Элайн посмотрела на отца, и сердце ее сжалось – никогда раньше любимый отец не смотрел на нее так строго.
– Где Роланд? – тихо спросила Элайн.
– Он уехал.
– Как?.. Как он посмел? Куда он уехал?
Отец не на шутку рассердился – и она еще смеет об этом спрашивать!

– Пока я глава семьи, предоставь это решать мне! Я отвечаю за тебя, а не Роланд! Именно поэтому ты не узнаешь, куда и почему он уехал! Уехал – и все. Все! Ты это поняла?
– Нет, я не хочу этого понимать. Я хочу…
Тейрн бесцеремонно остановил ее.
– Ты забываешься! Тебе было разрешено все! Тебе прощались все шалости и капризы! Тебе разрешили неслыханные для будущей леди вещи, – и Брайс поднял глаза к потолку, – даже такие, как тренировки с двуручным мечом! Но ты…
– Я люблю его! – прервала его Элайн и всхлипнула. Но сегодня слезы дочери ничуть не тронули отца.
– Элайн, ты перешла все границы дозволенного!
Она вздрогнула. Отец обращался к ней по имени крайне редко. Это означало, что он очень взволнован. Но она упрямо продолжала гнуть свою линию.
– Ну как же вы все не поймете? Я же люблю его!
– Ах, любишь? Девочка моя, никогда не путай влюбленность с любовью! И вот что – послушай-ка меня очень внимательно! – Глаза Брайса сверкнули, а в голосе прорезалась сталь. – Если ты не успокоишься и не прекратишь истерику, я отправлю тебя в монастырь, годика так на два. Чтобы тебя там научили приличиям и манерам, достойным будущей тейрины. И еще для того, чтобы тебе было с чем сравнить свою жизнь.
И Брайс вышел из комнаты. Он не хлопал дверьми, но это не утешило Элайн. Она знала, что отец выполнит свои обещания.
Что поделать, если родители достаются нам в таком возрасте, когда их уже не переделаешь?
Элайн плакала тихо, в подушку, стараясь не привлекать внимания. Все ее мысли были с Роландом – где он, что с ним?
Она ничего не знала. Ничего.

Третий день Элайн не выходила из комнаты. Она забросила тренировки и прогулки и лишь безучастно сидела у окна, глядя на каменные дорожки. Ей ничего не хотелось. Даже слезы не приносили облегчения.
Она не услышала, как к ней зашла Ориана, жена Фергюса.
– Здравствуй, дорогая сестрица! Все сидишь? А я принесла тебе цветы.
– Цветы? Мне? – Элайн удивленно подняла на нее покрасневшие глаза.
– Я подумала, что тебе будет приятно. – И она протянула Элайн незатейливый букет.
– Ой! – Элайн отдернула руку, но потом все же осторожно взяла букет.
– Колется! – опять вскрикнула она.
– Колется? – переспросила Ориана.
Букет в руках у Элайн был простой и милый. Ей приветливо улыбались солнышки ромашек. Качали голубыми чашечками колокольчики и синели васильки. Все было оплетено розовой кашкой. Букет источал сладкий одуряющий аромат.
Элайн поднесла букет к лицу:
– Ай!
– Что случилось, дорогая? – спросила Ориана.
– Опять укололась…
И только теперь среди простых и милых цветов Элайн увидела полураскрытый бутон великолепной белой розы.
– Роза! – удивилась девушка. – А я ее не заметила.
– Разве? – Ориана смотрела и улыбалась.
– Ну да… – неуверенно ответила Элайн, не понимая, что хочет невестка.
– Нет, милочка, ты ее просто не разглядела.
– Я это и сказала.
Ориана покачала головой:
– Заметить и разглядеть – это не одно и то же.
Элайн начала раздражаться.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Именно то, что сказала. Разве ты не укололась, когда брала букет? Разве не почувствовала ее аромат?
Невестка осторожно вытащила розу из букета.
– На, возьми.
Так же осторожно Элайн взялась за стебелек.
– Теперь, когда ты видишь ее колючки, ты осторожна.
Элайн пожала плечами. Она совсем не понимала, какую игру ведет с ней Ориана.
– В Антиве женщинам часто дарят цветы. Ведь женщина сама цветок, красивый и манящий. Его хочется взять в руки и ласкать. Но если у цветка есть колючки, его опасаются, каким бы красивым он ни был.
– Ты так скучаешь о доме? – безучастно спросила Элайн.
– Самую малость. То, без чего я действительно не могу, люди называют «любовь».
На лицо тейрины набежала тяжелая тень, и она резко отвернулась от невестки.
– Да, милочка, я все знаю. Признай, что свой бой за любовь ты проиграла. И в этом бою твой меч тебе ничем не помог. Так-то.
Ориана отложила букет и села рядом.
– Кстати, у нас женщины не носят оружие.
– А что они у вас носят? – буркнула Элайн.
– Красивые платья, драгоценности, цветы.
– А оружие?
– Оружие носят мужчины, это их привилегия. Зачем нам его носить?
– Защищаться, – возразила Элайн. – Вот, например, леди Шейна…
– Нас защищают мужчины. Неужели в Ферелдене так мало мужчин, чтобы такие женщины, как леди Шейна, хватались за меч?
– Ну и как же вы живете… Без оружия? – изумилась Элайн.
Ориана осторожно взяла розу из руки Элайн:
– Тебе хочется ударить ее мечом? – поинтересовалась она.
– Нет…
– Она же тебя ранила? – настаивала Ориана.
– Ну и что? Я сама виновата. Я была неосторожна. Слушай, Ориана, я никак не пойму, к чему ты клонишь.
– В Антиве женщина с мечом – неслыханное дело.
– Я уже поняла, – огрызнулась Элайн, любуясь розой.
– Мы такие, какими нас сотворил Создатель. Цветок – цветком, женщину – женщиной, мужчину – мужчиной. Женщина вооружена уже с рождения. Мужчина готов положить к ногам женщины все сокровища мира, делать глупости и совершать героические поступки. Для этого ей не нужен меч. Шипы? Может быть. Но главное – женщина должна быть прекрасна, как цветок.
Элайн посмотрела на розу и невольно понюхала ее.
– Да, милочка, тебя к ней привлек аромат. А ты его видела? Или роза защищалась от тебя мечом? – усмехнулась Ориана. – Женская сила – как аромат розы: слаба и нежна, пьянит и кружит голову. Поэтому наши мужчины хотят нас защищать. Если женщина не стремится быть женщиной и постоянно занимается тем, что претит женскому естеству, – счастье отворачивается от нее. У нее все будет не то. Не тот дом, не тот муж, не те дети. Потому что она сама не та. Вот и у тебя любовь – не та.
Элайн покачала головой и нахмурилась:
– Та или не та, какое вам всем дело! Это моя любовь! Понимаешь – моя! И вообще, отстаньте от меня со своими поучениями! – слезы опять наполнили ее глаза и закапали на цветок.
Ориана не обратила внимания на ее просьбу.
– Все верно, ей не хватает воды.
И она взяла кувшин:
– Представь, что вместо воды здесь красота, нежность, счастливый смех, легкая походка. Просто быть красивой мало, свою красоту нужно уметь преподнести как награду. И не забудь, ты должна быть загадочна. Непредсказуема. Мужчина никогда не должен изучить тебя до конца.
Элайн удивленно слушала Ориану. Это были не скучные нотации матери и не сухие наставления Олдоса.
– А еще сюда мы добавим… умение разжечь страсть. Ведь ты уже взрослая и должна знать, что это такое, верно? – продолжала гнуть свою линию невестка.
Элайн вспомнила, как они с Роландом ходили смотреть на море, и щеки ее запылали. Ориана покивала головой.
– Да, скромность делает женщину неотразимой. Да ты посмотри на себя в зеркало – от тебя невозможно отвести глаз! И, конечно, не забудь материнство. Рождение ребенка делает женщину настоящей богиней. Ты научилась махать мечом не хуже любого мужчины. Но ни один мужчина не сможет подарить этому миру новую жизнь. Отнять сможет, а вот родить ребенка?
– Я не собираюсь рожать, – огрызнулась Элайн. Хотя в глубине души она понимала, что Ориана права.
– Пока не собираешься, – мягко поправила ее Ориана. – Но в этот мир ты пришла именно за этим. Материнство – самый драгоценный подарок Создателя, и отказываться от него противно женской природе. Впрочем, ты сама поймешь, когда тебе это потребуется.
– Я не отказываюсь… Ориана, я тебя просто не понимаю! – покачала головой Элайн. – Зачем ты мне все это говоришь?
– И не надо понимать, милочка. Просто допусти мои слова в свое сердце. Ты же не пытаешься понять, откуда у розы аромат. Он есть – и все. Вот мы и наполнили кувшин. Поставь в него розу. Посмотрим, что с ней будет завтра.

А назавтра Элайн сама пришла к Ориане. Ориана держала на руках маленького сынишку.
– Подожди-ка, мне надо его покормить.
Она села на высокий стул у окна и дала ребенку грудь. Ориана вся светилась тем теплым светом, который может подарить только материнство.
– Правда, она прекрасна?
Вздрогнув от неожиданности, Элайн обернулась. Рядом стоял Фергюс и смотрел на жену.
Она вспомнила взгляд, наполненный такой же любовью и нежностью. Взгляд Роланда. Раз ее меч не может вернуть такой взгляд, значит…
Элайн осторожно вышла из комнаты и вернулась к себе. На подоконнике в кувшине с водой, стояла та самая роза. Из вчерашнего полураскрытого бутона она превратилась в белоснежный цветок, нежный и великолепный. Им хотелось любоваться и любоваться, а аромат, который он источал, был еще пленительнее.
– Так вы говорите – женственность? – неизвестно к кому обратилась Элайн и наклонилась к цветку, чтобы вдохнуть пьянящий сладковатый запах.