Алистер вот уже целый час сидел за столом в своем кабинете, и развертывал один свиток за другим, иногда почесывая кончик носа. Прочитанные бумаги он отдавал в руки вице-канцлера, стоявшего рядом. Заходящее солнце отбрасывало кровавые отблески на развешанное на стенах оружие.

- Послушайте, дорогой мой, давайте сделаем так - в следующий раз вопросы снабжения продовольствием Денерима будет решать сам эрл Денерима. Я надеюсь, у него есть на плечах такое любопытное украшение как голова?

- Да, Ваше Величество.

- Так и передайте ему, чтобы он иногда думал этой штукой, а не только посылал мне письма.

Дверь открылась и в кабинет вошла Элайн. В этот раз платье уже было бежевое, а на шее появилось новое ожерелье. Все-таки женщина остается женщиной даже после того, как она научится сшибать головы двуручным мечом и носить драконьи доспехи.

Алистер просиял, а вице-канцлер поклонился.

- А, душа моя! Хорошо, что ты зашла. Представляешь, вот она, оказывается, – судьба короля. Копаться в бумажках. Может, мы лучше еще раз убьем парочку Архидемонов?

Элайн мило улыбнулась и, посмотрев на вице-канцлера, сказала:

- Нам необходимо кое-что обсудить с Его Величеством. Надеюсь, Вы не против?

Еще бы вице-канцлер был против. Поклонившись, он с достоинством вышел. Алистер неожиданно проявил недюжинную прыть, подбежав к двери и плотно ее прикрыв.

Элайн удивленно посмотрела на него.

- Ты чего-то опасаешься, Алистер? Нас подслушивают?

- Нет, милая моя, нас подглядывают. - И без паузы он схватил королеву и сжал в объятиях, покрывая ее лицо поцелуями. - Я соскучился, Элайн, как же я соскучился...

Она собственно пришла по другому делу, но ласки любимого человека равнодушными ее не оставили. Через пять минут они, наконец, отдышались от поцелуев, и Элайн присела на стол.

- Алистер, ты меня не видел всего десять часов, а уже так соскучился. Что же ты будешь делать, когда я поеду командором в Амарантайн?

- Умру с горя, - твердо ответил Алистер. - А потом выкопаюсь, чтобы посмотреть на тебя еще раз.

- Дурачок! - и королева потрепала Алистера за ухо. - Только попробуй умереть, я на тебя очень обижусь. Даже выкапывание не поможет.

- А ты уже решила, когда поедешь в Амарантайн, душа моя?

- Еще нет. Я знаю, что бесконечно откладывать это событие невозможно, но мне так не хочется тебя покидать, - она вздохнула. - Я тебе попозже скажу, когда я туда поеду. А сейчас я хочу спросить тебя вот о чем. Я, конечно, понимаю, что ты не хочешь меня лишний раз нервировать, но все-таки...

- Что "все-таки"?

- Все-таки я о Голданне. То, что теперь она живет во дворце со своими - и Элайн чуть-чуть запнулась — детьми, это я понимаю. Но я не совсем понимаю, почему мне приходится узнавать об этом не от любимого мужа, а от сенешаля.

- Ну-у-у... Как-то у меня не было времени... И ты тоже кажется, была занята. Но теперь я готов тебе все сказать! - с наигранной бодростью ответил Алистер. Но скрыть печаль в своих глазах от Элайн ему не удалось.

- Я вижу, что ты расстроен, Алистер. И сдается мне, расстроила тебя именно она, - Элайн помолчала. - Скажи мне, Голданна действительно нужна тебе именно во дворце? Может быть, купить ей дом и назначить пенсию?

Алистер отвернулся и только махнул рукой. Голданна опять высказала ему, что он, мол, плохой брат, если сестра короля до сих пор не имеет никакого титула. Причем по рассказу сенешаля, приняла выделенные покои, одежду и все остальное с поджатыми губами и не сказала даже ни к чему не обязывающее «спасибо». Неблагодарность – вещь достаточно стандартная, но все равно неприятная. Особенно если ты ее получаешь от тех, кого считаешь родными людьми.

Элайн рукой осторожно коснулась щеки Алистера. Она тоже не поленилась порасспросить сенешаля и горничных о новой обитательнице зеленых покоев. Причем горничные рассказали ей куда больше сенешаля. И то, что она от них услышала, ничуть не изменило ее мнения о Голданне.

- Не печалься, любимый. Пусть это будет твоей самой большой неприятностью. Уж если мы смогли объединить Ферелден против Мора, то помочь твоей сестре тоже как-нибудь сумеем.

Алистер потерся щекой о ладонь Элайн и придвинулся ближе.

- Элайн, вот что удивительно. Чем больше я помогаю своей единственной родной сестре, тем больше понимаю, что мой единственный родной человек - это ты.

Вместо ответа Алистер получил поцелуй в щеку.

- Теперь ты понимаешь, почему я так не хочу ехать одна в этот Амарантайн?

Король ответил королеве точно таким же поцелуем и взял ее за руку.

- Я только недавно ощутил, что настоятельница нашего монастыря была совершенно права, когда однажды сказала: «Счастье – это когда тебя понимают». Я счастлив рядом с тобой, Элайн.

Поленья негромко трещали, а пляшущие языки огня разбрасывали яркие, быстро гаснувшие искры. Зевран сидел, подперев рукой подбородок, и задумчиво смотрел на огонь. Что он там видел, какие образы в его памяти вызывало постоянно меняющееся пламя костра? Этого он никому не говорил.

Элайн сидела рядом и осторожно, практически беззвучно водила оселком по лезвию Драконобоя, сводя на нет мельчайшие зазубрины. После боя с громилами Маржолайн, облаченными в крепчайшие доспехи из красной стали, меч всем своим видом требовал тщательного ухода.

Алистер дрых в своей палатке, только иногда дергая ногой – наверное, Архидемон опять являлся к нему во сне, пугая душу Серого Стража метровыми клыками.

Остальные тоже крепко спали, лишь одна Морриган все еще грела руки у своего отдельного костерка на краю лагеря.

Элайн довела оселок до острия и остановилась.

- Зевран, я видела, что ты регулярно смазываешь свои кинжалы какой-то жидкостью. Это тот самый знаменитый яд Антиванских Воронов?

- Нет, конечно, - Зевран чуть-чуть усмехнулся. - Откуда? Он у меня кончился аккурат после того самого боя... Ну когда ты пощадила меня, помнишь?

- Помню. А в чем же ты тогда мочишь свои ножички?

- Да обычный экстракт корня смерти. Тоже помогает отправить надоедливых гарлоков туда, откуда они уже не будут ко мне лезть со своими гнусными рылами.

- И много у тебя такого экстракта? Я хочу попробовать натереть им свой меч. В последней драке нам попались уж очень живучие бойцы. Ты его рассекаешь надвое, а половинки мало того, что не распадаются, так еще и руками машут.

- Нет, его тоже не осталось.

- Жаль. Может, знаешь, где можно купить эту настойку?

- А зачем? Я сам ее и готовлю. Никаких трудностей. Была бы бутылочка, корень и растворитель.

- Да ты я смотрю, прям ядознатец!

- А то! - улыбнулся Зевран. Потом мечтательно вздохнул: - Найти бы «животный» яд, можно было бы и Антиванскую настойку забабахать. Дивная штучка, враги от нее столбом стоят. А потом дохнут мне на радость.

- Мне кажется, я у тебя могу многому научиться. - Элайн очень заинтересовалась новыми возможностями. - Я сильно подозреваю, что некоторым тварям одного клинка, даже такого как мой Юсарис, – и она повертела блеснувшее красным отсветом лезвие, - будет мало. Хорошо бы его усилить. Как ты считаешь?

Зевран придвинулся к ней поплотнее и завел свою руку назад.

- Да, я тоже так думаю. Такая красавица как ты, у меня может действительно многому научиться... Наверное, в такой интимный процесс, как обучение ядознатству, мы никого другого посвящать не будем? И когда начнем? - последнюю фразу он произнес шепотом в ее ушко, а его рука как бы ненароком легла ей на талию.

«А почему бы и нет?» - вдруг подумала Элайн. Эльф был недурен собой, весьма галантен и наверняка знал массу способов, как доставить женщине удовольствие. Алистер, честно говоря, ее интересовал намного больше, чем Зевран, но до сих пор их отношения складывались как-то очень сумбурно.

Засушенная роза все еще тщательно хранилась в специальной шкатулке, но почему-то никакой инициативы после этого очень приятного подарка, Алистер больше не проявлял.

С другой стороны, совсем не в традициях Элайн было заниматься любовью с тем, кто тебя хотел совсем недавно убить. После подлого убийства ее родителей покладистость и готовность принимать недостатки этого мира у нее сошли практически на нет.

Она вспомнила слова эльфа о последнем бое. Именно тогда на дороге, когда Зевран лежал у ее ног, искушение резануть по его горлу поясным кинжалом-мизерикордом было уж очень велико. Настолько велико, что ей потребовалось колоссальное усилие воли, чтобы остановиться и все-таки выслушать распростертого Антиванского убийцу.

Вероятно именно этот образ – лежащий на земле в луже крови эльф, который пять минут назад был готов зарезать ее - дочь Кусландов, в свою очередь убитых другим мерзавцем – и вызвал внезапный прилив непонятной душевной тошноты.

Она слегка дернула плечами и правой рукой мягко отвела руку Зеврана от своего тела. Все-таки ссориться с ним в ее планы пока не входило.

- Зевран. Мы будем изучать яды. Но для этого обнимать меня вовсе не обязательно. Мало того, этого вообще не нужно делать - ведь дружить можно без объятий и уединений.

По лицу Зеврана нельзя было сказать, что он страшно расстроился. Вероятно, он надеялся в будущем наверстать свою первую неудачу.

- Ну, хорошо, давай попробуем изучить сначала основы распознавания ядов. А потом перейдем к более сложным рецептам. Надеюсь, у тебя есть чистая бумага для записей?

Командир стражи вбежал в королевские покои без стука. Слава Андрасте, Элайн и Алистер были заняты совсем не тем, чем они обычно занимались в уединении – Алистер читал письмо Императрицы из Орлея, а Элайн просматривала медицинские книги, которые ей доставили из Круга Магов.

Надежда стать матерью все еще теплилась в ее душе. Именно упорство и настойчивость в самых безвыходных ситуациях и сделали ее королевой Ферелдена. Но вчитаться в текст ей не дали.

- Ваше Величество! Нападение порождений тьмы!

- Что? - Алистер бросил письмо на стол. - Где?

- Во дворце, Ваше Величество! Внизу! Они подожгли подвал и вторглись откуда-то снизу! Посмотрите! - и лейтенант протянул руку к окну.

Снизу, во дворе, действительно появились клубы черного дыма, вырывающиеся из нижних окон хозяйственных помещений.

- Вот это сюрприз! Во дворце!... К бою! - вскричал король и схватил со стены первый попавшийся меч.

- Алистер! Ты собрался бежать туда без доспехов? - Элайн вцепилась ему в руку. Или у нас мало стражи, чтобы задержать тварей, пока мы не оденем хотя бы нагрудники? Для чего так бездумно рисковать?

- Ты что, струсила? - Алистер еще крепче сжал меч в руке.

- Нет, я подумала! Доспехи лежат в нашей спальне, и одеть их недолго. А вот воскрешать тебя от случайного удара в живот будет намного, намного дольше. Спорим, что я одену их быстрее тебя?

- Спорим! На сто поцелуев!

- Алистер, ты несносен даже в такой момент! - засмеялась королева. – Помнится, такой был стеснительный, теперь даже и не поверишь...

В коридорах стоял топот, и стража неслась по лестницам дворца вниз.

- К оружию! - раздавались крики. – К оружию!!

Две фигуры в блестящих серебристо-золотых доспехах в шлемах с крыльями и со здоровенными мечами в руках неслись по дворцу вниз по лестницам и переходам, расталкивая стражников и испуганных слуг. На первых этажах в коридорах появился сначала едва заметный, а затем, при подходе к кухонным залам - все более густой и едкий черный дым, стелившийся по полу и клубившийся около потолка. Отчетливо воняло горелым мясом. Стражники, изготовив мечи, отворачивались и пытались прикрыть лицо щитами.

Из кухни раздался громкий, отвратительный рев какого-то существа, прервавшийся оглушительным металлическим звоном.

Элайн, сжав зубы, привела себя в боевой транс, который не давал никому сбить ее с ног во время боя, а Алистер издал свой знаменитый боевой клич, от которого у врагов темнело в глазах и закладывало уши. Этот самый вопль заставил выскочить из соседней комнаты в коридор нескольких слуг, среди которых Элайн увидела испуганную Голданну, бросившуюся вместе с остальными подальше от опасного места.

Их Величества вбежали на кухню вместе со стражей. Из-за черного, резавшего глаза дыма, ничего не было видно, но в помещении практически никого, кроме них не было. Никаких порождений тьмы. Только в дальнем углу, около камина полыхало пламя, а рядом кто-то большой и белый ворочался на полу, поблескивая металлом на голове и издавая звериное рычание.

Алистер осторожно приблизился к туше, взяв свой «Нестареющий» наизготовку.

И через секунду они с Элайн смеялись, бросив мечи на пол. Нет, не смеялись – дико хохотали, пытаясь схватить себя латными перчатками за бронированный живот.

На полу в уже начавших тлеть тряпках, опутавших его ноги, ворочался главный повар. Его голову скрывала плотно надетая кастрюля, из-под которой он издавал нечленораздельное рычание, сделавшее честь самому большому вожаку огров. Он все еще безуспешно пытался сдернуть ее с головы.

Рядом, в луже догорающего масла, блестели рассыпанные ложки с вилками, а пламя огромного кухонного камина обгладывало обгоревшую дочерна тушу свиньи, упавшую с вертела прямо на угли.

Вся кухня была разгромлена практически полностью – даже орава порождений тьмы не справилась бы с этим так, как это сделал внезапно ослепший и обжегшийся о вертел Теодор, запутавшийся в полотенцах для вытирания посуды.

- Ха-ха-хаа... Стража, развяжите его и вынесите на свежий воздух! А-ааа! Нападение порождений тьмы... Ой, не могу, держите меня! - Алистер просто ржал, сбросив шлем и яростно моргая. Глаза щипал не только дым от горелого мяса, но и безудержный смех.

- О-аа... К бою! оружию... - Элайн тоже сняла шлем и перчатки, чтобы вытирать глаза. Их резало неимоверно, и не только гарь была тому причиной. - Эй, там, пусть его обязательно осмотрит целите-ееель... Аха-ха-хааа!! И не забудьте кастрюлю снять!

Четверо стражников, сгибаясь то ли от смеха, то ли от тяжести, с трудом вынесли несчастного Теодора из кухни.

За ними, покачиваясь от смеха, вышли Элайн с Алистером.

Успокоившись и переодевшись, Их Величества приняли сенешаля дворца с докладом.

- Я так понимаю, что свиной отбивной у нас сегодня не будет? - Алистер все еще до ушей улыбался, - Порождения тьмы все съели?

- Ужин обязательно состоится, Ваше Величество. Подадут что-нибудь другое. Главный повар уже пришел в себя и обещает, что Ваши Величества голодными не останутся.

- Самое главное, чтобы этот ужин не варили в той самой кастрюле. - с серьезной миной распорядился король. - А то опять придется порождений тьмы убивать.

Элайн прыснула в кулак.

- Кстати, как эта кастрюлька так ловко наделась ему на голову? - спросила она.

- Он толкнул полку, кастрюля сверху и упала. Бедный Теодор от неожиданности оступился и ударился кастр... головой об стену, - сенешаль вздохнул. - И она так плотно наделась, что пришлось полбутылки масла потратить, чтобы ее снять. Повар так ругался, так ругался... Целительница Мойра была просто шокирована. Слава Андрасте, сам Теодор цел и здоров. Кухню тоже привели в порядок.

- Ну и замечательно, что Теодор не пострадал. Я рада, что с ним не случилось ничего страшного, - И практически без паузы королева продолжила, — вечером подойдите ко мне, у меня есть вопросы о новом постельном белье. Моя горничная почему-то не никак с ним не может справиться.

Сенешаль обиженно насупился.

- Ваше Величество, я немедленно заменю горничную, если эта оказалась безрукой неумехой.

- Никого не надо пока заменять. – Элайн сделала легкое движение ладонью. – Просто подойдите часов в восемь вечера, я сама Вам все покажу. Вы поняли?

- Да, Ваше Величество, но...

- Никаких но. И не вздумайте ей что-нибудь говорить.

- Ваше Величество, я...

- Ользен! - зеленые глаза Элайн сердито сощурились. - Разве Вы меня не расслышали? Идите.

Алистер подошел к столу дочитывать письмо и рассеянно спросил:

- Что там случилось с постельным бельем?

- Не бери в голову - я хочу, чтобы сенешаль сам все увидел и научил горничных правильно убираться. Ерунда. Алистер, ты мне лучше расскажи, что там пишет Императрица о тех Стражах, которых она посылает в Башню Бдения?

Сенешаль явился точно в восемь часов вечера в спальню Их Величеств.

Королева уже ждала его, сидя на огромной кровати, тщательно заправленной шелковым покрывалом.

- Ваше Величество, я осмелюсь все-таки представить вам новую горничную, если Ваша...

- Дорогой Ользен, никого не надо ни заменять, ни представлять. Моя Тина прекрасно справляется. Дело вообще не в белье. Мне необходимо было переговорить с вами без Его Величества. Мало того, я вас очень прошу, – слово «очень» было сказано таким тоном, что слово «прошу» прозвучало как «приказываю», - никому ничего не говорить о нашем разговоре. И если я говорю никому – это означает именно никому, а не что-то другое.

Удивленный сенешаль, ничего не сказав, только кивнул.

- Когда я вчера спускалась к нашему Теодору в кухню, - королева улыбнулась этому воспоминанию, – я увидела там Голданну. Вы не могли бы мне сказать, что она там вообще делает? Насколько я знаю, еду доставляют прямо в ее комнаты и ей самой готовить ничего не нужно.

- Мгм... - помялся сенешаль. - Она довольно часто стала там бывать. Кухарка даже пожаловалась мне, что госпожа Голданна слишком уж «сует нос». - Ользен опять помялся. - Но ведь сестра Его Величества не ограничена в передвижениях по дворцу... И я не могу ей запретить появляться на кухне.

- А Голданна как-то сама объясняет свое внимание к поварскому искусству?

- Нет, Ваше Величество, никак не объясняет. Она со мной практически не разговаривает. Тем более с кухаркой.

- Любопытные интересы у госпожи Голданны, не находите? Как я понимаю, в библиотеке ее ни разу не видели?

- Нет, Ваше Величество, ни разу.

- О тренировочном зале, я думаю, и спрашивать не стоит.

Сенешаль пожал плечами.

- Может быть, ее кто-то привлекает из прислуги? Ну, Вы понимаете... - Элайн подмигнула сенешалю. - Помощник повара, или еще кто?

- Нет, нет, что Вы! - Ользен тонко улыбнулся, - Я бы знал – интрижку среди прислуги не скроешь.

- Ользен, попросите кухарок тщательно присматривать за ней. Мне не нравится внезапный интерес к хозяйству дворца тех, кому я не доверяю. Но так как Голданна все-таки единственная сестра моего любимого мужа, я прошу Вас все устроить как можно деликатнее.

- Разумеется, Ваше Величество, разумеется.

- Спасибо Вам, милейший Ользен. И я не буду Вас больше задерживать.

- У Вашего Величества действительно нет проблем с постельным бельем?

- Действительно, действительно! - Элайн засмеялась. - Поверьте мне, Тина прекрасная горничная и я запрещаю Вам ее менять!