, по твоему голосу это слышно. Ты вчера много пила алкоголя?
— Нет, только шампанское и немного вина…
Эмили всматривалась в задумчивое лицо Клаудии, пытаясь понять, о чём сейчас думает её приёмная мать.
— Тогда странно. Спала ты более, чем достаточно… Может ты съела чего-нибудь не то? — встревожено спросила Клаудия.
— Да я ела совсем мало… Только сладкое из сливок и фруктов…
— Я думаю, нам стоит позвать Фемиду. Возможно тут дело связано с магией, а в этом я нисколько не разбираюсь, и ничем не смогу помочь. Ты, наверное, голодна… Чего тебе принести поесть? Как насчёт ананасового сока, бутерброда с сыром, йогурта, и пирожных? — ласково предложила Клаудия, но в её голосе по прежнему слышались нотки тревоги.
Эмили выдавила из себя улыбку насколько смогла и кивнула. Клаудия тотчас скрылась за дверью. Эмили вновь осталась наедине с кроватью и комнатными стенами. Её взгляд был прикован к деревянному потолку, с которого в детстве её так часто пугали складывавшиеся в чудовищ и монстров тёмные пятнышки. Тогда она сразу начинала плакать, быстро вставала с кровати и бежала вниз к родителям. Сейчас она тоже могла разглядеть этих чудовищ, но даже если бы они её испугали, ей не удастся убежать… Ей пришлось бы лежать в кровати до тех пор, пока бы она не сошла с ума от страха, или к ней не пришёл кто-нибудь, чтобы успокоить.
Сейчас Эмили чувствовала себя слабее и беззащитнее, чем когда была ребёнком. Какие же нелепые и тяжёлые испытания иногда устраивает нам судьба, и только тот, кто в силах пройти через них, не теряя своих достоинств, является храбрым и мудрым человеком. Эмили понимала, что не должна отчаиваться, ведь наверняка, Фемида знает в чём дело и тут же поставит её на ноги с помощью какого-нибудь зелья.
Будучи ребёнком она всегда представляла себе, что когда вырастет, станет очень сильной, и сможет победить и прогнать потолочных чудовищ. И вот, теперь она взрослая, снова смотрит на тех же самых монстров, и не в силах даже пошевелиться. Выходит, сейчас Эмили была слабее себя маленькой… Её детские мечты не сбылись и монстры на потолке по прежнему злобно скалятся ей.
Неизвестность — вот что сейчас пугало Эмили больше всего. Она не знала, что с ней, когда она поправится, и поправится ли вообще… Не знала даже, чем вызвано её странное состояние. А также страшно было то, что она не сможет за себя постоять, если каким-то образом окажется в опасности. Её супер силы покинули её. Теперь она была не сильнее бесполезных чудовищ с потолка.
Дверь открылась и на пороге показалась Клаудия с подносом в руках. Только сейчас Эмили подумала, как же она будет есть? Перспектива кормления с ложечки не очень устраивала её. Эмили попыталась приподняться на локтях, но у неё в очередной раз ничего не вышло. Тогда она поняла, что для её теперешнего состояния, подняться без посторонней помощи будет нереально. Но возможно, реально будет хотя бы заставить свои руки двигаться, чтобы кормить себя самой. Эмили направила крошечные остатки своих сил в руки и попробовала пошевелить ладонями. Хоть это и стоило ей огромных усилий, а в руках тут же заныли мышцы, ей всё же удалось пошевелить руками.
Видимо на её лице отразились мучения, когда она шевелила ладонями, потому что Клаудия с ещё большей тревогой посмотрела на Эмили, и, поставив поднос на стол, подошла к кровати со словами:
— Сейчас я помогу тебе сесть.
Клаудия подложила ей под спину подушки и помогла сесть поудобнее. Эмили медленно подняла стакан с ананасовым соком и принялась жадно пить. Её мышцы были настолько слабыми, что казалось, стакан вот-вот вывалиться у неё из рук. Затем она потихоньку принялась за йогурт.
— Если хочешь, я могу тебя покормить, — видя, сколько усилий у Эмили уходит на то, чтобы донести ложку до рта, предложила Клаудия.
— Спасибо, но нет, мам. Если могу хоть что-то сейчас сделать сама, то я буду это делать без чьей-либо помощи.
— Хорошо, дорогая. Я позвонила Фемиде, она скоро будет.
Эмили посмотрела на Клаудию с упрёком:
— МА-А, зачем надо было беспокоить человека с раннего утра?
— Вообще-то, уже три часа дня.
— Ну, всё равно, она наверняка после бала уставшая, и тоже только проснулась… Может, ей хотелось отдохнуть, побыть дома, а не бежать сломя голову ко мне, только из-за того, что у меня обычное недомогание.
Клаудия направила проницательный взгляд своих голубых глаз на Эмили. Она редко так смотрела на кого-либо. Обычно, у неё был простодушный непринуждённый взгляд, и лишь изредка она смотрела так проницательно, что казалось, ей никакая магия не нужна для того, чтобы прочитать мысли собеседника. За всю жизнь Эмили помнила только два раза, когда Клаудия так смотрела на неё, и этот был третий.
— Не пытайся обмануть меня. Я вижу, как ты себя чувствуешь… в тебе вообще нет сил. Ты только пытаешься делать вид, что всё в порядке. Я вижу, что это не обычное недомогание, Эмили. Тут что-то серьёзное, поэтому я позвала на помощь Фемиду.
Спорить было бесполезно. Да и Эмили понимала, что Клаудия права. Внезапно зазвонил мобильный телефон Эмили. Находился он на столе в её сумке, поэтому за телефоном пошла Клаудия. Достав звонящий мобильник из сумки, она мимолётом взглянула на экран, и, улыбнувшись, произнесла:
— Это Джонни…
Сердце Эмили застучало сильнее от одного этого имени. Она приняла телефон из рук Клаудии и, пытаясь подавить растущее волнение, подняла трубку:
— Алло, — сказала Эмили, стараясь сделать свой голос как можно бодрее и придать ему обыкновенный будничный тон.
Однако, услышав свой голос, она поняла, что её попытки оказались тщетными. Клаудия тем временем тихо вышла из комнаты, за что Эмили мысленно её поблагодарила.
— Эмили, — из трубки послышался приятный, бархатистый голос Джонни, который наполнил её слабое тело некой трепещущей силой, как тёплый, сладкий мёд наполняет цветок. — Что с тобой? Я тебя разбудил? — встревожено спросил он.
По его вопросам и тревожному тону было ясно, что Джонни услышал слабость в голосе Эмили.
— Нет, всё в порядке, — соврала Эмили, однако обессиленный голос по прежнему выдавал её. — Как ты?
— Со мной то всё в порядке. Я выспался, и вот решил тебе позвонить, думал ты уже тоже проснулась… Но, судя по твоему голосу, ты либо до сих пор спишь, либо ты сильно заболела… Если ты спишь, то извини, что разбудил, спи дальше, я позвоню позже.
— Нет, я уже час назад проснулась.
— Чёрт, значит, ты заболела! — расстроено воскликнул Джонни. — Прости, это моя вина… Мне не следовало морозить тебя на балконе, надо было скорее вести тебя в тепло.
— Если ты забыл, я сама вышла на балкон…. И там ничуть не было холодно. Так что, не смей винить себя. К тому же, я заболела не так, как ты думаешь…
— Что значит, не так как я думаю? Что случилось?
Эмили впервые услышала в голосе Джонни оттенок испуга.
— Ну-у… вообще я здоровая. Просто у меня слабость, и мы подозреваем, что она вызвана магией… — нехотя объяснила Эмили.
— Во сколько мне можно к тебе прийти?
— Когда хочешь…
— Тогда я уже мчусь. Жди, я скоро буду. Пока.
— Пока, — только успела ответить Эмили, как в трубке сразу послышались частые гудки.
Сейчас её переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, Эмили безумно хотелось увидеть Джонни, но с другой стороны, ей не хотелось, чтобы он видел её в столь обессиленном состоянии.
Совсем скоро возле кровати Эмили уже стояла Фемида, пытаясь выяснить причину её самочувствия. В руках она держала толстенную книгу по магическим заболеваниям и бегло прочитывала её некоторые страницы.
— Хм… ничего не пойму… — в задумчивости бормотала она, — тут нашлось только одно, похожее на твоё заболевание, но чтобы его подхватить, тебе необходимо было встретиться с некоторыми видами драконов, которые уже почти все повымирали, а существование нескольких выживших держится в строжайшем секрете, так что, это невозможно.
— М-да, с драконами на балу я вроде не танцевала, — с иронией заметила Эмили.
— Я, конечно, приготовлю зелье, которое немного придаст тебе сил, но так как я не знаю, с чем мы имеем дело, то и зелье тебя полностью не излечит. Тут нужно какое-то другое специальное противоядие, и я понятие не имею, какое. Я обещаю сделать всё, что в моих силах, чтобы скорее тебя вылечить, — в замешательстве сообщила Фемида.
Крёстная из-за всех сил пыталась подбодрить Эмили, однако голос выдавал её неуверенность и сомнения.
— Спасибо, — улыбнувшись ответила Эмили.
Она нарочно выдавила из себя улыбку, чтобы крёстная видела, как её старания приободрить Эмили, не проходят даром. На самом же деле, Эмили понимала, что на этот раз к ней прилипла какая-то по-настоящему серьёзная зараза. Однако она была искренне благодарна Фемиде за её желание помочь ей. " Когда вылечусь, надо будет ей что-нибудь подарить в знак благодарности…" — подумала Эмили.
Фемида тем временем уже вышла из комнаты и направилась вниз на кухню, варить для Эмили зелье. Однако ей не пришлось надолго оставаться одной, так как скоро пришли Джонни, Рэйчел и Дин.
Увидев Джонни, сердце Эмили забилось чаще, не смотря на полное отсутствие сил. Только одно его присутствие рядом с ней повергло её в неописуемую радость. Как только он показался в комнате, на лице Эмили сразу появилась сияющая улыбка, и даже если бы она хотела её убрать, ничего бы не вышло, так как это улыбалась её душа, а мимика лица в такие моменты является всего лишь её отражением. Когда человек по-настоящему счастлив, ему не скрыть этого, ибо душевное удовлетворение не прячется, не скрывается под маской лживости. Оно, напротив, старается показать своё удовольствие, пытается вырваться наружу, так как ему становится тесно в запертой телесной оболочке. Наша душа, словно разрастается, становится больше, шире, от переполняющего её счастья. Будучи невидимой, она всё же находит пути показать свою радость, выливаясь хорошим настроением, придавая голосу особую интонацию, что мы сами удивляемся, насколько необычно и прекрасно он звучит, используя лицо как зеркало, жесты рук, как кисть художника…
Эмили почувствовала, что у неё даже появилось побольше сил и бодрости. Наверное, в Джонни было что-то такое, что дополняло её, делало целой, словно в нём находился вырезанный кусочек из самой Эмили. Она чувствовала это каждый раз, когда он появлялся в её поле зрения, и ещё сильнее это ощущалось, когда он находился совсем близко к ней.
Иногда воображение Эмили рисовало ей слишком немыслимые объяснения этого феномена. Любовь представлялась ей невидимым, не материальным живым существом, поселяющимся в теле и душе человека. Если любовь взаимная, то в другом человеке поселяется точно такое же "существо", и когда влюблённые встречаются, оба "существа" распознают друг друга и стремятся скорее слиться воедино, образовав одно целое, сплетаясь между собой и своими "жилищами". Таким образом, эти "существа" тянут влюблённых друг к другу, а когда те находятся порознь, то ощущают некую пустоту и грусть, встретившись же, напротив, — дополнение, целостность, прилив энергии, будто какая-то неведомая сила обволакивает обоих одновременно. Сила эта — любовь.
Эмили не знала наверняка, чувствует ли Джонни то же самое, когда видит её, но почему-то, тоненький голос её подсознания был в этом уверен и не забывал периодически ей напоминать об этом. Хоть она и понимала, что эти объяснения слишком глупы, однако нередко действительно ощущала в себе любовь, как нечто живое, имеющее свой характер, разум, и желания. Иногда оно переполняло Эмили, и как шампанское лилось через край. Полюбив Джонни, она приобрела это нечто, и с тех пор постоянно чувствовала в себе его присутствие. Однако, это приобретение вовсе не было ей в тягость, а напротив, словно заполнило пустые бокалы её души теплым, сладостным медовым напитком.
Эмили поведала о своей странной болезни друзьям, и те, не на шутку испугались за неё. Вчетвером они раздумывали над причиной её теперешнего состояния. Однако никому не приходил в голову разумный ответ. Вскоре зелье Фемиды было готово. Эмили с трудом заставила себя выпить стакан бурлящей ядовито-зеленой жидкости, которая на вкус оказалась отвратительной. Затем Фемида также попробовала полечить Эмили заговорами. Все эти средства не особо помогли ей, но всё же, через некоторое время, сил немного прибавилось и Эмили уже могла самостоятельно вставать с кровати и даже ходить, несмотря на то, что самочувствие её оставалось по-прежнему разбитым, слабым, обессиленным.
— Эмили, мне важно знать, является ли твоё состояние обессиленным только в физическом плане, или же силы покинули тебя и в магии, — осторожно начала Фемида. — Ты не могла бы сотворить какое-нибудь простенькое заклинание?
Эмили кивнула, и произнесла вслух первое заклинание, которое пришло ей в голову:
— Эль Айрэ Кальентэ!
Должно было появиться магическое пламя, однако ничего не произошло. Эмили чувствовала, что магические силы тоже покинули её. Несмотря на то, что заклинание она произнесла чётко и правильно, ей было сложно сконцентрировать всё своё внимание на желаемом результате, то есть на огне. Эмили произнесла заклинание ещё раз, пытаясь сосредоточить свой обессиленный разум, однако на этот раз, в воздухе всего на мгновение появился слабый огонёк, который тут же потух.
— Достаточно, больше не надо, — ласково произнесла Фемида. — У меня только ещё одна просьба… Ты не могла бы попробовать превратиться в пантеру?
Эмили сосредоточилась на превращении, попыталась войти в транс, представить сильное грациозное животное. Однако, для превращения ей требовалось достаточно много и собственных физических сил, которых сейчас у неё не было. Мышцы её человеческого тела были слишком ослаблены для того, чтобы видоизменяться. Оставив тщётные попытки, Эмили открыла глаза, и посмотрела на Фемиду:
— Я не могу. Ничего не выходит, — сказала она обречённо.
В глазах Фемиды читалась тревога. Она налила Эмили ещё стакан того же термоядерного зелья. Эмили молча приняла его и начала потихоньку пить. Тишину нарушил Дин:
— Если Эмили лишена и своих магических сил, значит тот, кто всё это подстроил, хотел чтобы она не могла воспользоваться ими, потому что знал — превратившись в пантеру Эмили легко сможет его одолеть.
Все взгляды сейчас были устремлены на Дина, так как он сказал вслух именно то, что подумал про себя каждый из них.
— До Нового Года будет полнолуние… — в задумчивости произнесла Рэйчел.
Все понимали к чему она клонит.
— Перевоплощение в оборотня — необратимый процесс, и никакой упадок сил не может этому помешать, — ответила Фемида на непроизнесённый вопрос Рэйчел. — Тут влияние оказывают действия сил природы, а именно — луны. Только не допустив полнолуния, можно избежать перевоплощения в оборотня. Есть, правда, ещё один способ — приготовление очень сложного зелья, которое защищает человека на одну ночь от воздействия на него луны. Но такое зелье может приготовить далеко не каждый взрослый опытный маг. Никакие же болезни, усталость, и так далее, не помешают человеку превратиться в волка-оборотня, хочет он этого или нет.
— После полнолуния, Эмили наверное, потеряет ещё больше сил, — обеспокоенно произнёс Джонни.
— Возможно, — сказала Фемида.
— Не волнуйтесь вы так, — попыталась успокоить их Эмили, — со мной всё будет в порядке. Мне уже стало гораздо лучше после этого ужасного зелья.
Когда на улице уже было темно, Дин собрался уходить, чтобы успеть проводить Рэйчел до дома и самому не опоздать на последний автобус.
Рэйчел обняла на прощание Эмили и поцеловала в щёку, сказав:
— До скорого! Поправляйся быстрее! — затем, склонившись ближе к её уху, шёпотом спросила, — Ты бы хотела, чтобы Джонни сегодня на всю ночь остался с тобой?
Эмили слегка покраснела, но кивнула Рэйчел, а та в свою очередь лукаво подмигнула ей.
Дин обнял Эмили и тоже пожелал ей скорого выздоровления. После их ухода она осталась наедине с Джонни, отчего её сердце вновь забилось быстрее.
Джонни прилёг рядом с ней и начал ласково гладить её волосы и руки.
— Уже поздно, мне скоро пора будет уходить, а то Генри явно будет недоволен, — сказал он.
Именно эти слова Эмили боялась услышать больше всего. Ей так не хотелось, чтобы он уходил, ведь с Джонни ей было невероятно хорошо. От каждого его прикосновения к её коже, в животе появлялось ощущение спуска с высокой горы на огромной скорости, а сердце ёкало от неумолимого адреналина в крови.
— Не уходи… — только и могла вымолвить Эмили.
— Но как же твой отец? Он не разрешит остаться мне у тебя на ночь… Ты сама мне рассказывала о его запретах по поводу парней.
Эмили кивнула. Она знала, что так и будет. Джонни говорил правду. Тут ей в голову пришла нелепая мысль, что она не смогла сдержать улыбку.
— Что? — увидев улыбку на её лице, спросил Джонни.
— Ты можешь спрятаться в шкафу, а я скажу, что ты ушёл вместе с Рэйчел и Дином и они просто не заметили тебя, — смеясь, рассказала причину своей улыбки Эмили.
Джонни улыбнулся, обнажив свои жемчужные зубы, и продолжая поглаживать Эмили, серьёзно заговорил:
— У меня другая идея. Я могу действительно уйти. Но затем вернуться.
— Они же увидят тебя… а если даже уже будут спать, то ты можешь их разбудить…
— Я могу вернуться через твоё окно, главное открой его для меня, — лукаво улыбаясь, произнёс Джонни. — А утром, пока все ещё будут спать, я уйду точно также, через окно.
Эмили не могла поверить своим ушам. Эта идея казалась ей очень привлекательной, однако, она понятия не имела, как её осуществить.
— Но как же… как же ты доберёшься до окна? И из окна? А если ты упадёшь и разобьёшься?
— Предоставь это мне, — снова улыбаясь её любимой озорной улыбкой, произнёс Джонни.
— А если кто-то зайдёт ко мне в комнату вечером или утром?
— Не зайдёт. Я наложу на дверь заклинание, которое у каждого отобьёт желание зайти сюда. Это проверенный способ, уверяю, никто не сунется. И есть ещё одно отличное заклинание — заклинание звукоизоляции, так что никто не услышит ничего, что будет происходить в этой комнате. Можно даже разговаривать вслух.
— Хорошо, — теперь Эмили лукаво улыбнулась.
— Я пойду, — Джонни горячо поцеловал Эмили в губы. — Не забудь открыть окно, и когда можно будет лезть в него, скинь гудок на мой телефон.
Когда он скрылся, она ещё чувствовала след его горячего поцелуя на свои губах. От этого ощущения из губ Эмили невольно вырвался стон. В нетерпеливом ожидании, она сразу подошла к окну и открыла его. Возвращаясь в кровать, на пути она остановилась напротив зеркала, критически разглядывая себя с ног до головы. На Эмили была надета атласная голубая пижама из шортиков и блузы на пуговицах. В целом она выглядела весьма неплохо, только уставшие глаза выдавали её самочувствие.
На лестнице послышались шаги. Должно быть, Джонни уже вышел на улицу, а это Клаудия или Генри поднимается узнать, как она себя чувствует и заодно пожелать ей спокойной ночи. Эмили легла в кровать. Как она и ожидала, через пару секунд в её дверь постучали.
— Входите, — ответила на стук Эмили.
Это оказался Генри.
— Ну, как ты себя чувствуешь? — озабоченно спросил он.
— Уже нормально, сейчас думаю принять душ и спать.
— Тебе ничего не нужно принести? Как насчёт поесть?
— Пап, ну куда мне уже есть, на ночь глядя? Спасибо, но нет, я уже готовлюсь ко сну.
— Хорошо, мы с Клаудией надеемся, что завтра тебе полегчает.
Эмили с волнением ждала, когда же он наконец уйдёт. А то мало ли Джонни передумает, или решит, что она передумала…
— Я высплюсь, выпью ещё зелья Фемиды, и мне точно будет лучше, — заверила она Генри.
— Хорошо, надеюсь, что так и будет. Ладно, не буду тебе мешать, спокойной ночи от меня и от Клаудии.
— И вам спокойной ночи!
Как только он вышел, Эмили тотчас направилась в душ. Она помылась с необычайной скоростью, наспех вытерлась полотенцем, так что большинство участков её кожи остались мокрыми, и надела ту же атласную светло-голубую пижаму. С её волос стекала вода, когда она возвращалась в комнату, поэтому Эмили прихватила с собой полотенце, чтобы постелить его на подушку.
Первым делом Эмили позвонила Джонни, а затем, выключив свет, с замиранием сердца вновь легла в кровать. Через минуту он показался в окне. Невозможно описать счастье Эмили, когда Джонни спрыгнул с подоконника. Он закрыл окно, и подошёл к кровати.
— Ничего себе, ты за это время успела даже в душ сходить, — потрясённо произнёс Джонни.
— Откуда ты знаешь, что я была в душе? — включая ночник возле кровати, спросила Эмили.
— У тебя волосы мокрые…— улыбнулся Джонни.
Эмили рассмеялась из-за своего глупого вопроса. С её волос до сих пор капала вода и тут сложно было не догадаться, что она была в душе.
— Ии… ещё у тебя рубашка в некоторых местах промокла… — смущённо произнёс Джонни.
Эмили почувствовала, как к лицу подступил жар. Она опустила голову, посмотреть на верх своей пижамы. Нежно-голубой атлас в некоторых местах промок и прилип к её телу.
— Я спешила, поэтому плоховато вытерлась полотенцем… — закрывая одеялом прилипшую к телу ткань, произнесла Эмили.
Джонни присел на кровать рядом с ней.
— Быстро ты, однако. Но я уже успел как следует соскучиться… — он наклонился и нежно-нежно дотронулся губами до её губ.
Сердце Эмили ёкнуло от этого нежного прикосновения и учащённо забилось. Теперь на её губах застыл след нежности его губ.
— Хочешь, я высушу тебе волосы? — неожиданно спросил Джонни.
— Давай.
— Калорэ суффусус аэтэр! — положив руку на её голову, произнёс он, и Эмили почувствовала, как прохладные тяжёлые мокрые пряди стали легче, мягче, теплее, и наконец, полностью высохли. — Обожаю твои волосы! Хотя с мокрыми тебе тоже очень идёт… — плавными движениями запуская пальцы в её волосы сказал Джонни.
— Спасибо… По моему обычные волосы… — только и могла вымолвить Эмили, всеми силами стараясь не выдать своего блаженства от его прикосновений, однако она уже плохо слышала саму себя.
— Нет, не обычные… они прекрасные, как и ты сама, — Джонни собрал в горсть её кучерявые пряди и поднёс к лицу, целуя и вдыхая их аромат.
Эмили казалось, что вот-вот она потеряет сознание, ибо разум её затуманивался.
— Чёрт, совсем забыл! Надо же заколдовать дверь и создать звукоизоляцию…
Джонни встал и сначала сделал несколько шагов по направлению к двери, а затем произнёс заклинание, которое Эмили не расслышала. Он также закрыл дверь на обычный замок и наложил на стены звукоизоляционное заклинание.
— Слушай, а как ты всё-таки вскарабкался на окно? — с любопытством поинтересовалась Эмили, когда Джонни вернулся на кровать.
— Я наколдовал верёвочную лестницу, это не сложное, но весьма полезное заклинание. Так что, забраться на окно для меня не составило никакого труда.
Он прилёг рядом с Эмили поверх одеяла. Она была рада, что он, наконец лёг, и теперь не она одна находится в лежачем положении.
— Я выключу свет? — спросила Эмили. — А то через дверные щели в коридоре видно, что у меня включён ночник.
— Конечно, выключай.
В комнате воцарился полумрак и Эмили едва могла различить в нём очертания Джонни. Однако позже, когда глаза привыкли к темноте, она могла видеть даже его лицо.
— Лучше сразу накрывайся, всё равно потом замёрзнешь, — пытаясь вытащить из под Джонни одеяло, сказала Эмили.
Он приподнялся, и тогда она легко смогла вытащить одеяло и поделиться им с Джонни.
— Может лучше не надо? А то я ведь в одежде… — любезно спросил он.
— Успокойся! Всё равно скоро стирать…
Джонни снял верхнюю байку с рукавами и остался в майке и брюках. Он обнял Эмили одной рукой за талию, а она прижалась к нему ближе. Затем Джонни поцеловал её в щёки и перешёл на шею. Эмили ощущала каждый его горячий и, одновременно нежный поцелуй на своей шее, и ей казалось, что её сердце может этого не выдержать и разорваться в клочья. Его запах — кокоса и мяты — одурманивал её. Джонни продолжал нежно целовать её лицо и шею. Для Эмили это был момент наивысшего блаженства и счастья, и сейчас она понимала, что ради одного короткого мгновения такого огромного счастья, стоит страдать всю жизнь, так как это счастье есть точка наивысшего блаженства, и достигнуть её человек может лишь находясь со своим любимым. Сейчас Эмили поняла, что долгие годы страданий могут компенсироваться всего одним коротким мигом наивысшего счастья, и она готова была страдать ещё, лишь бы потом снова быть вознаграждённой таким блаженством, даже если оно будет длиться не дольше минуты. Если человек однажды испытает на себе мгновения неописуемого блаженства души и тела, то он запомнит это на всю жизнь, и он будет готов отдать всё, лишь бы эти мгновения вновь повторились. Ибо ликует не только его тело, но и душа.
Наконец их губы слились в одном горячем, долгом, страстном поцелуе и Эмили уже потеряла счёт времени, ощущение пространства, реальности. Был только бешенный ритм её сердца, этот горячий поцелуй, и любящий её Джонни. Она не знала, как долго длился их поцелуй, возможно десять секунд, возможно минуту или десять минут… всё это было не важно. Важно только то, что рядом с ней Джонни.
— Я тебя обожаю, — оторвавшись от поцелуя, с придыханием прошептал Джонни.
У Эмили заныло под ложечкой, но это было приятное ощущение, которое являлось реакцией на его слова.
— И я тебя, — ответила Эмили, и её голос прозвучал куда более страстно, чем она того ожидала.
Рука Джонни нырнула под её блузу в районе пупка. Теперь Джонни нежно гладил её живот.
— Кстати, забыл сказать… тебе очень идёт голубой цвет, и эта пижама, — сказал он, а тем временем вторая его рука опустилась на её ногу, и стала нежно массировать её ляжку.
Эмили и не думала, что находясь в таком ослабленном состоянии, её тело будет способно так бурно реагировать на прикосновения Джонни. От нежных поглаживаний живота и ног, по её коже бежала мелкая дрожь, а по всему телу расходилась тёплая волна желания. Эмили хотелось, чтобы он не переставал её гладить, и даже более, чтобы рука на животе поднялась выше, на её грудь, а рука на ляжке — на бёдра. Теперь, недавнее блаженное счастье переходило в дикую страсть.
— Спасибо, — после некоторой паузы, тяжело дыша, ответила Эмили.
Она понимала, что ей необходимо держать свой разум под контролем, хотя сейчас это сделать было очень сложно. Однако, Эмили твёрдо решила, что сегодня дальше этого у них с Джонни не зайдёт. На то были веские причины: во-первых, её ослабевший организм и тело, просто могут не выдержать такой нагрузки, во-вторых, не здесь, когда через комнату находится спальня Клаудии с Генри. И хоть чёткое понимание этого и сидело у Эмили в сознании, однако она не могла ничего с собой поделать. Она хотела Джонни больше всего на свете. Но сегодня они не переступят черту, хотя уже были близки к этому…
Где-то в подсознании Эмили роились мысли, что пора остановиться, но тело не желало слушаться, оно отвечало ласкам Джонни, сбрасывало с себя последние признаки стыдливости. Эмили захотелось сделать Джонни тоже приятно, и она, прижавшись к нему сильнее, запустила руку под его майку со стороны спины. Кожа на его спине была невероятно упругой и гладкой, что ей казалось, будто она гладит нагретый на солнце камень. Мышцы были сильными, крепкими, твёрдо поддерживающими позвоночник с обеих сторон.
Джонни отреагировал на её прикосновение слишком бурно, что она не успела и сообразить, как близки они уже к тому, чтобы переступить черту. В мгновение ока Джонни перевернул её и Эмили оказалась на нём. Их лица теперь находились совсем близко и на одном уровне. Эмили оставалось совсем немного наклонить голову, чтобы их губы встретились, однако, стоило этой мысли появиться в её сознании, как Джонни уже приподнял свою голову и начал целовать её губы. Она отвечала на его поцелуй с такой же пылкостью и жаром. Голова Джонни немного опустилась и Эмили, вслед за ней немного наклонила свою. При этом их губы не оторвались друг от друга ни на миг. Сначала руки Джонни находились на спине Эмили, теперь же, в порыве страстного поцелуя, он опустил их на её ягодицы. От этого прикосновения по её телу словно прошёл электрический ток, заставляя Эмили вздрогнуть. Теперь ей уже было наплевать на своё самочувствие, наплевать на то, что через комнату, в спальне находятся родители…
ДЗИНЬ-ДЗИНЬ! — на телефон Джонни пришло сообщение.
Это вернуло Эмили в реальность и заставило вновь трезво размышлять. Не сегодня, и не здесь. Но как же ему сказать, не задев его чувств?
Джонни всё ещё крепко обнимал Эмили, и она удивилась, когда он вдруг заговорил:
— Я думаю, не сегодня… Как думаешь?
Эмили была невероятно удивлена такому повороту событий, но и одновременно рада, что ей не пришлось самой говорить это Джонни. Видимо, в его планы на сегодня, тоже не входила бурная ночь.
— Я тоже так думаю, — с улыбкой ответила Эмили.
Джонни тут же перевернул её обратно, и Эмили вновь оказалась рядом с ним. Затем Джонни вытащил сотовый из кармана и улыбнулся, глядя на экран.
— Что такое? — спросила Эмили.
— Рэйчел написала. Она уже сказала родителям, что меня сегодня не будет дома.
Эмили тоже улыбнулась, вспомнив о странном вопросе, который ей сегодня задала Рэйчел перед отходом. А вслух сказала:
— Она всё предвидела.
Всю оставшуюся ночь они с Джонни без умолку болтали. Казалось, они вдвоём никогда не устанут говорить друг с другом. Эмили ещё ни разу в жизни не встречала человека, с которым ей было так легко разговаривать, как с Джонни. Ей хотелось рассказывать ему всё подряд. Они говорили на самые разные темы, начиная от мелких будничных проблем, занятий, школе, магии, развлечениях, фильмах, книгах, и заканчивая глубокими философскими рассуждениями о мироздании, вселенной, человеческой душе, Боге…
Они смеялись и шутили, а затем, внезапно переходили на серьёзный разговор. Казалось, им даже не обязательно было произносить слова вслух, достаточно было одному подумать о чём-то, как другой тут же высказывал эту мысль вслух. Джонни понимал Эмили с полуслова, а она его. Нередко один заканчивал начатую другим фразу, или оба одновременно начинали говорить одни и те же слова.
Заснули они только в часов пять утра. Эмили уткнулась лицом в его грудь, а он обнял её за плечи. Эмили была счастлива засыпать в объятиях Джонни и так близко прижавшись к нему всем телом. Конечно, ей снился он. Они вдвоём путешествовали по параллельным мирам. Это был чудесный сон.
Эмили почувствовала, как сон покидает её, растворяется, уходит в небытие. Она просыпалась. В её сознании появилось воспоминание о сегодняшней ночи и о том, что рядом с ней Джонни. Не открывая глаз, ей захотелось прижаться к нему, обнять. Однако, её рука нащупала лишь пустую подушку. Эмили опустила руку ниже, но и на сей раз, она почувствовала только скомканное одеяло.
Она открыла глаза. В них сразу ударил яркий свет. Она зажмурилась, потёрла глаза, а затем вновь открыла их. Яркий свет резал глаза, но она увидела, что в комнате, кроме неё, никого нет. Быть может, ей это всё приснилось и Джонни вовсе не оставался с ней на ночь?.. Эта мысль потрясла Эмили. Нет, такого не может быть. Эмили вновь детально вспомнила сегодняшнюю ночь. Сон не мог быть настолько реалистичен.
Значит, он бросил её. Он ушёл, даже не попрощавшись, оставил её одну, даже не подумав о том, как она себя будет чувствовать, когда проснётся, и обнаружит что его нет рядом. Как он мог так поступить?..
Сердце больно сжалось от этих мыслей. Эмили прижала руку к груди, словно пытаясь таким образом успокоить разволновавшееся сердце. На глаза навернулись ненужные слёзы. Неужели он не знал, как ей будет больно, когда она проснётся и увидит, что его нет?.. Взгляд Эмили упал на место, где вчера рядом с ней лежал Джонни. На подушке лежала синяя ручка."Странно, — подумала Эмили, — вчера здесь ручка точно не лежала…"
Она интуитивно засунула руку под подушку рядом с собой. Рука нащупала клочок бумажки. Эмили достала бумагу из под подушки и развернула неровно оборванный по краям, свёрнутый напополам листочек. На бумажке, красивым, ровным почерком было написано:

" Малыш!

Прости, что ушёл не попрощавшись, просто не хотел тебя будить. Ты спала как ангел, и я не осмелился потревожить твой сон (кстати, ты прекрасна, когда спишь). К тому же, твои родители уже начинали вставать, и я решил, что потом мне будет сложно уйти незамеченным… Я бы хотел дождаться, когда ты проснёшься, но боюсь, это будет очень поздно, так как заснули мы только около 5 утра. Это была замечательная ночь, спасибо тебе, любимая. До скорой встречи. Я тебя люблю, целую.
P.S. Надеюсь, ты на меня не злишься.
Твой Джонни."

Прочитав письмо, лицо Эмили озарилось радостной улыбкой. Сердце вновь приятно ёкнуло, и теперь в её изумрудных глазах уже стояли слёзы счастья.