Если любишь, то стойко разлуку терпи,

В ожиданьи лекарства страдай и не спи!

Пусть сжимается сердце, как роза в бутоне,

Жертвуй жизнью. И кровью тропу окропи!

Омар Хайям

Это письмо он получил поздно вечером, как раз за час до того, как по всему дворцу Великого Мага стали тушить факелы. Небольшой свиток, перевязанный простой кожаной лентой, ему передал с поклоном неприметный посыльный:

- Донесение из Денерима, господин Картахан.

Самообладания Картахана вполне хватило на то, чтобы спокойно и достоинством принять свиток. Но терпение ему явно изменило, когда он стремительно развернулся и практически бегом направился в свою комнату. Он давно ждал это послание - слишком много было поставлено на задуманное предприятие. Практически все. И сейчас он поистине держал в своих руках свою судьбу. Письмо буквально жгло ему руки и прямо на ходу он торопливо начал сдергивать ленточку с узкой бумажной трубки.

Закрыв дверь, он рывком развернул бумагу и жадно впился глазами в текст.

«...Сообщаем Вам, что Мститель не выполнил порученного ему задания. Вместо королевы Ферелдена убита служанка, сама же королева Элайн жива и невредима...»

В глазах мутнело от волнения.

«...Голданна с детьми изгнана из дворца в монастырь под присмотр священниц и в ближайшее время не сможет оказывать никакого влияния на своего брата...»

«Это конец. Конец...» - одна и та же мысль начала вращаться в его мозгу зловещей нескончаемой каруселью. Он с огромным трудом сосредоточился, чтобы прочитать последние строки.

«...Местонахождение «Мстителя» в настоящее время неизвестно. По всем признакам, он срочно покинул Денерим и, скорее всего, - Ферелден...»

Письмо выпало из опустившихся рук мага, а пелена в глазах стала еще плотнее. Ноги буквально подкашивались, и ему пришлось все-таки присесть на стул. Несколько минут он смотрел невидящим взглядом в огонь очага, приятно согревавшего комнату от вечерней сырости. Наступающая осень только-только принесла прохладу в каменное обиталище Велизария, но в душе Картахана уже завыли настоящие зимние вьюги, сковывая его душу ледяным холодом приближающейся смерти.

Велизарий, Верховный Маг Крови, скорее всего уже получил такое же сообщение. Он имел свои каналы контроля над ближайшими помощниками, и надеяться на простое сжигание этой бумажки было бы просто глупо. Больше пощады не будет. Верховный Маг терпеть не мог неудачников, и расправа не замедлит себя ждать. Это было такой же неизбежностью как восход солнца.

«Но как же не хочется умирать! Я жить хочу! Жить! Этот мир прекрасен каждым своим вздохом, каждой пылинкой, каждым перышком... Даже сырая морось за окном просто великолепна по сравнению с полированным мрамором надгробия! Если у меня конечно будет это самое надгробие.»

Картахан, стиснув кулаки, вскочил на ноги.

- Клянусь кровью Создателя - выбора у меня нет! И поэтому я рискну!

Он достал из специальной стойки на столе флакон с перламутрово-черной тягучей жидкостью и поднес его к глазам. Содержимое флакона от тепла его руки словно проснулось - было видно, как внутри начали лениво двигаться иссиня-черные струи, перемешиваясь с остальной густой угольно-черной массой. Эту настойку превращения он приготовил совсем недавно и еще не успел опробовать ее действие на специальном рабе, что вообще-то было обязательным условием ее применения.

Оборотничество никогда не было его специализацией, и он не владел никакими заклинаниями для превращения в другие существа. Но то, что ему удалось узнать из одного старого фолианта - стало для него откровением. Оказывается, существовал «Напиток оборотня», позволяющий превращаться в животное или птицу даже тому, кто совершенно не владел никакой магией. И он, Картахан, сумел приготовить этот напиток.

Или не сумел?

Скоро это станет совершенно ясно. Но сначала... сначала нужно забрать то, что понадобится больше всего остального.

Решимость уже вернулась к Картахану. Это было неудивительно - когда госпожа Смерть идет по тропинке к твоему дому - у многих берутся силы прямо из воздуха.

И он бросился вниз, в подвалы дворца.

Собственно говоря, достать требующееся было нетрудно. На свою беду стража у кладовой его хорошо знала, и поэтому Картахан сумел убить охрану, практически не потратив ни капли своей крови на нужное заклинание.

Брезгливо отпихнув ногой труп своего уже бывшего знакомого, маг сунул ключ в скважину замка. Дверь распахнулась. Вот она - единственная настоящая ценность в этом здании. Разумеется, после самой высшей драгоценности - его жизни. Именно эту драгоценность он и спасет, во что бы то ни стало.

А теперь - наверх. На самый верх. Выше, еще выше по темным лестницам главной башни. Еще один виток по холодным каменным ступенькам... И еще один.

Ночь - это прекрасное изобретение для тех, кому надо уйти не прощаясь. А прощаться Картахану было уже не с кем и незачем.

Он остановился на площадке башни, возвышающейся над городом. Контуры зданий были едва видны в ночном мраке, который к тому же был пронизан мелкими каплями ночного дождя.

«Что же, великолепно! - усмехнулся Картахан - Эта ночь прекрасно будет сочетаться с моим новым хм... нарядом!»

Положив к ногам плотно перевязанную сумку, он вытащил из-за пазухи флакон.

«Либо я умру от руки Велизария, либо я уйду отсюда свободным. Или же эта штука сделает со мной что-то непоправимое».

А что, разве у него есть выбор? Тот самый Велизарий часто ему повторял: «Если боишься - не делай! Если делаешь, то не бойся!» И вот именно сейчас Картахан уже ничего не боялся. Его рука не дрогнет - назад дороги нет. И не будет.

Запрокинув голову, он глотками выпил жгуче-соленый сироп и прислушался к себе. Ничего. «Неужели он неправильно приготовил это зелье?» Несколько секунд действительно ничего не происходило, а потом... потом холодный огонь, внезапно вспыхнувший внутри него, бурным потоком заполнил каждую его клеточку его тела.

Руки Картахана сами распахнулись в стороны и стали стремительно обрастать черными перьями. Грудь с каким-то леденящим скрипом изогнулась вперед и начала чернеть, также покрываясь иссиня-черным оперением. Нос мага буквально выстрелил вперед, затвердевая и превращаясь в огромный клюв...

Наконец, гигантский, размером с человека, ворон медленно взмахнул крыльями. Клацая когтями, он переступил с ноги на ногу, резко подпрыгнул в сырой воздух, и, подхватив когтистыми лапами с каменной площадки мешок, тяжело взмыл в такое же черное, как и он сам, небо.

«Прощай навсегда, Тевинтер! Прочь от меня, мое прошлое! Прочь! Великая Пророчица, я лечу к тебе!»

Через несколько секунд даже его следы бесследно растворились в холодном ночном мраке.

С самого начала все пошло наперекосяк. Элайн сделала глупость, отпустив свиту с полдороги обратно в Денерим. Бесконечная болтовня ее фрейлин могла вывести из себя кого угодно, и это ее, конечно, как-то извиняло, но вот то, что она отправила назад охрану - никакому нормальному объяснению не поддавалось.

В другое время Элайн и сама бы с удовольствием выслушала и даже обсудила бы последние сплетни, которыми фрейлины с упоением делились между собой, но после недавних событий ей хотелось немного побыть одной.

Ей, неустрашимому воину, не боявшейся ни драконов, ни мертвецов, ни демонов, при воспоминании о погибшей от яда Вилене до сих пор было не по себе. И при взгляде на любую фрейлину, которая весело смеялась над какой-то шуткой, Элайн почему-то казалось, что сейчас эта девушка, изогнувшись в агонии, вот-вот упадет замертво.

Правда, сами фрейлины своим возвращением были довольны - неожиданные утренние сборы и поспешный отъезд из Денерима никакого удовольствия им не доставили. Они были не собраны, не накрашены, не готовы, и вообще... Так что тут она поступила вполне разумно. А вот зачем она отпустила охрану совсем недалеко от Башни Бдения...

Если честно признаться, то исключительно из-за желания продемонстрировать, что Ее Величество Королева Элайн Кусланд, Эрлесса Амарантайна, Командор Серых Стражей настолько сильна и отважна, что в охране не нуждается. Кому она это хотела показать? Самой себе? Глупое желание, больше подходившее капризному ребенку, чем прославленному воину. И как очень скоро выяснилось, желание не столько глупое, сколько идиотское.

Майри, встретившая ее при подходе к Башне, была немало изумлена прибытием одинокой королевы. Она, конечно, старалась виду не показывать, но, судя по косым взглядам, что она бросала на Элайн, актриса из нее была неважной. Но времени расспросить командора у нее не было.

Сразу, словно из-под земли нахлынули порождения тьмы. Откуда? Размышлять времени у Элайн не было - ее верный Юсарис, захлебываясь, начал пить их жгучую кровь... Взмах, удар. Еще удар, новый взмах...

Словно колосья под серпом, все эти гарлоки и генлоки падали и падали на землю от ударов ее чудовищного клинка. От одного стремительного свистящего оборота Драконобоя вокруг ее головы, пятеро нападавших одновременно разлетались в разные стороны как щепки из под топора. У одного отрублена рука, у другого из шеи потекла темная струя... Лезвие безжалостно и неукротимо крушило тела порождений тьмы, не давая им опомниться и сгруппироваться.

«Эй вы, дети своего гнусного бога! Я не дам вам осквернять эту землю!»

И ее меч продолжал плести в воздухе смертоносные кружева. Порождений тьмы было много, очень много. С ними были эмиссары, и даже сам Вожак Огров. Его болезненные удары не раз отбрасывали назад как Элайн, так и Майри, которая дралась с похвальным упорством и немалым умением. Подобраться к огру было сложно, но наконец Элайн это удалось. В смелом и стремительном прыжке она вонзила меч в его грудь. Этого смертельного оскорбления огр не выдержал и с воем повалился на землю.

Однако же порождения тьмы не заканчивались. Их волны накатывались одна за другой. Казалось, что твари всем скопом выползли на поверхность из Глубинных троп, чтобы уничтожить королеву и ее спутницу. Элайн дралась яростно. В ход пошли все ее способности, вплоть до «удара света», а руки начали наливаться предательской тяжестью от усталости. Но эти отродья буквально кишели вокруг как насекомые - их было настолько много, что казалось еще чуть-чуть - и она упадет. Не от ран, а от изнеможения.

Только Андерс, маг, один из немногих выживших в крепости, и Огрен - да-да, тот самый гном-пьяница Огрен - смогли помочь ей не свалиться окончательно, прежде чем сам Иссохший пал под ударами Драконобоя.

Этот поход вымотал Алистера до предела. Марш-бросок, без отдыха и привалов, который он устроил спешно набранному отряду воинов храма, дал ему наглядный урок, что даже закаленный в боях Серый Страж может очень близко подойти к точке излома. Но не только физическая усталость измотала Алистера. Его дневным и ночным кошмаром стала Рилок, командир этого отряда храмовников.

Она оказывается, когда-то училась с ним в одном монастыре. Обнаружив сей радостный факт, эта дама уже не умолкала ни на минуту - и очень скоро буквально достала его до мозга костей своими воспоминаниями о настоятельнице, сестрах, обеднях и вообще о всякой ерунде.

Алистер не любил вспоминать о своем церковном прошлом. Ничего особо приятного там не было, и тем более ничего такого, что стоило бы обсуждать более пяти минут. Но попытки как-то вежливо заткнуть Рилок ни к чему не привели - ее язык молол без передышки.

Мало того, храмовницу скоро понесло на нравоучительную нотацию о Круге Магов и злокозненности этих непослушных чародеев. Несколько раз эта молодящаяся особа высказала сожаление о том, почему Королева Элайн не разрушила это оскверненное магией гнездо бунтарей.

Ему было неприятно это слушать - после того, как Винн, одна из самых умелых магов Круга, вернула к жизни Элайн, Алистер стал относиться к волшебникам совсем по-другому. Его уважение к их способностям значительно возросло и спокойно принимать выедающие мозг морали о том, что, мол, «не человек должен служить магии, а магия - человеку» Алистер был уже не готов. Ему эти разговоры и раньше успели надоесть хуже горькой редьки, а сейчас и подавно.

К сожалению, нормальных просьб о молчании Рилок не слышала. Или делала вид, что не слышала. А у Алистера так и не хватило решительности наорать на нее, чтобы она раз и навсегда заткнулась... В итоге к Башне Бдения Алистер подъехал, будучи буквально выжатым как физически, так и морально. Ноги ломило от усталости, а в ушах просто звенело от болтовни этой дуры.

Хорошо еще, что Алистер не заметил довольно-таки откровенных взглядов храмовницы, которые она периодически бросала в его сторону.

А им еще предстояло ехать к баннам для организации снабжения Башни. Слава Андрасте, что ближайший замок был недалеко от резиденции командора.

Иссохший пал от ее руки, неся успокоение и надежду на отдых, в котором она так нуждалась. Но в этот раз госпожа Фортуна предпочла удалиться с пути Элайн, заставляя отложить отдых - призывный звук боевой трубы уже раздавался у самых ворот Башни Бдения. В арку ворот входил небольшой отряд храмовников во главе с Алистером. Рядом с ним по правую руку шла какая-то женщина-храмовник, вероятно - командир отряда. Брови Элайн, спустившейся в башни со своими спутниками, поползли вверх.

«Алистер путешествует с женщиной?»

После боя с Иссохшим ее небольшой отряд буквально валился с ног от усталости, и поэтому королева с удовольствием опустилась на колено перед королем. Сенешаль последовал ее примеру.

Алистер подошел ближе. Быстро оценив ситуацию, он усмехнулся в свойственной одному ему манере:

- Кажется, я немного опоздал. Жаль, пропустил все побоище!

Эти слова немного развеяли напряжение, создавшееся вокруг. Майри, видимо была немало поражена такому скоплению венценосных особ в залитом кровью дворе башни.

- Король Алистер?

Она буквально пала на колени перед королем, поняв, кто был перед ней. Элайн улыбнулась и медленно поднялась с колена, слушая родной голос.

- Хотел устроить встречу Стражам как подобает. А вот этого совсем не ждал. Что случилось?

Сенешаль поднялся вслед за командором и тяжело вздохнул.

- Уцелевшие порождения тьмы сбежали, Ваше Величество. Серые Стражи из Орлея либо погибли, либо пропали.

Бровь короля взметнулась вверх. Совсем не этого он ожидал от посещения замка. Совсем не этого... Грязный, залитый кровью и заваленный телами как порождений тьмы, так и людей, двор. Тлеющие или горящие постройки. Вымотанные, напряженные защитники… А теперь еще и сообщение, что орлейские стражи пропали.

- Пропали?! Их что, порождения тьмы забрали? За ними вроде не водится!

- Не знаю, Ваше Величество. Знаю только, что многих мы недосчитались, - и сенешаль пожал плечами.

- Да уж...

Наконец Алистер повернулся к Элайн, которая до сих пор хранила молчание. Разговор с сенешалем она практически не слушала, откровенно рассматривая храмовницу. Она нисколько не прятала свой оценивающий взор. Таким придирчивым взглядом рассматривают лошадь, выставленную на продажу. И если бы королева сейчас подошла и попросила Рилок открыть рот, чтобы оценить состояние зубов, наверняка никто бы не удивился.

- А ты как, душа моя? Не пострадала, я вижу?

Слова Алистера, обращенные к ней, отвлекли королеву от ее занятия. Еще раз покосившись на Рилок, Элайн посмотрела на мужа. От нее не укрылись масленые глаза храмовницы, направленные на Алистера. Некоторая скованность короля тоже была заметна.

Откуда королеве было знать, что эта скованность вызвана усталостью, а вовсе не его смущением. Теплая улыбка, готовая вот-вот показаться на ее лице, так и не появилась, и вместо ласковых слов приветствия она произнесла первые пришедшие на ум слова:

- Мне ничего не страшно, ты же знаешь.

- Я женат на несокрушимой богине. Счастливый человек! - Алистер все еще пытался шутить, улыбаясь жене, словно они стояли в тронном зале, а не посреди поля брани - Тебе предстоит нелегкая задача. Хотел бы я помочь тебе с порождениями тьмы, но что поделаешь! Сейчас ты сама по себе.

Элайн опешила. Ее зеленые глаза расширились от изумления. Она открыла рот, чтобы ответить, но не могла сказать ни слова. Язык буквально прилип к гортани, совсем как тогда, на Собрании Земель, когда Алистер решил оставить Анору своей заместительницей.

«Что значит «сама по себе»? Что же это... Ты же обещал не терять меня! Неужели... Неужели это все из-за этой молодящейся старухи с глазами навыкате? Не может быть!»

Тут подал голос закованный в черные доспехи Огрен, решивший, что ему скучно стоять молчаливым изваянием и вообще не пристало его рыжей бороде.

- Э-э! Я вам что, наговый паштет??

Андерс иронично усмехнулся на слова гнома, почесав белесую бровь.

- Судя по запаху, что-то вроде.

Огрен послал ему убийственный взгляд и проворчал, потрясая своим верным топором, явно намереваясь привлечь внимание к своей особе.

- Я пришел в Серые Стражи вступить! Вы что...

Эта перепалка прошла мимо ушей Элайн. Она изо всех сил пыталась собраться с духом и не начинать выказывать Алистеру на людях, что она думает о «сама по себе», о храмовницах, разгуливающих с женатыми мужчинами и их выпученных глазках. Неожиданно для всех эта лупоглазая бронированная крыса вылезла вперед, и изрекла своим картавым голосом:

- Король Алистер! Поостерегитесь, это же опасный преступник!

Глаза Элайн вспыхнули. Если бы взгляд мог бы испепелять, то на месте этой горе-храмовницы была бы уже кучка пепла. Алистер сделал удивленный вид, решив похоже, сыграть в дурачка то ли для Элайн, то ли для Рилок.

- Гном-то? Нет, он конечно не сахар, но не настолько.

Андерс шумно выдохнул и пожал плечами.

- Это она про меня...

Элайн повернулась к магу. До сих пор у нее не было времени, чтобы по достоинству оценить своего спутника. Его умения в области магии поражали, а непосредственность и ироничность даже придавали некий шарм.

Храмовница повысила голос, продолжая гаркать своим противным голосом прямо над ухом королевы:

- Это отступник, которого мы уведем в Круг, чтобы предать правосудию!

- Ой, вот не надо! Ваши познания о правосудии убоги и куцы, - скривился Андерс. Убегу снова - только и всего. - Маг держался молодцом.

Отдать его этой крысе? Даже если бы вместо Андерса стоял отъявленный убийца-малефикар, Элайн бы не позволила храмовникам забрать его. Исключительно из желания увидеть искаженное недовольством лицо Рилок. А уж человека, которой сражался плечом к плечу с ней… и мог бы продолжить это… никогда!

- Не будет этого! Лично прослежу, чтобы тебя вздернули, убийца! - злобная гримаса мелькнула на лице Воительницы Церкви.

«О-о! Так вот ты как решила действовать, милочка! Ну да ладно, сейчас мы посмотрим, как ты будешь кого-то там вздергивать!»

Лицо Андерса скривилось, словно он был готов вылить свое возмущение на храмовницу.

- Убийца?? Но те храмовники, они же... А! Да что толку... Будто Вы мне поверите... – он махнул рукой, решив, что для него все кончено.

Алистер с сожалением смотрел на мага. Он видел, как отреагировала Элайн на выпад Рилок. И то, что этот парень стоял за спиной его любимой жены, помогая ей в битве, было для Алистера важнее, чем угождение каким-то там нелепым и далеким сейчас для него законам церкви.

- Боюсь, тут мало что можно поделать. Разве что... Ты ничего не хочешь сказать, Командор? - он с надеждой посмотрел на Элайн.

Элайн вскинула голову и, стараясь хоть немного скрыть свое злорадство, ответила, повысив голос:

- Да, сим призываю этого мага в орден Серых Стражей!

Храмовница явно этого не ожидала. Она даже пошатнулась, словно королева только что отвесила ей пощечину. Задыхаясь от возмущения, она воскликнула.

- Что? Никогда!

Алистеру унижение этой злобной зануды тоже доставило удовольствие. Жаль только, что Элайн не обратила на это внимания, упиваясь своей маленькой местью.

- Я полагаю, Серые Стражи не утратили право призыва? Лично я разрешаю.

Храмовница была явно разочарована. Ее голос звучал уже не так уверенно.

- Но если... Если Ваше Величество так считает... Впрочем, я еще разберусь, что здесь произошло. Ваше Величество, я должна ненадолго остаться в Башне для расследования, - и Рилок, развернувшись, отошла к отряду.

«Слава Андрасте, можно будет поскорее поехать к баннам без сопровождения этой воинственной зануды», –чуть было не подпрыгнул от радости Алистер. От облегчения, что переход в баннорны обойдется без нее, у него даже сил прибавилось.

- Что ж, если у Вас все под контролем, то я пойду, пожалуй!

Сенешаль, кивнул, глядя вслед удаляющейся Рилок.

- Да, имение уже в безопасности. Мы понесли большие потери, но порождения тьмы ушли. Есть выжившие. О, простите, я же не назвался... Меня зовут Верел, я сенешаль Башни Бдения.

Он повернул свое мужественное, но изможденное лицо к Элайн:

- Спасибо, что пришли на помощь, Командор. Я помогу Вам править землями Амарантайна.

Элайн не глядя на него, буркнула:

- Всегда пожалуйста.

Ей собственно, было плевать на его благодарность. Слова Алистера «Я пойду, пожалуй» все еще стучали в ее висках...

- Нам многое надо обсудить и в первую очередь - Посвящение. Вам придется искать рекрутов, командор. - Сенешаль решил, видимо, провести совещание с ней немедленно, но королева ничего на это ему не ответила. Ей было не до того. Она молча смотрела на мужа, решив своим взглядом просверлить в нем дыру насквозь.

«И вообще, - подумала она, - с Посвящением можно разобраться потом».

Наконец, по затянувшейся паузе Верел понял, что обсуждение этих вопросов переносится на более поздние сроки. Сдержанно поклонившись, он молча отошел в сторону.

Алистер печально посмотрел на Элайн, не замечая, что та буквально кипит:

- Грустно просить тебя об этом, радость моя. Мне было бы куда приятнее оставить тебя при дворе, но ты же сама выбрала свое предназначение!

Вместо приготовленного ответа, королева медленно произнесла:

- Подумай, ты точно не хочешь оставаться? - в ее душе еще теплилась надежда на лучшее.

- Ах, соблазнительница... - Алистер вздохнул, широко улыбнувшись - Мне, увы, надо уладить дела в баннах. Но я вернусь, как только смогу. Обещаю. – И совершенно неожиданно он начал торжественно вещать, как будто тут вдруг началось Собрание Земель:

- Вам предстоит подавить Мор в зародыше, пока еще не слишком поздно! Это трудно, но я в Вас верю! - Алистер, вероятно, не мог обходиться без ежедневной порции пафоса на обед. Как без шуточек на завтрак или на ужин.

Элайн не верила своим ушам.

«Алистер! Неужели я тебе не нужна? Ты не хочешь со мной остаться? Хотя бы на день?? На одну ночь? Значит, вот так я должна остаться... Сама по себе?»

Она хотела крикнуть это во весь голос, но комок в горле не давал ей это сделать.

Алистер безжалостно продолжал:

- А теперь душа моя, давай попрощаемся, пока я не передумал!

Элайн вдруг захотелось стать маленькой девочкой и разрыдаться в три ручья прямо при всех. Однако же ее глаза остались сухи, а лицо превратилось в застывшую каменную маску. В груди разверзлась черная беспроглядная пустота.

Король наклонился к ней. Как в бреду, она подставила ему свои губы, но Алистер лишь поцеловал ее в щеку и молча развернувшись, направился к отряду храмовников. Ему не хотелось демонстрировать при Рилок своих чувств. Он считал, что показывать их при всех, а особенно при этой нудной храмовнице - совершенно не стоит.

Элайн поняла все это совершенно по-другому.

«Ах вот как! Значит, я стала не нужна ему. Какие-то банны и храмовницы для Алистера оказались важнее! Я... я не могу так, Алистер!!».

Ей хотелось побежать за ним, остановить... Но ее ноги не двигались, а губы так и не смогли раскрыться даже для всхлипа. Ее недвижный взгляд потускнел, стал безжизненным и пустым.

Но силы не оставили ее и она все-таки смогла перетерпеть это унижение. Она сжала саму себя в стальном кулаке, размолов железными пальцами остатки своей слабости.

Уже через две минуты беспощадный зеленоглазый командор была снова готова править эрлингом Амарантайн.