- Геральт, поехали в город, к девкам! Нету у них никакого козла в конопле! Виданое ли дело, чтобы козлы курили?
- Да почему нет? У них вся деревня обкуренная. Гуси и комары и те под кайфом.
- Ге-е-еральт! Я боюсь наркоманов! А этот их козлик еще и буйный!
- Отстань, Лютик. Вот мы уже пришли... Какое большое конопляное поле!Какая чудная антимагическая аура! Здесь колдовство не действует. Какой чародей сюда ни забредет, так лежать в конопле и остается... Пока наряд милиции забирать не приедет. Вон их, колдунов окосевших, сколько валяется! Кучами прямо. Ба, да это же Истредд! Здравствуй, почтенный! Эй, куда же ты? Смотри, Лютик, как припустил!.. По синусоиде... Боится, я расскажу, где его застукал, и репутацию испорчу. В лодку вскочил, ты смотри... Ба-а, как гребет, олимпийский чемпион натуральный! Мне в жизни так не суметь. А ведь я ведьмак, Лютик. Ну скорость, завидую... И это ж притом, что лодка на берегу стоит! Надо сказать деревенским, пусть перетащут его в огород, пока у него приход не кончился, он им враз всю округу вскопает веслами.
- Может, оттого ихняя коммуна хиппи Нижним Посадом и называется. Эх, посадят их когда-нибудь всей деревней, они б еще мак додумались выращивать... То-то у них тут столько Мудрых развелось, всяких девок, да бабок. Половина населения давно и прочно на умняк подсела. А остальные привидений видят и головы на паучьих ногах. Слушай, Геральт! Крапивка сказал, что дьявол днем сидит или у старых верб на болоте, или в конопле. Его по клубам дыма легко обнаружить можно. Ты видишь хоть где-нибудь дым, Геральт? И я нет. Поехали отсюда!..
- Лютик, не ной! Дыма нет потому, что сегодня козлик клей нюхает. И не у старых верб он, а здесь. Вербам хана наступила на прошлой неделе, когда солтысова баба так обкурилась, что одну из них в салат построгала, а с другой пару раз на санках скатилась. Обломки полозьев до сих пор на ветках торчат. Козел теперь к болоту ни за что не сунется после того, как его там посреди лета санями переехало.
- Да, Геральт, таких впечатлений ни от клея, ни от травы не получишь, это точно.
- Тихо, болтун! Слышишь?
Из недр конопляного поля теплый ветер, насыщенный запахом трав, доносил слегка фальшивое пение:

Джа пустит трамвай
Из болота в ра-а-ай!
Кайя знает дорогу до рая,
Держись вслед за ней,
Мой брат Исайя-а-а!..
Бе-бе-бе-бе-е-е-е-е-е-е-е-е!

Геральт решительно рванул в коноплю. В зарослях что-то запрыгало и затопало, в лоб ведьмаку полетел пустой тюбик клея, а потом из путаницы растений вылезло самое поразительное существо, которое друзьям когда-либо приходилось видеть. Это был самый наглый и обдолбанный представитель козьей богемы, которого только можно себе представить. У существа имелись вылупленные глаза с ненормально расширенными зрачками, два рога (один обломан, на другой наколота консервная банка), и тело, почти человеческое до пояса и козлиное ниже. На пузе виднелись следы полозьев от санок солтысовой жены.
- Сильван, - усмехнулся Геральт, - Вот кто один половину поля выкурил. То-то крестьяне ругались!
Сзади мельтешил Лютик:
- Ге-еральт, я боюсь! Давай уйдем?
Сатир агрессивно мотнул рогатой козьей мордой и проблеял:
- Ук! Ук! Правильно! Прочь отсюда, цивилы!
- Спокойно, нарик! - отчеканил ведьмак, - Руки вверх, ноги расставить, лицом к стене!
Козлик запрыгал и застучал копытцами от возмущения:
- Ук! Ук! Я не нарик, я гуманитарий! Это называется творчество при измененном состоянии сознания! Психоделическое исскуство называется! Что б ты понимал, башка твоя милицейская! Я песни сочиняю!
- Плющит парнокопытного, - пробормотал Лютик, - Геральт, а вдруг у него нож в кармане?
Ведьмак отмахнулся от барда, как от назойливой мухи, и достал наручники.
- Да врешь ты все, - ответил Геральт сильвану, - Песенка эта Арефьевой, а вовсе не твоя. Давай копыта, плагиатор с измененным сознанием, сейчас мы протокольчик составим.
- Ладно, песня не моя, - честно признался сильван, - Я больше загадки придумываю. Вот скажи, как при помощи бинтов провезти через таможню полкило героина?
- Бинтовать всех таможенников, пока они не согласятся.
- Не угадал! - радостно запрыгал сильван, - Кто проиграл, уходит с поля!
Вместо ответа охотник на чудовищ твердым шагом направился к гуманитарию-психоделику, звеня наручниками.
- Ведьмак, а может, тебе на лапу дать? - с надеждой спросил козлик.
- Не беру, - отрезал Геральт.
- Это почему еще?! - завопил Лютик, - Мне новая шапочка с пером нужна!
Недовольное таким поворотом событий козообразное резко перешло к решительным действиям. Откуда-то из зарослей конопли появился мешок, наполненный пустыми пузырьками и стеклянными ампулами.
- Шуточки!! - рявкнул козерог и подпрыгнул, - Я вам покажу, шутники! Я вам устрою и шарики железные, и стекляшки катаные, и косяки с бодягой!
В ведьмака и барда, как из катапульты, полетел разнообразный мусор. Геральт ловко увернулся, поймал на лету тяжелый стеклянный пузырек с надписью "Эфедрин" и метко засветил сильвану промеж рогов. Козерогий взвизгнул и хлопнулся в обморок. И тут ведьмак увидел над собой грудь лошади, а в следующую секунду на него наехали. Он оттолкнулся от коня, как от скалы, и рухнул навзничь.
- Смотреть надо, куда скачешь, чудила! - заорал Геральт всаднику, - Или у тебя лошадь тоже курит?
А потом был блеск и пронизывающая боль в затылке.
И тьма.

Кляп из маковой соломы не пришелся Геральту по вкусу. Ведьмак ничего, кроме своих эликсиров и пива, не одобрял. Рядом ворочался и жалобно подвывал Лютик. Друзья были связаны. Геральт с трудом выплюнул дурацкую солому, от которой ему уже начали мерещиться больно избивающие его ногами эльфийки.
- Вот тебе, человечье отродье! Вот тебе!
- Ой, какая цыпочка! - закудахтал очухавшийся поэт, - Мадам, меня зовут Лютик! Я бард, музыкант, гениальный сочинитель стихов, летчик-испытатель, командир подводной лодки, герой сражения при Содденском Холме, миллионер, чемпион мира по кеглям... А-а-ай!! - эльфийка с размаху треснула геральтова дружка по черепу его же собственной лютней - так, чтобы получился прелестный испанский воротник.
"Плохо дело," - подумал ведьмак. Лютик тоже видел эту кралю. Значит, к величайшему сожалению, она была настоящая. Да и остальные Aen Seidhe на поляне тоже. По крайней мере дралась и плевалась эльфийка ничуть не хуже, чем живая.
- Что ты делаешь, Торувьель? - раздался над головой голос эльфа с подозрительно горящими глазами, - Разве так борются за свободу?
- Именно так и борются! - твердо поддержал хулиганку остроухий парень с беличьим хвостом на шапке и пнул дерево, под которым лежали Геральт и Лютик. На несчастных обрушился целый град арбузов - что поделать, Дол Блатанна, все так из земли и прет, причем невиданных размеров. Репа величиной с тыкву, в кукурузе может спрятаться конный, арбузы вырастают в целые деревья.
- Размечтался, - ухмыльнулся черноволосый эльф, которого звали Гларром, - Так мы тебе и дали нашего козлика обижать!
- Не трогал я его! Это у него глюки! - заорал Геральт на всякий случай.
- А шишку на лбу ему тоже глюк сделал?
- Да я позаботиться о вашем кореше хотел! - оправдывался ведьмак, - У него клей кончился, я думал, пусть хоть контуженый походит.
- Мы тебе сейчас позаботимся, мы тебе сейчас так позаботимся!.. - пообещал другой эльф, беловолосый, нехорошо улыбаясь.
- Ага, - взбесился ведьмак, - Если я его арестую, кто ж вашей Торувьели такую хорошую траву поставлять будет? Конкретная бесячка у девушки.
- Ну, и где ваша подводная лодка, капитаны? Не желаете ли уйти на ней в плавание отсюда прямо к Содденским холмам? - ехидно спросила Торувьель, прикидывая, куда бы еще пнуть ведьмака. Найти подходящее место было непросто, ибо охотник на чудовищ был почти целиком завален битыми арбузами.
Измазанный розовой мякотью Геральт пытался увернуться от ударов, свирепо размахивая башкой во все стороны.
- Берегись, чокнутая Торувьель! - пригрозил он, - Я был классным футболистом! Хочешь попробовать мой удар головой?
С дерева со свистом сверзился последний арбуз. Ведьмак что есть силы отбил его лбом прямо в физиономию эльфийки. Агрессорша с визгом улетела куда-то далеко в крапиву.
- Хочешь поплавать, Торувьель, тебя за пару косяков Истредд подвезет, - мстительно процедил довольный ведьмак.
Пораженные его ловкостью эльфы замерли с открытыми ртами. Стало тихо, лишь было слышно, как глубоко под арбузами рыдает напуганный Лютик в испанском воротнике из лютни. (Поэт ныл, воротник жалобно тренькал.) Так прошло секунды три, а потом одна половина отряда кинулась лупить Геральта, другая - доставать боевую подругу из крапивы. В воздухе сверкнули ножи.
- Геральт! - ядовито начал беловолосый эльф по имени Филавандрель, - Не дай обмануть себя нашей благородной внешностью и изысканной речью. Нам надо на ком-то разрядить свою бессильную ненависть. Ух и навешаем же мы вам сейчас кренделей!
- За козла ответишь! - подвывала из крапивы Торувьель, которой друзья перевязывали поврежденную физиономию.
- Не вертись, красотка, - говорил эльф с беличьим хвостом на шапке, - Тебя ж предупреждали не связываться с психом, которого выперли из сборной Ривии за допинг!
На поляне появился шатающийся козлик с самокруткой в руке. Он шел, и копыта его заплетались.
- Ничего себе-бе-бе-бе! - проблеял он, повисая на руке Гларра, - Это же уби-би-бе-бейство! Надо заниматься любовью, а не войной!
- Сейчас как дам больно! - рассвирепел Гларр, - Ты что это нам предлагаешь?!
Геральт побледнел и глубже зарылся в арбузы. Лютик неожиданно заржал, звеня лютней на шее.
- Уберите куда-нибудь этого упыханного козла-пацифиста! - приказал Филавандрель, - Торкве, иди еще покури, песенки попой.
Но козерог не унимался:
- Вы что себе позволяете здесь, на моей земле? Да я вам щас ваши острые уши бантом на затылке завяжу, че гевары недорезанные! Жалею, что связался с вами! Травку со мной не курите, люсю не уважаете, в мокрое дело втянуть хотите! Выметывайтесь отседова, ук, ук, ук! Топайте в своих горах с голодухи лапу сосать! А то на рога подниму!!
Вместо того, чтоб испугаться, эльфы громко заржали, вспоминая, как обкуренный сильван все утро бодал чей-то забор, обзывая последний пережитком буржуазной культуры. Геральт с надеждой одним глазом подглядывал из-под арбузов, надеясь, что возмущенный Торкве все-таки отговорит своих друзей от расправы. Но надеждам ведьмака не суждено было оправдаться. Козлик выпендривался недолго. Внезапно он, подняв тучи пыли, хлопнулся на спину, словно фанерный, и пронзительно заголосил:

Растафара жив, рок-н-рол уже нет -
Джа купит нам пиво, траву и обед!

С соседней елки в панике стартовали перепуганные вороны. Одна, надышавшись от козликова косяка, летела зигзагами, стукаясь о деревья, и вскоре застряла в каком-то дупле. Гларр, чертыхаясь, за ногу потащил музицирующего пацифиста подальше в лес. Почувствовав, что куплеты о великом Джа звучат все тише и тише, а значит, и заступник удаляется куда-то в неизвестном направлении, поэт Лютик забеспокоился.
- Геральт, - простонал он, - Может, нас не убьют? Может нас не...
Арбузы над местом погребения барда мелко тряслись от страха. Ведьмак понял, что надо брать инициативу в свои руки. Он решительно откопался и принял гордый вид.
- Мир велик, эльфы! - сказал Геральт, - Места хватит для всех.
- То-то вам, люди, никогда не хватало пяти континентов, - парировал мрачный Филавандрель.
Сжимая в руках лук, Гларр вернулся к арбузной куче:
- Наш растафари Торкве, как всегда под кайфом, но он говорит правду. Да, нам угрожает гибель. То, что мы некогда ели, чем пользовались, погибает и вырождается. Мы никогда не занимались полевыми работами и животноводством, земля сама одаривала нас, потому что любила. На березах росли сатиновые рубахи, кожаные курточки и золотые ожерелья. Вот как на Торувьель, видишь? Помнится, Филавандрель неделю ходил с шишкой на макушке: переспелые сапоги сорвались с дуба и здорово треснули нашего аристократа по башке. В еловом лесу просто опасно было находиться в сезон созревания графинов и чайников! А что теперь? В этом году у нас был неурожай штанов, представляешь, как мы озверели?!
- Представляю, - понимающе кивнул Геральт, - А кто в этом виноват? Если б только вы, эльфы, могли подавить в себе вашу спесь и зазнайство, которые хоть и дают защиту от "инности", но защиту весьма плачевную! Однако вы предпочитаете кидаться на солнце с мотыгой, думая, что оно будет светить иначе. Зачем красть зерно, когда его можно купить? - ведьмак говорил суровым, назидательным тоном, - У народа Aen Seidhe есть многое из того, что ценят люди. Мы с радостью у вас все отберем, - встретив свирепые взгляды эльфов, Геральт быстро поправился: То есть, я хотел сказать, что мы могли бы торговать! У нас всегда найдется изрядный запас стеклянных бус, огненной воды и старого тряпья. В серебряных рудниках позарез нужны рабы, а там, где рабство отменено, всегда требуются забитые чмо, готовые работать за гроши. Пушечное мясо для разборок с соседями нам тоже пригодится. Да и танцевать в перьях для туристов кто-то должен!
После этой фразы забинтованная, как мумия, Торувьель ринулась на Геральта, размахивая поленом и объясняя, куда именно она вставит ему перья и что именно заставит танцевать. Девушку оттащили.
- У людей есть несправедливые законы относительно нас, - сказал Филовандрель, - Если мы сдадимся, вы поможете изменить их?
- Я не занимаюсь политикой, - отрезал Геральт, - Это не моя проблема. Как умный человек, я соблюдаю нейтралитет и даю ценные советы.
- Слышь, круглоухий, - спросил Гларр, - Ты сам-то понял, что сказал?
Геральт нахмурился и непокорно мотнул головой, стряхивая с физиономии ошметки арбуза:
- Идите вы к черту вместе с вашей наглостью и презрением! Не желая сосуществовать, вы сами обрекаете себя на гибель. Вы жалостно смешны со своими уворованными мешочками семян на вьючных лошадях и с вашей миссией, которая служит лишь тому, чтобы отвлечь ваши мысли от близкой гибели. Вас ничто уже не спасет - бууугага! - от злорадно расхохотался в лицо мучителям.
- Врешь, жалкое человекообразное, вошь из тулупа! - закричал Филавандрель, - Мы научимся сельскому хозяйству! Мы уже не сажаем яблони вверх ногами, не сеем банки с малиновым вареньем, не пытаемся подоить трактор и не разводим кошек, чтоб те несли яйца. Теперь мы знаем точно: эти чертовы кошки яйца могут только жрать! А наш Гларр так умен, что посоветовал мне не устраивать осеннюю стрижку кур, не гонять их в ночное и не купать в реке. Они что-то плохо плавают, эти куры, и шерсти дают совсем немного.
- Знаешь что, эльф, - оскорбился Геральт, - Не трать напрасно свое время на разговоры с таким отвратным насекомым, как я!
- Да уж, лучше тебя сразу на булавку - и в гербарий, - хмыкнул Aen Seidhe с беличьим хвостом на шапке.
Но ведьмак продолжал давить морально:
- Даже если до вас когда-нибудь дойдет, что сливовые деревья не жнут комбайном, носки не выращивают в открытом грунте, а граблями не причесываются, вам все равно крышка! Лучшие земли у вас уже давно отобрали и загнали туда, где даже репейники хреново растут. Думаете податься в Великие Степи? Там скоро проложат железную дорогу и распугают последних бизонов.
- О Святая Лилле, нам звездец! - простонал Филавандрель, падая наземь в предобморочном состоянии.
- Неее, - вредным голосом протянул Геральт, - Звездец вам настанет, когда на последнем клочке удерживаемой вами территории найдут золото! Или нефть, или еще что-нибудь. Сосуществовать, договориться с людьми - вот ваш единственный шанс.
- Я боюсь, вы предложите уж слишком... непростые условия сосуществования, - отрубаясь, пробормотал Филавандрель.
- А чего ты ждал, змей пернатый? - искренне удивился Геральт, - Кто ж более слабому предлагает хорошие условия? Но если вы перестанете выпендриваться на пустом месте, то получите вместительные, удобные резервации, у вас даже найдутся дрова для обогрева зимой и питьевая вода, пусть и не всегда. Правда, в гетто не будет работы и возможности получить образование, и вы будете, как мухи, дохнуть от голода и болезней, а при попытке поселиться в человеческих городах вас будут больно бить и, может быть, даже немножко убивать... Но все-таки тысяч 200 ваших выживет. Из трех миллионов. А если вы продолжите жить в собственноручно и высокомерно избранной изоляции, слабеющие, малочисленные и все более озлобленные, от вас вообще останутся только чучела в музеях. И тогда, пылясь в витрине, ты вспомнишь, Филавандрель, что мне было тебя жаль.
Ведьмак с неподдельной заботой заглянул в глаза надменных эльфийских фуражиров. Благодарности он там по какой-то необъяснимой причине не увидел.
- Не могу больше слушать его чушь! - резко выкрикнул Гларр, - Ребята, давайте снимем с него скальп?
- Можно, - вздохнул эльф с беличьим хвостом на шапке, - Только вряд ли наш круглоухий друг поумнеет от этой операции.
- Партизаны, слушай мою команду! - донесся слабый голос валяющегося Филавандреля, - Закончить погрузку зерна, свидетелей расстрелять. Ничего личного, Геральт, хотя, если честно, ты нас достал.
Раздался скрип натягиваемых луков.
- Вы... вы нас застрелите? - жалобно вякнул поэт Лютик.
- Нет, насмерть закидаем ворованой репой, - безжалостно пошутил Гларр.
- Не пресмыкайся перед ними, Лютик, не клянчи. Это бессмысленно и достойно сожаления, - произнес Геральт.
- Стреляйте, гады! - отчаянно завопил поэт, выныривая из битых арбузов и разрывая на груди фэнтазийное жабо, - Орленок-орленок, взлети выше солнца и степи с высот огляди-и-и-и!
- Это бывает, - сказал ведьмак, глядя на наконечники стрел, - Не стыдно поглупеть от страха. Хотя, ты-то, дружище, всегда такой.
Ветки ели нетрезво затряслись, и на поляну вывалился сильван Торкве с косяком в зубах, под руку с какой-то бабой. Оба вразвалку направились к пленникам и расстрельной команде.
- Ты смотри, подруга, че они, бе-бе-бе, делают! - заплетающимся языком вещал козерог.
Эльфы опустили луки.
- Опять Торкве... Мочалку какую-то притаранил. Слушай, торчок, топай отсюда, пока тебя рогами в розетку не вставили!.. Ой, ё-ё-ё-ё! - внезапно все Aen Seidhe рухнули на колени, увидав, что на "мочалке" надета голубая каска с надписью UN, а на груди автомат.
Глаза матроны горели неугасимым пламенем.
- Явин, вали ее, - не поднимая склоненной головы, попросил Гларр беличьего эльфа, - Все равно она уже три года как лишила нас гуманитарной помощи.
- Нет! - простонал Филавандрель, - Это же сама Лилле! Тогда нас вообще разбомбят нафиг!
Дама решительно подошла к эльфам. (Сильван, бубня что-то нечленораздельное, уже висел, перекинутый через ее руку, как полотенце.)
- Что это вы тут делаете, а?! - с вызовом спросила Лилле.
- Ведьмаков арбузами кормим! - хором ответили Aen Seidhe.
- И как, едят? - нахмурилась тетка.
- Вон сколько уже сожрали, с места двинуться не могут! - снова хором отчеканили эльфы, пятясь по направлению к навьюченным лошадям.
- Я вам ужо, экстремисты! - погрозила тетя пухлым пальцем.
Геральт с укором посмотрел в черные глаза эльфки, горевшие под бинтами.
- Торувьель... - начал он. И не докончил.
Эльфка кивнула, отцепила от луки седла милицейский свисток и вручила Лютику.
- Держи, музыкант, на память, - тихо сказала девушка, - А то твоя лютня, кажется, немножко испортилась от ношения на шее.
- Во деревня! - усмехнулась Лилли, - У вас так все лютни носят? Надо ж на ленте вешать!
- Не буду я на этом играть!! - взвизгнул оскорбленный бард, вылупившись на свистульку, как солдат на вошь.
- Хорошо, - согласилась Торувьель, - Твой друг ведьмак будет свистеть, а ты - подпевать.
Лилле недовольно покачала головой и указала на восток в сторону гор. Повторять не пришлось, эльфов мигом и след простыл.
- Зачем ты наболтал им черти чего, Геральт? - спросил поэт по дороге домой, - Они только сильней захотели нас прикончить.
Ведьмак пожал широкими плечами, испачканными в арбузе. - Я честный человек, Лютик. Всегда говорю только правду.