Часть 5

Седрик вырвался из цепких объятий ветвей, понимая, что ничего уже не исправить, и застал странную картину. Скоя`таэли молча собрались вокруг истыканного стрелами тела старика и стояли, как громом поражённые, пытаясь смириться с произошедшим. Накалившаяся добела тишина с треском лопнула, словно натянутая струна, как только Йорвет раздражённо прикрикнул:
— Чего уставились? Забирайте добычу и празднуйте победу!
Приказ был нехотя выполнен – часть отряда разбрелась в каком-то мертвенным оцепенении, ничего перед собой не видя, а оставшиеся стали медлительно, отрешённо потрошить опрокинутую повозку, не найдя в ней ничего, кроме пучка сена и вороха пыльных книг. Причём все время от времени бросали на Седрика укоризненно-злобные взгляды, пока тот отколупывал с себя остатки грязевой корки. Йорвет был обескуражен бесполезностью добычи и холодностью своих бойцов:
— Одним d`hoine меньше! Чем не повод для радости?!
Никто из отряда не услышал командира, но из лесной чащи вдруг послышались одобрительные хлопки. Эльфы, на секунду остолбенев, тут же схватились за оружие, но это было по меньшей мере бесполезно – со всех сторон, прореживая лес, на них двигались солдаты в реданской униформе с пиками наперевес, загоняя отряд Йорвета в узкий круг. Однако шли они не торопясь, осторожно, с нападением пока медлили. И вскоре стало ясно, почему.
Из тени деревьев, вальяжно вышагивая, выплыл высокий тип в командирских доспехах с позолоченными пластинами, сверкающими на вышедшем из-за туч солнце. От остальных реданцев его отличала неимоверно гордая осанка и странная, ломающаяся походка – словом, выглядел он так, будто бы длинную палку проглотил. Да и морщинистая, бугристая рожа этого типа очень уж походила на небрежно вытесанную деревянную личину. Он, не прекращая негромко хлопать в обтянутые кожаными перчатками ладони, проскрипел:
— Кто бы мог подумать, что все слухи о неуловимом Йорвете окажутся правдой! Ты действительно грабишь и убиваешь всех подряд, не гнушаясь проливать кровь…
Йорвет всегда просчитывал свои действия наперёд, ну или почти всегда – то есть пока ему не застилали взор одержимость и гордыня. И сейчас, когда было вполне возможно договориться с начальником патруля, предводитель эльфов уже похоронил себя и свой отряд заживо, а потому прошипел сквозь зубы:
— Мы будем драться до конца, и я обязательно прихвачу тебя с собой на тот свет.
Однако деревянный тип явно ожидал такой реакции — даже глазом не моргнул, продолжая скрипеть, будто бы ничего не слышал:
— Я вижу, твой отряд по численности значительно меньше, чем насчитали Синие полоски, а их новый командир не склонен преувеличивать и кичиться своими достижениями… — реданец изобразил сосредоточенные размышления, и его лоб избороздили такие глубокие складки, словно бы он был в шаге от того, чтобы постичь смысл жизни. — И когда это вы успели так поредеть? По факту того, что вы оказались здесь так быстро, я могу судить, что вы без остановок в паническом бегстве прорывались через лес. Разве я не прав?
Командир, размеренно прохаживаясь вокруг Йорвета, успел тому порядком надоесть, однако он всё же обратился к партизанам явно не ради драки – хотел предложить сделку, или же просто усыплял бдительность, чтобы в нужный момент разделаться со скоя`таэлями без потерь, одним точным ударом лишив их атамана и искромсав пиками?
— Легендарный отряд белок, наводивший ужас на пол-Темерии, превратился в горстку голодных оборванцев! Но самое главное, что у вас всё ещё осталась неосуществимая мечта, которой можно прикрыть убийства!
Йорвет скривился от отвращения, а реданский военачальник, увидев, что надавил на больное место, довольно ухмыльнулся. Предводитель эльфов вдруг ощутил ясное и стойкое желание содрать эту ухмылку всместе с кожей с мерзкого, морщинистого, как испорченный, подгнивший фрукт, лица, и уже было положил руку на верный нож, рассчитывая момент для смертоносного прыжка. Однако его отрезвил вид строя, ощетинившегося сверкающими в лучах восходящего солнца наконечниками копий, и он презрительно сплюнул себе под ноги. Командир патруля тем временем пристально за ним наблюдал, и ненавязчивым, осторожным движением нащупал под плащом отравленный кинжал, не прекращая свою речь:
— Я могу дать вам всё, что пожелаете – оружие, доспехи, еду, информацию! – реданец вдруг развернулся на пятках и щёлкнул пальцами. – Но с одним условием.
Значит, всё таки сделка. Йорвет, напряжённый, как сжатая пружина, смог наконец немного расслабиться.
— Сегодня на закате вы в полном составе ворвётесь в темерский городок неподалёку. Король Радовит когда-то владел этими землями, и если я от его имени верну город к жизни после нападения белок, все будут оч-чень благодарны! – после мерзко-слащавых интонаций последней фразы дать по морде этому противному типу наверняка захотели даже его собственные подчинённые.— Вам не надо нападать на факторию… инсценируйте нападение. Например, ворвитесь на площадь и убейте кого-нибудь, может быть, подожгите город, словом, импровизируйте! – командир раскинул руки, демонстрируя, сколь безграничны возможности вооружённой банды в мирном городке. – А потом на защиту невинных людей прихожу я, и вы отступаете, осыпая меня проклятьями, а потом возвращаетесь на это самое место, где будет ждать награда, которая точно приблизит вас к достижению своей цели. Как вам такой расклад?
Лицо Йорвета превратилось в неподвижную маску сосредоточения, тогда как его бойцы шипели сквозь зубы и беспокойно переминались с ноги на ногу, явно готовясь очутиться в пылу жестокой битвы.
— Мы согласны. Нам нужны припасы и новые доспехи, хорошо бы ещё ты достал зажигательные бомбы. Но больше всего мне нужно узнать одно имя…
Реданский командир ощерился жёлтыми зубами:
— Вещи будут доставлены, а насчёт информации — обсудим на месте. Даю слово. Не подведи меня.
Обоюдоострые лезвия синхронно вспорхнули над гравием и укрылись в тени. Патруль, не оборачиваясь, поспешил за своим предводителем, который неестественно-скованно поковылял дальше по дороге. Вскоре все воины слились в одно колыхающееся, матово-поблёскивающее красное пятно, постепенно сжавшееся в крохотную точку и затерявшееся в смутных тенях. Однако сомнения, терзавшие скоя` таэлей, не исчезали – среди бойцов повис приглушённый ропот. Седрик, подскочив к атаману, выразил общее мнение:
— Йорвет, ты спятил? Почему ты не послал этого d`hoine подальше?
Главарь партизан замер, устремив застывший взгляд в утренний туман, застилавший подножие тёмной ниши, в которой скрывалась прямая, как эльфская стрела, дорога.
— А мы сейчас не в том положении, чтобы отказываться.
В его голосе сквозила смертельная усталость и какая-то странная, отрешённая скорбь — будто бы он только что стал свидетелем ужасной трагедии, но не мог вмешаться и был обречён лишь наблюдать. Все моментально уловили, что он слишком вымотался, чтобы объяснять им своё решение, а потому разом, как по команде, умолкли. Ведь им было нечего терять, всё, что у них осталось – это великая цель...

Часть 6

В городской корчме не было ничего особенного, да и быть не могло. Здесь так же, как и везде, по вечерам клевали носом и несли себе под нос несуразицу местные пьянчуги, так же, как и везде, свечи медленно оплывали воском, сальными лужицами застывавшем на немытом полу, так же, как и везде, столы покрывала толстая корка жира. Сие заведение даже не имело права зваться таверной – настолько отвратительное пойло тут разливали! А если бы ветром Предназначения сюда занесло талантливого барда, он бы непременно посвятил прекрасную балладу царящей здесь скуке.
Она наверняка душила бы всех присутствующих и сейчас, если бы не артисты, наведавшиеся в этот скромный уголок. Местные оживились — очень уж не терпелось узнать, что за загадочный хлам спрятан в цветастых фургончиках, окольцевавших корчму. Их обитатели активно готовились к предстоящему представлению, и постороннему человеку, вошедшему в обычно безлюдную корчму, её нынешние посетители могли бы показаться плодом самой безумной фантазии. Плачущие намалёванными на масках слезами арлекины в необъятных балахонах, хрупкие, невесомые танцовщицы, порхающие, словно бабочки, скоморохи в огромных колпаках – вся эта фантасмагория образов звенела и перекатывалась блестящим, душистым океаном.
Именно поэтому, увидев на пороге корчмы толпу вооружённых эльфов, тощих и измазанных в грязи, никто особо не удивился. Даже когда пришельцы набросились на еду, будто бы семь лет крошки во рту не держали, никто и слова не сказал.
***
Пламя сноровисто взбиралось по маслянистым доскам, прыгало по соломенной крыше и вгрызалось в живую массу, бившуюся и вопящую внутри. А скоя`таэли подтаскивали к содрогающимся от ударов извне дверям все более-менее тяжёлые предметы, что нашлись неподалёку. По расчётам Йорвета, пожар должен был породить панику, и провокация обошлась бы без жертв – ведь окна не баррикадировались и не держались под прицелом стрел. Однако он не учёл, что именно сквозь узкие отверстия в стенах огонь ворвётся внутрь пылающего здания, превратив пути к спасению в ревущие жерла. Да впрочем, вожаку повстанцев было не до этого – нужно было убраться поскорее, ведь реданцы точно заметили в небе вихрящийся столбом чёрный чад.
Какому-то эльфу всё же посчастливилось вырваться из жгучего зарева. Хотя нет, назвать его счастливцем просто язык не поворачивался – всё лицо превратилось в один чудовищный ожог, в форме которого угадывалась ещё тлеющая деревянная маска, спёкшаяся с кожей в отвратительную бороздчатую гримасу. Как под ней могли уцелеть глаза, оставалось загадкой, — и оттого Йорвет был ошеломлён, когда стальная хватка вдруг сомкнулась на его шее.
Он инстинктивно попытался стряхнуть полумёртвого врага, но тот лишь сильнее вцеплялся в его спину. На помощь пришли скоя`таэли, замолотив лезвиями по скрюченным судорогой пальцам, и Йорвет мощным рывком отшвырнул от себя обожжённого, и не дожидаясь, пока тот придёт в себя, хлёстким ударом меча вспорол пузырящуюся плоть. Тот сполз по стене, откинув голову под неестественным углом, и Йорвет вздрогнул от ужасающего сходства, с которым лезвие сделало умирающего безумца похожим на него самого – с точно таким же по форме шрамом поперёк лица…
Что-то просвистело совсем рядом, и фигура обожжённого как-то странно дёрнулась. Приглядевшись повнимательней, командир скоя `таэлей заметил туго трепещущую стрелу.
Хотя стрелу ли — древко было слишком грубым, а вместо топорщащегося оперения отсветом пожара сверкал железный набалдашник…
Арбалетный болт?!
***
Йорвет, разделавшись с обожжённым, явился к своему отряду взмыленным, взведённым до упора, с беспокойно бегающим взглядом.
— Реданцы уже рядом. Уходите, мне надо оставить побольше следов, чтобы в поджоге обвинили именно нас.
Командиру не полагается выдавать подчинённым своего волнения, и Йорвет давно к этому привык. Но сейчас образ целеустремлённого лидера трещал по швам, разрываясь изнутри от неистовой жажды мести. Но было и ещё кое-что — в глубине души бушевал потаённый, сакральный ужас перед собственной жестокостью. Недоверчивые взгляды бойцов лишь усиливали гложущую тревогу. Йорвет поддался давлению, развернулся и энергично зашагал прочь, успокаивая себя открывшейся возможностью.
Ему необыкновенно повезло: Синие полоски, а стрелять в него из арбалета могли только они, обознались и нескоро поймут свою ошибку. А эта счастливая случайность давала шанс рассчитаться с их командиром за кровь, что несмываемыми язвами въелась в его руки – лишь месть способна была поставить всё на свои места и восстановить справедливость. Оставалось только добраться до темерца раньше, чем тот успеет хорошо рассмотреть спёкшуюся плоть убитого. Воспоминание явилось настолько ярким, что эльфа передёрнуло — он снова увидел ту схватку, снова увидел со стороны будто бы собственную смерть. Отбросив сомнения, он устремился по вязи переулков, ища путь на крышу. Сейчас или никогда! Во имя великой цели!